Дмитрий Браславский
Симон-маг


Браславский Дмитрий
Симон-маг

Дмитрий БРАСЛАВСКИЙ
СИМОН-МАГ
Я спокойно спал в своей кровати, когда услышал Призыв. Вернее, почувствовал, что какая-то неведомая сила поднимает меня в воздух, и несет, несет... Рядом барахталась моя любимая собачонка, и это немного успокаивало - я хотя бы был не один. Правильно родители говорили: "Будешь читать на ночь Толкина, кто его знает, что может присниться". И вот приснилось. Или это все было наяву?
Так или иначе я оказался в небольшом домике на краю леса. С первого взгляда было понятно, что передо мной жилище волшебника. На стенах таинственные гобелены, в одном углу - холодильник, в другом - магический посох. И письмо на столе.
Так и есть - наконец-то мне предоставилась возможность самому поучаствовать в приключениях, от которых холодела некогда кровь Бильбо. Мне надо спасти волшебника, да не какого-нибудь завалящего, а одного из самых известных и могущественных. Калипсо. Красивое имечко, хотя бывает и получше.
Этот Калипсо писал, что избрал меня из многих и многих (ну, еще бы!) для выполнения важнейшей миссии - сражения с черным магом Сордидом. Насколько я смог понять, сам Калипсо томится у Сордида в плену, так что есть возможность одним ударом убить двух зайцев.
Но сначала мне предстояло самому стать волшебником. А для этого было бы неплохо найти себе какого-нибудь Учителя. И я отправился в ближайшую деревню.
Первое здание, обратившее на себя мое внимание, оказалось магазином. Чего там только не было - куча всяких полезных вещичек, которые могли бы пригодиться. Но, увы! Богат я никогда особенно не был, а тут оказался и вовсе, прямо скажем, без гроша.
Оставалось только побеседовать с продавцом. За прилавком стоял двухголовый детина, и его головы активно ругались между собой. Понятно, реализовалась извечная мечта каждого продавца, на которую они так часто намекают своей обычной присказкой: "Вас много, а я один." И вот впервые МНОГО было этого самого продавца.
Однако ничего особенно полезного он мне не сказал. Я узнал лишь, что Сордид любит анчоусов в масле и ароматизированные ванны - а толку то. Ну, да ладно, придется когда-нибудь делать ему ванну, буду знать, чем угодить.
Рядом с магазином - таверна. На вывеске друид с пивной кружкой: лицо красное, глаза навыкате. Хорошенький такой друид.
Внутри же полный бардак. В углу - фруктовая машина (и как только она сюда попала?), за одним из столиков дремлет умаявшийся гном, уронив лицо в тарелку. У стойки дегустирует все вина подряд заезжий рыцарь.
Единственно, с кем из посетителей можно поговорить - две веселящиеся валькирии, в компании не внушающего доверие прыщавого подростка. Ох, и хвастались же они. Дескать, первого гоблина убили в четыре года, а первый город освободили - в семь. И вообще, порушив все на своем пути, ухайдокав пару племен, преодолев равнины Смерти и поля Рока, идут сейчас убивать Сордида. Все остальные задачи слишком просты, а вот эта - то, что надо. Ну, ну, флаг им в руки. Правда, судя по тому, как они крепко окопались в таверне, на бой с черным магом никто не торопится. Боюсь, я буду первым.
Я только поинтересовался, как же это они собираются с ним биться. Ответ был странненьким и совершенно не добавившим мне уверенности в себе: грубая сила никогда их не подводила, а на крайний случай можно будет обратиться к помощи друида. Правда, друида этого самого они пока не нашли.
Оставив валькирий в покое, я решил поболтать с барменом. Кто же не знает, что во всех мирах слухи первым узнает содержатель таверны. Правда, самый последний слух - о том, что их король женился на деревце, и оно подарило ему кучу маленьких побегов - меня почему-то не слишком заинтересовал.
Зато Калипсо он прекрасно знал. Как оказалось, волшебник частенько бывал в отлучке в поисках разных магических штучек, так что ничего удивительного в его отсутствии не было. Однако даже бармен считал, что с появлением Сордида магу грозит опасность.
Насколько я понял из его сетований, Сордид мало-помалу приводил в упадок всю торговлю в округе. Дело в том, что через деревню нескончаемым потоком шли воины и жрецы, волшебники и убийцы, одержимые желанием покончить со злым волшебником. Поначалу все было хорошо: герои останавливались в таверне пропустить стаканчик вина, и дело процветало. Но потом никто из них не вернулся...
И теперь посетителей все меньше и меньше. Кроме того, бармен честно признался, что ему не слишком понятна эта страсть кого-нибудь обязательно убить - ведь Сордид никого не трогает, так что можно было бы и его в покое оставить.
Эти слова меня так разозлили, что я непременно решил сделать бармену какую-нибудь гадость. И сделал. Но об этом немного позже.
