https://wodolei.ru/catalog/unitazy/rasprodazha/
ст. 214 (вандализм), ст. 167, ч. 2 "Умышленное уничтожение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба и иные тяжкие последствия" и ст. 278 "Насильственный захват или насильственное удержание власти" (предусматривает наказание от 12 до 20 лет). Однако Кремль сообразил, что в своей злобе явно хватил лишнего. 16 и 17 февраля всем было предъявлено новое обвинение (ст. 214, 167 и 278 УК РФ были исключены) по статье 212, ч. 2 УК РФ "Участие в массовых беспорядках".
Правовая группа "Антивоенного клуба" (правозащитная организация) разработала анализ обвинений против нацболов. Цитирую здесь б?льшую часть их текста:
«Постановления о привлечении в качестве обвиняемых вынесены следователями Прокуратуры г. Москвы незаконно и необоснованно по следующим основаниям.
Вопреки утверждениям обвинительного заключения, «лидеры» НБП не имели цели организации массовых беспорядков — грубого нарушения общественной безопасности и общественного порядка, дестабилизации нормального функционирования государственного учреждения "под предлогом протеста против проводимой Президентом РФ внешней и внутренней политики в России". Группа молодых граждан Российской Федерации провела в названном помещении несанкционированный митинг против политики властей, в частности — антинародной и непродуманной монетизации льгот. Именно факт проведения несанкционированного митинга отражен в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых.
Так же ошибочно утверждение прокуратуры о том, что члены НБП препятствовали осуществлению сотрудниками Общественной приемной Администрации Президента Российской Федерации, в том числе руководителями Российского государства, возложенных на них Конституцией Российской Федерации и другими федеральными законами полномочий по непосредственному и оперативному приему населения и рассмотрению обращений граждан Российской Федерации, поскольку такие полномочия сотрудников Администрации Президента не возложены на них ни Конституцией РФ, ни иными Федеральными законами, а руководители Российского государства ни на основании нормативных актов, ни фактически не ведут приема населения в помещении кабинета N 14.
Требования членов НБП не носили характера ультиматума, они не ставили условием освобождения занятого ими помещения отставку Президента РФ вне порядка, предусмотренного Конституцией РФ. Сами же по себе требования добровольной отставки Президента РФ не являются незаконными, а наоборот, являются реализацией законного права граждан РФ на свободу слова, предусмотренного ст. 29 Конституции РФ.
Поскольку несанкционированный митинг проводился лишь в одном помещении кабинета 14, утверждение Прокуратуры Москвы о "дестабилизации нормального функционирования государственного учреждения" является безосновательным.
Помимо того, ни воспрепятствование осуществлению госслужащими полномочий по приему населения, ни выдвижение ультиматумов с требованиями отстранения от власти Президента Российской Федерации, ни дестабилизация нормального функционирования государственного учреждения не являются признаками и не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 212 ч. 2, и упомянуты Прокуратурой в тексте постановлений о привлечении в качестве обвиняемых вне всякой связи с предъявленным обвинением.
В тексте названных постановлений содержатся безосновательные утверждения о том, что члены НБП грубо нарушали общественную безопасность и выражали явное неуважение к обществу.
Согласно ст. 1 Закона РФ от 5 марта 1992 г. N 2446-I "О безопасности" (с изменениями от 25 декабря 1992 г., 25 июля 2002 г.) "к основным объектам безопасности относятся: личность — ее права и свободы; общество — его материальные и духовные ценности; государство — его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность".
Обвиняемые не посягали ни на один из установленных Законом объектов общественной безопасности. Таким образом, утверждение Прокуратуры не основано на законе.
Равно необоснованным является утверждение о выражении обвиняемыми неуважения к обществу. Напротив, мотивы обвиняемых являлись глубоко социальными, этичными и направленными на защиту общественно значимых ценностей и интересов: таких, как социальная защищенность пенсионеров и инвалидов, территориальная целостность России и иных.
