Так сильно, что даже сожалею, что у неё такой сын. Мне хотелось бы найти себе замену, потому что мне кажется, что я не изменюсь никогда.
Я не могу подойти к двери. Никаких шансов. Наоборот, я решил сварить ещё один дозняк. Мои болевые центры сообщают, что уже пора.
Уже пора.
Господи, час от часу не легче.
В этом порошке слишком много бодяги. Это видно по тому, как туго он растворяется. Ух, злоебучий Сикер!
Надо будет как-нибудь заскочить к старикам; проведать их. В первую очередь схожу в гости к ним, ну а потом, конечно, к этой суке Сикеру.

Её мужик

Ебическая сила.
Мы просто вышли пропустить по кружечке. Ёбнуться можно.
- Ты видал? Совсем рехнулся, - сказал Томми.
- Обломись, чувак. Лучше не вмешивайся. Ты же не знаешь, в чём там дело, - сказал я ему.
Но я всё видел. Ясно, как божий день. Он её ударил. Не просто шлёпнул, а звезданул кулаком. Жуть.
Хорошо, что рядом с ними сидел Томми, а не я.
- Я тебе сказал, сука! Не понятно, блядь? - парень снова заорал на неё. Никто и ухом не повёл. Высокий чувак с длинными светлыми волосами, что стоял у стойки, посмотрел на них и улыбнулся, а потом повернулся и стал смотреть игру в «дартс». Никто из парней, игравших в «дартс», даже не обернулся.
- Ещё по одной? - я ткнул пальцем в полупустую кружку Томми.
- Угу.
Когда я подошёл к стойке, они завелись опять. Я всё хорошо слышал. Бармен и этот патлатый тоже.
- Ну давай. Вдарь ещё. Давай! - Она его разводила. Голос, как у привидения, бля, визгливый такой, а губы не шевелятся. Хрен разберёшь, кто орёт. Бар полупустой, бля. Могли бы сесть в другом месте. Так нет же, выбрали именно это.
Он заехал ей в морду. Из губы брызнула кровь.
- Бей меня ещё, урел хренов. Давай!
Он ударил. Она завизжала, потом начала реветь и обхватила голову руками. Он сидел рядом и зырил на неё: шары горят, челюсть отвисла.
- Милые бранятся, - улыбнулся патлатый, поймав мой взгляд. Я тоже ему улыбнулся. Не знаю, зачем. Просто мне нужны друзья. Я никогда никому этого не скажу, но у меня проблемы с «синькой». Когда у тебе эти дела, то кореша начинают избегать тебя, чтобы у них тоже не возникло проблем с «синькой».
Я глянул на бармена, седого мужика с усами. Он покачал головой и пробурчал что-то себе под нос.
Я забрал кружки. «Никогда в жизни не поднимай руки на женщину, сынок» - часто говаривал мне отец. «Тот, кто этим занимается, самый распоследний мерзавец,» - говорил он. Гад, который бил девицу, вполне подходил под это описание. Грязные чёрные волосы, худое бледное лицо и чёрные усы. Ух, сволочь блядовитая.
Мне не хотелось тут оставаться. Я просто вышел спокойно выпить. Пару кружек, я поклялся Томми, чтоб только он пошёл со мной. Я могу себя контролировать. Только пиво, никакой «синьки». Но от всей этой гадости мне захотелось виски. Кэрол ушла к матери. Сказала, что переночует у неё. Я пошёл выпить пивка, но мало ли, вдруг я нажрусь.
Когда я сел на место, Томми тяжело дышал и смотрел немигающим взглядом.
- Я хуею, Сэкс… - сказал он мне, скрежеща зубами.
Глаз у девицы весь распух и заплыл. Челюсть тоже распухла, а из губы текла кровь. Девица была худенькая и рассыпалась бы на части, ударь он её ещё хоть раз.
Но она не сдавалась.
- Это твой ответ. Это твой всегдашний ответ, - прокричала она сквозь рыдания, злясь и в то же время жалея себя.
- Заткнись! Я кому сказал? Заткнись, сука! - Он просто задыхался от злости.
- А что ты сделаешь?
- Ах, ты сучара… - Он уже собрался вломить ей ещё раз.
- Ну всё, хватит, чувак. Обломайся. Ты сбрендил, - сказал ему Томми.
- Это не твоё собачье дело, блядь! Не суй свой нос, куда не просят! - парень ткнул пальцем в Томми.
- Хватит. Угомонитесь! - Закричал бармен. Патлатый улыбнулся, и несколько игроков в «дартс» оглянулись.
- Нет, это моё дело, бля. Что ты собрался, на хуй, сделать? А? - Томми наклонился вперёд.
- Ёб твою мать, Томми. Попустись, браток, - я робко схватил его за руку, подумав о бармене. Он резко стряхнул мою руку.
- Хочешь, чтоб я начистил тебе рыло? - заорал парень.
- А ты думаешь, что я не отвечу? Ёбаный пиздабол! Пошли выйдем, сука. Даввва-а-а-ай! - Сказал Томми нараспев, издеваясь над ним.
