По черному экрану ползал желтый мультипликационный червяк. По столу были разбросаны железки, пара мобильных телефонов на шнурах, тянущихся под стол, и несколько приводов для считывания магнитных карт и чипов.
— Кредитные карты подделываем?-спросил Гек.
— Законодательство не нарушаю, — веско произнес Никита и сел в кожаное кресло-вертушку, рывком придвинувшись к столу. — По таким мелочам. Сайт мой x.rinet.ru видел?
— Не видел, — сказал Гек. — Я с Интернетом несколько лет не работал.
— Ну что ж ты так... — сказал Никита и застучал по клавишам. — Так нельзя...
Червяк исчез, а вместо него появилось окно броузера. «Ivon Rastorgueff-HomePage» — гласила витиеватая надпись. Слева была колонка меню: «About me», «My works», «My family», «Contacts». Справа под надписью «My Moskow» висела фотография двора. Гек снова подумал, что окончательно взрослых людей не бывает. Он пригляделся — двор на фотографии был виден почти целиком, и виден неплохо, хотя уже темнело. Дверца одной из припаркованных машин была приоткрыта, рядом с ней, нагнувшись, стоял человек.
Кадр вдруг сменился — теперь дверца машины была закрыта, а человек шел по дороге.
— Каждые пятнадцать секунд? — спросил Гек.
— Каждые пятнадцать секунд, — кивнул Никита.
— Безумие.
— Развлекуха.
— В каком вузе учился?
— В вузе? Ни в каком. И в армии не служил.
— Я тоже, — сказал Гек.
— Я знаю, — сказал Никита.
— Откуда? — спросил Гек.
— Хакер знает все, — сказал Никита.
— Тогда ищи снимки, хакер.
— Снимков нету... — сказал Никита.
— Но?.. — продолжил Гек.
— Нету.
— Продолжай. В твоей интонации четкое «но».
— Но. Мы сейчас поднимем логи и посмотрим, кто заходил на сайт.
— Кого поднимем?
— Статистику. Она фиксируется. Может быть, кто-то заходил. Может быть, кто-то видел. Может, кто-то сохранил у себя... Может, кто-то... — Речь его становилась все медленнее и медленнее, а стучал он по клавишам все быстрее — Логи... Логи... Ах вы логи мои, логи... Логи бедные мои... Логи длинны-я... Архив-ны-я... Подробны— ы-я... Упс!
— Нашел? — спросил Гек и уставился в экран из-за его плеча. Видно было плохо, плазменный монитор бликовал.
— Не то слово! Мать-мать-мать. Чего только не обнаружишь.
— Ну? — нетерпеливо спросил Гек.
— Некто качает фотку двора ровно каждые пятнадцать секунд...
— Сейчас?
— Вообще. Всю неделю...
«Так, — подумал Гек. — Люди Гриценко?»
— Еще до убийства?
— Ищу... — Никита колотил по клавишам. — Тут есть, тут есть... А тут? Две недели... Три недели. Месяц? Нет, последние три недели.
— А до этого?
— До этого... Есть! Но нерегулярно. Так, раз в сутки. А тут — каждый кадр! Днем и ночью! Прикинь? — Никита обернулся, глаза его горели.
— А что это за человек?
— Ты шутишь? Человек, качающий фотку каждые пятнадцать секунд круглые сутки?
— А кто?
— Робот! — заявил Никита, и Геку почему-то вспомнились братья Казаревичи. Воспоминание было неприятным.
— Робот?
— Кто-то настроил робота качать фотки. Только вот кто и зачем? — Никита почесал подбородок. — Вот его ай-пи. Это корпоративная сетка.
— Что это значит?
— Значит, он не с домашнего компьютера в Интернет выходит. У него рабочая круглосуточная машина.
— А ты как в Интернет выходишь?
— А, у меня кабель из Ринета, прямая линия... — Никита кивнул на стойку в углу, — выделенка на 256. Летает — просто на ура. Так, теперь подробнее... — Никита ткнул пару раз в клавиатуру. — Вот тебе: RIDER-TELECOM, Москва.
