А очень просто. Американские инженеры действительно гениальны. Выглядит все это так: через пару десятков лет машина времени возвращается от орбиты Сатурна и поворачивает Землю во времени. Но для этого необходимы такие гигантские источники энергии, что их никто не будет в состоянии построить. Поэтому, Землю «повернут» во времени буквально на несколько наносекунд. Вся планета молниеносно вернется в год, скажем, тысячный, и тут же вернется в наши времена. Мы же говорим о наносекунде! Какая с этого польза? Это тоже просто. Все те люди, которые будут находиться в радиусе действия излучателей Вогта, останутся в тех временах, куда их выбросит. Люди и оборудование. Таким образом, рассуждая гипотетически: нам безразлично, выиграем мы или проиграем, машина времени возвратится со своей орбиты и и отвернет всю Землю на несколько сотен лет. Если мы выиграем, то буквально через наносекунду целыми и здоровыми вернемся в наши времена. Никто ничего и не заметит. Но вот если проиграем... Тогда некоторые, самым тщательным образом отобранные люди очутятся в радиусе действия излучателей Вогта. И... и останутся, скажем, в тысяча восьмисотом году. Точно я не знаю, потому что штука действует случайным образом, уж слишком мало времени для прицела. Ну а теперь представьте сами. Господин президент США, с семьей, с штабом, с парочкой сотен военных, со всеми нашими чертовыми знаниями, с иммунитетом ко всем классическим болезням, с автоматами, суперпушками, с компьютерами, энциклопедиями, современной химией и паровой машиной, вдруг появляется в тысяча восьмисотом году. В эпоху Наполеона Бонапарта... Как долго он будет завоевывать власть над миром? Год? Или ему хватит дня три? И история изменится. Тут можно сделать все, чего только пожелаешь...
- Из того, что вы говорите... эти излучатели... они должны находиться на Земле. Как же они устоят перед воздействием шенов?
- Вот видишь, Зузя... - Барыла слегка усмехнулся. - Ты мне уже веришь. - Он затянулся сигаретой. - Это как раз очень просто. Излучатели были заранее залиты стеклом. Шены не имеют к ним доступа. Если машина времени начнет действовать, то она включит излучатели в те времена, когда еще никто и не думал про шены. Вполне возможно, именно тогда, когда родился Иисус Христос? Или раньше? Или позже? Но там шенов не будет. И все превосходно играет. Нужно всего лишь очутиться рядом с излучателями в тот самый момент, когда зонд с Сатурна войдет на земную орбиту. Тот, кто очутится в радиусе действия в момент реализации проекта «Квинс», останется во временах, отстоящих от нас на пару сотен или даже тысяч лет... И он сможет как угодно манипулировать историей, располагая нынешними знаниями.
- Погодите... А кому нужны будут устройства, испорченные в наши времена?
- Ой, Зузя... Если кто-то позаботился о машине времени на орбите, по он же позаботился и о всяких других железках. В Шайен Маутин у вас тысячи залитых стеклом контейнеров. С компьютерами столетней давности, с современной тогда электроникой. Шены не имели к ним доступа.
- Ааа... - Негритянка взяла свою рюмку и проглотила водку, которая наверняка уже сделалась теплой. - А какая в этом всем выгода для вас?
- Вот видишь... - Барыла взял истекающий рассолом огурчик, выпил водку и смачно хрустнул консервированным овощем. - У вас несколько тысяч контейнеров. У меня только один, который мне привезли из Берлина, но мне хватит и его одного. Гигантоманией, как вы, я не страдаю.
- Что?
- Чтобы изменить ход истории во времена Наполеона, хватило бы несколько сотен людей и наши знания. Но вы хотели иметь сразу все. Прежде всего - армию. И... разместили контейнеры на ваших базах, а вместе с ними... там же разместили и излучатели Вогта.
- Выходит, те самые десять контейнеров, которые я должна уничтожить?...
- Все правильно. Это излучатели Вогта с вашей старой базы в Италии. Я попросил бедуинов доставить их сюда...
- Боже. Я и не думала, что президент вышлет меня для операции, которую невозможно выполнить.
- Именно! - Барыла радостно ухмыльнулся. - Видишь ли, Зузя... Ваш президент для меня сидит и вправду высоковато. Да, он тоже любит мальчиков, но даже бедуины не смогли добыть сведения, которыми обладает только он один. Он один... на всем свете.
- Это же какие сведения?
- Видишь ли, милая моя Шоколадка, самая сложная проблема у меня была только одна. Я добыл контейнер, приказал доставить излучатели Вогта, но... не имел и до сих пор не имею понятия, когда же машина времени сработает. Этого никто не знает, если не считать твоего президента. Вот почему я сам, через своих любимых бедуинов, сообщил ему, что имею контейнер и излучатели. Мне хотелось, чтобы он начал паниковать, чтобы выслал кого-нибудь вроде тебя с миссией уничтожения контейнеров, с поясом, нафаршированным американским золотом, с гремучей змеей, спрятанной в сумке, и пистолетиком, спрятанным в «хммм». Так я решил, и теперь именно от тебя узнаю, когда же начнется «Проект Квинс».
