Да вот
беда, немногие интересующие его передачи Колыванов смотрел в записи, с з
аботливо вырезанными рекламными роликами. А когда у него что-то болело, п
росил Катю дать что-нибудь “от живота” или “от головы”. Дурацкая ситуаци
я: сидеть перед грудой лекарств и не знать, какое так необходимо тебе сейч
ас…
Он взялся за пластырь и вату, решив для начала продезинфицировать и закл
еить ранку на ступне. Однако, странное дело, стер с ноги кровь и обнаружил,
что края ранки плотно сошлись, она уже не кровоточит и не болит. Хмыкнул уд
ивленно, но заклеил на всякий случай. Смахнул со стола кучу заграничной е
рунды и решительно пододвинул недопитую бутылку. Народ недаром говорит,
что клин вышибают клином, а подобное лечат подобным Ц не может ошибатьс
я наш народ в таком волнующем и близко знакомом предмете…
С утра пролетарское пойло казалось еще гадостнее, долго болталось вверх
-вниз по пищеводу, будто раздумывало Ц лечь ли мирно в желудок, или извер
гнуться обратно; пришлось торопливо запить водой, все той же артезианско
й водой. Однако подействовало быстро, боль из головы и из всего тела помал
еньку ушла, оставив странное ощущение, что Колыванов весь с ног до головы
изнутри наполнен чем-то вязким и полужидким, грозящим при неосторожном
движении прорвать оболочку и растечься по полу… Но способность мыслить
вернулась, и мысли были крайне гнусные:
Да-а… Это надо же так умудриться… и ни с того ни с сего… На первой бут
ылке праздник, надо понимать, не закончился… как жив-то остался после так
ой дозы… к снастью, похоже, из третьей большую часть разлил, уронив… Да, ко
гда напивается малопьющий человек, это что-то…
Пол холодил босые ступни, все тело наконец почувствовало озноб, и Колыва
нов отправился в спальню Ц одеться. Шел гораздо тверже, аккуратно обойд
я валявшиеся на полу стекла.
Одежды ни на кровати, ни на полу не было.
Ее вообще нигде не было…

Тяжелый день был сегодня не у одного Колыванова.
Два человека сидели за установленным в просторном кабинете столом напр
отив друг друга. Молчали, курили, хотя у Капитана табачный дым вызывал уже
стойкий рвотный рефлекс.
Помятый, невыспавшийся, он был мало похож на себя вчерашнего Ц уверенно
го, жесткого и собранного, одним своим видом гасящего у коллег даже малей
шие намеки на панику. Сейчас он позволил выпустить наружу то, что на самом
деле чувствовал: мрачную неуверенность и радость Ц радость от возможно
сти переложить груз ответственности на чужие плечи.
Человек, сидевший напротив, все знал, принимал все решения и, по большому с
чету, один отвечал за все происходящее в Лаборатории. Свои называли его Г
енералом Ц генералом он и был.
Было что-то общее в их глазах Ц карих у Капитана, васильково-голубых у Ге
нерала. Говорят, в зрачке убитого навсегда остается облик убийцы. Кримин
алисты утверждают: ерунда. Но, может быть, отчасти верно обратное…
Одеты они тоже были одинаково Ц в зеленую камуфляжную форму.
Из всех возможных знаков различия у Капитана Ц лишь эмблема в форме дел
ьтоида, обращенного тупым углом вниз (на фоне вписанного в дельтоид пыла
ющего костра скрещивались два кривых клинка и надпись под ними: “Охрана”
).
У Генерала Ц две обвившие рюмки змеи в углах воротника. Змеи-алкоголичк
и, впрочем, были чистой фикцией, на самом деле вся служба их носителя прохо
дила под другой эмблемой Ц той самой, сочетающей оборонительное и насту
пательное холодное оружие.
…Резюме их разговора, изложенное Генералом после долгой паузы, оказалос
ь достаточно неожиданным:
Ц В общем, все вы сделали правильно. Кроме одного Ц чересчур раздули про
блему. По большому счету ничего катастрофического и непоправимого не пр
оизошло, такие накладки бывают в любом большом деле. Сам знаешь, сколько н
ароду гибнет на всяких масштабных учениях: то холостой заряд окажется бо
евым, то зенитчики вместо цели ее буксировщик собьют, то вообще целый взв
од ботулизм от просроченных консервов заработает. А у нас даже жертв пок
а нет. И оснований для паники тоже нет. Мысль о том, что продался один из тех
, кто знает все, Ц ерунда. Тогда все обставлено было бы по-другому. Просто
в одно прекрасное утро не явился бы на службу, к примеру, Эскулап. Исчез бы.