— А адрес? — Гек достал блокнот.
— Погоди, — отмахнулся Никита. — Успеется. Я хочу глянуть, не проходил ли он у меня по другим логам... Смотри-ка, есть. Емайл.
— Чего?
Гек понял, что сказал что-то не то. Пальцы Никиты зависли над клавиатурой, как волны на полотне Айвазовского «Девятый вал». Повисла пауза. Никита повернул голову и внимательно посмотрел на Гека.
— Ты совсем с Интернетом не знаком? — спросил он.
— Плохо знаком, — кивнул Гек.
— Тебе непонятно, что мы делаем.?
— Непонятно.
— Даю краткий ликбез. — Никита повернулся к клавиатуре и застучал по клавишам. — Интернет-всемирная сеть. Ферштейн? Мой сайт — его часть. Доступная из любой другой точки Интернета, поэтому фотку двора может увидеть любой человек из любой точки мира, если он зайдет в Интернет и наберет адрес моей страницы — ясно? Лежит мой сайт вон в том ящике на стойке. Верхнем.
— Сайт или страница?
— Одно и то же. Не придирайся, слушай. При этом каждый, кто имеет доступ к Интернету, тоже имеет свой личный адрес.
— Свой сайт?
— Не... — Никита поморщился. — Сайт — это как бы твой дом. Так и называется — домашняя страница. У дома есть как бы почтовый адрес. А личный IP-адрес — это типа номер паспорта. Тебе, как менту, это должно быть понятно. — Никита ухмыльнулся.
Гек взглянул на него, но ничего не сказал. Никита продолжил:
— У человека может не быть своего дома, но номер паспорта всегда есть, понятно? Так вот, когда посетитель смотрит мою страничку, он автоматически предъявляет свой паспорт. И его IP у меня фиксируется в специальном журнале.
— Ты параноик? — спросил Гек с любопытством.
— Почему... — Никита, казалось, растерялся. — Так положено. У всех фиксируется. Интересно же, сколько народу ходят на страничку, откуда они, в какое время суток...
— Ясно, — перебил Гек решительно. — И?..
— Я поискал на всякий случай, не отметился ли у меня еще где-нибудь этот IP. И нашел емайл. Электронное письмо. От него.
— От робота?
— Зачем роботу писать письма? От владельца компьютера с этим номером.
— Тебе письмо? Значит, ты с ним знаком?
— Нет, не мне письмо.
— А кому же? — удивился Гек.
— Нюке.
— Ага, Нюке. А что пишет?
— Предлагаешь посмотреть?
— Обязательно. — Гек склонился к монитору, хищно прищурившись.
— А как же этика? Где же мораль? Читать чужое? — Никита поднял вверх брови.
— Радиосканеры пейджеров выключи, да? — сказал Гек.
— Сравнил, — возмутился Никита. — Это работа. А Нюкину переписку я сроду не читал. Вдруг что-то личное?
— Ты паясничаешь, — строго сказал Гек. — А человека убили.
Никита щелкнул клавишами, и по экрану побежал текст. Гек выхватывал отдельные фразы, «...я должен объяснить... ты должна меня понять и выслушать... это неправильно... при личной встрече... ты должна меня понять... ты знаешь, что я не могу без тебя...»
— Ты уже догадался, в чем дело? — спросил Никита.
— Действительно личное, — сказал Гек. — А другие его письма?
— Оно одно.
— Такое письмо не бывает первым и последним. Должны быть другие, — уверенно сказал Гек.
— Но у меня же они не хранятся. Это случайное письмо, оно лежит у меня только потому, что пришло недавно и ждет, когда Нюка включит компьютер и заберет его у меня.
— А Нюка разве не с твоего компьютера переписывается? — спросил Гек.
— У нее свой компьютер, — удивился Никита.
— Так давай позовем Нюку и спросим, кто этот человек. Или она ребенка укладывает?
Никита повернулся и наморщил лоб.
— Ребенка? Стоп, ты думаешь, Нюка — это Аринка? Нюка — это девчонка из двадцать восьмой квартиры, я ей провод кинул, и она через меня к Интернету подключена.
