Такой человечище. Вставай дружище. Давай… Ах ты, господи…
– А что ты все время его вспоминаешь?– то ли прошептал, то ли подумал я. Скорее всего прошептал.
– Ожил, родимый, ожил. Вставай. Есть вода. Вот там, за барханом.
– А чего ты раньше не сказал, – вставать не хотелось. Хорошо лежать. Беззаботно. Радостно.
– Эй, братишка! Не начинай заново.
Я послушался Мустафу и не стал терять сознание. Кое-как, собравшись силами, помаленечку, потихонечку оторвался от песка и тупо уставившись на точку горизонта зашагал. Как я шагал! Шаг четкий. Руки по швам. Голова вверх. Герой!
За барханом, действительно, находился колодец. К этому времени я окончательно пришел в себя и чувствовал, что с приближением долгожданной влаги возвращается надежда.

… Средь бескрайних южных пустынь, в самом сердце огромной Желтой Пустоши с незапамятных времен жило великое племя Пустынников. И носили они тотем колченогой ящерицы. Не числом велики, а знаниями. Многое постигли они в этом мире. Как двигаются звезды. Почему Земля не падает на Большое Светило. И почему смерть приходит ко всем не в одно и тоже время. Многое знали. И еще больше могли постигнуть. Но одна беда подстерегала их. Жажда.
Долгие годы, бесконечные столетия племя черпало воду из единственного источника. Никто не знает, кто сотворил его. И никто не смел повторить этот гигантский труд. Ибо являлся этот источник бездонным. На огромном стальном рукаве была намотана цепь, длина которой не поддавалась разумению даже таким великим ученым, как Пустынники. Цепь эта уходила в самое сердце планеты. Чтобы достать воду Пустынникам приходилось шесть дней опускать и еще шесть дней поднимать огромную чашу. День и ночь, ночь и день, не переставая, крутилось колесо. Сильные сменяли уставших. А уставшие сменяли обессиленных. Так было. Так говорит сама Земля. Но пришло время. И стало не хватать воды. И тогда самые отчаянные, доведенные жаждой до безумия люди, спускались вниз. К сердцу планеты. И не возвращались. Никто.
Шло время. И вскоре от некогда великого племени не осталось никого. Жажда поглотила людей. Пустыня поглотила селение. Остался только колодец. Наедине. Со своей тайной. Загадкой…
Все это я успел выслушать пока полз на карачках к распроклятому колодцу. Мустафа, заложа руки за спину, нарезал круги вокруг меня и гнусавым голосом рассказывал о местных достопримечательностях. Мне конечно лестно, что ангел так заботиться о расширении кругозора, но право, как это нудно…
– Воды…
– Ну, ну, братец, – Мустафа разлегся в единственном тенистом месте, – Не надо так театрально. У меня дома дружок остался. Так его подопечный все время кричал: – «Коня! Коня!» Ну и что? Дали ему коня. А он? Тьфу на него, неблагодарный.
Последние силы ушли на то, что бы подтянуться на руках и навалиться грудью на каменный край колодца.
Воды не было и в помине. Только толстая цепь уходила вниз и терялась в непроглядной темноте чужой земли.
– Где вода?– я не узнал своего голоса. Хрип и стон, – Ты обещал…
– Ну братец! Я обещал колодец. А воды… Я же все рассказал. Ты слушал?– Мустафа без всякого стеснения смотрел на меня и кусал ногти.
Я закрыл глаза. Как все плохо. Этот год… Одни беды… Високосный год… И умирать неохота… Ангел не поможет. Треплется больше. Был бы омут, так головой вниз и все разом… Омут… Черт!
– Эй, подопечный! Ты что надумал? Ты куда?– Мустафа подскочил и принялся метаться вокруг.
Я его не слушал. По миллиметру, по чуть-чуть, неизвестно откуда беря силы, я дотягивался до цепи.