Канул бесследно. А через несколько лет из какой-нибудь закордонной лабо
ратории просочились бы сведения о работах по нашей тематике. Одна же пор
ция 57-го погоды не сделает, даже если и попадет в нужные руки. Без всего нам
и наработанного, без методик, без других препаратов… В конце концов, у нас
четырнадцать лет форы и мы фактически на финишной прямой Ц никому нас у
же не обойти. И толстосумы, мечтающие прожить подольше, будут приползать
к нам, именно к нам. На коленках и с толстенными пачками купюр в зубах…
Капитан незаметно вздохнул. Он был не спец в науках, но даже ему казалось,
что последние четыре года Лаборатория топчется на месте. Чудодейственн
ые снадобья, грозившие перевернуть и обрушить все медицину вкупе с фарма
цевтикой, обладали либо крайне избирательным действием, либо чудовищны
ми побочными эффектами.
Капитану было сомнительно, что даже умирающий толстосум выберет продле
ние жизни в образе косматого и кровожадного мутанта. Хотя черт их знает, з
амораживать себя на пару веков в жидком азоте в надежде на прогресс меди
цины тоже отдает шизофренией, однако желающие находятся.
Но Капитан не был уверен, что Генералу удастся то, чем он так упорно сейчас
занимался, Ц интенсивные и анонимные контакты с западными фармацевтам
и. Схема была задумана простая Ц мы даем сырье, полуфабрикаты, а вы превра
щаете их в чудо-лекарства, рекламируете и реализуете.
Тут действительно пахнет миллиардными прибылями, и в таких делах никаки
м партнерам верить нельзя, ни под какие гарантии. Сначала, конечно, те попр
обуют сами разобраться и синтезировать нужный продукт. Ни хрена у них не
получится Ц нужны ткани живых доноров-объектов.
Потом в дело вступят разведки и всюду проникающая и все вынюхивающая жур
налистская братия. А это будет уже борьба на два фронта Ц сохранить тайн
у от западных партнеров-конкурентов и от собственного начальства, после
сумятицы девяносто первого года имеющего, мягко говоря, не совсем полно
е представление о темах работы Лаборатории.
И как Капитан ни уважал своего начальника, сомнения в исходе этой борьбы
оставались. Особенно в свете ЧП с пятьдесят седьмым штаммом. Если джинн в
ырвется из бутылки, начнется такое…
Ничего из этих мыслей вслух Капитан не сказал. Спросил только:
Ц А если подтвердится версия о случайной пропаже? И штамм спонтанно сра
ботает? Что будем делать?
Ц Сначала пусть подтвердится, Ц холодно ответил Генерал. Ц А что дела
ть, ты и сам знаешь. Выследим тварь или тварей и уничтожим. Не впервой.
Да уж, не впервой… Даже на пустынном Полигоне за эти уничтожения пришлос
ь платить многими жизнями, а что начнется в густонаселенных местах, лучш
е не думать… Генерал, похоже, и не думает. Заранее планирует неизбежные по
тери с безразличием полководца, посылающего на смерть полки и батальоны
…
Что же, может, это и правильнее, чем впадать в истерию, как Доктор…
Ц Значит, так, Ц стал закруглять разговор Генерал. Ц Сейчас возвращае
шься, на все запланированные мероприятия даю добро. Начни с Вивария, если
кто станет копать Ц там шансов засветиться куда больше. Постарайся все,
что можно, отработать побыстрее. Возможно, на днях предстоит командировк
а.
Ц Куда? Ц не удержался от недоуменного вопроса Капитан, хотя жизнь давн
о отучила от излишнего любопытства. Но командировка в такой момент…
Ц В Голландию. Они там, похоже, не поняли, с кем имеют дело. Считают нас не т
о изобретателями-одиночками, полусумасшедшими гениями, не то подыхающи
ми с голоду российскими учеными, готовыми продать все что угодно за пару
тысяч зеленых. И относятся соответственно, хотят хапнуть все, сразу и поч
ти бесплатно. Сам понимаешь, что представляться по полной форме нельзя…
Поэтому проведешь инсценировку. Создашь впечатление, что мы серьезные л
юди из криминального мира, получившие доступ к дорогостоящим секретам и
задешево их отдавать не желающие. И шутки шутить с нами опасно. Демонстра
ция должна быть бескровной, но эффектной. К примеру, взорвать пару “мерсе
десов” наших потенциальных партнеров. Без седоков, разумеется… Они там в
своем сытом и сонном болоте к таким вещам не привыкли, должно хорошо поде
йствовать…
Ц Оборудование для демонстрации тащить через границу?
Ц Не стоит, да и времени нет надежный провоз подготовить… Возьмешь с соб
ой Деточкина. Он тебе из подручных материалов хоть ядерный заряд сварган
ит…
Вот так. Деточкин сварганит, это точно, из чего угодно Ц из порошковой кра
ски, из цветочного удобрения, из модельки радиуправляемой… Но командиро
вка, ясное дело, предстоит не “возможно”, а совершенно точно. Генерал все п
родумал и просчитал и менять свои планы из-за пропажи 57-го не намерен.
