Штейнбарт видел цель христианства в счастье людей, которое он определяет как внутреннее состояние постоянного довольства души. Лессинг заканчивает собою первый период деистического движения и выражает его наиболее полно и талантливо. Начиная с Канта, Д. постепенно принимает совершенно иную окраску, и, наконец, пройдя школу Гегеля, приводит к взглядам Лудвига Фейербаха и Давида Штрауса. О Д. см. Lechler, «Geschichte d. englischen Deismus» (1841); J. Hunt, «Religious Thought in England» (1870 – 1872); Leslie Stephen, «History of english Thought in the XVIII century» (Лонд., 1881); Орбинский, «Английские деисты XVII и XVIII ст.» (Одесса, 1868, в «Записках Имп. новор. унив.», III т., I вып.); Sayons, «Le deisme anglais» (1888).
Э. Радлов.

Декабрь

Декабрь (лат. December; греч. o dwdekatoV mhn; англ., гол. december, фр. decembre; нем. dezember; чеш. prosinec; у др. славян студень; у поляков грудзень) – по нашему счислению двенадцатый и последний месяц в году, а у древних римлян (до Юлия Цезаря), считавших год с марта, десятый, откуда и его название (decem – десять). Ромул, по преданию, установил для Д. 30 дней, Нума – 29, а Цезарь – 31 день. Д. был посвящен Сатурну и сатурналии праздновались в Д. Карл Вел. назвал Д. «Heilmond», т. е. священный месяц; позже Д. назывался «Christmonat». Эти названия находятся в связи с празднуемым в Д. Рождеством Спасителя. Д. считается началом зимы, ибо на 21 – 22 число (нов. ст.) выпадает зимний солнцеповорот.

Декламация

Декламация или выразительное чтение. – С давних пор были известны практические приемы Д., передававшиеся выучкой «с голоса», при совершенно субъективных и бессистемных указаниях учителя. Лишь с недавнего времени устанавливается взгляд на Д., как на самостоятельную отрасль знания, могущую быть предметом систематического изучения и преподавания. Колыбелью декламации была Греция, где, начиная с эпохи трагического театра Фесписа, Фриниха и особенно Эсхила, это искусство получает определенные формы, регулируясь известными правилами. Там оно имело значение государственное: к сценической деятельности допускались лица, сдавшие требовавшийся для того государственный экзамен; назначались правительственные судьи, ребдофоры, следившие за исполнением правил искусства; актерское звание было почетным: из актеров назначались стратеги и посланники (Неоптолем, Аристодем, Ахиас); многим из них ставились памятники. Искусство Д. преподавалось в гимназиях наряду с другими предметами. В средние века искусство Д. отодвинулось на задний план и лишь с возрождением классической трагедии, в эпоху ложно-классического театра Людовика XIV, Д. возвратила себе прежнее место, ограничиваясь однако же, в течение долгого времени, лишь сферою театра. Условные приемы театральной Д. XVII и XVIII ст., с ее чуждым реальной естественности пафосом и ложной преувеличенной выразительностью, послужили причиною, что даже до сих пор слово Д. часто понимается как напыщенное, ложно-чувствительное чтение или произнесение. Знаменитый французский трагик начала XIX века, Тальма, явился первым поборником естественной, правдивой выразительности в Д., и с тех пор реальное направление постоянно борется со следами ложно-классической эпохи. Наряду с настояниями о включении выразительного чтения в число предметов, преподаваемых в первоначальном семейном и школьном обучении, в средних и высших школах, начала создаваться литература о теоретических основах искусства чтения, зиждущихся на началах физиологии, психологии, акустики и фонетики: во Франции труды Легуве («L'art de la lecture» и «La lecture en action») и Арсена Пти («La grammaire de la lecture а haute voix»); в Германии соч. P. Бенедикса («Der mundliche Vortrag» и др.), Паллеске («Die Kunst des Vortrags»), Л. Девриента, Таузинга, Брюкке, Дистервега, Эйертмана, Оппеля и проч.; у нас труды академика Я .Грота, П. Д. Боборыкина, В. П. Острогорского, М. Бродовского, Д. Коровякова и др. В Северной Америке и в Париже выразительное чтение включено в число обязательных предметов первоначального обучения. Некоторые отдельные попытки распространения обучения этому предмету обнаружились и у нас, и сознание значения Д. в последнее время делает постепенные успехи.