Квалификация действий обвиняемых как участие в массовых беспорядках (по ч. 2 ст. 212 УК РФ) является необоснованной. УК РФ не дает определения "массовых беспорядков", однако правовая доктрина предполагает, что "высокая степень общественной опасности массовых беспорядков определяется самим фактом существования трудно поддающейся внешнему контролю большой массы людей, что уже влечет за собой значительную психологическую напряженность в определенном регионе или районе их проживания; во-вторых, стихийным характером поведения участников толпы" (Курс уголовного права. Том 4. Особенная часть под ред. доктора юридических наук, профессора Г.Н.Борзенкова и доктора юридических наук, профессора В.С.Комиссарова М., 2002). А.Н.Трайнин при характеристике массовых беспорядков отмечал: "Массы — меняющаяся толпа со свободным доступом и свободным выходом участников (Трайнин А. Н. Уголовное право. Часть Особенная. Преступления против государства и социалистического порядка. М., 1927. стр. 110). Именно неопределенно широкий круг участников и элемент стихийности позволяют разграничить состав массовых беспорядков от близких составов преступлений и правонарушений (хулиганство, мелкое хулиганство, умышленное уничтожение и повреждение имущества и т. д.) совершенных двумя и более лицами.
Сама прокуратура в тексте постановления указывает на организованный характер действий обвиняемых и заранее определенный круг участников несанкционированного митинга. Таким образом, само событие массовых беспорядков в данном случае отсутствовало.
В качестве признаков массовых беспорядков, предусмотренных ст. 212 УК РФ, Прокуратура называет совершение обвиняемыми «погрома» и уничтожение имущества, что, однако, не соответствует объективным обстоятельства дела.
УК РФ не дает правового определения термина «погром». Толковый словарь Д. Н. Ушакова определяет «погром» как "организованное правительством, господствующими классами реакционно-шовинистическое выступление, массовое избиение толпой какой-нибудь группы населения, сопровождающееся убийствами, разорением и грабежом имущества. Еврейские погромы в царской России, в панской Польше, в боярской Румынии, в фашистской Германии. Армянские погромы в султанской Турции." А "Словарь русского языка" С. И. Ожегова — как "реакционно-шовинистическое выступление против какой-нибудь национальной или иной группы населения, сопровождающееся разорением, грабежом имущества и массовыми убийствами". Очевидно, что действия обвиняемых ничем подобным не сопровождались и не могут быть квалифицированы как «погром».
Перечисленное в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых имущество не было уничтожено, а было лишь повреждено, что также не дает оснований для квалификации действий обвиняемых по ст. 212 УК РФ.
Исходя из вышеизложенного, участники несанкционированного митинга в помещении Общественной приемной Администрации Президента РФ не подлежат уголовной ответственности по ст. 212 ч. 2 УК РФ, а могут подлежать лишь административной ответственности, предусмотренной ст. ст. 20.2 ч.ч.1 и 2 (Нарушение установленного порядка организации и проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования), 20.17 (самовольное проникновение на охраняемый в установленном порядке объект), 20.1 (мелкое хулиганство — другие действия, демонстративно нарушающие общественный порядок) КоАП РФ ».
Но велика злоба власть имущих к молодым людям, осмелившимся протестовать против президента. Потому с 30 июня в трех железных клетках в Никулинском суде города Москвы (в Тверском суде не нашлось нужного помещения и клетки) как диких зверей судят молодую интеллигенцию России. Виновным себя не признал никто. Приведу здесь цитаты из одного из открытых писем родителей 39 нацболов президенту Путину: «Уважаемый Владимир Владимирович! Странная складывается ситуация: мы Вам все пишем и пишем, а Вы в ответ лишь молчите. /…/ А что же Вы, господин Президент? Неужели Вас не беспокоит судьба сорока молодых сограждан, неужели Вы всерьез полагаете, что они в чем-то виноваты, или Вы пришли к выводу, что страна может обойтись и без них, патриотов, защитников и гуманистов? На что же Вы рассчитываете? Оставить пустыню после себя? Уважаемый Владимир Владимирович! В предыдущих обращениях к Вам мы просили Вас (и сейчас просим) подойти к происшедшему с позиций государственной мудрости. Вы не вняли этой просьбе; мы просили Вас (и сейчас просим) проявить понимание и милосердие — «Но счастливые глухи к добру…»; и, наконец, мы просили Вас (и сейчас просим) посмотреть в наши глаза и в глаза истории — сделали ли Вы это? /…/ Простите, Владимир Владимирович, но иногда создается впечатление, что это с Вашего высочайшего соизволения наших детей гноят в тюремных камерах ».
