— Ладно, будет языком молоть. Пойди, проверь, как там этот. Если и он испарится, тогда тумен-таркан с нас кожу сдерет вместо него.Александр не мог ничего видеть — его сунули носом в траву, а перекатиться на спину он не мог. Послышались грузные шаги. Кто-то потыкал его острым сапогом под ребра.— Лежит спокойненько, никуда не делся.— Ладно, посматривай.Услышанное порадовало, озадачило и напугало Александра одновременно. С одной стороны стало ясно, что Ратибор каким-то совершенно фантастическим образом избежал опасности. Он вырвался из лагеря аримаспов и сейчас далеко. Более того, перепуганные бусурманы даже не попытались его преследовать. Болтовня стражников заставляла предположить, что Ратибор прозрел. Но ведь это невозможно даже в сказке! Конечно, Александр попал в мир, где многие старые представления разлетелись в дым, однако практически все колдовство, которое он до сих пор видел, в общем укладывалось в рамки так называемого здравого смысла. Никто не пытался останавливать солнце, ходить по воде, аки по суху… И не было живой и мертвой воды, чтобы срастить воедино разрубленное на куски тело и оживить его, иначе сегодня Гремислав был бы с ними. А может он просто пока далеко не все узнал об этом странном мире?От столь тяжких раздумий у Александра разболелась голова, и он предпочел снова впасть в забытье.Последующие пять дней запомнились ему надолго. Если первое путешествие поперек седла он совершил в бессознательном состоянии, то на сей раз он видел и ощущал на своей шкуре все. Да и обращались с ним степняки не слишком почтительно. Светозарный должен получить его живым, это степняки помнили хорошо. Но ведь тумен-таркан не получил никаких приказаний относительно обращения с пленником. Полумертвый ведь он тоже все-таки слегка живой… А потому кормили Александра довольно экономно и нечасто, били не до смерти, и вышибли только два зуба.Словом, действительность могла повергнуть в уныние и более стойкую натуру. Тем более, что каждый вечер тумен-таркан как бы случайно усаживался неподалеку от пленника и начинал красочно расписывать, какие у пресветлого тэйна великолепные палачи, как они умеют развязывать самые молчаливые языки. Они не чета простым неграмотным воинам.Если верить рассказам, ожидало Александра действительно нечто необычайное. Он вспоминал некую ночь в степи и вновь жалел, что ввязался в дикую авантюру. Хватит ли у него терпения умереть достойно?Кочевники спешили. Они стремились поскорее покинуть неприветливые и чужие для них леса и выбраться в родную степь. В тот вечер тумен-таркан с особенным удовольствием сообщил Александру, что завтра они выходят из леса, на опушке их поджидают две тысячи воинов его тумена. Почетная охрана важного пленника.Больше всего Александру хотелось получить хоть маленький ножичек на одну минуту. Смерть от собственной руки представлялась просто счастьем. Нет смысла показывать стойкость и мужество кровожадным бусурманам. Они не поймут и не оценят. Хотя бы кандалы сняли… Но тумен-таркан был предусмотрителен и не допускал ни малейшего послабления пленнику.