Как писал Калипсо, в таверне мне должны встретиться волшебники. Так и есть, сидят, как миленькие, в боковой комнате. Только вот скрытные какие-то, долго отнекивались, что они, дескать, никакие не волшебники, пока я их не припер к стене неопровержимыми доказательствами. Какими, спросите вы. Что ж, наблюдательность мне никогда не изменяла.
Только вот принять меня в свой круг они не хотели ни за какие коврижки. После долгих уговоров выяснилось, что где-то поблизости обретается магический посох, необходимый им для дальнейшего совершенствования. Так что мне предстояло теперь не только Калипсо с Сордидом искать, но и на посохи посматривать.
Выйдя из таверны, я заглянул в соседний дворик. К кузнецу. Впрочем, добрый малый был настолько увлечен своим делом, что даже не заметил, как я позаимствовал несколько валяющихся поблизости весьма полезных вещичек. Впрочем, уверен, что он их просто выбросил за ненадобностью, так что угрызения совести меня не мучают.
Далее изящная арка привела меня в тихий спокойный дворик. Пруд, лебеди, полная благодать. И араб сидит перед ковром, на котором разложены всякие безделушки. Я, конечно, поинтересовался, нет ли в запасе чего-нибудь магического. Широкий выбор - и Напиток силы (он как выпил его, так аж кочергу в узел завязал), и Амулет невидимости, и... Впрочем, мне-то что толку, ведь денег я так и не приобрел. А обидно - каждая штучка стоила всего один золотой. Араб так и кричал: "Бесценные вещи! Цена - одна монета за каждую!". Впрочем, вряд ли настоящие волшебные штучки продавали бы так дешево.
В дальнем конце деревни мое внимание привлекли к себе еще два домика. В один из них попасть было не суждено: вход преграждала толстенная дверь из чистого шоколада. Вам легко говорить: "Съешь", а представьте, что вам надо проглотить килограмм шестьдесят шоколада, и я будь не я, если у вас сразу же не появится изжоги. Что, не появилось? Ну, значит у вас плохое воображение. В общем, я решил, что сюда надо приводить куда большего обжору, чем я.
А вот в другой домик проникнуть удалось без труда. Похоже, это было жилище друида. Пыль на полу, на полках разноцветные кувшины, под потолком травы. Судя по всему, хозяина здесь не было уже давненько, так что я и здесь прихватил пару сувениров на память. Считаете, что я не прав? А вдруг он вообще сюда больше никогда не вернется - что ж, добру пропадать что ли?
Вволю побродив по деревне, я отправился в лес. Ну, и лес - настоящий лабиринт, наполненный волками, оленями и питонами. Однако звери и птицы меня не трогали, и я решил тронуть их сам. Благо случай представился подходящий: в дупле старого дуба дремала мудрая сова. Почему я решил, что она мудрая? Во-первых, где вы видели не мудрую сову? А во-вторых, она мне сама это подтвердила.
Одно плохо - сова попалась какая-то тормознутая, со склерозом. Или я так громко ее окликнул, что она с перепугу перо выронила и заикаться начала. Пока слово выговорит, три раза запнется и четыре раза забудет, о чем вообще шла речь. Совсем как наша учительница литературы, мисс Реднетт. Ну, да я привычный. Дослушал ее заикание до конца, зато узнал, что где-то в реке должно быть магическое колечко.
Пройдя по ведущей от Совы тропинке, я уперся в какое-то подобие жертвенника, окруженного полузавалившимися камнями. Ну, чистый Стоунхендж. Я еще в "Заке Мак-Кракене" такой встречал. Там еще что-то было с громоотводом и молнией, может и мне пригодится. Правда, кажется мне, что во сне я видел этот жертвенник, а вокруг гоблины, гоблины... Лучше все же смотаться отсюда, пока сказка не стала былью.
А вот другая тропинка заканчивалась у места не менее опасного домика ведьмы. Я как вошел туда, сразу понял - ведьмой пахнет. Помело в углу, сундук, над огнем зелье кипит, светильник из злой тыквы подозрительно хмурится, к стене метла прислонена. Я только ее взял рассмотреть поближе, как дверь сама собой захлопнулась, в клубе огня появилась ведьма и - что тут началось! В общем, я удалился, оставив поле боя за превосходящими силами противника.
Хорошо хоть рядом с домом колодец был - я умылся и остыл немножко. А то бы, клянусь, вернулся обратно и отделал старушку по первое число. А так - ну ее, пусть живет, карга старая.
Первым, кто мне встретился по дороге от домика ведьмы, был огромный свирепый варвар. К счастью, он был увлечен не добыванием пропитания, а засевшей в ноге занозой. Ну, с этим-то я справился быстро, благо маме не раз приходилось вытаскивать из меня шипы и колючки. Благодарный варвар подарил мне свисток с напутствием: "Понадобится помощь, свисти". Уже неплохо: кто знает, кого еще я могу встретить в этих лесах.