Вниз. Только вниз. К черту пустыню. С ее песком. С ветром. С солнцем. Вниз, к воде. Если есть колодец, должна, должна быть там вода. Иначе, зачем здесь это чудное строение?
Цепь обожгла ладони непривычным холодом. Будто не пылало безжалостное солнце. И не обжигал горячий ветер.
Ухватившись поудобнее, обвив железо ногами, я на секунду остановился, бросая последний взгляд на бескрайнюю, уходящую к горизонту пустыню.
– Я тебя предупреждаю! – ангел суетливо мельтешил вокруг колодца, безрезультатно пытаясь схватить меня руками, – Это глупый шаг. Это неверный шаг. Остановись. Пожалуйста. Василий. С меня же шкуру спустят. Шеф в бухгалтера сошлет…
– Тогда лезь со мной. Раз ты ангел-хранитель, охраняй меня.
Больше ничего не сказал я. Меня манила прохлада. Там, внизу, откуда веет свежестью, вода. А большего мне ничего не надо.
– Да нельзя мне с тобой, – Лицо Мустафы оставалось где-то наверху, голос слабел и последнее, что уловили мои засыпанные песком уши: – Там же Бездна! Погибель! Васили-и-й! Вася-я-я! А звезды оттуда видны-ы-ы…
Сдались ему эти звезды. Странный он какой-то. Ангел. Какой он к черту ангел? Еще и хранитель. Другой бы на его месте за подопечным и в огонь и в воду. А этот…
– Недоучка хренов. Шесторозрядник…
Зря я это крикнул. Мустафа один черт не слышал.
В голове закружилось, слабость окончательно овладела обессиленным телом и пальцы отпустили спасительную цепь.
Я сорвался.
Как странно. Я падал вниз, но не страх сковывал сердце. Что-то другое. Непривычное мне. Неведаное. Я знал, что разобьюсь. Но сердце продолжало спокойно биться. Чувство жажды, донимавшее меня, исчезло. Тело перестало болеть. Мысли пришли в порядок.
Сколько я падал, не знаю. Сжавшись в маленький комочек безысходности, я думал о далекой деревне. О Любаве. О том, что так никогда и не осмелился сказать ей самые тайные слова. Я летел в полной темноте. Ощущение пространства исчезло для меня. Один кокон из сжатого воздуха.
Понемногу мне стало надоедать. Я уже передумал обо всем, о чем можно. Вспомнил и родственников и близких. Успел досчитать до миллиона и обратно. Спел все известные на деревне песни. Поспал. Покричал. Поплакал. Да чего только я не сделал? А конца и не видно.
Я принял наиболее удобную для моего состояния позу. Перевернулся на спину, голову на руки, глаза вверх. Ждать смерти, так с комфортом. Сюда бы еще телевизор. Лампочку и хорошую книжку…
Неожиданно воздух стал еще гуще, холоднее, упружистее. Что-то подсказало мне, что я приближаюсь к завершающему этапу.
Внизу показалась еле различимая точка. С каждой секундой она становилась ярче и ярче. Звездочка. Звезда. Лампочка. Блюдце. Тарелка. Луна. Озеро…
С диким свистом, на сумасшедшей скорости, с остановившемся сердцем, я врезался в этот свет. И… потерял сознание.
Не верьте тому, кто говорит, что мысль быстра. Она медлительна и неповоротлива. Потерявший ее ищет мучительно. В потемках. Разбирая завалы из сгустков тьмы и суетливых образов. Подталкивая к выходу. Давай! Давай! Поднимайся! Только не исчезай больше. Не уходи. Все отдам. Всех продам. Только верни меня к жизни. Мысль.
Видимо при ударе меня порядочно тряхануло. Голова раскалывалась. Но насколько я мог судить, ничего не сломано и не оторвано. Удивляться или нет? Что может быть удивительного в этом невероятном мире. Я попал в волшебную страну и принимал все как есть. Ангелы, так ангелы. Бездонный колодец, так бездонный колодец. Убегающая смерть? Ну и что с того.