Наиболее распространено мнение, что читать следует так, как говорят, но, вопервых, не следует смешивать понятия: разговаривать и говорить, а во-вторых говорят, обыкновенно, допуская такие неправильности, которые в художественном чтении неуместны. Чтобы научиться правильно говорить, единственный способ – выучиться правильно читать. Объект искусства чтения с трудом поддается наименованию на русском языке. По-немецки он называется Vortrag, по-франц. debit. Употребляемое в русск. языке слово «дикция» (diction) выражает лишь ту часть задачи, которая касается технических и логических условий искусства. Наиболее полно и правильно было бы наименование «декламация», если бы это слово не давало повода к вышеупомянутому превратному толкованию его значения; тем не менее его можно употреблять, наравне с русским наименованием искусства выразительного чтения.
Слушая чтение какого-либо произведения изящной словесности, мы отличаем три стадии восприятия читаемого: а) органами слуха мы слышим речь, б) органами мышления понимаем логический смысл ее содержания, и в) с помощью воображения, фантазии сочувствуем художественным красотам, переиспытываем изображенные в произведении настроения и чувства. Сообразно этим трем стадиям располагаются и три группы средств, иначе говоря, три группы условий искусства выраз. чтения: 1) технические, 2) логические и 3) художественные условия. Согласно этому объект иск. выраз. чтения есть устное, правильное и приятное для слуха воспроизведение читаемого в полном объеме его логического и художественного содержания, согласно намерениям автора или же от его лица. А) Технические условия. 1. Голос представляет собою не только материальную сторону звуков речи, но и главное средство выразительности ее содержания. Разнообразие звуковых изменений голоса неисчерпаемо. Не только голос одного человека различается от голоса другого, но и у одного и того же обнаруживаются различные виды звуков – тембр в тесном смысле. Разнообразие и выразительность звуковых изменений голоса так велики, что даже междометиями могут быть переданы весьма многие понятия, настроения и ощущения. Голос, обладая известным регистром звуков низких, средних и высоких, должен быть воспитан и настроен, как всякий инструмент, чтобы отвечать требованиям виртуоза. Для художественной речи голос должен удовлетворять требованиям: благозвучности, объема, силы, выдержанности и подвижности. Благозвучность, помимо прирожденной человеку красоты звука, достигается правильной постановкой голоса, полнотою и чистотою его. Постановка голоса должна определить количество наиболее приятных и сильных звуков в среднем регистре, служащем главным материалом чтеца, так как низкие и высокие ноты употребляются реже и в исключительных случаях. Полнота голоса (металл) и его чистота зависят от свойства голосовых связок, но также могут быть развиваемы упражнением в громком чтении грудными нотами. Объем голоса зависит от количества находящихся в нем нот или относительных тонов. Упражнения могут увеличить до некоторой степени объем голоса, прибавляя несколько новых нот, особенно в нижнем регистре. Чем обширнее диапазон, тем богаче средства чтеца. Сила голоса определяется тем пространством, которое звук должен наполнить, и вырабатывается упражнениями, как и выдержанность, т. е. способность долго и не утомляясь говорить или читать полными, чистыми звуками. Выдержанностью называется также способность говорить на известном относительном тоне, не опуская и вообще не изменяя его. Подвижность голоса есть способность произвольно, легко и свободно изменять относительный тон по трем его измерениям (см. ниже), а равно изменять строй или лад последовательных голосовых звуков и тембр, т. е. характер самых звуков. 2) Дыхание. Правильное и свободное изменение голосовых звуков возможно лишь под условием уменья дышать, приобретаемого упражнением. Искусство дыхания состоит в уменье поддерживать постоянно равномерный воздушный запас в легких и в уменье равномерного и экономного расходования этого запаса. Запас воздуха никогда не должен быть доводим до конца, что непременно отразилось бы на изменении звука голоса. Вдыхания должны быть производимы намеренно, в благоприятные для того моменты, незаметно для зрения и слуха слушателя. Полное вдыхание производится при более крупных перерывах речи; в остальное время запас поддерживается малым или нижним дыханием, т. е. движениями диафрагмы. 