– Фальшивые, что ли, Сюртук? Чего молчишь?
– Настоящие, – с трудом ответил Василий и, сглотнув подступивший к горлу комок, бросил в костер вторую пачку.
– Ты мне лучше отдай, если тебе они поперек глотки встали! – возмущенно предложил Гоша.
– Иди ты… – посоветовал Василий и отправил в огонь сразу две упаковки.
– Так, – взволнованно оглядываясь на костер, пробормотал сержант, – а ну, поднимайся, пойдем по сто грамм врежем, за сбычу мечт… Не то все свое светлое будущее спалишь… Вставай! Сюртук, ты чего?! Василий! Вставай, тебе говорят!
Василий с трудом разлепил глаза и увидел треснувший потолок родной и привычной комнаты. Первым делом он провел ладонью по лицу. Щетина была совсем короткой, максимум суточной. Сюртуков с опаской повернул голову влево и нежно погладил пальцами левой руки прикрывающий стену ковер. Из соседней комнаты доносился голос телевизионного ведущего. Жена собиралась на работу под аккомпанемент любимой утренней программы.
Кошмарный сон закончился, уступив место привычному серому началу нормального буднего дня. Василий с удовольствием потянулся и, бодро приняв вертикальное положение, отправился в ванную. Его до сих пор тревожили отголоски сна, но их разогнал привычный позыв начать ежедневное брюзжание. Василий попытался тяжело вздохнуть, но у него ничего не вышло. Сегодня ему почему-то не вздыхалось. Хорошо это или плохо, он понять пока не мог. Быстро закончив утренние процедуры, он отправился в кухню и начал готовить завтрак. В последний раз Сюртуков занимался домашними делами еще до личного кризиса, когда у него была нормальная работа и жена спала не в соседней комнате, а рядом. Вернувшись в гостиную, Василий сделал звук телевизора погромче и, снова удалясь на кухню, включил шумный чайник.
«Новости из зоны боевых действий, – предупредил диктор. – По сообщениям нашего корреспондента, группировка в селении… была отрезана от путей получения боеприпасов, однако сломить сопротивление врага пока не удалось. Наши войска понесли потери. Одиннадцать человек убитыми и пять ранеными…»
– Убитыми десять, – невольно поправил его Сюртуков. – Трое в разведке и семь, когда рассвело…
Василий вдруг выронил кухонное полотенце и бросился в комнату. Кадр фронтового репортажа как раз демонстрировал полную панораму знакомых окрестностей села.
– Как вам удалось отрезать врагов от канала снабжения боеприпасами? – спросил невидимый репортер, протягивая микрофон молодому офицеру.
– Наши разведчики уничтожили колонну из пяти машин с патронами, – ответил лейтенант. – Одну даже пригнали в расположение части…
Кадр сменился, и перед глазами изумленного Василия предстал пробитый пулями и лишенный стекол бордовый «Крузер».
– К сожалению, в живых остался только один из ребят, – продолжил вместо офицера репортер, и камера передвинулась влево, где, лениво пережевывая резинку, стоял одутловатый Гоша. – Трудно было?
– Нормально, – гордо выпрямляясь, ответил сержант. – Не в первый раз…
Сюртуков почувствовал, как подкашиваются ноги.
– Что помогло вам уцелеть? Ведь четверо ваших товарищей остались на поле боя…
– Ну и вопросы у вас, – Гоша нахмурился и пожал плечами. – Уцелели мы втроем. Просто одного, при отходе, шальной пулей зацепило, а другой, уже утром, снайперу попался…
Василий закрыл лицо руками и задержал дыхание, с ужасом ожидая, что сержант сейчас назовет его имя. Однако кадр сменился, и теперь интервью давали генералы. Сюртуков помотал головой, словно прогоняя наваждение, и выключил телевизор. «Чертовщина какая-то!» Он снова вернулся в кухню и заварил крепкий чай. «Нет, ну надо же, какой странный сон! И как натурально!»
Василию вспомнились аккуратные пачки импортных денег и то ощущение, которое он испытал, прикасаясь к их упругим бокам…
А еще он вспомнил короткий тупой толчок в грудь и нахлынувшие вслед за ним безразличие и тишину…»
– Забавно, – сказал я, когда Красавчик умолк и полез в сумку за бутылкой минеральной воды. – Ты хочешь сказать, что каждый факт этой притчи подтвержден документами и материальными свидетельствами.
– Вот именно, – сделав несколько объемных глотков, подтвердил напарник. – Действующие лица тоже реальны, а события происходили именно так, как было изложено выше…
– Тем не менее надо проверить Сюртукова на предмет одержимости существами из Бездны, а также употребления наркотиков и алкогольного стажа, – начал я рассуждать вслух. – Если диагноз по этим статьям будет отрицательный, то можно и дальше проверять случай на достоверность. Поручим это Алексею?
– Какой ты быстрый! – Красавчик покачал головой. – Обрати внимание на главную особенность происшествия – клиент ничуть не удивился своему волшебному превращению из нытика с высшим образованием в крутого, хотя и немного сентиментального, профессионального солдата. Разве такая мгновенная психологическая адаптация тебя не смущает?