Неслабый пинок в бок заставил меня открыть глаза.
Помещение в котором я находился, а если точнее приличных размеров зал, освещался равномерным светом, исходившим откуда-то сверху. Там, где по моему разумению, должен находиться потолок, ничего не было. Словно небо, затянутое туманной, светящейся дымкой.
Я получил еще один пинок, прежде чем обратил внимание на стоящих рядом людей.
Людей ли? Конечно, что-то человеческое в них присутствовало. Об этом не спорю. Руки, ноги, голова. Лицо. И… все. Каждая часть тела по отдельности выглядела обычно. Но все вместе… Безобразное скопление отростков. Испорченная мозаика.
– А поосторожней нельзя? – я перевалился вначале набок, а затем с трудом поднялся. Приземление прошло в целом удачно, но кое-где побаливало.
Человекообразное существо, тот что потолще и повыше, размахнулось рукой-веревкой и хлестануло по моей физиономии.
– Поменьше болтай, новенький.
Знаете, что меня всегда удивляло? В тех книжках, которые я прочитал, инопланетяне всегда разговаривают на языке пришельцев-землян. Странно. Не может такого быть. Вот мы с коровами на Земле сколько лет живем и, все равно, не понимаем. А тут, совершенно другая земля и существа…
– Ребята, – увернувшись от удара рукой, я решил пока не возмущаться, – А откуда русский то знаете?
Существа переглянулись. Один из них поднял с пола руку и покрутил всеми пальцами у своего виска. Очевидно это значило, что он телепат и выучить пару-тройку языков для него сущий пустяк. На этом и остановились.
– Раздевайся.
Я чуть обратно в обморок не упал. Во дают! Раздевайся… А потом еще чего надумают…
Внезапно из-за спины того, толстого, стремительно выросли гибкие отростки, устремились ко мне, и, не прошло и секунды, как на моем теле не осталось ни нитки. Только одна мысль успела промелькнуть. А хорошо ли они знают строение человека?
Но все что мое, то осталось при мне. И слава богу. Прикрывшись ладонями, я вылупился на существа и туго соображал, что же делать дальше.
– Мужики! Я что-то не понимаю…
– Молчать! Стоять смирно! Руки по швам! Голову вверх!
Чтобы на моем месте сделал настоящий герой? Правой в морду одному. Левой – в ухо другому. И делу конец.
Но я поступил по другому. Замолчал. Встал смирно. Вытянул руки и задрал голову. Ну их, к ихней маме. Черт знает, на что они еще способны. Ничего плохого, пока, мне не сделали. Посмотрим, что дальше.
– Слушай внимательно, новенький. Сейчас пойдешь к Зеленым воротам. Тебя встретят. Мы предупредим. Ясно? Отвечать четко и громко!
– Понятненько, – гаркнул я.
Толстый поднял с земли камень, достаточно большой и увесистый, несколько раз подбросил вверх, примериваясь и… со страшной силой запустил его в сумерки зала. Секунд через семь послышался чавкающий удар и дикий, нечеловеческий рев. Не то что мне стало холодно, но мелкая дрожь пробежала по телу и замерла где-то в районе пяток.
– Все. Послание дошло. Тебя ждут.
И словно меня никогда не существовало. Уродцы развернулись и потопали куда-то, перебрасываясь булькающими словами, из которых я только понял: –"… И для какого хрена Она их собирает?… "
Потоптавшись на месте и обдумав происшедшее, я решил двигаться прямиком к так называемым Зеленым воротам. В моем положении – верное решение.
Идти пришлось недолго. Зеленые ворота полностью оправдывали свое название. Характерный зеленоватый цвет являлся ничем иным, как плесенью.
Ворота посреди глухой каменной стены. Ни ручки, ни звонка. Зажав ладони под мышками, с каждой секундой становилось все прохладнее, я стал колошматить ворота ногами. Удар получался глухой и короткий.
