не из чувства голода, конечно, а из желания лишний раз соприкоснуться с чем-то необычным. Уже потом, когда они сверяли свои ощущения, выяснилось, что и еда, и напиток у всех были разными. Заодно полностью подтвердились и сказанные Штерном слова о стремлении лайтхауса поддерживать на должном уровне здоровье своих гостей – Наташин зарождающийся насморк, который она успела заполучить, но не успела ликвидировать до начала экскурсии, исчез безо всякого следа уже минут через десять после приема пищи.
А на экране тем временем появилось изображение чего-то вроде амфитеатра, заполненного существами самого разного вида. Зазвучал голос – резкий, пронзительный, он заставлял ёжиться и вызывал довольно неприятные ощущения. Впрочем, лайтхаус это тут же уловил, и тембр голоса изменился, став вполне приемлемым.
– Перед вами Большое жюри Арены. Обычно споры такого рода решает Малое жюри, в составе одиннадцати особей, но в данном случае предметом спора является планета, имеющая биосферу. Впрочем, разумной жизни на планете нет.
Штерн комментировал происходящее, время от времени заставляя изображение на большом экране увеличиваться. У него это получалось легко и непринужденно, однако его подчиненные не могли так лихо отдавать команды разумному дому, поэтому справиться с управлением изображением им удалось не скоро. Заодно сказал, что амфитеатр – это условность, на самом деле, конечно, никаких открытых лож и галерей нет и в помине, поскольку большинство зрителей имеют совершенно другие пристрастия по силе тяжести, составу атмосферы и спектру освещенности – но данная стилизация сделана именно для землян. Скорее всего на мониторах других наблюдателей окружение Арены имеет совсем другой вид.
Постепенно до экскурсантов начала доходить суть дела. Планета с непроизносимым названием и еще более непроизносимым кодом содержала огромные запасы радиоактивных элементов, добыча которых обещала оказаться не слишком трудоемкой. На право владения планетой первоначально претендовали пять рас. Однако правилами Арены допускалось лишь кратное двум число участников спора, поэтому претенденты были поставлены перед выбором – либо в кратчайшие сроки найти еще троих участников, либо один из них будет исключен из числа претендентов согласно жребию. Спорный мир был лакомым кусочком, поэтому требуемая тройка желающих принять участие в споре нашлась быстро. Было установлено, что победитель Спора получит право на разработку месторождений планеты на срок, переводя на земные мерки, шестнадцать лет и три с половиной месяца.
Таким образом, предстояли четыре схватки первого уровня, две полуфинальные и одна – завершающая. Также Штерн сообщил, что на данный момент транслируется запись – решение Жюри было принято восемь недель назад, и с тех пор все промежуточные схватки уже произошли. Сегодня предстоял финал.
– В финал вышли две Команды, – вещал шеф, – представители Эллии и Игга. Поскольку уровень физического развития обеих рас относительно близок, Жюри постановило проводить Арену по группе «А». Чувство справедливости говорит, что победить должны эллиане, их разведзонд первым обнаружил планету, а игги лишь сумели вовремя узнать об этом открытии и предъявили права…
– Разве право первооткрывателя ничего не значит? – удивился Игорь-длинный. Наличие в Команде двух Игорей поначалу внесло некоторое недопонимание, но потом было принято решение одного из них звать длинным, или Лонгом, второго – большим, или Бигом. Оба нисколько не возражали.
– Значит, но не слишком много. В противном случае все миры доставались бы тем, у кого самые хорошие корабли. К примеру, тем же бессам. Так вот, обнаружили планету эллиане, это, конечно, так. Но, во-первых, мир этот находится очень далеко от их зоны влияния и почти граничит с Империей Игг, и, во-вторых, за эти шестнадцать лет эллиане выкачают с планеты все, оставив скорее всего лишь голый каменный шар… да и то – вопрос. Игги же лишь к концу этого срока раскачаются, и планету снова объявят спорной. Возможно, к тому времени ее биосфера будет в достаточной мере изучена и Спор будет не ради урановых рудников, а ради организации колонии.
И Александр, и другие члены Команды не раз пытались выяснить, к какой именно расе принадлежит сам Штерн, но этот вопрос традиционно не находил ответа. В том, что он не является человеком, сомнений не было, да и сам он этого никогда не утверждал, однако и на прямые вопросы отвечать отказывался, а от косвенных легко уходил, переключая разговор на другую тему.
Капитан не чувствовал голода, но решил доесть-таки последний кубик, жаль было, если добро пропадет. Но протянув руку к чаше цветка-столика, обнаружил, что кубика на нем нет. Видимо, Крайт также решил, что клиент не голоден. Зато стакан вновь оказался полон.