– Твоя версия? – не тратя времени на пустые возражения, спросил я.
– Пока отсутствует, – признался Красавчик. – Хотя кое-какие наметки есть. Во-первых, провал в параллельные миры…
– Смердит, – морщась, заметил я.
– Сам понимаю, – согласился напарник. – Тогда вариант номер два: кто-то влез к нему в мозги…
– Это уже лучше, – сказал я. – Хотя я вижу и третий вариант: он создал иллюзию сам. Во сне или бреду. Достоверные и логичные сны не такая уж редкость. Этим, кстати, можно объяснить и то, что он мгновенно вошел в роль воина. Хотя в этом случае я не знаю, как быть со свидетелями и уликами, вроде бордового «Крузера».
– Вот, а ты хочешь поручить дело Кузьменко, – укоризненно кивая, сказал Красавчик. – Без нас ему с таким иллюзионистом не справиться.
– Хорошо, – сдался я. – Займемся этим Сюртуковым сами. Работаем?
– Постой, – Красавчик подбросил папку. – «Работаем» – это все, что ты скажешь?
– Что ты хотел услышать дополнительно? – спросил я и поднял машину над землей. – Позвони Алексею и Ирине. Пусть встречают нас в конторе…
– Ну, не знаю, например, с чего мы начнем? – набирая номер приемной нашего агентства, спросил напарник.
– С главного свидетеля, – ответил я. – Мы поедем к Сюртукову, а Ира и Кузьменко будут на связи. Схема стандартная. Нам следует как можно лучше изучить басню этого Василия и проанализировать все детали. Работа кропотливая, но творческая. Как только мы выявим все странности, автор станет для нас почти прозрачным. А уж как выбить из подозреваемого мотивы, причины, замыслы и прочие свидетельства против него самого, я тебе объяснять не намерен…
– И не надо, – Красавчик ухмыльнулся. – Будем искать невидимые нити? Надеюсь, они существуют и мы раскрутим клубок полностью.
– Ты, кстати, не упомянул, откуда добыл адрес этого Сюртукова, – покосившись на партнера, сказал я. – Надеюсь, не из компьютерной сети или желтой прессы?
– Источник надежный, как скалы, – заверил Красавчик.
– Дельфийский оракул? – я улыбнулся.
– Вроде того, – туманно ответил напарник. – Я смогу тебе его показать только в крайнем случае. Не обижайся, но я обещал ему полную анонимность…
– Понимаю, – я кивнул. – Думаю, что с Василием Андреевичем мы справимся и без посторонней помощи.
– Он думает так же, – ответил Красавчик.


Глава 2

А и, красивый, зачем спешишь, дай погадаю! Василий сделал шаг вправо и, обогнув навязчивую цыганку, двинулся дальше. Он никуда особо не спешил, но связываться с цыганами или подавать милостыню распространившимся в последнее время беженцам с юга считал неразумным.
– Богатым будешь, счастье тебе будет, дай денежку, какую не жалко!
– Отвяжись, – предложил Сюртуков, но цыганка вдруг стала неестественно серьезной и, даже не хватая его за руку, сказала:
– Много жизни в тебе! Здоровый ты, молодой. Береги себя! Долго проживешь тогда!
– Курить бросить, что ли? – невольно ввязываясь в беседу, спросил Василий.
– День сегодняшний переживи, красавец, – уже совсем зловещим шепотом ответила цыганка.
– Шла бы ты… – недовольно посоветовал Сюртуков.
– Не сердись, драгоценный, – цыганка улыбнулась ровной, сверкающей желтым металлом улыбкой. – Позолоти ручку, совет дам хороший…
– Держи, – сам не понимая почему, Василий вынул из кармана крупную купюру и сунул в унизанную кольцами и браслетами руку цыганки.
– Ай, щедрый, удача тебе будет, если побережешься один день… – выворачивая запястье Сюртукова ладонью кверху, воскликнула гадалка. – Вижу, врагов у тебя много, не встречайся с ними сегодня, про машину свою забудь до утра и женщины остерегайся. Все у тебя тогда хорошо будет!
– Что ты человеку голову морочишь? – сердито оттолкнув цыганку, вмешалась в их диалог пожилая женщина в сером драповом пальто и вязаной шапочке.
– Ай, ты кто такая, зачем толкаешься?! – возмущенно спросила гадалка.
Женщина молча посмотрела цыганке в глаза, и та почему-то замолчала. Их безмолвная дуэль взглядов продолжалась целую минуту. Потом гадалка вдруг сдалась и, выпустив руку Василия, сделала пару шагов назад,
– Помни, что я сказала, золотой! Берегись этой старухи, дурной глаз у нее! Неживой! Ай, берегись!
Выдав последнюю реплику, цыганка проворно подобрала многочисленные юбки и, ловко перепрыгнув через лужу, засеменила прочь.
