— Мистер Керби — выдающийся человек, — сказала она как-то Ли Чанг Ло.
Это был личный секретарь Максимуса Керби, который работал у него еще с тех пор, как тот впервые приехал в Сингапур.
В своих руках с длинными наманикюренными ногтями он держал все нити их небольшой империи.
— Все дело в правильной организации, мисс Хайд, — ответил он на чистейшем английском языке.
Увидев, что Дорина заинтересовалась, он продолжал:
— Мистер Керби старается не терять времени по мелочам, дожидаясь, пока будут выполняться его распоряжения — пока слуги упакуют вещи или подготовят яхты к плаванию.
— Что вы имеете в виду?
— Днем и ночью у дверей стоят экипажи, — ответил Ли Чанг Ло. — Если мистеру Керби понадобится куда-нибудь поехать, они всегда наготове. Ему не приходится посылать человека на конюшню.
— Это очень предусмотрительно! — воскликнула Дорина.
— Обе яхты мистера Керби всегда готовы выйти в море, как только он поднимется на борт, — продолжал Ли Чанг Ло.
— Обе яхты?
— У мистера Керби есть паровая яхта, «Морской дракон», на которой вы прибыли, и парусная яхта «Морская нимфа», которую вы непременно должны попросить его показать вам. Это большая китайская джонка, которую он отбил у пиратов и обставил со всевозможными удобствами.
— Это просто удивительно!
— На борту каждой из яхт имеется полный комплект одежды, — пояснил Ли Чанг Ло, — таким образом, если, находясь в городе, он решит отправится в любую часть света, он может сделать это без промедления, даже не заезжая домой.
Дорина захлопала в ладоши.
— Это очень хорошо придумано! — воскликнула она. — Вы правы! Теперь я вижу, что ни минуты не теряется на каждодневные мелочи. Это оставляет мистеру Керби больше времени для важных дел, в которых, я уверена, вы оказываете ему неоценимую помощь.
Китаец поклонился и, как будто слова Дорины напомнили ему о его обязанностях, поспешно удалился.
Дорину неизменно удивляло, с каким вниманием относился Максимус к вещам, на первый взгляд незначительным.
Конечно, человек с его положением должен быть очень осторожен в деловых вопросах, стараясь не упустить ни одной детали. Но и по отношению к Летти он проявлял не только щедрость, но и подчеркнутое внимание, тщательнейшим образом выбирая каждый подарок, который собирался ей преподнести.
На второй день после их приезда Летти получила, помимо ожерелья и браслета, которые составили гарнитур с ее обручальным кольцом, изумительно красивую брошь в виде райской птички, грудь и хохолок которой были усыпаны разноцветными драгоценными камнями. Тончайшая работа привела в восхищение Дорину и сестру Терезу.
Но Летти потеряла интерес к этому подарку так же быстро, как и к ожерелью, которое Максимус преподнес ей спустя два дня. Оно было сделано из покрытых эмалью и усеянных бриллиантами и рубинами крохотных бабочек, скрепленных между собой изумрудами.
Его внимание к будущей жене было естественным, но когда он сделал подарки и Дорине, хотя они сильно отличались от тех, которые он покупал для Летти, она была чрезвычайно растрогана.
Когда Летти получила брошь в виде райской птички, Дорине, как она втайне и ожидала, был подарен небольшой китайский дракончик, сделанный из ярко-зеленого нефрита.
Открыв маленькую коробочку, в которой он лежал, Дорина почувствовала себя крайне неловко, потому что она практически напросилась на этот подарок, но ей не оставалось ничего другого, как принять его с благодарностью.
Она порылась в книгах, которые привезла с собой из Англии, и пришла к убеждению, что этот дракончик был времен династии Чинг. Хотя и не такой старинный, как нефритовые изделия из коллекции Максимуса Керби, он в то же время отличался тонкой работой и более ярким, насыщенным зеленым цветом.
На следующий день она получила резной шарик из слоновой кости с тонким и замысловатым узором. Трудно было поверить, что это творение человеческих рук.
— Вы только взгляните на эти мельчайшие детали! — воскликнула она.
— Китайцы славятся тем, что уделяют огромное внимание деталям, — сказала сестра Тереза. — Я вспоминаю одну даму, которая порвала свой парижский туалет. Хотя место разрыва было аккуратно заштопано, она не хотела больше надевать это платье и отдала его китайскому портному, чтобы он сделал точную копию.
Сестра Тереза рассмеялась.
— Он скопировал его в точности, включая и заштопанное место.
Шарик из слоновой кости лежал в маленькой деревянной коробочке, обтянутой вышитой тканью и обитой изнутри шелком.
— Мне кажется, что подарок, — сказала Дорина сестре Терезе, — кажется еще более приятным, когда он так красиво упакован.
