Шленский Александр
Фаол и Нупес
Александр Шленский
Фаол и Нупес
Фаол сидел на потолке, растянувшись в шпагат, и перебирал в уме простые числа. Когда он дошел до сорока семи, дверь открылась и вошел Нупес.
-- Здравствуй, Фаол! - сказал Нупес.
-- Привет! - ответил Фаол, не слезая с потолка, - Пятьдесят один.
-- Пятьдесят один чего? - не понял Нупес.
-- Просто пятьдесят один, без всяких "чего".- отвечал Фаол с потолка,Пятьдесят три.
-- А скажи, Фаол, хорошо было бы если б у человека была кнопка?
-- Конечно хорошо! Пятьдесят семь. А про какую кнопку ты ведешь речь? Кнопки бывают разные. Пятьдесят девять.
-- Я говорю, разумеется, про ту кнопку, которой человек включается и выключается. Представляешь, когда на свете хорошо жить, человек живет и радуется, а когда плохо - нажимает эту кнопку и выключается.
-- Ну а что дальше? Шестьдесят один.
-- А дальше, когда вокруг опять станет жить хорошо, кто-нибудь нажмет кнопку и его включит, и тогда он включится и станет жить хорошо.
-- Помилуй, батенька, - удивился Фаол, да кто же станет его включать? Он включится и станет заживать часть той хорошей жизни, которую живут те, кто не выключался. Шестьдесят три.
-- А если это друг? И вовсе не шестьдесят три, а сразу шестьдесят семь.- поправил Нупес.
-- А если это друг, так и тем более. Почему один друг должен жить, когда жить плохо, а другой ждет выключенный пока тот первый друг выкрутится?
-- Так может тот второй друг в это время живет хорошо?
-- Семьдесят один! Если один друг живет хорошо, а второй в это время живет плохо, то этот первый ему не друг, а враг.
-- Фаол! Но ведь ты мне друг, скажи, ты мне друг?
-- Конечно друг! - отвечал Фаол с потолка. - Семьдесят три. Как и ты мне. И как другу я тебе скажу: такая кнопка у меня есть.
-- Так нажми ее скорей! - в нетерпении сказал Нупес.
-- Зачем? - удивился Фаол, сведя лопатки вместе и выпятив кадык. - Мне совсем не плохо жить.
-- Просто так, для меня. По дружбе. Ну Фаол, миленький! Нажми. Для меня, для своего друга! Ну семьдесят девять!
-- Хорошо, нажму, только как для друга, и обещай мне, что ты сразу нажмешь ее вслед за этим.
-- Восемьдесят три! Конечно нажму. О чем речь. Ведь мы с тобой лучшие друзья.
-- Восемьдесят семь! - сказал Фаол и нажал на кнопку. Глаза его остекленели.
-- Фаол, миленький! Что с тобой? - засуетился Нупес. Фаол не отвечал.
-- Фаольчик! Ответь! Не молчи! Ну девяносто один! Ну девяносто семь, Фаолушка! Не молчи.
Фаол по прежнему молчал.
Нупес заплакал такими горькими слезами, что эти слезы стали растворять Нупеса как кусок сахара, и через минуту на полу осталась только лужица из слез, очень сладких на вкус.
Минут через семнадцать с половиной в эту лужу с потолка брякнулся Фаол и остался лежать без движения.

1