– Перед вами Арена…
Голос Штерна, неожиданно торжественный, вывел Александра из состояния задумчивости.
Почему-то Трошин и ожидал увидеть что-то вроде Колизея. Как раз за пару месяцев до этого дня он вместе с Леночкой ездил в Италию и все еще находился под впечатлением. Конечно, смешно было бы увидеть здесь, неизвестно в скольких световых годах от дома, нагретые солнцем древние камни и песок, призванные впитывать кровь павших, но человеческое подсознание – тайна о семи печатях. Поэтому он был весьма удовлетворен, когда увидел ожидаемое, и несколько разочарован, когда выслушал пояснение Штерна, и когда Крайт, решив, что показ декораций можно прекращать, переключил изображение на реальный вид Арены.
Арена для Спора группы «А» представляла собой идеально круглое помещение, стены которого, как объяснил Штерн, представляли собой мощное силовое поле. Пол, казавшийся каменным, был выкрашен в разные цвета – левая часть отливала зеленым, правая – алым. В диаметре метров тридцать она была достаточно просторна для двух Команд, которые сейчас на ней находились. Представителей обеих соревнующихся рас Саша знал по снимкам и видеороликам, как знал и применяемую теми и другими манеру боя.
Пятеро иггов, представлявших свою Империю, стальной стеной стояли на алом полукруге. Если бы Александр увидел их впервые, то принял бы за закованных в панцири рыцарей – стальной блеск наплечников, глухие забрала, многочисленные острые шипы, торчащие откуда только возможно. Но это впечатление было обманчиво – эти, на самом деле хитиновые, панцири были дарованы иггам природой, и прочностью они не уступали титановым латам. Каждая из четырех рук держала тонкий клинок, больше похожий на шпагу – игги не признавали тяжелых лезвий, даже когда это шло им во вред. Для них традиция и оружие прадедов значило куда больше выигрыша от правильного подбора вооружения. Да и не так уж много грубой мускульной силы в этих тонких, хрупких на вид руках. Или лапах… лапах огромного, в рост человека, насекомого.
Их противники, в свою очередь, не стали привязываться к каким бы то ни было условностям и вышли на Арену, вооружившись точно такими же шпагами. С их стороны это было достаточно умно – только длинный и тонкий клинок способен проникнуть в щель непробиваемого панциря. Правда, для иггов такие шпаги – традиционны…
Эллиане были несколько похожи на людей – по крайней мере двурукостью и двуногостью, а также тем, что там, где у людей обычно находится голова, у этих созданий тоже что-то было. Правда, этот нарост был весьма мал, и Саша сомневался в том, что думают эллиане этим местом. Бойцов было восемь, что в сумме давало шестнадцать единиц. Девятый и последний боец был Александру незнаком. Больше всего это создание напоминало клубок змей, непрерывно шевелящийся и, кажется, перетекающий с места на место. Пять отростков, похожих на щупальца, сжимали какие-то метательные снаряды.
– У эллиан в команде твиодок… – тихо заметил Штерн, обращаясь будто бы к самому себе. – Это сильный ход.
– Это создание опасно? – профессионально поинтересовался Александр.
– Весьма. Вернешься домой, посмотри в каталоге. Они, ко всему прочему, крайне редко участвуют в Командах. Твиодоки, самые разумные обитатели Твио, очень ценятся как инженеры. Капитан любого корабля сделает все, чтобы привлечь твиодока в экипаж. Но, смотрите, начинается бой…
Видимо, Командам поступил сигнал к началу поединка, потому что эллиане начали атаку. Вернее, начал ее клубок змей, буквально выплюнув сразу пять стрел в сторону противника. И этот первый удар оказался успешным и, более того, подставил под сомнение шанс иггов победить. Один из закованных в хитиновые латы воинов рухнул как подкошенный, другой припал на одну ногу, явно серьезно раненный. Трое оставшихся тут же окружили товарища стеной, и в следующее мгновение на них обрушился град ударов.
Уследить за всеми перипетиями схватки было просто невозможно. Тогда Саша еще не предполагал, что пара лет тренинга, и его товарищи смогут владеть оружием ничуть не хуже, а смертельные веера стали в руках тех же эллиан станут в их глазах распадаться на вполне просчитываемую последовательность ударов, каждый из которых можно вовремя оценить, блокировать и при этом успеть сделать ответный выпад. Но в тот момент ему казалось, что этот вихрь сейчас сомнет, уничтожит, изрубит в капусту троих шипастых бойцов, сомкнувшихся над утратившим подвижность товарищем.