Парень обосрался со страху. И то. Томми - чувак крутой.
- Не твоё дело, - сказал он, но уже не так нагло.
И тогда на Томми набросилась его тётка.
- Это мой мужик! Ты говоришь с моим мужиком, ёб твою мать! - Томми настолько опешил, что не успел увернуться, когда она наклонилась к нему и запустила ногти ему в лицо.
Ну, а потом пошло-поехало. Томми встал и захуярил парню в морду. Он свалился со стула на пол. Я тоже вскочил и подбежал к патлатому. Сначала заехал ему в челюсть, потом схватил за патлы, блядь, наклонил чердак и несколько раз захерячил с носока по фейсу.
Один раз он поставил блок, а второй удар был несильным, потому что я был в кроссах. Он замахал руками и вырвался. Попятился назад: рожа вся красная, ни фига не догоняет. Он мог бы навалять мне, на раз, а он просто стоял, расставив руки.
- Что за хуйня?
- Шутка! - сказал я.
- Шутка? - чувак совершенно охуел.
- Я звоню в полицию! Все вышли отсюда, или я звоню в полицию! - закричал бармен и для пущего эффекта снял трубку.
- Никаких разборок, пацаны, - грозно приказал жирный урел из команды игроков в «дартс». У него была полная пригоршня стрелок.
- Я тут ни при чём, брат, - сказал мне патлатый.
- Значит, я типа как обознался, - ответил я.
Тётка с мужиком, которые заварили, на хуй, всю эту кашу, - мы ж просто хотели спокойно выпить, - украдкой прошмыгнули в дверь.
- Суки ёбаные! Это мой мужик, - крикнула она нам напоследок.
Томми опустил руку мне на плечо.
- Пошли отсюда, Сэкс, - сказал он.
Жирный мудак из команды игроков в «дартс», он был в красной майке с названием бара, мишенью и надписью «Стью» внизу, ещё не всё сказал.
- Больше не приходите сюда и не устраивайте бузы. Это не ваш бар. Я вас видел. Вы корешитесь с тем рыжим и с Уильямсоном, который с косичкой. Они конченые наркоманы. Нам тут не надо этой швали.
- Мы не принимаем наркотиков, браток, - сказал Томми.
- Угу. Только не в этом баре, - продолжал жирный.
- Ладно, Стью. Ребята не виноваты. Это всё тот мудак Алан Вентерс со своей чувихой. Уж они-то точно сидят на игле. Ты же знаешь, - сказал другой чувак с редкими светлыми волосами.
- Пускай выясняют отношения у себя дома, а не в баре, - сказал первый.
- Семейная ссора. Только и всего. Не надо напрягать людей, которые просто пришли выпить, и всё такое, - согласился белобрысый.
Худшее осталось позади. Я боялся, что они пойдут за нами, и поэтому шёл быстро, а Томми отставал.
- Куда тебя несёт?
- Отъебись. Пошли скорее.
Мы выползли на улицу. Я оглянулся: из бара никто не вышел. Впереди мы увидели эту чокнутую парочку.
- Надо бы расквитаться с этим козлом, - сказал Томми, уже готовый бежать за ними. Я заметил, что подошёл автобус. 22-й. Нам катит.
- Брось, Томми. Наш автобус. Поехали. - Мы побежали на остановку и сели на автобус. Поднялись на второй этаж и прошли в самый конец салона, хотя нам всего несколько остановок.
- Что у меня с лицом? - спросил Томми, когда мы сели.
- Как обычно. Полный пиздец. Даже лучше стало, - сказал я ему.
Он посмотрел на своё отражение в окне.
- Ёбаная тварь, - выругался он.
- Пара ёбаных тварей, - поправил его я.
Томми был прав, что ударил чувака, а не чувиху, хотя его ударила она, а не он. В своё время я натворил кучу вещей, за которые мне теперь стыдно, но я никогда в жизни не бил чувих. А всё, что говорит Кэрол, это пиздёж. Она говорит, что я применяю к ней насилие, но я никогда её не бил. Я просто держал её, чтобы можно было поговорить. Она говорит, что удерживать - это всё равно, что бить, и что это тоже насилие. Я так не думаю. Я просто хотел придержать её, чтобы поговорить.
Когда я рассказал об этом Рентсу, он сказал, что Кэрол права. Я сказал, что она может приходить и уходить, когда ей угодно. Я, конечно, спиздел. Просто я хотел поговорить с ней. Франко со мной согласился. «Ты просто никогда не жил с тёткой», - сказали мы ему.
В автобусе мне стало тошно и муторно. Наверно, Томми тоже, потому что мы больше не разговаривали. Но утром мы забуримся вместе с Рентсом, Попрошайкой, Картошкой, Дохлым и всей толпой в какой-нибудь кабак и будем дружно заливать о своих подвигах.

