Приняв во внимание эти соображения, Дональдсон не предпринял ровным счетом ничего. Лишь отвел взгляд, созерцая исключительно стену. Пират намеревался обнажить лицо. С какой целью — неизвестно. Джон знал, что это знаменовало персонально для него смертный приговор... Либо — помилование. Профессиональные преступники, как правило, предпочитали не оставлять свидетелей. Здесь — нюанс. «Не оставлять» было значительно предпочтительнее, нежели «устранять». Спрашивается, какой смысл?.. Никакого. Одним трупом больше, одним меньше... Вокруг — только трупы. Никто не расскажет... Возможно, этот ублюдок — заурядный садист, которому по нраву убивать. Но встречались исключения. Считанные единицы. Мерзавцы, алчущие мрачной славы.
— Посмотри на меня.
Пассажир не двигался. На стене не происходило ничего примечательного.
— Не бойся, с тобой ничего не случится, — сказал корсар, точно прочтя мятущиеся мысли. — Я тебя не убью. Зачем мне это?.. Погляди вокруг. Одни трупы.
Вздрогнув, Дональдсон непроизвольно обернулся.
Незнакомец снял противогаз. Под таковым обнаружилось обычное, ничем не примечательное лицо — высокий лоб, широкие скулы, волевой подбородок. Можно сказать, вполне заурядное. Если бы не большие серые глаза. В них-то и заключалась вся СИЛА. Почему-то Джон подумал именно так. Сила. В глазах — да, умных, да, привлекательных, но это распространенное явление — виднелась не просто уверенность или хладнокровие. Серые, ледяные, словно куски льда, эти глаза воплощали все то, чем Дональдсон всегда стремился обладать.
Сила, воля, могущество. Собранные воедино, будто сжатый кулак. Нечто большее, нежели уверенность. Самообладание рано или поздно пошатнется, а самоуверенность — испарится. Но глаза пирата, казалось, видели рождение сверхновых и гибель черных дыр. Удивить эти глаза не могло ничто в этой Галактике.
— Нет, я тебя не убью, — повторил незнакомец. — Напротив. Я тебя отпущу, если ты расскажешь обо мне. Повсюду, где ты побываешь. Расскажешь, что я сделал, — он повел стволом бластера в сторону ближайших трупов, — и как меня зовут.
Джон напрягся. Но где-то в глубине, на дне трясущегося от страха нутра, разлилось облегчение. Он знал, что будет ЖИТЬ. Как много дней впереди, что предстоит вкусить!
— Мое имя — Янус, — сказал пират. Вздрогнув, Дональдсон искоса на него поглядел.
Определенно, он где-то слышал это имя.
В этот момент лицо незнакомца изменилось. Каким-то странным, непостижимым образом — самая удивительная штука, какую Джон видел в жизни. По физиономии корсара пробежала рябь, точно кожа и мышцы превратились в воду. Поверх прежнего лица проступило новое. Предыдущее сменилось другим, словно пират сиял наскучившую маску или тот же противогаз. За жалкие секунды.
На Дональдсона глядели другие глаза, принадлежащие, как ни абсурдно это сознавать, тому же человеку (две пары глаз, не являвшиеся ни сменными линзами, ни имплантантами — парадокс и все-таки... факт). Эти самые глаза, в отличие от предыдущих, были черными. Непроглядными и бездонными, как тьма между звездами.
Джону казалось, что на него смотрела сама Смерть. Никогда прежде он не испытывал такого ужаса. Первобытный, животный страх, от которого кожа покрывалась мурашками, а волосы норовили встать дыбом. Дональдсон стал свидетелем того, против чего пасовал рациональный разум. Явления, пребывающего за гранью обыденного. Тем не менее, Джон ничуть не усомнился в собственном рассудке. Он ЗНАЛ, что видел ЭТО; что глаза его работают так, как и прежде, а мозг исправно перерабатывает поступающую информацию. Все это — на самом деле.
В незнакомце изменились не только глаза. Само лицо стало другим. Ничуть не привлекательное, а напротив, отталкивающее. Теперь внешность пирата соответствовала занятию. Обуславливала скорострельный бластер и манеру держаться. Это было лицо настоящего злодея — хладнокровного убийцы, безжалостного ПАЛАЧА.
Дональдсон затрепетал, словно олень, угодивший в капкан.
— Запомни — ЯНУС, — произнес корсар, и это имя навечно отпечаталось в памяти Джона, будто на стене мавзолея. — Никогда не забывай, что я подарил тебе жизнь. Однако не бесплатно. Взамен ты расскажешь обо мне. Всем, кто пожелает узнать.
Пассажир кивнул. Слюна проскрежетала по пересохшему горлу.
— Теперь — ступай. Лифты в той стороне — Незнакомец указал бластером на перекресток.
Опустив ствол, пират развернулся и, не оглядываясь, направился в том же направлении. Дональдсон выждал несколько секунд. Затем, заключив, что медлить не имело смысла (более того — опасно), двинулся следом. Корсар исчез. Покачиваясь на одеревеневших ногах, Джон ждал лифт.
