Маркиз глубоко вздохнул.Медленно, стараясь сохранить достоинство, он повернулся к ней.— Зачем тебе это нужно? — спросил он.— Мне казалось это очевидным, — парировала леди Эстер. — Я уже сказала тебе — затем, что сейчас в моей жизни нет человека, который был бы подходящим отцом для моего ребенка!— Ты должна понимать, что ни один мужчина в здравом уме не согласится на такую нелепость.— Бесполезно бороться с неизбежным, — ответила леди Эстер. — Мне всегда было обидно, что ты оттолкнул меня, найдя другую, которая, как ты воображал, красивее меня!Никогда не могла понять, что ты нашел в этой Мэри Коули с ее вытянутой физиономией!От маркиза не ускользнула ревность в ее голосе.Он подошел к камину и, глядя сверху вниз на Эстер, сидевшую в непринужденной позе, подумал, что, попадись ей сейчас Мэри Коули, Эстер положила бы свои длинные пальчики на ее тонкую шею и придушила бы ее.По глазам леди Эстер он видел, что она чувствует себя не так свободно, как хочет показать, но ее прекрасные губки шевельнулись, и она произнесла:— Ты мой, Вирджил, ты всегда был моим, и теперь тебе не спастись.Маркиз тяжело опустился в стоящее рядом кресло.— А сейчас послушай меня, Эстер, — сказал он. — Я не верю, что ты даже на минуту могла вообразить, что я соглашусь на это бессмысленное и безумное требование.— Я уже сказала тебе, Вирджил, что на сей раз тебе не спастись.— Этот мужчина, о котором ты упомянула, — сказал маркиз. — Не могу припомнить его имени. Он не женат?— Дэвид Мидвей беден как церковная мышь, — ответила Эстер. — А я ничуть не намерена жить в бедности.— Разумеется, — поспешно сказал маркиз. — Но это можно частично исправить.Ему пришло в голову, что если он назначит Эстер содержание, тем более крупное, она предпочтет деньги браку.Словно прочитав его мысли, она спокойно сказала:— Я всегда ненавидела бедность, а кроме того, как ты, наверное, догадываешься, меня привлекают алмазы Энджелстоунов.— Черт побери! — выругался маркиз, потеряв хладнокровие. — Я не позволю ни одной женщине женить меня на себе против моей воли, и ничто не заставит меня усыновить ублюдка какого-то дурака!— Крепко сказано, Вирджил! — сказала Эстер. — Я и не знала, что ты способен ругаться в присутствии дамы.— Ты не обычная женщина, и сама это знаешь! — фыркнул маркиз. — То, что ты задумала, бесчестно и, по моему мнению, просто преступно!— Прошлым летом, когда мы были так счастливы друг с другом, ты так не думал! — Эстер надула губки. — Я могу вспомнить минуты, Вирджил, когда ты был почти поэтом!Особенно когда подарил мне нить черного жемчуга, чтобы он оттенял белизну моей кожи.С чувством отвращения маркиз поднялся и отошел к окну.Он отлично помнил, как Эстер умоляла его купить ей жемчуг, который она видела на Бонд-стрит.Он с большой неохотой уступил ее просьбам, потому что жемчуг был очень дорог.Получив подарок, она продефилировала перед маркизом, одетая только в эту нить жемчуга, и добилась желаемого эффекта: маркиз подхватил ее на руки и понес к кровати.Теперь он спрашивал себя, как он мог вообще хоть на минуту увлечься этой женщиной.Она превратила приятные отношения между двумя взрослыми людьми в ужасный кошмар.Леди Эстер, когда ей было шестнадцать лет, вступила в любовную связь с одним из служащих ее отца, герцога Ротвинского.Герцог незамедлительно уволил его и выдал дочь замуж за первого же мужчину, которому выпало несчастье быть сраженным ее красотой.К сожалению, он был почти так же стар, как сам герцог.В первые два месяца супружеской жизни Эстер завела бурный роман с французским графом, с которым она и ее муж встретились во время свадебного путешествия.Он стал первым в длинной веренице ее любовников.На пятом году брака муж Эстер умер от сердечного приступа.Вероятно, причиной была ярость от поведения жены, а может быть, и невоздержанность, которой она от него требовала.Эстер была, несомненно, самой красивой вдовой, какую видел в то время высший свет, и когда она обратила взгляд своих голубых глаз на маркиза, он оказался не в силах противиться ее чарам.Только сейчас он осознал, каким был глупцом.Он должен был с первой минуты знакомства понять, что Эстер в любом смысле слова нельзя было назвать обычной женщиной.Маркиз знал, что, если он на ней женится, его жизнь превратится в сущий ад.И все же на мгновение ему показалось, что тюремные стены уже смыкаются вокруг него, потому что он действительно не мог придумать никакого выхода из положения.Он знал Эстер достаточно хорошо, чтобы видеть: она ничуть не преувеличивает, говоря, что готова пожаловаться самой королеве.Кроме того, маркиз понимал, что герцог не усомнится сделать то, о чем попросит его дочь.