Сначала Александр подумал, будто это ему мерещится спросонья: кто-то схватил его его за руку и волочет потихоньку в кусты. Потом понял, что все происходит наяву. Поднял голову и хотел было сказать, что он думает о поганых бусурманах, но вовремя прикусил язык. Его сторожа мирно спали у костра, близость Дикой Степи расслабляюще подействовала на них. Может тумен-таркан решил расправиться с ним, не дожидаясь прибытия в ставку Блистательного? Вряд ли он стал бы это делать тайком.Безумная мысль мелькнула вдруг в измученной голове. А что, если это друзья? Вдруг кто-то пытается его спасти? Невероятно, но вдруг… Что он теряет?Александр начал осторожно отталкиваться ногами, моля бога только об одном — чтобы не звякнули кандалы.Нельзя сказать, чтобы ползание было приятным занятием. Сучья и камни рвали не только рубаху, но и тело, однако вспыхнувшая надежда помогала Александру переносить это. И когда над ним склонилось бородатое голубоглазое лицо, он облегченно вздохнул и обмяк. Свои.— Сомлел, — сочувственно произнес густой бас.— Нет, — с трудом пошевелил запекшимися губами Александр. — Просто устал.Те, кого он увидел, больше всего напоминали разбойников. Драные и грязные зипуны, ветхие разбитые сапоги. Однако на каждом человеке Александр заметил кольчугу. Оружие было исправным и ухоженным.— Эк его заковали, ровно татя, — промолвил невысокий широкоплечий здоровяк, носивший золотую гривну. — Можно ли сбить кандалы?— Может уйдем подальше, воевода?— Не расплатившись со злодеями? — спросил воевода.— Многовато их.— Однако и нас немало.Пока шли эти разговоры, умельцы уже переломили бронзовые палки кандалов и вырвали кольца браслетов. Только сами браслеты остались в виде нежеланного украшения на руках и ногах Александра.— Носи на здоровье, пока не придем в город. Там кузнец снимет, — хлопнули его по плечу и поставили на ноги пред светлы очи воеводы.— Кто вы? — первым делом спросил Александр.— Смотри-ка, — поразился воевода, — ни благодарности, ни привета. Сразу спрашивает. Неужто и в самом деле немного тронулся?Александр густо покраснел.— Извини. Конечно я должен был первым делом поблагодарить за то, что вырвали меня из лап поганых.— Ничего, сочтемся позже, — ухмыльнулся в дремучую бороду воевода. — Мы дружина Словенска Великого, собираем ясак среди дружественных племен иноверцев. Сюда пришли по просьбе твоего слепого друга.— Он жив?! — вырвалось у Александра.— Тихо ты! — воевода тут же запечатал ему рот мясистой ладонью. — Чего орешь? Забыл, что бусурманы совсем рядом?— Это я немного не в себе, — понурился Александр.— Оно и видно. Жив Ратибор, живее некуда. Гонится сейчас за вашим старым приятелем Гелимером.— Так…— Про то мне не ведомо, — пожал плечами воевода. — Дел колдовских я не касаюсь. Да и вообще оно опасно — становиться поперек дороги витязям. Нам он рассказал, что тебя схватили бусурманы и волокут к себе на расправу. Сказал, где их можно перехватить. И вот мы здесь.— Спасибо.— Не нам, — покачал головой воевода. — Родной земли оберегателям.— Хватит болтать, Ядрей, — бросил один из дружинников. — Надо или уходить, или нападать. Но не сидеть пнями.— Ну, что? Разочтемся с твоими обидчиками? — предложил Ядрей.— Дайте саблю, — попросил Александр.Схватка была короткой и жаркой. Дружинники Ядрея оказались не чета добродушным простоватым ойкам. Весь отряд степняков был вырезан в считанные мгновения, не ушел ни один. Тумен-таркан был схвачен живым и сейчас, скрученный, стоял, злобно поводя налитыми кровью глазами. Время от времени он сплевывал кровь из разбитых губ.— Вот мы и снова встретились, — приветствовал его Александр.— Напрасно я не вырвал твое сердце, — огрызнулся тумен-таркан.— Здесь ты действительно дал маху, — согласился Александр. — Но долго жалеть о своей ошибке ты не будешь и исправить ничего не сможешь.— Вы не посмеете поднять руку на военачальника пресветлого тэйна. Весь ваш край зальется кровью, — ощерился тумен-таркан. В глазах его не было страха, только дикая ненависть.— С ним надо кончать, — буркнул Ядрей.Александр еще раз посмотрел на тумен-таркана, вырвал из рук дружинника бердыш и одним ударом снес молодую елочку на уровне плеч. Получился столб толщиной в руку.— Вот его награда, — холодно бросил он, где-то в глубине души удивляясь на один миг (не дольше) собственной жестокости. — Посадите его на кол!— Каждому зачтется! — непримиримо ответил степняк.
Александр уже совсем не удивился, когда в лагере Ядрея его приветствовал ласковым ржанием Гром. Он потрепал коня по шее и спросил воеводу:— А мое оружие Ратибор не оставил?— Нет.— Куда он поехал?— Прямо на закат, догонять немчина.— Еще раз благодарю тебя, Ядрей, за помощь. После того, как мы догоним Гелимера, мы обязательно придем в Словенск.— Удачи! Постарайся больше не попадаться никому! — ядовито напутствовал его Ядрей.Александр вместо ответа махнул рукой и пришпорил коня.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17