Я был как раз поглощен этими мыслями, когда внезапно услышал голос: "Древесинки ненужной не будет?". Я чуть не подпрыгнул от удивления и огляделся вокруг. Никого. Только трухлявый пень возле дороги. Померещилось от усталости? Надо присесть передохнуть.
Но стоило опуститься на пень, как чей-то громкий вопль подкинул меня в воздух. Господи, кажется пень возмущен столь фамильярным отношением к нему. Но вы когда-нибудь слышали, чтобы пни разговаривали? Я - нет.
- Мог бы по крайней мере повернуться к тому, с кем разговариваешь, возмущению в голосе не было предела.
- Многоуважаемый пень, - начал я, немного запинаясь, - зачем же вам древесина? Хотите надстроить себя?
- Болван, - откликнулся голос, - где ты видел говорящие пни. Я древесный червь, и только что отобедал этой никому не нужной колодой. Но чувствую, что скоро буду не прочь подкрепиться чем-нибудь еще.
- Но как ты научился говорить? - удивленно спросил я.
- Мы всегда умели говорить, просто тупоголовым людишкам, типа тебя, никогда не приходило в голову с нами побеседовать. В общем, некогда мне тут с тобой лясы точить. Я не какой-нибудь бездельник: мне надо кормить жену и тридцать семь детей...
Да, причина уважительная, что и говорить. Чтобы поддразнить его, я стал спрашивать, какие породы деревьев он предпочитает. Выяснилось, что тик или эбонит, но согласен, в крайнем случае, и на красное дерево. Ума не приложу, где бы я мог его раздобыть, но попомнить об этом стоит.
Неподалеку от пня меня ожидало зрелище, которое я уж никак не ожидал увидеть в этом волшебном лесу - археологические раскопки. В свое время я много об этом читал и несколько раз сам рвался в экспедиции, но родители всегда в один голос говорили, что я еще маленький.
А тут не просто какой-нибудь заштатный археолог, а сам доктор Джонс. Неужели тот самый Индиана Джонс? Кажется, тот самый. Ну, уж гонору у него точно на четверых. Скромно представившись самым известным в мире палеонтологом, д-р Джонс любезно сообщил, что ищет недостающее звено между растением и человеком. Особенно его интересуют окаменелости, так что если встретится какая-нибудь пусть даже самая завалящая окаменелость, надо непременно дать ему знать. Что ж, дам.
Рядом с раскопками оказался мост через реку, который охраняло пренеприятнейшее существо - тролль. Мерзкий, противный, немытый, одно слово - козлятиной питается. И в руке еще огромный плакатище: "Равные права для троллей!". Терпеть не могу этих суфражисток.
Смотрю я на него, а тролль тем временем препирается с двумя козлами, который хотят перейти через реку. Переживает, бедняга: каждый день мимо него проходят стада козлов, а ему ни кусочка мяса не перепадает. И вот уперся ни в какую - не пущу, пока не накормите. Ну, чистый таможенник.
Поговорил я с ним, да все без толку. Дай, думаю, варвара позову. Дунул в свисток - ноль эффекта, забит свисток. А тролль углядел, потянулся своими когтистыми лапами, выхватил свисток и - как дунул. У меня аж уши заложило. Дуй, дуй, думаю, сейчас и тебе дунут.
И точно - бежит мой варвар, тут как тут. Что он только с этим троллем не делал, только что узлом не завязывал. И, напоследок, в реку выкинул. А мне-то что - я спасибо сказал, да через мост перешел.
Поблизости от моста меня угораздило наткнуться на рудник гномов. Одно обидно: стража даже не пустила внутрь, однозначно заявив, что проход открыт только для гномов. А у гномов обязательно есть бороды. И как я не пытался объяснить, что недавно побрился, все бесполезно.
Зато вход в пещеру рядом с рудником никто не охранял. А внутри, совсем неподалеку, я заметил маленький уютный домик в стволе дерева. Дверь открыл Болотник - небольшой, зеленый с головы до ног, и очень расстроенный.
Оказалось, что у него сегодня день рождения, на который не пришел никто из друзей. А ведь некогда слава о нем гремела повсюду, благодаря особой похлебке, которую умел готовить только он - лучший повар в округе. Секрет этой похлебки передавался из поколение в поколение, а ее ингредиенты до сих пор хранятся в тайне. Мне только удалось узнать, что в ее состав входит самая лучшая, самая жирная болотная грязь.
Все было бы ничего, если бы Болотник не вознамерился покормить меня своей знаменитой похлебкой. Представьте себе, каково мне было садится за стол после того, как я узнал, из чего она состоит. А добрый Болотник только радостно улыбался и приговаривал:
- Кушай-кушай. Это полезно. Специальная похлебка ко дню рождения.
Не знаю, кому там полезно, а мне пары мисочек хватило, чтобы запомнить этот деликатес надолго. Я даже не удержался и припас его впрок для особо изысканных гурманов.
1 2 3