Вербовка под «спидом»


1 - Подготовка

Картошка и Рентон сидели в баре в «Королевской миле». Заведение косило под американский тематический бар, но весьма отдалённо: это было сумасшедшее нагромождение антиквариата.
- Какой ёбнутый придурок, это самое, пошлёт нас с тобой на одну и ту же работу? - спрашивал Картошка, прихлёбывая свой «гиннесс».
- Для меня это полный пиздец, чувак. Не надо мне никакой работы, бля. Это будет кошмар! - Рентон покачал головой.
- Да уж, классно было бы, это самое, ширяться и дальше, угу?
- Только не вздумай сорвать собеседование, Картоха, а то эти суки настучат на биржу, и те ублюдки не будут платить тебе бабла. В Лондоне со мной такое уже было. Тут надо быть на стрёме.
- Ага… А что мне тогда типа делать?
- Надо сделать вид, будто ты хочешь работать, и в то же время сорвать на хуй собеседование. Если не будешь лохом, они не сумеют ни хера с тобой сделать. Надо быть самим собой и честно обо всём рассказать - тогда они никогда не дадут тебе никакой ебучей работы. Но если ты будешь сидеть и молчать, то эти ублюдки сразу пошлют тебя на биржу. Они скажут: этого чувака нельзя трогать.
- Для меня это трудно, чувак… Врубаешься? Трудно всё это провернуть… это самое. Я типа могу перетрухать, врубаешься?
- Томми принесёт «спида». Когда у тебя собеседование?
- Аж в полтретьего.
- Классно, у меня в час. Встретимся тут в два. Я дам тебе свой галстук и «спида». Прикинься получше, покажи товар лицом, понял? Ладно, давай катать заявы.
Они положили на стол перед собой бланки. Рентон заполнил свой почти до половины. Картошка краем глаза пробежал пару пунктов.
- Обана… ты чё, чувак? «Джордж Хериот»?… Ты ж ходил в лейтскую школу…
- Всем хорошо известно, что в нашем городе у тебя очень хуёвые шансы получить приличную работу, если ты не ходил в мажорскую школу. Выпускнику «Джорджа Хериота» они никогда не предложат место швейцара в гостинице. Это только для нас, плебеев; так что пиши чё-нибудь в этом роде. Если эти козлы увидят у тебя в заявлении школу «Оги» или «Крейги», то сразу дадут тебе чёрную работёнку… Блядь, мне пора. Короче, не опаздывай. Скоро увидимся.