Поместье герцога в Нортумберленде было в плачевном состоянии, усадьба давно требовала ремонта.Ее владелец никак не мог расплатиться с многочисленными долгами.Если герцогу представится возможность заполучить в зятья состоятельного и занимающего высокое положение в обществе человека, во всем мире не отыщется никого, кто лучше него справился бы с этой задачей.»Как же мне быть?»— спрашивал себя маркиз.Он чувствовал, что его голова словно набита ватой, и никак не мог сосредоточиться.— Ну что же, Вирджил? — спросила Эстер.Он знал, что она читает его мысли, и это приводило его в бешенство.— Вернись ко мне, — сказала она, — и наша жизнь будет прекрасна.— Позволь теперь мне сделать тебе предложение, — сказал маркиз.С этими словами он подошел к ней. По его плотно сжатым губам она видела, что он крайне разгневан.— Я буду давать тебе десять тысяч фунтов в год, — сказал он, — вплоть до того времени, когда ты не выйдешь замуж за человека достаточно состоятельного, чтобы больше в них не нуждаться.— Десять тысяч в год? — повторила Эстер, — Ты действительно полагаешь, что я соблазнюсь ими, когда могу стать твоей женой, маркизой Энджелстоун?Маркиз в ярости скрипнул зубами, но ничего не сказал, и она продолжала:— В моем распоряжении будет гораздо больше денег, не говоря уже об удовольствии занять соответствующее положение при дворе, которое я смогу передать по наследству!Маркиз едва удержался, чтобы ее не ударить.Его мать была придворной дамой; по традиции это положение занимали все маркизы Энджелстоун.Для него была невыносима мысль, что Эстер займет место его матери не только при дворе, но и в усадьбе, в его доме в Ньюмарке и в Охотничьем домике в Лестершире.Ему захотелось убить ее прямо на месте.Она вела себя отвратительно, и маркиз живо представил себе, как его друзья будут жалеть его и в то же время будут бояться сказать что-нибудь открыто.Огромным усилием воли он заставил себя спросить:— Что ты выбираешь?— Обручальное кольцо! — ответила леди Эстер.В глазах ее вспыхнула злоба. Маркиз знал, что она наслаждается своей властью над ним.Она сжигала его заживо, и чем громче он кричал и корчился в муках, тем больше она была рада.В эту минуту он ненавидел ее так яростно, что только отличное умение владеть собой удержало его от того, чтобы не наброситься на нее и не ударить.Он молчал, потому что боялся заговорить.После паузы леди Эстер воскликнула торжествующе:— Я победила, Вирджил, и тебе не ускользнуть! Теперь послушай, что я скажу.Она слегка наклонилась вперед, повернув лицо к нему.Эта поза, придающая ей еще большее очарование, тоже была хорошо знакома маркизу.— Когда отец приедет, — сказала Эстер, — мы посвятим его в нашу замечательную тайну, а потом устроим скромную свадьбу.Ей показалось, что маркиз хочет что-то сказать, и она торопливо добавила:— Я уверена, ты тоже предпочел бы, чтобы она была скромной, и если мы сразу же отправимся в свадебное путешествие, никто не удивится, что ребенок родился всего через семь месяцев.Губы маркиза сжались в тонкую линию, а Эстер продолжала:— Я понимаю, что сейчас ты сердишься, но в будущем ты поймешь, что я в роли твоей супруги буду гораздо лучше, чем какая-нибудь неопытная девчонка, которая надоест тебе через две недели.Маркиз хотел сказать, что она уже ему надоела, но подумал, что это прозвучит недостойно.— Мы будем счастливы вместе, — сказала Эстер, — но если позже, когда наш ребенок появится на свет, у тебя возникнут «другие интересы», я не стану вмешиваться — и поэтому вправе надеяться, что и ты не будешь вмешиваться в мои дела.Она слегка развела руками и добавила:— По-моему, это вполне пристойно.— Нет ничего пристойного в твоем поведении! — с безнадежностью в голосе заметил маркиз.— Именно это ты всегда говорил, когда я дарила тебе наслаждение, — парировала Эстер. — Ты говорил, что я…Стремительна, как ветер, обжигающе, как мороз, и податлива, как снег!Она коротко рассмеялась.— Милый Вирджил! В самом деле весьма поэтично!Она встала, распространяя вокруг себя аромат дорогих французских духов, так хорошо знакомый маркизу.Он помнил, как яростно смывал этот запах со своей кожи.Его подушка хранила воспоминание об этих духах еще долго после ее ухода.— Мне пора идти, Вирджил, — сказала леди Эстер, — но не забудь навестить меня завтравечером: должен приехать отец.Она сделала небольшое движение, будто хотела коснуться его, а потом, взмахнув шелковой юбкой, повернулась и пошла к двери.У порога она обернулась и тихо сказала просительным тоном:— Милый Вирджил, мы будем очень счастливы, и мне кажется, что ты мог бы сделать мне подарок, чтобы отметить тот знаменательный час, когда ты обещал жениться на мне!Маркиз сжал кулаки и, после того как дверь за Эстер закрылась, воздел руки к потолку.Казалось, он молит богов о помощи, потому что еще ни разу в жизни не попадал в столь ужасное положение.