— Зачем? — тупо спросил Гек.
— Хорошая девчонка, симпатяга. — Никита пожал плечами. — Что мне, жалко, что ли? В общем, все понятно. Ты уже догадался, в чем дело?
— В чем? — насторожился Гек.
— Ну ты понял, что это за робот? Кто этот человек? Почему качает фотку двора каждые пятнадцать минут?
— Не понял.
Никита закатил глаза.
— Слушай, кто из нас следователь? Объясняю. Это какой-то парень, который бегает за Нюкой. На работе у себя настроил робота, чтобы качать фотки двора, затем просматривать их.
— Зачем?
— Ну маньячит, не ясно, что ли? Пытается выяснить, когда по двору проходит Нюка. И кого к себе водит.
— Ты думаешь? — спросил Гек.
— У тебя есть другое объяснение?
Гек почесал в затылке.
— Квартира двадцать восемь. Рыжие длинные волосы, двадцать пять лет, Мария Черных. Симпатяга?
— Симпатяга. — Никита почесал в затылке. — Размышляем дальше. Фотки качает робот. А просматривает их все-таки человек. И не спрашивай почему. Потому что иначе парнишка получил бы Нобелевку за создание первого в мире искусственного интеллекта. Научить доступный нам компьютер выискивать на таких картинках Нюку — технически невозможная задача. А это значит, что наш шпион приходит на работу, садится за компьютер и просматривает фотки вручную.
— Это ж сдуреть можно!
— Ну... — Никита задумался. — Не скажи, не скажи... Если прокручивать дневной архив на большой скорости... Четыре кадра в секунду... суточный архив за полчаса. А если просматривать только интересующие интервалы... А если еще и на работе нечего делать... Во-о-о-о-о!
—Что?
— Письмо пропало.
— Как пропало? — встрепенулся Гек и уставился в экран.
— Значит, Нюка пришла домой, включила компьютер и получила свою почту. Что ты такой дерганый-то? Может, она сейчас что-нибудь ему ответит... Перехватить?
— Перехвати.
— Не отвечает пока. — Никита пошуршал кнопками.
— А что он потом делает с этими кадрами?
— 5760 кадров в сутки, — уточнил Никита. — Стирает, конечно. Компромат на Нюку оставляет. Если бы я знал, для какой мерзости используют мою камеру... — Никита нахмурился.
— Отлично, — сказал Гек. — Значит, фотки убийства мы нашли?
— М-м-м... — На лице Никиты появилось сомнение. — Парень мог удалить архивы не читая, если эти дни из жизни Нюки были ему известны. Или надоело следить. Или понадобилось срочно освободить место в компьютере. Или он мог найти фотки с убийством, психануть и стереть их...
— А еще кто-нибудь качал фотки?
— Нет. У меня вообще мало посетителей.
— Так. — Гек достал блокнот. — Мне нужен его адрес и, адрес организации, где стоит его компьютер. И телефон его домашний.
— Откуда ж я узнаю его телефон? — усмехнулся Никита.
— У тебя там... — Гек ткнул пальцем в стойку.
— Я, конечно, хакер, но не настолько.
— Хорошо, тогда хотя бы имя и фамилию.
— Ну ты же видел подпись в письме? — Никита щелкнул по клавишам. — Смотри: Mikel.
— Нет уж, ты мне выясни настоящее имя и фамилию. Остальное я узнаю, у меня информация на любого человека.
— Кроме меня, — быстро сказал Никита.
— Почему? — удивился Гек.
— А у меня нет паспорта, — сказал Никита и озорно усмехнулся, совсем по-детски.
— Потерял?
— Просто нет. Никогда не было.
— Как это?
— А вот так. Я его не пошел получать. Принципиально.
— Почему??
— Не хочу. Общество хочет меня на учет поставить, а я не хочу. Имею такое право?
— Вон оно что... — пробормотал Гек. — Уж лучше бы ты был вегетарианцем...
— При чем тут? — нахмурился Никита. — Я десять лет был вегетарианцем, надоело.
— А как ты живешь без паспорта?!
— А зачем он нужен? Зато меня в армию никто не звал...