У родителей национал-большевиков меньше негативного опыта общения с правительством Путина, с государством, созданным Путиным, потому у них больше разбитых надежд. Я же твердо знаю, и уверен, что президент не мудр, не милосерден, не добр, и не только с его соизволения гноят в тюремных камерах и лагерях сорок девять членов Национал-Большевистской Партии, но, вероятнее всего, по его инициативе. При Путине фактически отказались от практики помилования, а амнистировали только что лишь дряхлых стариков — ветеранов Великой Отечественной, общим числом в две сотни душ. В то время как даже при Ельцине, который тоже чувствительностью не отличался, и миловали, и амнистировали тысячи. К жестокосердию президента я возвращусь в последнем, III-м, блоке моей книги. А сейчас несколько слов о его путинских тюрьмах, раз мы уж затронули эту тему. Опять процитирую свое открытое письмо Президенту из тюрьмы Лефортово. 2001 год. О тюрьмах:
«Положение в российских тюрьмах отчаянное. Свирепствуют туберкулез, СПИД, наркомания. /…/ тюремное население страны всё увеличивается. Объясняется это не особо преступными наклонностями граждан РФ, но безжалостной суровостью законов и органов, осуществляющих эти законы: милиции, ФСБ, Прокуратуры, Судов, Минюста. Эти органы никогда не были реформированы всерьез и остались тоталитарными по сути своей хищниками, охотящимися за гражданами. В стране разработана и пятнадцать лет принимается судебная реформа, но уже явственно видно, что толку от нее мало. Потому что судьи останутся теми же, корпоративный дух советской тоталитарной юстиции убьет результаты судебной реформы. Гражданин по-прежнему будет заранее обречен лицом к лицу с Государством. Более того, часть осужденных, даже на малые сроки, неминуемо умрет в тюрьме от туберкулеза, от овердозы наркотиков и СПИДа. Вы видели когда-либо Ваших заключенных, господин Президент? Это землистого цвета люди, покрытые язвами и струпьями».
Так я писал в 2001 году. На самом деле дела обстоят куда страшнее. Приведу здесь лишь один пример того, как обстоят дела внутри тюрем. Даже меня потрясло письмо, отправленное на волю заключенным, которого убили в тюрьме через несколько днейпосле написания письма. По приказанию следователя. Вот это письмо:
«14 октября 2003 года я был задержан сотрудниками милиции, зверски избит и т. д. и т. п. При задержании сотрудники СОБРа, в то время как я лежал на холодной земле лицом вниз, били меня ногами по голове, по телу, по ногам и рукам, на застёгнутые наручники мне наступали ногами, всем весом, затянув их так, что через некоторое время я не чувствовал своих рук, они онемели и я не мог пошевелить даже пальцем. Когда меня доставили в отдел (УБОП), через некоторое время я понял, что когда меня задерживали, то это были только цветочки. Оперативники издевались надо мной около полутора суток, меня раздевали донага и, пристегнув наручниками к батарее, били руками, ногами, палкой по голове, телу, рукам, ногам, в пах, подключали ко мне электрический ток, требуя, чтобы я признался в преступлениях, которых я не совершал. Через некоторое время появлялись сотрудники, которые не принимали участия в пытках, они давали мне одеться, поили чаем, кофе и, так сказать, мило беседовали, но, не добившись своего, они уходили, появлялись уже знакомые мне лица, и всё начиналось снова. Так продолжалось, по-моему, до вечера следующего дня, не могу сказать точнее, потому что счёт времени был для меня потерян, я плохо соображал, что происходит, кружилась и болела голова, терял сознание.
После этого я был помещён в СИЗО-1 г. N. Я думал, что издевательства закончились, но на самом деле всё только началось. Меня постоянно переводили из камеры в камеру, где я содержался с лицами, ранее судимыми и уже осуждёнными. Мне не давали спать, есть, пить, утром меня вывозили в УБОП, где продолжались издевательства со стороны сотрудников. Так продолжалось около 10 дней. Всё это время я не имел возможности встречаться со своим адвокатом. Примерно 15.11.03 мною была написана жалоба на незаконное ведение следствия, на оказание на меня физического и психического давления со стороны сотрудников УБОПа. По поводу написания жалобы в СИ-1 г. N приходила начальник следственной группы Н. и взяла с меня объяснения, в которых я всё подробно описал и указал, что могу опознать людей, издевающихся надо мной. Ответом на это был отказной материал со словами, что все мои обвинения надуманы. После этого сотрудники УБОПа во главе с майором милиции С. начали действовать по-другому. Меня этапировали в СИ-1 г. К, где опять же меня постоянно переводили из камеры в камеру, причём везде сокамерники оказывали на меня психическое и физическое давление с целью получения от меня информации касаемо моего уголовного дела, при этом, показывая прекрасную осведомлённость в материалах дела и не скрывая, что из г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Правовая группа "Антивоенного клуба" (правозащитная организация) разработала анализ обвинений против нацболов. Цитирую здесь б?льшую часть их текста:
«Постановления о привлечении в качестве обвиняемых вынесены следователями Прокуратуры г. Москвы незаконно и необоснованно по следующим основаниям.