— Китайцы достигли высочайшего мастерства в изготовлении таких коробочек, — ответила сестра Тереза. — К тому же они относятся к подаркам почти с благоговением и помнят их всю жизнь.
— Я всегда буду помнить мои подарки, — сказала Дорина, пытаясь представить себе, как они будут смотреться в ее спальне в Олдеберн Парке.
Каждый день она гладила своего маленького нефритового дракончика, чтобы он отогнал от нее дурные помыслы и чувства, главным из которых была ревность!
Ей трудно было не испытывать ревности по отношению к Летти не потому, что, став женой Максимуса Керби, она будет купаться в роскоши, а потому, что она сможет всегда быть рядом с ним.
Что может быть более захватывающим, спрашивала себя Дорина, чем слушать рассказы человека, который знает так много интересного о самых разнообразных вещах? В чьем характере скрыты такие глубины, о которых мало кто догадывается.
Втайне она была очень рада (хотя и корила себя за это), что Максимус Керби не показывал Летти тех комнат, где он хранил свои самые дорогие сокровища.
Он провел Летти, как в свое время Дорину, по всему новому крылу дома, и Летти сказала все, что от нее ожидали, по поводу украшений, картин и огромных фарфоровых драконов, которые, как сообшил ей Максимус Керби, охраняли дом от демонов.
— У меня есть и другие охранники, — быстро добавил он, заметив встревоженное выражение ее глаз, — и они стоят на страже днем и ночью. Вам не о чем покоиться! Хотя не думаю, чтобы кто-нибудь в Сингапуре решил предпринять попытку ограбить меня!
По настоянию сестры Терезы Летти стала есть вместе со всеми в столовой, но к вечеру она обычно чувствовала себя слишком утомленной, и за шесть дней она лишь дважды спускалась к обеду.
Дорина пыталась каждый раз рассказывать ей о том, какие интересные гости были приглашены на вечер, но Летти даже не хотела ее слушать.
— Слишком много народу! — решительно заявляла она. — И они так громко разговаривают, что у меня начинает болеть голова!
— Но, Летти, тебе ведь скоро придется принимать их и справляться с ролью хозяйки! — с отчаянием говорила Дорина.
— Нет! — твердо отвечала Летти.
Последние два дня она уже не так часто жаловалась и повторяла, что хочет вернуться домой. Сестра Тереза показала ей миссионерскую школу, и Летти очень заинтересовалась китайскими детьми.
Дорина тоже ходила с ними и нашла, что малыши были просто очаровательны — мальчики с длинными косичками и девочки с темными волосами, собранными в пучок высоко на темени.
Маленькие круглые личики и раскосые глаза делали их похожими, по словам Летти, на куколок. Сестре Терезе с трудом удалось увести ее домой.
С тех пор она ни о чем другом не говорила, и даже когда Максимус подарил ей жемчужное ожерелье, оно не привлекло ее внимания.
— Это очень ценный и красивый жемчуг, — сказала сестра Тереза Дорине.
Ей тут же вспомнился рассказ доктора Джонсона и эконома о любовнице Максимуса Керби «Несравненной Жемчужине», которой он подарил так много жемчуга, что все были удивлены, как ее длинная хрупкая шея не сгибается под его тяжестью.
Она представила, какой прелестной должна была быть «Несравненная Жемчужина», если Максимус увлекся ею.
Здесь, в своих владениях, он мог получить любую женщину, стоило ему лишь пожелать ее, думала Дорина. Она не могла понять, почему в таком случае он собрался жениться.
На следующий день за ленчем она сидела рядом с сэром Хьюго Лоу, резидентом Перака (Перак — княжество в Малайе, расположенное на западе полуострова Малакка.) , которому, как ей говорили, это княжество во многом было обязано своим процветанием.
Когда сэр Хьюго занял эту должность, Перак был обременен долгами, оплатить которые казалось невозможным.
Умный и оборотливый сэр Хьюго, с помощью Максимуса Керби, стал поощрять торговлю, что привело в конечном итоге к улучшению дел в княжестве.
— Я даже не могу сказать вам, — сказал он Дорине, — насколько мистер Керби помог мне в осуществлении моих планов.
— Похоже, он помогает всем, — ответила Дорина. — Не могу понять, почему его до сих пор не сделали губернатором Сингапура.
Сэр Хьюго Лоу улыбнулся.
— Мы прилагаем все усилия, чтобы избавиться от теперешнего губернатора.
— Почему?
— Его назначили на эту должность два года назад, — сказал сэр Хьюго, — и он до сих пор ни разу не побывал в Малайе!
— Он ни разу не был здесь? — изумилась Дорина. — Но это просто невероятно! Неудивительно, что кому-то другому приходится выполнять его работу!
— Мы с мистером Керби нажимали на все пружины, и я надеюсь, успешно, чтобы на пост губернатора был назначен сэр Фредерик Уэлд. Одно время он был губернатором Западной Австралии и Тасмании и сможет принести очень много пользы в Сингапуре.