— Да, занятно, — подытожил Громобой. — Это — ВСЕ?..
— Разве недостаточно?! — «Стукач» усмехнулся. — Янус существует — он не миф.
— Сомневаюсь. С каких пор рассказы залетного забулдыги принимают за непреложную истину?
— Дело твое, — надулся собеседник — Но он говорил чистую правду. Уж я-то разбираюсь!
— Возможно, — кивнул Блэйз. — Возможно, он сказал правду. Допустим, он и впрямь летел на том лайнере, хотя и не верю, что таковой существовал. Но, если подумать, КАК он мог встретить Януса?.. Испугался, надышался кислорода: гипервентиляция легких еще не такие штуки творит. Мало ли что ему привиделось во тьме. Наткнулся на какого-то пирата, тот и показался ему жутким монстром. Я знаю по меньшей мере дюжину штуковин, которые вытворяют с лицами вещи похуже... Не говоря о препаратах. — Троуп одним глотком опорожнил стакан.
Охотник покривил душой. Да, устройства, изменяющие внешность, действительно существовали. Однако описанные трансформации обладали сущностью скорее психологической, нежели материально-механической. ТАКОЕ обычной механикой не объяснишь. И даже хитроумные имплантанты имели ограничения.
— Я навел справки. Янус — из Текучих, — компетентно сообщил осведомитель.
Громобой поморщился.
— Ерунда. Сказки. Но если — на одно несбыточное мгновение — допустить, что пьянчуга ДЕЙСТВИТЕЛЬНО наткнулся на Януса — собственной персоной — чем эта информация пригодится мне?.. Созвездие Ориона — песчинка в море звезд.
— Ты, наверное, — «стукач» осклабился, — хотел, чтобы Янус оставил точные координаты, а также позывные передатчика, чтобы ты смог связаться с ним, в случае чего?
— Был бы не против. — Блэйз нахмурился.
— Видишь ли, это невозможно. Ты желал получить информацию, и я довел ее до твоего сведения. Никто не говорил, что к данным прилагается сертификат достоверности.
— Да, ты прав.
Произнеся столь непредсказуемую фразу, Троуп потянулся за бумажником.
«Стукач» нетерпеливо облизнулся.
Охотник отсчитал несколько купюр и небрежно бросил на стол. Схватив деньги, точно атакующий ястреб, осведомитель быстро пересчитал. Глаза его изумленно округлились.
— Что ЭТО?
— Как что? Деньги.
— Но... Здесь половина. Мы договорились о пяти сотнях.
— Мы ни о чем не договаривались, — отрезал Громобой. — Ты поведал мне глупую сказочку, чтобы сохранить свои зубы. Я, исключительно из дружеских побуждений, вознаградил тебя некоторой суммой, которую счел нужной. Но и она превышает истинную цену твоих «сведений» по крайней мере в десяток раз.
— Они стоят в десять раз больше, — проворчал «стукач», нервно комкая купюры.
— Навряд ли. Кроме того, у тебя нет никакого — в том числе, морального — права торговать этой информацией. Тебе она досталась бесплатно. От кого-то, кто раздавал долги.
— Его встретил Я — не ты!
— Правильно, — кивнул Блэйз. — Именно поэтому ты вообще что-то от меня получил. И потом я — не последний, кому ты продаешь эти байки. Тебе обязательно подвернется какой-нибудь легковерный простачок, с которого удастся взять сразу тысячу. С этими словами охотник поднялся из-за стола. Теперь настал черед осведомителя хватать собеседника за руку. Троуп с удивлением воззрился на собственный рукав. Последний, кто посмел сделать такую ошибку, отправился к праотцам с аккуратной дырой промеж зеленых глаз.
— Отпусти.
«Стукач» съежился, но руки не убрал. Громобой заглянул в наполненные алчностью глаза.
— Ладно, — сжалился он. — Принимая во внимание тот факт, что ты способствовал избавлению Вселенной от такого ублюдка, как Проныра... Я дам тебе шанс.
Заискивающе улыбнувшись, осведомитель разжал пальцы.
— Ты получишь остальное, — продолжил Блэйз, — если вспомнишь название яхты Дональдсона.
Это заявление подействовало на «стукача» таким образом, словно собеседник требовал перечислить все Планетные системы в этом рукаве Галактики. Бедолага выпучил глаза и, словно рыба, выброшенная на берег, раскрыл рот. Очевидно, хотел соврать, но что-то во взгляде охотника предупредило это намерение.
— Не знаешь?
Осведомитель горестно покачал головой.
— Вот видишь, — сказал Троуп. — Твоя информация не стоит того, что я уже дал.
Развернувшись, он двинулся к выходу. Тут «стукач» совершил очередной необдуманный поступок, который мог бы, по всей видимости, иметь летальный исход — он вскочил со стула и, размахивая руками, бросился на Громобоя. Вероятно, неполученная прибыль произвела столь жестокую психологическую травму, еще бы, «сделка века» оказалась фикцией, а кредиты уплывали из-под самого носа, и профессиональный информатор временно повредился рассудком. Не утруждаясь ни стойкой, ни грамотной атакой, он с голыми руками бросился на Блэйза.