Лишь бы он спланировал все так же безошибочно для пропавшего контейнера
. Генерал словно прочитал его мысли:
Ц Поезжай спокойно. За 57-й не волнуйся Ц все что можно я сделаю. Был в семь
десят восьмом году на “Векторе” под Новосибирском точно такой случай. А
тогда даже название “Вектор” употреблять нельзя было, не говоря уже о пр
офиле их работ. Это сейчас журналисты в спецхранилища лазают и телезрите
лей видом колб с чумой и оспой пугают… А тогда приходилось искать, ничего
не объясняя девяносто семи процентам ищущих. И ничего, нашли. Так что опыт
есть, не беспокойся…
Капитан и рад бы был не беспокоиться.
Не получалось.

Глава VI

Исчезла не только одежда Ц заодно бесследно сгин
ули кроссовки, в которых Колыванов был вчера вечером. В общем-то ерунда, м
ог от такой дозы начать раздеваться где угодно: хоть в гараже, хоть наверх
у, в круглом помещении декоративной башенки, Ц раздеться и напрочь забы
ть про это. Да и шмотки были не ахти, так, по большому счету дачная спецодеж
да, и ничего особо ценного в карманах не было…
Хуже, что пропал “ролекс” с руки Ц и утративший чувство времени Колыван
ов не мог даже приблизительно определить, который час.
А маятниковый раритет в спальне, куда он вернулся, вообще показывал что-т
о несуразное Ц половину третьего. И еще была тут какая-то странность… Аг
а! Вот оно что… Колыванов опустился на незастеленную кровать, он уже одел
ся в найденные в шкафу джинсы и растянутую бесформенную футболку, носков
пока не нашел, но сейчас было не до них…
…На резной боковой поверхности старинных часов, обращенной к кровати, иг
рал на свирели бородатый, рогатый и козлоногий некто Ц не то дьявол, не то
греческий сатир. А может, и фавн, кто их там разберет…
Этот деревянный барельеф был первым, что видел Колыванов, просыпаясь на
даче; он знал наизусть каждую деталь композиции Ц и вот сейчас она измен
илась. Свирель козлоног по-прежнему держал в руке, но губы ее уже не касал
ись Ц голову фавн повернул назад, смотрел издевательски на Колыванова и
ухмылялся полуоткрытым ртом с торчащими длинными зубами. Здравствуй, бе
лая горячка… Кому-то видятся зеленые чертики, а у нас вот оживают деревян
ные… Но это тоже весело.
Он протянул руку, приблизил ее к сатиру, но несколько секунд не решался до
тронуться до темного дерева пальцами.
Все-таки прикоснулся Ц дерево как дерево, гладкое и приятное на ощупь, ка
жется даже чуть теплым… Крепко зажмурил глаза и резко помотал головой, т
ут же пожалев об этом движении; снова открыл Ц в наглой ухмылке дьявола-г
аллюцинации ничего не изменилось. И в положении рогатой головы тоже. Лад
но, пускай это будет дежа-вю. Самое обыкновенное дежа-вю. Алкогольное…
А фавн всегда именно так и сидел…
Кстати, а где же Саша? Колыванов прошел наверх, в его комнату: кровать разо
брана, на столе чехол от плеера и пустой футляр от кассеты. Децл. Звучит ка
к диагноз, подумал Колыванов: децл головного мозга…
Подумал и сам удивился Ц народная терапия лечила без осечек, жизнь на гл
азах вливалась в тело и в мозг, только что умиравшие, вот и способность шут
ить вернулась… Рядом на столе тикает будильник, поставленный на шесть ут
ра, одежды и удочки нет… Но сколько же сейчас времени, неплохо бы узнать… Т
ьфу, черт…
Колыванов хлопнул себя по лбу и вернулся от двери к столу, взял в руки буди
льник. Будильник показывал без четверти три. Однако… Судя по всему, сегод
няшний карасиный клев достоин Книги рекордов Гиннесса…
Он спустился в гостиную. Спустился и застыл соляным столбом, прикованный
к месту небывалым и странным зрелищем: это была не его гостиная, это было
совершенно чужое и незнакомое помещение.
Колыванову стало страшно.
Прислонившись спиной к резному деревянному столбику лестницы, он выхва
тывал взглядом отдельные предметы обстановки: вот стол, широкий, на боль
шую компанию стол, Ц сделан по собственному чертежу, дерево слегка обож
жено паяльной лампой и покрыто лаком; вот такие же стулья Ц массивные, с в
ысокими резными спинками… Вот тупо пялится со стены широко раскинувшая
рога голова лося, подвернувшегося под пулю Колыванова на облавной охоте
…
Все было напрасно.
Голову, стол, стулья, да и остальные предметы он узнавал Ц с трудом, но узн
авал, Ц а все вместе было чужое.
Прижав ладони к вискам, глядя под ноги, только под ноги, ни взгляда по стор
онам, он пошел к полуоткрытой входной двери, твердя как заклинание, как бе
ссмысленный детский стишок: дежа-вю, дежа-вю, дежа-вю…
Но это было не дежа-вю.

Все рушилось к чертям. Пятнадцать лет работы, пятнадцать долгих и тяжких
лет Ц а последние восемь из них вообще были постоянной эквилибристикой
на лезвии ножа, Ц все шло псу под хвост.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7