— Но почему не назначить на этот пост мистера Керби? — спросила Дорина.
— Он еще очень молод, — ответил сэр Хьюго. — К тому же, он пока еще неженат, хотя в ближайшем будущем это упущение будет исправлено.
— Вы хотите сказать, что тогда у него появится шанс получить эту должность?
— Сэр Фредерик совершенно ясно дал понять, что не собирается долго занимать этот пост. Он слишком стар, и когда он уйдет в отставку, совершенно очевидно, кто займет его место.
«Теперь понятно, — подумала Дорина, — почему Максимус Керби решил жениться!»
Несомненно, при его образе жизни жена была ему просто необходима.
К тому же, поскольку губернаторов обычно посвящали в рыцари либо перед назначением, либо сразу после него, королева всегда выбирала людей с незапятнанной репутацией, которые вели самый безупречный образ жизни, или хотя бы соблюдали видимость благопристойности.
Связь с такими женщинами, как «Несравненная Жемчужина» и Голди, была недопустима для личного представителя Ее Величества королевы Великобритании, императрицы Индии. Поэтому Максимус Керби и счел нужным жениться!
Теперь, когда Дорина знала, чем он руководствовался в своем решении, ей было нетрудно представить себе, как все произошло.
Керби отправился в Англию, чтобы приобрести оборудование, нанять подрядчиков, купить лошадей и подыскать себе жену.
Он познакомился в клубе с ее отцом. По-видимому, рассказывая Максимусу Керби о великолепных лошадях графа, кто-то упомянул о необычайной красоте его дочери.
Дальше все шло, как по нотам. Он приехал в Олдеберн-парк, и одного взгляда на Летти было достаточно, чтобы он пришел к выводу, что именно такая жена и нужна губернатору Сингапура.
Летти была очень красива, что имело для него большое значение, к тому же ее происхождение и воспитание были безупречны.
Его предложение было принято, и Летти приехала в Сингапур, чтобы выйти за него замуж.
Но что Максимус чувствует теперь, когда встретился с ней, лишенной родительской опеки?
Эта мысль так пугала Дорину, что она старалась гнать ее от себя. Ей было ясно, насколько важна была предстоящая женитьба для его дальнейшей карьеры, и Дорина прикладывала все усилия, чтобы заставить Летти понять, что именно от нее потребуется в будущем.
Иногда Летти, казалось, внимала ее наставлениям, но чаще всего она сидела с отсутствующим видом, явно не слыша ни слова из того, что ей говорили, и даже не пытаясь сосредоточиться.
Когда однажды утром Дорина зашла к Летти, та была сильно не в духе.
— Уходи, Дорина! — заявила она. — Я не желаю тебя слушать! Я хочу побыть с сестрой Терезой, а потом мы с ней опять пойдем к детям!
— Только не сегодня утром!
— Почему? — спросила Летти, мгновенно надувшись оттого, что ей не позволяют поступать так, как хочется.
— Потому что сегодня ленч подадут раньше, чем обычно, — ответила Дорина, — а потом мы поедем смотреть плантации мистера Керби. Ты же помнишь, он тебе рассказывал о них, и ты обещала побывать там.
Летти передернула плечами.
— Это очень важно, Летти, — настаивала Дорина. — Если эксперименты мистера Керби увенчаются успехом, это будет иметь огромное значение для процветания Сингапура.
— Я не желаю ехать ни на какие плантации!
— Но там очень интересно, — принялась увещевать ее Дорина. — К тому же, ты увидишь множество китайских и малайских ребятишек, которые работают вместе со своими родителями.
— Там будет слишком жарко!
— Мы отправимся позже, когда станет немного прохладнее. У тебя будет время отдохнуть после ленча. Ты поспишь, а когда встанешь, будешь чувствовать себя намного бодрее. Я уверена, что поездка доставит тебе удовольствие. Там, должно быть, очень красиво.
Но Летти была настроена враждебно, и Дорина предпочла удалиться, понимая, что если сейчас вступить с ней в пререкания, она впадет в ярость и устроит сцену. Лучше всего дать ей возможность свыкнуться с мыслью о поездке, и когда придет время выезжать из дому, это не будет для нее неожиданностью.
Дорина спустилась вниз.
Она знала, что на утро у Максимуса назначено несколько встреч в городе, поэтому в доме было очень тихо.
Повинуясь внезапному порыву, она направилась по коридору в старую часть дома. С того первого вечера, когда Максимус показывал ей дом, она больше ни разу не была там.
Она надеялась, что он предложит ей еще раз взглянуть на коллекцию фарфора и на картины, но он ни словом не обмолвился об этом, Как ей казалось, он даже сожалел о том, что показал ей свое святилище.
«Может быть, мне лишь почудилось, что эти комнаты так сильно отличаются от всего остального дома», — подумала Дорина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22