На мгновение оба замолкли. Наконец Ки нарушил молчание: – Это очень опасно, Сэм! Будь поосторожнее с Силк, она предана Джойо душой и телом. А ему не нравится, когда кто-то сует нос в его дела.
– Спасибо, Ки, буду. И тебе всего доброго! Не рискуй без нужды.
В знак согласия Ки качнулся вверх и вниз.
– Не буду. Жди меня, Сэм, я тебя найду! – С этими словами он пересек комнату и исчез в тоннеле.
– Идем!
Голос был похож на раскаты грома.
Мак-Кейд повернулся и увидел, что бармен уже здесь. Охотник бросил сигару в пепельницу, поднялся и сказал:
– После тебя, разговорчивый ты мой!
Целлит нахмурился и резко повернулся, словно подчиняясь внутренней команде «кругом марш!». Мак-Кейд ухмыльнулся и пошел к дальней стене вслед за гуманоидом-гигантом.
Здесь бармен отступил и указал на скрытый шторой вход:
– Туда!
– И как это я догадался, что ты скажешь именно это? – удивленно покачал головой охотник.
Бармен посмотрел на него еще злее, отступил в сторону и жестом приказал Мак-Кейду войти. Пройдя за занавеску, Мак-Кейд увидел роскошный кабинет и женщину по имени Силк. Она сидела на углу большого стола. То же прекрасное лицо, голубые волосы, алые губы и длинный прямой нос. Она по-прежнему была похожа на механическую куклу, но вопрос о ее поле больше не стоял. Красное шелковое платье каким-то образом одновременно и подчеркивало, и скрывало, несомненно, женские формы его обладательницы. К несчастью, она была не одна. За столом сидел и улыбался одними тонкими губами мертвенно-бледный мужчина в черном костюме. Это был Джером Джойо. А по обеим сторонам от него стояли телохранители-целлиты, и бластеры, нацеленные на Мак-Кейда, казались игрушками в их огромных ручищах. Первым заговорил человек в черном:
– Добро пожаловать, гражданин Лейн, или как вас там по-настоящему зовут. У вас большие неприятности!
9
Ки был перепуган. Нет, даже не перепуган, а прямо-таки в ужасе. Последние десять минут он висел перед открытым воздуховодом, набираясь храбрости, чтобы войти. Он уже успел отвинтить решетку и убрал ее с дороги. Теперь ему оставалось только войти, пробраться сквозь лабиринт воздуховодов к компьютерному центру Джойо, подключиться и провести поиск данных на высокой скорости. Не слишком легкое задание, но и не слишком сложное, если не учитывать ползунов. Они до смерти пугали Ки, и он имел все основания бояться. Если ползуны обнаружат его в воздуховодах, то сразу же прикончат. Это их работа. Джойо был совсем не дураком. Он предвидел, что кто-нибудь попытается использовать воздуховоды против него. Мало того, он сам их использовал. Ки знал об этом, потому что его не раз посылали туда следить за клиентами. Он часами ждал у вентиляционных отверстий, заставляя себя слушать их скучные разговоры и вылавливать крупицы информации, за которые Джойо ему платит. Хозяин астероида утверждал, что это дешевле, чем прослушивать все номера. На этот раз все было по-другому. Ведь когда он шел в воздуховод по приказу, ползунов всегда отключали, чтобы те не убили его. Теперь они будут ждать его в рабочем состоянии.
Ползун представлял собой куб, стороны которого точно соответствовали сечению бесконечных воздуховодов, снабжающих астероид теплым и холодным воздухом. На всех гранях этого куба имелись тяговые двигатели, с помощью которых они передвигались, точнее, ползали по коробам, чем и объяснялось данное им прозвище. Чтобы не мешать течению воздушного потока, конструкция ползуна была ажурной. Каждой машиной управлял микрокомпьютер, весьма примитивный и устарелый по всем нормам робототехники. Но их интеллекта было вполне достаточно, чтобы зафиксировать наличие источника тепла, шума или же просто какого-то движения и расстрелять его из батареи лазеров малой мощности. Применение таких лазеров гарантировало сохранность воздуховодов, однако даже такой малой мощности было достаточно, чтобы изжарить мозг Ки всего за несколько секунд.
«И все-таки, – думал Ки, пытаясь избавиться от страха, – я умнее них, а это уже преимущество. Плюс к тому я меньше, быстрее и маневреннее».
Он почувствовал, что страх отступил, спрятался, как зверь в логове, и ждал его дальнейших действий.
– Но, черт возьми! – сказал сам себе с вызовом Ки. – Сэм говорил, что мозгов у меня хватает, а у машин мозгов нет. Может, я и заперт в этой жестяной банке, но я все равно человек!
С этой мыслью Ки влетел в воздуховод, вытянул манипулятор, чтобы закрыть за собой решетку, и очутился в темноте. Ну и пусть идут ползуны – он им покажет, где раки зимуют!