3) Относительный тон и его изменения. Каждый звук человеческой речи, чтобы быть доступным слуху, должен быть известной высоты, продолжительности и силы, или, иначе говоря, звук может изменяться только по этим трем измерениям, т. е. повышаться или понижаться, ускоряться или замедляться или усиливаться и ослабляться. В этих шести видах изменений относительного тона, справедливо называемых «рычагами Д.», заключаются все без исключения способы выразительности человеческой речи, начиная от членораздельных звуков, слогов, слов, предложений, периодов и кончая самыми крупными частями изложения. Большую важность имеют, поэтому, упражнения способности свободно, без усилий и по произволу, изменять высоту, продолжительность и силу речи; наиболее удобный для них материал – строки гекзаметра. Путем таких упражнений достигаются 4) общие технические качества речи: гибкость, подвижность, сила и мелодичность ее. Гибкость речи, в противоположность однообразию, монотонности, заключается в разнообразии и легкости надлежащих повышений и понижений от основного тона, в изменениях строя или лада звуков речи и изменениях тембра, сообразно логическим или художественным требованиям читаемого. Подвижность речи – это способность управлять скоростию ее ритмического движения, с темпами, переходя свободно и произвольно от самых медленных, протяжных, до самых быстрых, стремительных. Способность доводить речь до высшей степени быстроты, без всякого ущерба отчетливости, ясности и правильности произношения, называется волюбилитетностью. Сила речи подчиняется внешним условиям пространства, в котором речь произносится, и внутренним условиям логического и художественного содержания речи. Чем больше пространство, тем значительнее должна быть общая сила речи и тем медленнее скорость движения речи. Способность говорить на медленных темпах и слабой силе, сохраняя полную отчетливость и правильность произношения, при котором согласные звуки артикулируются энергично, а гласные – чисто, назыв. портаментом. Мелодичность речи подразумевает чистоту речи от вставки каких-либо посторонних звуков, тривиальности, вульгарной манеры и пр. 5) Произношение должно быть беспорочно, правильно, отчетливо и красиво, как применительно к звукам русской речи, так и к слогам и к целым словам. Беспорочность подразумевает отсутствие заикания, картавости, гнусавости, шепелявости, вялости языка, тягучести или скороговорки речи и т. п. Пороки произношения, приобретенные привычкою, исправляются известными специальными упражнениями; органические же могут ожидать помощи только от врачебного искусства. Правильность произношения есть соблюдение не столько грамматических, сколько фонетических условий живой литературной русской речи, так как в ней звуковое воспроизведение слов зачастую разнится от их грамматического начертания. При разнообразии говоров различных местностей России, нормальным признается обыкновенно говор московский. Необходима также правильная постановка слогов, ударений. Место нахождения ударн. слога определяется практикой правильной русской речи. Отчетливость произношения требует, чтобы гласные звуки произносились чисто, а согласные артикулировались при энергическом участии подлежащих органов: чтобы в слове отчетливо слышались все слоги, его составляющие, чтобы рот был раскрыт надлежащим образом и голосу придавалась нужная сила. Красота произношения соприкасается с мелодичностью голоса и правильностью произношения; она требует возможно чистого произнесения гласных в ударных слогах и легкого, неопределенного – в неударных. Она страдает от слишком усиленного произношения согласных, в особенности шипящих, свистящих, зубных, при злоупотреблении вибрациею в р и носовыми оттенками в н и м.
Б) Логические условия. Для придания определенного, точного смысла целому ряду слов, составляющему предложение или период, недостаточно одних грамматических форм этих слов; нужна помощь логического тонирования. Оно состоит из выделения слов логическими ударениями и разделения их паузами и допускает различные степени. Все эти приемы суть виды применения все тех же шести рычагов тона. Для отыскания ударного слова, которым может быть любое из слов предложения, следует анализом раскрыть авторское намерение; попытки определить места логических ударений путем грамматическим совершенно несостоятельны. В простом предложении возможно только одно логическое ударение; в распространенном, сложном или периоде – несколько ударений, или равной силы, как в антитезах, или же одно превышает остальные (главное – второстепенные). Паузами отделяются одна от другой все подробности мысли или содержания. Продолжительность пауз подчиняется общему главному закону логической перспективы, по которому все наиболее важное тонируется, и большею значительностью всех приемов, а стало быть и пауз. Кроме молчания, в каждой паузе замечается другой элемент – изменение высоты тона в последующем звуке. Изменения эти, сравнительно с основным тоном, различны, смотря по характеру и важности пауз. Логические паузы, совпадающие с грамматическим разделением предложений, означаются графически знаками препинания, остальные же на письме не изображаются. Точка, заканчивая мысль, представляет собою паузу наибольшей продолжительности, соединенную с понижением тона под основной. Запятая – наименее продолжительная пауза;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151