Вопреки утверждениям обвинительного заключения, «лидеры» НБП не имели цели организации массовых беспорядков — грубого нарушения общественной безопасности и общественного порядка, дестабилизации нормального функционирования государственного учреждения "под предлогом протеста против проводимой Президентом РФ внешней и внутренней политики в России". Группа молодых граждан Российской Федерации провела в названном помещении несанкционированный митинг против политики властей, в частности — антинародной и непродуманной монетизации льгот. Именно факт проведения несанкционированного митинга отражен в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых.
Так же ошибочно утверждение прокуратуры о том, что члены НБП препятствовали осуществлению сотрудниками Общественной приемной Администрации Президента Российской Федерации, в том числе руководителями Российского государства, возложенных на них Конституцией Российской Федерации и другими федеральными законами полномочий по непосредственному и оперативному приему населения и рассмотрению обращений граждан Российской Федерации, поскольку такие полномочия сотрудников Администрации Президента не возложены на них ни Конституцией РФ, ни иными Федеральными законами, а руководители Российского государства ни на основании нормативных актов, ни фактически не ведут приема населения в помещении кабинета N 14.
Требования членов НБП не носили характера ультиматума, они не ставили условием освобождения занятого ими помещения отставку Президента РФ вне порядка, предусмотренного Конституцией РФ. Сами же по себе требования добровольной отставки Президента РФ не являются незаконными, а наоборот, являются реализацией законного права граждан РФ на свободу слова, предусмотренного ст. 29 Конституции РФ.
Поскольку несанкционированный митинг проводился лишь в одном помещении кабинета 14, утверждение Прокуратуры Москвы о "дестабилизации нормального функционирования государственного учреждения" является безосновательным.
Помимо того, ни воспрепятствование осуществлению госслужащими полномочий по приему населения, ни выдвижение ультиматумов с требованиями отстранения от власти Президента Российской Федерации, ни дестабилизация нормального функционирования государственного учреждения не являются признаками и не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 212 ч. 2, и упомянуты Прокуратурой в тексте постановлений о привлечении в качестве обвиняемых вне всякой связи с предъявленным обвинением.
В тексте названных постановлений содержатся безосновательные утверждения о том, что члены НБП грубо нарушали общественную безопасность и выражали явное неуважение к обществу.
Согласно ст. 1 Закона РФ от 5 марта 1992 г. N 2446-I "О безопасности" (с изменениями от 25 декабря 1992 г., 25 июля 2002 г.) "к основным объектам безопасности относятся: личность — ее права и свободы; общество — его материальные и духовные ценности; государство — его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность".
Обвиняемые не посягали ни на один из установленных Законом объектов общественной безопасности. Таким образом, утверждение Прокуратуры не основано на законе.
Равно необоснованным является утверждение о выражении обвиняемыми неуважения к обществу. Напротив, мотивы обвиняемых являлись глубоко социальными, этичными и направленными на защиту общественно значимых ценностей и интересов: таких, как социальная защищенность пенсионеров и инвалидов, территориальная целостность России и иных.
Квалификация действий обвиняемых как участие в массовых беспорядках (по ч. 2 ст. 212 УК РФ) является необоснованной. УК РФ не дает определения "массовых беспорядков", однако правовая доктрина предполагает, что "высокая степень общественной опасности массовых беспорядков определяется самим фактом существования трудно поддающейся внешнему контролю большой массы людей, что уже влечет за собой значительную психологическую напряженность в определенном регионе или районе их проживания; во-вторых, стихийным характером поведения участников толпы" (Курс уголовного права. Том 4. Особенная часть под ред. доктора юридических наук, профессора Г.Н.Борзенкова и доктора юридических наук, профессора В.С.Комиссарова М., 2002). А.Н.Трайнин при характеристике массовых беспорядков отмечал: "Массы — меняющаяся толпа со свободным доступом и свободным выходом участников (Трайнин А. Н. Уголовное право. Часть Особенная. Преступления против государства и социалистического порядка. М., 1927. стр. 110). Именно неопределенно широкий круг участников и элемент стихийности позволяют разграничить состав массовых беспорядков от близких составов преступлений и правонарушений (хулиганство, мелкое хулиганство, умышленное уничтожение и повреждение имущества и т. д.) совершенных двумя и более лицами.