Только через четверть часа маркиз вышел из гостиной и спустился по лестнице.Дворецкий в холле нерешительно посмотрел на него, словно ожидая распоряжений.— Экипаж! — отрывисто приказал маркиз и пошел к себе в кабинет.Это была очень уютная комната. У окна стояло бюро, а по стенам висели картины кисти Стаббса и Сарториуса, изображающие лошадей.Против камина на столике лежали газеты.Поглядев на них, маркиз подумал, что «Тайме»и «Морнинг пост» непременно объявят о его бракосочетании с леди Эстер. От этой мысли его бросило в дрожь.Разве он мог согласиться взять в жены такую женщину?Разве мог усыновить ребенка другого мужчины?Ему казалось, что сами стены выкрикивают эти вопросы.И все же он, как ни старался, не мог найти выход из тупика, куда его загнали, словно зверя в ловушку.Маркиз не мог не понимать: в прошлом году весь модный свет обсуждал его роман с леди Эстер.Он уехал из Лондона, чтобы избавиться от нее, но у сторонних наблюдателей не было никаких причин считать, что роман закончился.Маркиз подозревал, хотя и не был в этом уверен, что вскоре после его отъезда леди Эстер тоже уехала к отцу.Очевидно, часть ноября Дэвид Мидвей провел с ней в ее поместье.Итальянский посол занял место маркиза сразу же после его отъезда, так что у нее был с ним роман в этом году.Но Эстер была не из тех женщин, которым хватает одного мужчины даже на самый короткий срок. Мидвей был красив, остроумен, его отец был баронетом — но, к сожалению, он был беден.Все, что маркиз знал об умении Эстер плести интриги, подводило его к мысли, что именно Мидвей — отец ее будущего ребенка.При этом маркиз не сомневался, что она не станет отказывать себе в удовольствии и дальше заводить любовников.Когда маркиз думал об этом, у него темнело в глазах.С другой стороны, он понимал, что будет, если Эстер исполнит свою угрозу и ее отец, герцог, пожалуется королеве.Королева немедленно потребует маркиза к себе.А потом ему не останется ничего, кроме как подчиниться ее повелению и жениться на Эстер.Королева была очень строга в вопросах морали, когда дело касалось тех, кто занимал важные должности при дворе.Отец маркиза в течение многих лет был дворцовым экономом, и маркиз понимал, что рано или поздно эта должность будет предложена и ему.А его мать была придворной дамой, и королева всегда ясно давала понять, что очень ценит ее.Королева благоволила к красивым мужчинам и выделяла маркиза среди прочих, оказывая ему особое внимание.Это льстило ему, но вместе с тем он чувствовал, что другие придворные ему завидуют.Если бы он отказался повиноваться королеве и не выполнил ее повеления, ему бы грозила опала.Маркиз и не думал, что пользуется при дворе всеобщей любовью.Ему было отлично известно, что многие ровесники завидуют его удаче на скачках и, безусловно, успеху у женщин, чьи сердца они сами желали бы завоевать.Только недавно он буквально увел из-под носа одного влиятельного государственного деятеля симпатичную маленькую балерину из «Ковент-Гардена».Маркиз спрятал ее в домике в Сент-Джеймс Вуд, и она влюбилась в него — в мужчину, который ради нее пренебрег приличиями.Поэтому она просто посмеялась над растерянностью своего воздыхателя, когда тот ее все же нашел.Маркиза тогда это тоже развеселило.Но теперь он понимал, что джентльмен, о котором идет речь, будет стремиться отомстить.Безусловно, он употребит все свое влияние на то, чтобы сделать наказание маркиза самым суровым.»Как же мне быть? Что, черт возьми, делать?»— не переставал спрашивать себя маркиз.Дворецкий доложил, что экипаж подан. Маркиз вышел из кабинета, раздумывая, куда бы ему поехать.Он нуждался в совете, но в эту минуту не мог представить себе никого, кому мог бы довериться.Лакей ждал, открыв дверцу. Садясь в экипаж, маркиз сказал первое, что пришло ему в голову:— В клуб.Дверца закрылась, лакей вскарабкался на козлы к кучеру, и экипаж отъехал.Глядя в окно на дворецкого и двух лакеев, провожающих его поклонами, маркиз внезапно испытал ужас при мысли о том, что Эстер уже сидит рядом и с этой минуты он никогда от нее не избавится!Путь до Сент-Джеймс занял не больше десяти минут.Экипаж остановился у входа в «Уайте».Велев кучеру ждать, маркиз вошел в клуб.Ища взглядом знакомые лица и друга, который мог бы сотворить чудо и помочь ему а его положения, маркиз с облегчением увидел лорда Руперта Лидфорда, сидящего в Утренней комнате и занятого беседой с тремя мужчинами.Увидев маркиза, лорд Руперт воскликнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15