Час спустя киборг еще двигался вперед, но уже растеряв большую часть былой отваги. Его сенсоры отметили пересечение воздуховодов, и он, как всегда, крайне осторожно приблизился к этому месту. Чтобы снизить интенсивность тепло-рассеяния, Ки уже отключил все системы, кроме жизненно необходимых. Только видеорецепторы инфракрасного диапазона да аудиосенсоры были включены на полную мощность; пространство впереди он осторожно прощупывал ультразвуковым сонаром. Что это? Шум внутри воздуховода или снаружи? Иногда это бывает трудно определить. Внутри, определенно внутри! Легкое поскребывание металла о металл, словно у тягового двигателя изношены подшипники или плохо отрегулированы сервомоторы. О, черт! Оно было впереди и так же, как сам Ки, двигалось к пересечению. В каком оно воздуховоде? Не в его, это точно, значит, у него есть выбор. Может, замереть на месте в надежде на то, что ползун не заметит его? А может, попробовать самому уничтожить его? Но как? Как их уничтожить, если у этих проклятых штуковин есть лазеры, а у него что? Погоди-ка, лазеры ведь на самом деле они палка – имеют два конца! Теперь все зависит от того, хватит ли ему времени…
Ки поспешно выдвинул три суставчатых манипулятора и начал отвинчивать болты верхней полусферы своего металлического кожуха. Он страшно ругался, когда один из винтов никак не хотел вывинчиваться, а потом искренне благодарил судьбу, когда винт наконец подчинился. Где-то в глубине рассудка киборга зудела противная мысль о том, что он производит такой шум, что проснется и мертвый, что ползуны в любую секунду могут выйти к пересечению. Тогда они поджарят его, а через несколько дней запах гниющей плоти начнет раздражать обоняние кого-либо из постояльцев, и в воздуховод пошлют обслуживающего робота, который найдет Ки и выбросит его в утилизатор.
Наконец верхняя полусфера была свободна, Ки выставил ее перед собой и тут же почувствовал тепловую вспышку лазера. Но никакого ожога, никакой мучительной боли, он не провалился в смертельную темноту! Вместо этого блеснула яркая вспышка, когда отраженный луч лазера вернулся к ползуну и уничтожил его. Сработало! Вогнутая поверхность блестящей оболочки Ки сфокусировала и отразила луч, направив обратно к источнику излучения.
Киборг долго не мог поверить в свою победу, но потом, убедившись, он радостно завопил, до смерти перепугав при этом парочку, предававшуюся любовным утехам в ближайшей комнате. Двинувшись дальше по воздуховоду, Ки наткнулся на уничтоженного ползуна и снова пережил радостный миг победы. Потом, уже собираясь продолжить свой путь, он кое-что вспомнил. Быстрым движением он извлек из ползуна его источник питания, проверил, не поврежден ли он, довольно хохотнул, обнаружив, что батарея цела. Через десять минут киборг на скорую руку собрал разъем, подключился к батарее ползуна и стал с наслаждением пить оттуда прекрасный постоянный ток. Ему потребовалось довольно много времени, чтобы вобрать в себя все ампер-часы аккумуляторов ползуна, однако все имеет конец, и Ки, бодрый и полный сил, продолжил свой путь. Теперь он двигался быстрее, толкая перед собой самодельный отражатель, буквально вызывая ползунов на поединок. Один из них принял вызов и был уничтожен так же быстро, как и его предшественник. На этот раз Ки взял только половину емкости его источника питания, потому что его собственный аккумулятор был заряжен полностью. Господи, до чего же это приятно!
Он был уже совсем близко к компьютерному центру, ему оставалось пройти совсем немного… Однако надежды на скорое достижение цели рухнули, потому что впереди кто-то, открыв решетку, ударил ею по стене, и Ки услышал слова какого-то мужчины:
– Черт, да не знаю я, Берн! Откуда мне, черт возьми, знать, что могло уничтожить ползунов. Мэг сказала мне, что сперва один вышел из строя, а потом полетел и другой, а как она говорит, дважды в день – это не случайность. В вентиляции что-то есть. Но что бы это ни было, оно долго не протянет, особенно после того, как до него доберется змея. Правда, змейка?
«Змейка. – Размышляя, Ки замер на месте. – Что еще за змейка, черт возьми?» Он никогда не слыхал ни о чем подобном. Где-то впереди раздалось такое шуршание, словно по воздуховоду толчками ползло что-то металлическое. И тут Ки почувствовал, что очень скоро ему предстоит встретиться с этой змейкой.
Целлит с силой ударил Мак-Кейда открытой ладонью, и тот полетел к стене. Новая волна боли захлестнула боль, уже терзавшую его. А после удара о стену он буквально утонул в ней. Сползая на пол, охотник погружался в различные слои боли, словно археолог, раскапывающий культурные наслоения почвы, каждое из которых рассказывало собственное повествование.