Сама прокуратура в тексте постановления указывает на организованный характер действий обвиняемых и заранее определенный круг участников несанкционированного митинга. Таким образом, само событие массовых беспорядков в данном случае отсутствовало.
В качестве признаков массовых беспорядков, предусмотренных ст. 212 УК РФ, Прокуратура называет совершение обвиняемыми «погрома» и уничтожение имущества, что, однако, не соответствует объективным обстоятельства дела.
УК РФ не дает правового определения термина «погром». Толковый словарь Д. Н. Ушакова определяет «погром» как "организованное правительством, господствующими классами реакционно-шовинистическое выступление, массовое избиение толпой какой-нибудь группы населения, сопровождающееся убийствами, разорением и грабежом имущества. Еврейские погромы в царской России, в панской Польше, в боярской Румынии, в фашистской Германии. Армянские погромы в султанской Турции." А "Словарь русского языка" С. И. Ожегова — как "реакционно-шовинистическое выступление против какой-нибудь национальной или иной группы населения, сопровождающееся разорением, грабежом имущества и массовыми убийствами". Очевидно, что действия обвиняемых ничем подобным не сопровождались и не могут быть квалифицированы как «погром».
Перечисленное в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых имущество не было уничтожено, а было лишь повреждено, что также не дает оснований для квалификации действий обвиняемых по ст. 212 УК РФ.
Исходя из вышеизложенного, участники несанкционированного митинга в помещении Общественной приемной Администрации Президента РФ не подлежат уголовной ответственности по ст. 212 ч. 2 УК РФ, а могут подлежать лишь административной ответственности, предусмотренной ст. ст. 20.2 ч.ч.1 и 2 (Нарушение установленного порядка организации и проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования), 20.17 (самовольное проникновение на охраняемый в установленном порядке объект), 20.1 (мелкое хулиганство — другие действия, демонстративно нарушающие общественный порядок) КоАП РФ ».
Но велика злоба власть имущих к молодым людям, осмелившимся протестовать против президента. Потому с 30 июня в трех железных клетках в Никулинском суде города Москвы (в Тверском суде не нашлось нужного помещения и клетки) как диких зверей судят молодую интеллигенцию России. Виновным себя не признал никто. Приведу здесь цитаты из одного из открытых писем родителей 39 нацболов президенту Путину: «Уважаемый Владимир Владимирович! Странная складывается ситуация: мы Вам все пишем и пишем, а Вы в ответ лишь молчите. /…/ А что же Вы, господин Президент? Неужели Вас не беспокоит судьба сорока молодых сограждан, неужели Вы всерьез полагаете, что они в чем-то виноваты, или Вы пришли к выводу, что страна может обойтись и без них, патриотов, защитников и гуманистов? На что же Вы рассчитываете? Оставить пустыню после себя? Уважаемый Владимир Владимирович! В предыдущих обращениях к Вам мы просили Вас (и сейчас просим) подойти к происшедшему с позиций государственной мудрости. Вы не вняли этой просьбе; мы просили Вас (и сейчас просим) проявить понимание и милосердие — «Но счастливые глухи к добру…»; и, наконец, мы просили Вас (и сейчас просим) посмотреть в наши глаза и в глаза истории — сделали ли Вы это? /…/ Простите, Владимир Владимирович, но иногда создается впечатление, что это с Вашего высочайшего соизволения наших детей гноят в тюремных камерах ».