Тот легко избежал столкновения. Сжав кулаки, прыгнул навстречу. Охотник не чувствовал ни гнева, ни злобы. Лишь сожаление: подумать только, они так славно сидели, беседовали, и вот... Что с людьми делают деньги!.. Они погубили бессчетную массу народу, так почему бы всем остальным не одуматься?
Кулак врезался в живот «стукача», открытый столь вопиюще, что любого стоящего бойца разобрал бы безудержный смех. Осведомитель согнулся в три погибели. Воздух просвистел меж зубов. Легкие опорожнились наподобие зонда, из которого выходит газ.
— Спокойно, спокойно, — придержав «стукача». Троуп позволил ему усесться на стул.
— Какие-то проблемы, господа?
Охотник неторопливо обернулся, чтобы посмотреть, какие букашки утруждают его внимание дурацкими вопросами. Оными букашками оказались охранники: форменные «вышибалы» с тугими мышцами, пустыми взглядами и чугунными подбородками.
— У кого? — уточнил Громобой. — Лично у меня — никаких. Зато у вас, если вы сию секунду не уберете отсюда свои дебильные рожи, проблем будет хоть отбавляй.
Крепыши озадаченно переглянулись. К такому обращению они явно не привыкли. Один, поигрывая мышцами, придвинулся к Блэйзу. Но тот не собирайся драться.
Выхватив пистолет, охотник направил ствол па «вышибалу».
— Еще один шаг, приятель, и в тебе прибавится дырок, — предупредил Троуп.
Осведомитель жалобно ёкнул. Он-то знал, на что способно это оружие. А еще «стукач» смекнул, что игры окончились и сейчас Громобоя лучше не доставать.
Охранник уставился на странное оружие, пытаясь сообразить, способно ли оно причинить ему какой-либо вред. На вид — сущий антиквариат. Но было в пушке нечто такое, возможно копоть вокруг дула, стальной блеск ствола, что внушало подсознательный страх. В результате же созерцания на душе становилось весьма и весьма неприятно. Подумав, «вышибала» счел за благо отступить.
— Так-то лучше, — сказал Блэйз, опуская пистолет. И, удостоив осведомителя последним взглядом, проронил: — Ладно, не скучай. Глядишь, когда-нибудь свидимся.
Сунув оружие в кобуру, охотник двинулся к выходу. Охранники торопливо расступились.
Последним аргументом в пользу огнестрельного оружия служило то, что, в отличие от бластеров, пистолеты удавалось проносить практически ПОВСЮДУ.
Но об этом Троуп не спешил распространяться.
«Versus» — красовалось на правом борту. Водоизмещение корабля было невелико, всего три тысячи тонн. Компактные размеры, впрочем, компенсировались изрядной маневренностью, равно как и крейсерской скоростью. Глядя на эту малышку, трудно представить, что под неприметной внешностью притаились острые зубки. Громобой имел официальную лицензию на розыск преступников, благодаря чему ему разрешалось оснащать звездолет ЛЮБЫМ вооружением (за исключением, конечно, химического и бактериологического), каковое он сочтет нужным. Количеству бортовых орудий не уступала броня, сожравшая немало грузоподъемности. Блэйзу, однако, много пространства не требовалось.
Он путешествовал один.
Док был «сухим», поэтому путь до корабля охотнику пришлось преодолеть пешком. Турбины гудели. Алчных сборщиков и след простыл. Едва Троуп поднялся на борт, как чавкнул первый шлюз дока.
Отошли крепления. Разошлись внешние створы, и док заполнился вакуумом. Взревели маневрирующие двигатели, изрыгнув тугие снопы невыносимо белого пламени.
«Versus» вышел из дока. Космическая станция — уродливое нагромождение палуб, причалов и трюмов, достраивавшихся годами, а потому сумбурно громоздившихся один на другом — проплыла за иллюминаторами. Огромный улей удалялся по мере того, как корабль наращивал скорость. Вскоре осталась лишь крошечная точка, ничем не отличимая от сотен звезд на черном покрывале.
Не успел Громобой снять кобуру, как рядом возник стройный персонаж — девушка, звонившая по телефону. В настоящий момент ее волосы были ярко-синего цвета, насыщенного настолько, что локоны источали приглушенное свечение. Такого оттенка нельзя добиться ни красителями, ни мутацией ДНК, ни чем-либо иным.
Из одежды, как обычно, на девице были несколько полупрозрачных полосок — то ли купальник, то ли облачение танцовщицы с Венеры-7. Тело, которое этот наряд обнажал, представляло само совершенство. Стройные, гибкие ноги, плоский живот, упругая грудь. С прекрасного лица глядели огромные зеленые глаза: бездонные, томные, с неуловимой хитрецой. Влажные губы улыбались.
Блэйз ничего не доделывал. Внешность девицы являлась такой, какой и была с самого начала. Даже охальную одежду красотка выбирала по собственному усмотрению. А равно — маникюр, педикюр, макияж, прически.
1 2 3 4 5 6 7 8 9