— На работу устроиться...
— А у меня и так хватает работы. — Никита махнул рукой на стойку.
— За границу поехать...
— Чего я забыл за этой границей? Для хакера нет границ.
— А остановит милиция, документы проверит?
— Это проблема. Но очень редко. Если аргумент «дома лежит» не помогает, то вопрос решается денежной купюрой. Поверь, удовольствие того стоит.
Гек задумался.
— Никита Сидоров — настоящее имя?
— Настоящее. А чего это?
— Выпишу тебе удостоверение на имя работника техотдела службы внутренней разведки. Проблем никаких не будет.
— Вот прямо так? — удивился Никита.
— Запросто, — сказал Гек. — Право имею. Никакой отчетности с меня не потребуют. Ну а если вдруг чего — ссылайся на меня, начальство прикроет. Давай фотографию, завтра сделаю.
— Вот это было бы очень кстати, — сказал Никита серьезно.
— Нет проблем. Давай фото.
— Погоди, — нахмурился Никита. — То есть ты меня вербуешь?
— Чего-о-о? — удивился Гек.
— Ну ты мне как бы предложил работу? Как бы в техническом отделе разведки? Это вербовка?
— Дятел, это подарок, — сказал Гек.
— Не-е-е... Так не пойдет. Не хочу ни на кого работать.
— Да кто тебя просит работать?!
— Сегодня завербуешь, завтра велишь работать, — сказал Никита.
— Никита, у тебя с головой все в порядке? Ты на меня уже два часа работаешь. Нашел мне информацию по делу об убийстве. Зачем ты это сделал?
— Это по доброй воле!
— А я не могу по доброй воле?
Никита озадаченно почесал в затылке и глянул на экран.
— Ответила, — сказал он.
На экране появилось слово: «кыш».
— И это все? На такое длинное письмо такой короткий ответ? Хамка твоя Нюка, — сказал Гек.
— Почему ты так решил? — серьезно ответил Никита.
— Человек страдает...
— Если тебя дама отшила, ты бы стал писать ей такие письма?
— Ну, в общем, нет, конечно.
— А шпионить за ее двором?
— Нет.
— И я нет. Так ты представляешь, как он ее задолбал?
Гек махнул рукой:
— Ладно, чао до завтра. Мне пора к Нюке, выясню, кто он такой.
— Погоди, я тебя провожу. Хрен она тебя пустит, если ты представишься своей прокуратурой.
— Как это не пустит?
— А так. Не откроет дверь, и все. Потребует ордер. А будешь ломиться — позвонит ноль-два и скажет, что дверь ломают воры.
В руках Никиты появилась телефонная трубка, он набрал несколько цифр.
— Нюка? Это Ник. Ага-ага. Нормально. Слушай, я к тебе сейчас заскочу... Да, срочно. Тут про тебя одна штука выяснилась... Не, пустяк... Следят за тобой... Але!!! Да нет... Да не ори... Нет! Да погоди... Да нет, тебе говорят! Я говорю: все нормально. Я говорю! Все! Нормально! Ясно? Да. Приду расскажу. Да, прямо сейчас. С одним человеком. Ты его не знаешь. Ему с тобой прокоммутироваться надо по одному вопросу. Ну какая тебе разница, говорю — ты его не знаешь... Ну, допустим, Хачапуров из прокур... Из прокуренной кухни. Как же трудно с вами, параноиками! Жди.
В дверь вошла Арина, в руке у нее была кепка и темные очки, которые Гек оставил на кухонном столе. Арина увидела Гека и остановилась, открыв рот. Гек представил, как он сейчас выглядит с подбитым глазом и перебинтованной головой...
— Ариш, это мой друг, — сказал Никита.
— Друг? — переспросила Арина. — Следователь Хачапуров?
— Конспирация, — улыбнулся Гек. — Лучше звать Витей.
У двери квартиры 28 Гек, конечно, сегодня был. Дверь была обита серым пошарпанным дерматином. Посередине изгибалась надпись, стилизованная под готический шрифт и аккуратно выполненная зеленой масляной краской:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21