- Вы наивны, господин генерал.
- Оу, правда?
- А как же! Вы считаете, будто мне сообщили о дате? Они мне вообще ничего не сказали про «Проект Квинс»! О нем я узнала только от вас.
Барыла сделал жест, будто отгоняет черта.
- Я вовсе не наивен, Шоколадка. Да и твой президент тоже, похоже, не дурак. Он не сообщил тебе ничего... - тут он тяжело вздохнул, - кроме даты запуска.
- Вы издеваетесь?
- Вовсе нет, котик. Тебе доверили миссию, можно сказать, даже и не слишком сложную, ведь тут достаточно лишь разбить стекло на контейнере, и мой план пойдет псу под хвост. Тебе ничего не сказали. Кроме одного. Тебе сказали... ДО КАКОЙ ДАТЫ ты обязана покончить с операцией. Правда? Наверняка тебя проинструктировали, что если ты все сделаешь ПОСЛЕ какой-то определенной даты, то ничего не получится, а посему необходимо поспешить. И наверняка, потому что после этой конкретной даты операция уже никому не будет нужна, ведь тогда ты просто-напросто исчезнешь, милая моя Негритяночка Бамба. - Барыла склонился над столом. - И я хочу знать, что же это за дата.
Сью закусила губу. Все в кабинете понимали, что генерал выстрелил в десятку. Шокированный Вагнер, не слишком-то заботящийся обо всем Зорг - оба они понимали, что американка попалась. Что госпожа полковник дату знает. И сейчас произнесет ее, так или иначе.
- Хрен вы от меня что узнаете! - Негритянка рванулась в неожиданном пароксизме, протянув руку к сумке с гремучей змеей. Коты на столе насторожились; Зорг поднялся с узорчатого ковра и открыл свои ядовитые зубы; Вагнер стиснул пальцы на рукояти спрятанного в рукаве стилета. - Я американка и ничего вам не скажу. Даже если вы меня посадите на кол!
Барыла добродушно осклабился.
- Это всего лишь кнут, - повторил он уже звучавшую фразу. - А теперь пряничек, дорогая моя наполовину полька, можно сказать, сестренка. - Он открыл ящик стола и вынул оттуда пачку пожелтевших бумаг. - Это список содержимого того самого контейнера, который мне привезли из Берлина. - Его толстый палец перемещался по строчкам. - Ну вот, пожалуйста... Медицинский компьютер со всем оснащением. Чудная технология прошлого века. И что, Зюзя? Как только мы попадаем во времена без шенов, мы тут же сможем тебя вылечить. Вместо шестого класса чистоты уже через пять-десять минут ты будешь иметь первый. И сможешь родить себе чудного ребеночка. Чудную мини-Шоколадку.
- Нет. У меня отключили функции яичников. Всего лишь одним уколом.
- Слушай, Зузя, не за„бывай меня. В то время, когда шенов уже не будет, когда все это ваше дерьмо начнет работать, мы сможем вылечить тебя за пять минут. - Генерал показал на упаковочный лист содержимого контейнера. - Подумай... Ты сможешь иметь ребенка. Две, три штуки, даже десяток, если выдержишь. Будешь жить среди деревьев. В мире без всяческих климатических перемен, без мутантов, богатая и здоровая... Подумай, Зузя. С нашими людьми ты станешь настоящим полковником. Будешь участвовать в завоевании власти над миром. Опять же, дети... Знаешь, как это здорово, когда женщина кормит грудью такого вот короеда? Ведь не знаешь, - искушал он, - хотя тысячи раз представляла это, валяясь без сна в своей камере в Ленгли, правда? Вагнер мог бы кое-чего об этом порассказать, но ведь он мужчина и женщин не понимает. Тогда спроси у его жены. Спроси ее, здорово ли провожать пацана в детский сад? И приятно ли устраивать шашлык в саду? Лучше ли сделаться богатой, властной и ни о чем не думать, или же только и уметь, как только собирать и разбирать автомат с завязанными глазами? Ты подумай об этом, Зузя. И подумай еще над тем, что тебе дали эти твои дорогие Штаты. Перед этим тебя кастрировали, а когда запустят машину времени, ты попросту исчезнешь. Не будет войны, не будет шенов, но не будет и тебя, дорогая моя, чудная Сью Кристи-Андерсон. Ты попросту не появишься в том свете. А из этого исчезнешь. Как, впрочем, и весь этот мир.
Барыла щелкнул пальцами. Адъютант раздвинул стенку, показывая клетку с парой мутантов.
- Выбирай, дорогуша, - шепнул генерал. - Или они, - указал он пальцем на деформированные рожи своих спецов по допросам, - или я. А еще богатство, власть, беременное пузцо, любящий муж; еда, о которой ты и понятия не имела до сих пор; первый класс чистоты, деревья вокруг, чудесный климат... Думай, котик. Размышляй!
Негритянка расплакалась. Вагнер отвел глаза. Барыла же, наоборот, увлеченно приглядывался к женщине.