Но первое впечатление было более чем обманчивым. Стальной вал налетел и распался, как волна, столкнувшаяся с неразрушимой скалой. И отхлынув, этот вал оставил троих эллиан, пластом лежащих у ног иггов. Те же выглядели неповрежденными.
– Один ранен, – прокомментировал Штерн, и зрение, и реакции которого были, казалось, не в пример лучше человеческих. – Обратите внимание, он старается скрыть нижнюю правую руку за спиной. Травма не слишком серьезная, но оружие в ней он держит неуверенно и владеть им в полной мере уже не сможет.
И действительно, присмотревшись, Александр признал правоту шефа. Эллиане, видимо, тоже увидели раненого, поэтому следующая атака была направлена непосредственно против него – часть бойцов пыталась добить раненого, остальные же были больше озабочены защитой атакующего клина. Такая тактика имела определенный успех – в этот раз эллиане потеряли всего одного, раненый игг же, в свою очередь, остался всего с одной здоровой рукой. Немалую роль сыграл и металлический дротик, теперь торчащий из его плеча. Рука, пробитая навылет, бессильно висела вдоль тела, практически лишая его способности драться. По всей видимости, панцири предохраняли жизненно важные органы от критических ударов, но руки были защищены куда хуже.
– Им надо менять тактику, – пробормотал Штерн, явно имея в виду находящихся в меньшинстве.
И словно услышав его слова, раненый игг внезапно бросился в атаку. Один.
Эллиане, практически уверенные в успехе, не ожидали этого броска. Они опомнились довольно быстро, их клинки пришли в движение и уже в следующий миг нашли уязвимые точки в хитиновом панцире – но дело было сделано. Воин-смертник успел добраться до стрелка и превратить его не защищенное ничем тело в месиво.
Казалось, что силы снова практически уравнялись… но Штерн вольготно откинулся в кресле и расслабился.
– У них нет никаких шансов, – заметил он с ноткой довольства, имея в виду эллиан. – Четверо против двоих иггов, это несерьезно.
Сами эллиане, впрочем, так не считали. Они снова атаковали, на этот раз без видимого успеха, но и без потерь. Утратив возможность победить противника с наскока, они стали более осторожными, и в этот раз остались целы. Но и зацепить противника им не удалось.
– Правила Арены достаточно жестки, – заметил Штерн. – Победа или смерть, третьего не дано.
Действительно, ни та, ни другая сторона не была намерена сдаваться. Но теперь эллиане всерьез задумались об обороне – игги же, напротив, медленно двинулись вперед, оставляя своего раненого товарища без прикрытия. Это выглядело как ловушка, и четверо фехтовальщиков не были намерены в нее попадаться. Они не рванулись добивать павшего, а, ощетинившись клинками, ждали нападения.
Игги разделились. Один стал обходить тесную группу противника слева, другой – справа. Было очевидно, что это движение продолжится и бойцы снова встретятся с другой стороны.
И в этот момент, когда взгляды эллиан были прикованы к остриям шпаг иггов, произошло то, чего никто не ожидал. Вернее, ожидать этого следовало – но лишь тому, кто хорошо изучил способности бронированных бойцов. Раненый игг привстал на одно колено, а затем метнул все четыре свои шпаги, оказавшиеся на удивление уравновешенными и явно рассчитанными на бросок. Лишь одна из них попала в цель, но это попадание разом сократило число эллиан с четырех до трех.
В ту же секунду игги атаковали – и все закончилось очень быстро. Обреченные эллиане сумели забрать с собой одного, но этим все и завершилось. Игги победили.
– Хочу обратить ваше внимание, – Штерн снова вернулся к менторскому тону, – что цена победы не имеет значения. Жертва, приближающая победу, куда важнее сплоченности, приводящей к постепенному истреблению. Прошу вас это запомнить…
Александр взглянул на часы. Два положенных часа истекли, а Женька все еще держался. Он снова потерял дагу, его бахтерец теперь напоминал рыбу, которую не слишком аккуратно очистили – по меньшей мере треть чешуи теперь устилала пол зала. Но и твиогаму досталось по полной, лишь три щупальца еще были способны на что-то серьезное, остальные бессильно волочились по полу. Один из трех глаз вытек, а шкура была в нескольких местах пробита и сочилась противной на вид бурой жидкостью – там, где это возможно, киборги имитировали оригиналы достаточно точно. На какой-то момент ему показалось, что Малой все же сумеет выйти из этой схватки победителем, но все внезапно завершилось –
1 2 3 4 5 6 7 8 9