– Почему бы тебе просто не сказать нам, что ты тут делаешь? – вполне резонно предложил Джойо. – Тогда бы ты избежал еще большей боли.
Со своего места на полу Мак-Кейд видел в этом предложении определенную логику. В конце концов, от боли больно, боль – это плохо, значит, все, что прекращает боль, это хорошо. Нет, минутку. Рассказать все – плохо, значит, боль – хорошо. Ох, к черту размышления, сейчас лучше всего было бы блевануть, значит, так он и поступит. Приложив еще чуть-чуть усилий, он ухитрился сделать это на сверкающие ботинки Джойо. Он с безразличием смотрел, как ботинок отошел далеко в сторону, а потом с огромной скоростью полетел прямо в него. И поглотившая его темнота была спасением.
Змея была около шести футов в длину. Там, где у обычных змей находится голова, у этой было бульбообразное утолщение с датчиками и оружием. Ее мозг, мини-компьютер, лишь с ненамного большими возможностями, чем у ползунов, находился в хвосте, который ее создатель счел наиболее защищенным местом.
Однако у Ки не было желания восхищаться остроумной конструкцией змеи-робота. Ему просто хотелось уничтожить ее, причем как можно быстрее и проще. Но как это сделать? Ну, во-первых, следует попробовать эту штуку с лазером. Если это выводило из строя ползунов, то, быть может, сработает и против этой змеи. Он издал легкий шум и подождал лазерного луча. Ничего. Только усилилось шуршание металла по полу. Теперь оно было гораздо интенсивнее, потому что змея обнаружила цель.
– Вот черт! – с раздражением пробормотал Ки, ставя на место верхнюю полусферу кожуха. Нельзя терять драгоценное время, но перспектива сражаться со змеей-роботом, имея голую задницу, также его не прельщала. Как только ему. удалось завинтить последний болт кожуха, он включил антиграв и рванулся назад, к последнему пройденному им пересечению воздуховодов. Ему нужно было время, чтобы принять решение.
Киборг перебирал возможные варианты. Судя по всему, змея не оснащена лазерами или метательным оружием. Тот факт, что он все еще оставался жив, подтверждал это. Значит, это чертово устройство создали для работы в тесном контакте, а поскольку для такого единоборства защиты у Ки не было, очень важно держаться как можно дальше от робота-змеи. Только как это сделать? От нее можно убежать, но рано или поздно он совершит ошибку или у него просто иссякнет энергия, и тогда проклятый механизм прикончит его. Ведь змея была создана для работы в воздуховодах, а он – нет. Минуточку, минуточку! Но вне воздуховода электронная рептилия не сможет и дотянуться до него, по крайней мере до тех пор, пока у него хватит энергии для антиграва, а ее у него хватало – спасибо ползунам. Ки двинулся дальше по воздуховоду и наконец нашел подходящую решетку. Комната за решеткой была погружена в темноту, Ки не слышал ни движений, ни беседы. Вроде ему повезло и комната пустая.
Шум, издаваемый приближающейся змеей, усиливался. Киборг спешил, он выдвинул за решетку два манипулятора, вывернул удерживавшие винты и оттолкнул ее в сторону. Повернувшись к змее, Ки сдвинул секцию своего кожуха, за которой находился мощный источник света. Он включил его и перепугался до смерти. Змея была гораздо ближе, чем он думал; ее округлая голова щетинилась датчиками, распылителями сильных кислот, долотами и бурами. В лучах света ярко вспыхивала металлическая чешуя длинного тела: машина сжималась, чтобы сделать решительный бросок.
Мак-Кейд смутно помнил, как один из телохранителей-целлитов сгреб его, словно ребенка, поволок через путаницу проходов и коридоров и в конце небрежно бросил на пол в какой-то клетушке. Он услышал, как захлопнулась дверь и звук удаляющихся шагов. Охотник приказал своему телу встать и мысленно выругался, когда оно отказалось повиноваться. Он понял, в чем дело. Это все из-за несобранности. Как-то получается, что его что-то отвлекает, а чтобы решить задачу, нужно сосредоточиться. Он должен собраться с мыслями и направить все свои силы на то, чтобы встать. «А это легче сказать, чем сделать», – мрачно подумал он. И все равно надо пытаться. Мак-Кейд собирал себя буквально по кусочкам и одновременно знакомился с тем, что его окружало. Холодная металлическая палуба под щекой, резкий запах сильного дезинфектанта, слепящий свет единственной на всю комнату полосы хемосветильника. Наконец, приложив усилие, которое ему показалось неимоверным, охотник смог перевернуться на живот. Из этого положения легко было встать на четвереньки, а потом и на ноги. Для этого потребовался всего один час.
Все тело Мак-Кейда болело и ныло от бесчисленных ударов. Более детальный осмотр позволил обнаружить глубокую рану на той щеке, куда пришелся удар ноги Джойо, синяки под глазами, сломанный зуб, два сломанных пальца левой руки и вывихнутую щиколотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37