2 - Процесс: мистер Рентон (13.00)

Заведующий приёмом на работу, который со мной поздоровался, оказался жутко прыщавым типом в облегающем костюме с перхотью на плечах, похожей на дорожки кокаина. У меня аж руки зачесались при виде этого мудозвона. Его рябое лицо и угри полностью разрушали впечатление, которое эта ебливая вонючка пыталась произвести. Даже во время самых страшных ломок у меня никогда не было такого цвета лица, как у этого несчастного говнючонка. Наверно, он уже приготовился к нападению. Посередине сидел толстый, выёбистый мудила, а по правую руку от него - оскаленная бабища в костюме деловой женщины с лицом, намазанным толстым слоем крема, - типичная «жаба».
Термоядерный расклад для получения места ёбаного швейцара.
Как и следовало ожидать, всё началось со вступительного гамбита. Жирный посмотрел на меня с теплотой во взгляде и сказал:
- В вашей анкете написано, что вы посещали гимназию Джорджа Хериота.
- Ах да, школьные годы чудесные… Как давно это было!
Я ещё мог соврать в заяве, но только не на собеседовании. Один раз я действительно посетил «Джордж Хериот»: когда я был помощником ученика в «Гиллслэнде», мы занимались там какой-то работой по контракту.
- Старина Фозерингхем всё ещё читает лекции?
Сука. Одно из двух: либо читает, либо ушёл на пенсию. Нет. Слишком рискованно. Что-нибудь левое.
- Боже мой, вы снова напомнили мне о детстве… - я улыбнулся. Жирная скотина, видимо, осталась довольна ответом. Это меня беспокоит. Мне показалось, что собеседование окончено, и они сейчас предложат мне работу. Все остальные вопросы были приятными и безобидными. Мой план накрылся пиздой. Да они скорее дадут выпускнику коммерческого училища с серьёзным психическим расстройством место инженера по ядерной энергетике, чем предложат чуваку с учёной степенью чистить скотобойни. Надо что-то с этим делать. Какой кошмар. Жирный считает меня выпускником «Джорджа Хериота», который сбился с пути, и хочет мне помочь. Грубейший просчёт, Рентон!
Огромное спасибо прыщавому хую. (Я вправе допустить, что хуй у него тоже в прыщах, учитывая, что все остальные части его тела густо покрыты чиряками.) Робея, он задаёт мне вопрос:
- Э…э… мистер Рентон… э… как вы, э, объясните… э, перерывы в своей работе, э…
А как ты объяснишь перерывы между своими словами, пидор?
- Видите ли, я уже давно страдаю от героиновой зависимости. Я пытался бороться с ней, но она мешает моей трудовой деятельности. Я считаю, что должен честно во всём признаться и рассказать об этом вам как моему возможному будущему работодателю.
Сногсшибательный трюк. Они нервно заёрзали на стульях.
- Что ж, э, спасибо за откровенность, мистер Рентон… э, нам нужно кое с кем посоветоваться… ещё раз спасибо, мы с вами свяжемся.
Фантастика! Стена холодности и отчуждённости, стоявшая между нами, в одно мгновение рухнула. Теперь-то они не посмеют сказать, что я не пытался устроиться на работу…

3 - Процесс: мистер Мёрфи (14.30)

Этот «спид» - полный улёт. Я весь типа как пружина, жду не дождусь собеседования. Рентс сказал: «Покажи товар лицом, Картоха, и расскажи всю правду». Ну где эти коты, начинайте быстрей…
- В вашей анкете написано, что вы посещали гимназию Джорджа Хериота. Сегодня просто урожай на бывших «хериотских» выпускников.
Ага, жирный котяра.
- Я щас всё объясню. На самом деле, я ходил в «Оги», школу св. Августина, это самое, а потом в «Крейги», ну знаете, «Крейгройстон». Я вписал «Хериот», потому что думал, это типа поможет мне получить работу. Вы ж знаете, в нашем городе дискриминация, ну и всё такое. А как тока эти мажоры в пиджаках с галстуками увидят «Хериота» или там, «Дэниела Стюарта» или Эдинбургскую академию, они сразу типа начинают переться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41