- Мне нужно в туалет, - шепнула Сью.
- Писай в кресло... Я тебя никуда не выпущу.
- Но мне надо!
- Пока не скажешь, никаких дел.
- Боже...
- Так как? - Генерал наполнил рюмку и поставил перед американкой подносик с бутербродами и русской икрой. - Надумала?
Негритянка заревела во весь голос. Слезы стекали у нее по подбородку. Барыла выложил перед ней фотографии собственных детей, подсовывая одну за другой, под самые глаза...
- Семнадцатого октября! - неожиданно взвизгнула негритянка! - Семнадцатого октября!!! - завыла она так, что можно было опасаться за сохранность ее голосовых связок.
Барыла расхохотался.
- С е м н а д ц а т о г о октября... - повторил он. - Чувство юмора у ваших инженеров, что ни говори, имеется. - Он поглядел на мутантов, чтобы узнать, говорит ли женщина правду. Оба кивнули.
Барыла сделал знак адъютанту.
- Застрели их, - указал он на мутантов в клетке. - Они нам уже не пригодятся.
Потом он повернулся к Вагнеру.
- Займешься Зузей, - зевая, отдал приказ. - Она едет с нами. Позаботься, озолоти, сейчас отведи в сортир. Шестнадцатого октября сбор на Грюнвальдской площади. Хочу там видеть весь твой отряд, жену, пацана, и что ты там желаешь забрать в путь сквозь тысячелетия... Господа, - глянул он на Вагнера и Зорга, - на сегодня это все. До свидания.
Они вышли на подкашивающихся ногах, услыхав лишь два выстрела из пистолетов генеральского адъютанта.
* * *
Шестнадцатого октября все уже было готово. Весь отряд наемников, люди, гепарды, птицы, коты и тигры тихонечко сидели в транспортерах, поставленных на Грюнвальдской площади. В радиусе действия излучателей Вогта располагалось еще шестьдесят грузовиков Барылы. Аня Вагнер болтала с американкой, но по ней было видно, что она волнуется. На ней была куцая футболочка, шорты и рюкзак, в котором она вырезала дырки, чтобы сидящий в нем мальчишка мог вытянуть ноги. На шею себе она повесила автомат. Лицо, разрисованное цветами камуфляжа пустыни, носило признаки старательного макияжа - реснички, бровки, румянец на щечках, помадочка с блеском... Она была готова к любым неожиданностям: к войне в условиях пустыни и к балу у царя Навуходоносора одновременно. Ее служанка выглядела намного лучше. У нее было уже два рюкзака - один висел сзади, а второй спереди. Но, судя по тому, как легко она двигалась, в рюкзаках располагались исключительно тряпки хозяйки. На плечах служанки висели два автомата Хеклера и Коха, в кобуре на бедре размещался Смит-энд-Вессон сорок пятого калибра. Помимо этого у нее имелся стилет, саперный нож, лопатка, огромный пробковый шлем и чарчаф камуфляжной раскраски. Вся семейка выглядела стадом идиотов. Но следовало учесть, что другие выглядели не лучше. У Марты имелся граммофон с заводной ручкой и гигантским раструбом, у Долгорукова же - три его арабские любовницы, упакованные в товарном люке бронированного транспортера.
Барыла, правда, не обращал на все это внимания. Он подковылял на своих коротеньких ножках, очень вежливо, с врожденной куртуазностью поздравляя Анку.
- Андрюша, - заговорил он, глядя при этом так, что любой, знавший подобный взгляд, уделывался от страха. - Знаешь, почему для этого похода я выбрал именно тебя? Поскольку ты самый служивый офицер Твердыни Вроцлав. Так что не подведи меня, сволочь! В противном случае, ты знаешь...
Вагнер отдал честь и тут же заорал, чуть ли не рвя собственные голосовые связки:
- Иван! Хайни! Зорг! Схватить военнослужащих за сраки и так и держать!!! Чтобы никакая зараза и моргнуть не смогла, как только не по уставу...
Лейтенанты заорали на своих подчиненных. Войско польское, самым тщательнейшим образом отобранная рота, состоящая из людей со славянской внешностью, то есть, одни только блондины и блондинки с голубыми глазами, было перепугано наемниками уже с самого начала. Они ведь и на самом деле знали службу исключительно в почетных караулах... Парни и девушки с пшеничного цвета волосами отшатывались только лишь при виде Вагнера, Зорг же доводил их до кататонии. Лейтенант же, злой как тысяча чертей, потому что уже успел заработать два пинка в зад от своего майора, метался среди солдат, только и выискивая оказии заставить кого-нибудь проползти по площади, туда и назад, раз, эдак, шестьсот. У сержантов через четверть часа на губах была пена от постоянных воплей. Ефрейторы молились о том, что только бы дожить до утра. Простые солдаты прощались с жизнью. Животные попросту пытались как-то спрятаться в самых темных уголках своих транспортеров. Хайни бегал со снятым с предохранителя парабеллумом, Иван вышагивал со своим кожаным бичом... Вагнер орал на них при каждой возможности, поэтому сами они становились все более опасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10