– Хозяева! Открывайте, хрен на печку, а то дюже холодно у вас тут.
Ноль. Никакого движения.
Оглядевшись, я заметил камень, может тот самый, который швырял «толстый».
Развернувшись, размахнувшись, я запустил его в самый центр ворот.
Камень полностью вошел в мох, ворота застонали протяжным, знакомым воем и… заскрипев, рухнули.
– Во, блин. Чё это я? – Я глядел на тучу поднятой пыли и размышлял, как отнесутся к моей невинной шалости.
Раздалось надсадное кашлянье, ругательства и проклятия.
Размахивая руками, отхаркиваясь и отплевываясь из облака появились несколько фигур. Я напряженно всматривался в очертания, ожидая увидеть чудовищ. В самом то деле, раз другой мир, должны же здесь водиться разные там чудища. Как в книжке. Вурдалаки и вампиры. Ужасные нелюди и прекрасные русалки.
Как раз русалок то среди встречающего меня эскорта я и не заметил. Люди, как люди. Одеты странно. Ну и что? Я не лучше. Глазки побольше? Да хрен с ними. Главное – люди.
Среди прибывших я разглядел человека, одетого более изыскано, нежели остальные. Он то и приблизился ко мне первым.
Оглядев меня с ног до головы, старшой, или «бугор» по нашему, по деревенскому, со знанием дела занялся осмотром моего тела. Что-то бормоча под короткий, приплюснутый нос он щупал, тыкал, дергал, щелкал и еще черт знает как издевался. Посчитав, что изучил достаточно вновь прибывшего, он отошел на пару шагов, сощурил глаз и спросил:
– Справочки от дифтерии, коклюша, чумки?
Я не гордый. Я все могу понять. Но ежели ты – хозяин, так вначале хоть поздоровайся! Откуда я ему справки возьму?
– Откуда я тебе справки возьму? Не видишь – голый?
– Хм, – бугор словно в первый раз меня увидел, – Действительно голый. Снова эти мерзавцы брак гонят. Какое у тебя время?
– Чего? – не понял я.
– Время, говорю, на какое рассчитан?
Я уставился на него непонимающими глазами. Сказать по правде, я ожидал, что пришельца с другого мира встретят иначе. Ведь это мировое событие, я так понимаю. Контакт двух цивилизаций.
– Я ж говорю, что чистейшей воды брак, – Бугор плюнул через правое плечо, попав в рожу одного из приспешников, – И без справок, и без ума. А вот и следующий. Такой же.
Я повернулся, следуя взгляду Бугра и остолбенел.
Прямо на нас, пошатываясь, брел я. Вернее не я, а точно моя копия. Худее только.
«Второе Я» приблизилось к моментально потерявшей ко мне интерес толпе стражников и слабым голосом доложило:
– Время – сорок часов. Справки в наличии.
– Вот это я понимаю – работа, – восхищению Бугра не было предела, – Огурчик, нечего сказать. Все как положено. По форме. Не то что этот… недоделанный.
– Может его… того.., – поинтересовался ранее оплеванный солдатик, –… В расход? Пока не оприходовали.
– Я те дам, в расход. За него деньги плачены. И Хозяйка что приказала? Всех! Без исключения. С любым временем и любыми изъянами. Ведите их на КПЗ. Там разберутся, что с ними делать.
Я не выдержал:
– А что такое КПЗ?
– Ишь какой говорливый попался, – Бугор зацокал языком, – Точно недоделанный. КПЗ – Контрольный Пункт Записи. И никаких больше вопросов…
Получив толчок в шею, я понял, что дальнейшие вопросы бессмысленны. Нас, то бишь меня и «меня» поставили рядом и неторопливо повели через злополучные Зеленые ворота куда-то в глубь. На месте местных жителей я бы поспешил дать воротам другое, более подходящее имя. Ну, например, Упавшие Зеленые ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8