У родителей национал-большевиков меньше негативного опыта общения с правительством Путина, с государством, созданным Путиным, потому у них больше разбитых надежд. Я же твердо знаю, и уверен, что президент не мудр, не милосерден, не добр, и не только с его соизволения гноят в тюремных камерах и лагерях сорок девять членов Национал-Большевистской Партии, но, вероятнее всего, по его инициативе. При Путине фактически отказались от практики помилования, а амнистировали только что лишь дряхлых стариков — ветеранов Великой Отечественной, общим числом в две сотни душ. В то время как даже при Ельцине, который тоже чувствительностью не отличался, и миловали, и амнистировали тысячи. К жестокосердию президента я возвращусь в последнем, III-м, блоке моей книги. А сейчас несколько слов о его путинских тюрьмах, раз мы уж затронули эту тему. Опять процитирую свое открытое письмо Президенту из тюрьмы Лефортово. 2001 год. О тюрьмах:
«Положение в российских тюрьмах отчаянное. Свирепствуют туберкулез, СПИД, наркомания. /…/ тюремное население страны всё увеличивается. Объясняется это не особо преступными наклонностями граждан РФ, но безжалостной суровостью законов и органов, осуществляющих эти законы: милиции, ФСБ, Прокуратуры, Судов, Минюста. Эти органы никогда не были реформированы всерьез и остались тоталитарными по сути своей хищниками, охотящимися за гражданами. В стране разработана и пятнадцать лет принимается судебная реформа, но уже явственно видно, что толку от нее мало. Потому что судьи останутся теми же, корпоративный дух советской тоталитарной юстиции убьет результаты судебной реформы. Гражданин по-прежнему будет заранее обречен лицом к лицу с Государством. Более того, часть осужденных, даже на малые сроки, неминуемо умрет в тюрьме от туберкулеза, от овердозы наркотиков и СПИДа. Вы видели когда-либо Ваших заключенных, господин Президент? Это землистого цвета люди, покрытые язвами и струпьями».
Так я писал в 2001 году. На самом деле дела обстоят куда страшнее. Приведу здесь лишь один пример того, как обстоят дела внутри тюрем. Даже меня потрясло письмо, отправленное на волю заключенным, которого убили в тюрьме через несколько днейпосле написания письма. По приказанию следователя. Вот это письмо:
«14 октября 2003 года я был задержан сотрудниками милиции, зверски избит и т. д. и т. п. При задержании сотрудники СОБРа, в то время как я лежал на холодной земле лицом вниз, били меня ногами по голове, по телу, по ногам и рукам, на застёгнутые наручники мне наступали ногами, всем весом, затянув их так, что через некоторое время я не чувствовал своих рук, они онемели и я не мог пошевелить даже пальцем. Когда меня доставили в отдел (УБОП), через некоторое время я понял, что когда меня задерживали, то это были только цветочки. Оперативники издевались надо мной около полутора суток, меня раздевали донага и, пристегнув наручниками к батарее, били руками, ногами, палкой по голове, телу, рукам, ногам, в пах, подключали ко мне электрический ток, требуя, чтобы я признался в преступлениях, которых я не совершал. Через некоторое время появлялись сотрудники, которые не принимали участия в пытках, они давали мне одеться, поили чаем, кофе и, так сказать, мило беседовали, но, не добившись своего, они уходили, появлялись уже знакомые мне лица, и всё начиналось снова. Так продолжалось, по-моему, до вечера следующего дня, не могу сказать точнее, потому что счёт времени был для меня потерян, я плохо соображал, что происходит, кружилась и болела голова, терял сознание.
После этого я был помещён в СИЗО-1 г. N. Я думал, что издевательства закончились, но на самом деле всё только началось. Меня постоянно переводили из камеры в камеру, где я содержался с лицами, ранее судимыми и уже осуждёнными. Мне не давали спать, есть, пить, утром меня вывозили в УБОП, где продолжались издевательства со стороны сотрудников. Так продолжалось около 10 дней. Всё это время я не имел возможности встречаться со своим адвокатом. Примерно 15.11.03 мною была написана жалоба на незаконное ведение следствия, на оказание на меня физического и психического давления со стороны сотрудников УБОПа. По поводу написания жалобы в СИ-1 г. N приходила начальник следственной группы Н. и взяла с меня объяснения, в которых я всё подробно описал и указал, что могу опознать людей, издевающихся надо мной. Ответом на это был отказной материал со словами, что все мои обвинения надуманы. После этого сотрудники УБОПа во главе с майором милиции С. начали действовать по-другому. Меня этапировали в СИ-1 г. К, где опять же меня постоянно переводили из камеры в камеру, причём везде сокамерники оказывали на меня психическое и физическое давление с целью получения от меня информации касаемо моего уголовного дела, при этом, показывая прекрасную осведомлённость в материалах дела и не скрывая, что из г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42