– Девять жизней у тебя, юноша, – проводив гадалку взглядом, сказала женщина. – Сбросишь одну, другая на подходе… Разве можно их за день растерять? Не бери в голову…
– Вы тоже гаданием зарабатываете? – с усмешкой спросил Василий.
– Деньги, деньги, – женщина вздохнула. – И что же вы на них все помешались? Разве, кроме этих бумажек, ничего достойного в мире не осталось?
– Извините, – пробормотал Сюртуков, не зная, как найти предлог для того, чтобы продолжить путь.
– Ничего, не извиняйся, – женщина махнула рукой, и ее бледное лицо покрылось сетью морщинок от внезапно пробежавшей по ярко накрашенным губам улыбки. – Вежливый… Люблю, когда молодежь вежливая.
– А девять жизней – это в каком смысле? – передумав уходить, спросил Василий. – Как у кошки?
– Нет, – женщина подняла на парня глубоко посаженные глаза и снова улыбнулась. – Кошки просто живучи, а ты на самом деле девять раз смерти избежать сможешь. Так что не верь цыганке, она за плату старалась…
– А вы почему вмешались?
спросил Сюртуков; –
– От доброты душевной, – просто ответила женщина. – Ну, иди, родной, ступай…
Василий пожал плечами и двинулся дальше. Неожиданная двойная встреча его почти не взволновала. Гаданием и оккультными науками он никогда не интересовался.
«Девять, значит, девять, – подумал Сюртуков. – Сейчас, видимо, первая? Восемь в запасе. Нормально. Или одну я оставил во сне, когда погиб на той окраине села? С ума сойти можно с этой мистикой. Хотя и семь жизней в запасе – тоже очень неплохо».
Глубоко вдохнув прохладный воздух, он прищурился и взглянул на яркое весеннее солнце. Погода вполне располагала к жизнелюбию. Тем более, как выяснилось, такому многоразовому. Решив обойти образовавшуюся впервые после зимы лужу, Василий свернул к асфальтовой дорожке, бегущей вокруг высотного дома. Совершенно не задумываясь над тем, что делает, он перешагнул через натянутую чуть выше щиколоток веревку с красными флажками. Обойдя пару глыб плотного снега со льдом, Сюртуков направился к арке, ведущей во дворик длинного дома. Там, во дворе, стояла его машина.
– Куда?! – неожиданно рявкнул какой-то небритый мужик в оранжевом жилете поверх телогрейки. – Назад!
Василий остановился и с недоумением посмотрел «а размахивающего руками дядьку. Тот едва ли не под-лрыгивал от усердия, но делал это, не сходя с места.
– Чего? – оглядываясь по сторонам, спросил Сюртуков.
– Жить надоело?! – снова заорал дворник. Он задрал к небу сизый нос и крикнул еще громче, но на этот раз не Василию:
– Степаныч, подожди! Ах ты, блин!
Сюртуков тоже поднял взгляд кверху и увидел, как с высоты далекой крыши пикирует огромная глыба серо-голубого льда. Василию казалось, что он видит все мельчайшие изгибы сверкающего снаряда, каждую вмерзшую в его толщу частичку мусора, каждый пузырек плененного льдом воздуха… Ни отскочить, ни даже шевельнуть рукой, чтобы инстинктивно прикрыться от глыбы, он был уже просто не в силах.
– Холодец… – предсказал развязку дворник. Сюртуков невольно с ним согласился, но в ту же секунду глыба оглушительно хлопнула по асфальту в нескольких сантиметрах от ног нарушителя веревочной границы и обдала его фонтаном ледяных осколков.
– Вали отсюда, обормот! – с облегчением приказал страж чистоты. – Повезло тебе… Ну, бегом!
Василий не стал огрызаться и спешно покинул опасную территорию. «Шесть?» – мелькнула в его голове странная мысль. Логика в данной ситуации была бессильна, но интуитивно Сюртуков чувствовал, что кусок льда в последний момент необъяснимо отклонился от траектории и потому упал не точно на голову Василия, а рядом с ногами. Возможно, так ему просто показалось, но полностью уверен в этом он не был. Теперь к словам цыганки и тем более пожилой женщины он решил отнестись более благосклонно. «А вдруг одна из них права?» Сюртуков невольно поежился и нырнул в арку. Его немного трясло, и душевное равновесие никак не восстанавливалось. Как выяснилось, он еще и не совсем вернулся к реальности. Анализируя свои переживания, Василий совершенно забыл о том, что следует смотреть по сторонам.
Перед самым носом у него отчаянно взвизгнули тормоза и щелкнула, открываясь, дверца.
– Ты куда смотришь, козел?! – заорал, выбираясь из грузовой машины, водитель.
Сюртуков вдруг понял, что до сих пор смотрит вверх, на ближайший карниз. Он опустил взгляд и увидел в полуметре от себя бампер небольшого грузовичка. За спиной водителя, который уже схватил Василия за лацканы куртки, появилась не менее внушительная физиономия экспедитора.
– Чего ты разошелся? – пытаясь отцепить руки шофера от своей одежды, спросил Сюртуков. – Ну, зазевался, извини…
– Зазевался?
1 2 3 4 5 6 7 8