Дэвид Хармон
Смертельные годы


Звездный путь Ц




Дэвид Хармон

Смертельные годы

Когда отряд с "Энтерпрайза" материализовался на Гамма Гидры Четыре, Роберта Джонсона нигде не было видно. Фактически никого не было видно, и место их прибытия, которое напоминало поле в Канзасе в середине августа, было сверхъестественно жутко молчаливым.
Светило очень яркое солнце, всюду была видна разнообразная зелень, ощущалось даже трепетание горячих волн над соседним лучом. Но все звуки жизни отсутствовали: ни насекомых, ни животных, ни людей. Все говорило о том, что это был именно район штаба экспедиции Джонсона. Неподалеку они увидели готовые домики.
Спок, как заметил Кирк, также выглядел озабоченным. Мак-Кой сказал:
– Возможно, они нас не ждали.
Спок покачал головой.
– Наше прибытие было им известно заранее, доктор. Ежегодная проверка каждой научной экспедиции – это обычная процедура.
– Кроме того, я разговаривал из гиперпространства с руководителем экспедиции, Робертом Джонсоном, не больше часа тому назад, – сказал Кирк.
– Джим, что-нибудь было не так?
– Да нет, но в то же время что-то было не так. Я не могу сейчас точно определить этого, но разговор был странный, словно его было трудно поддерживать тем, кто был обеспокоен чем-то другим. – Кирк указал на ближайшее здание:
– Мистер Чехов, обследуйте это место. Мистер Спок и я обследуем вон то. Мак-Кой, Скотти, лейтенант Гэлуэй, осмотритесь вокруг, попробуйте что-нибудь найти.
Отряд разделился. Арлен Гэлуэй выглядит немного испуганной, подумал Кирк. Что же, это был ее первый полет за пределы солнечной системы, она закалится со временем. И обстоятельства были несколько странными.
Кирк и Спок собирались войти в "свое" здание, когда раздался крик. Повернувшись, Кирк увидел Чехова, выбегавшего на открытое пространство, дико озирающегося.
– Капитан! Капитан! – голос Чехова был выше на целую октаву. Кирк бросился к нему.
– Что случилось?
– Капитан! Там внутри!
– Держите себя в руках, Чехов! Что случилось?
– Человек, сэр! Внутри! – казалось, Чехов несколько успокоился. – Мертвый человек.
– Хорошо, мы проверим. Но почему такая паника? Вы и раньше видели мертвых людей.
– Я знаю, – сказал Чехов слегка пристыженно. – Но этот, сэр… несколько странный и, честно говоря, он поразил меня.
– Правильнее сказать, напугал. Ладно, Боунс, Спок, давайте посмотрим. – Кирк вытащил свой фазер.
Внутри здания было довольно темно, и Кирк, вошедший с яркого солнца, с трудом привык к свету внутри. Сначала здание показалось ему совершенно пустым, затем в конце комнаты он увидел низкое сооружение. И осторожно приблизился к нему.
Затем он внезапно понял, что так напугало Чехова. Предмет был грубо сколоченным деревянным гробом, катафалком которому служили козлы.
Тело, лежащее в нем, могло принадлежать Мафусаилу. Глубокие морщины делали его черты практически неузнаваемыми. В открытом рту не было зубов, его почти белые десны сморщились, глаза утонули в глубоких ямах под веками из дряблой кожи. Тело, казалось, состояло из одних костей, соединенных друг с другом покрытым коричневыми пятнами покровом, – оболочкой толщиной с папиросную бумагу. Похожие на клешни руки были сцеплены на ввалившейся груди.
Голос Чехова сказал через дымку:
– Я налетел на него, когда возвращался назад, сэр, и я…
– Я хорошо вас понимаю, Чехов. Успокойтесь. Боунс, что это?
– То, что ты видишь, Джим. Смерть, вызванная естественными причинами – другими словами – смерть от старости.
– Доктор, – сказал Спок, – Я сделал проверку всех членов экспедиции перед спуском, и я уверяю вас, что ни один из них не был…
Не успел Спок закончить, как Кирк услышал шарканье ног возле открытой двери. Они все повернулись туда.
Им навстречу ковыляли мужчина и женщина, опираясь на палки. Они были сгорбленными и иссохшими, сквозь их тонкие белые волосы проступала кожа не черепе.
Мужчина сказал дрожащим голосом:
– Вы пришли отдать дань уважения профессору Альвину.
– Я Кирк, капитан…
– Вам следует говорить громче, – сказал человек, складывая ладонь ковшиком возле уха.
– Я сказал, что я капитан Кирк с "Энтерпрайза", а кто вы?
– Роберт Джонсон, – сказал мужчина, кивнув. – А это моя жена, Эйлин.
– Это невозможно, – сказал Кирк. – Сколько же вам лет?
– Мне? Дайте подумать, о да, мне двадцать девять. Эйлин двадцать семь.
Мертвая тишина была наконец прервана Мак-Коем.
– Я доктор. Вам обоим нужен отдых и медицинская помощь.
В изолятор подняли только трех дряхлых стариков, оставшихся в живых из всей экспедиции, и медсестра Чапел со свойственной ей мягкостью и заботливостью стала ухаживать за ними. Стоя позади Мак-Коя, Кирк склонился над кроватью Роберта Джонсона.
– Вы меня слышите, мистер Джонсон?
Подернутые пленкой глаза с трудом отыскивали его лицо.
– Еще не оглох, знаете ли. Еще не совсем.
– У вас есть представление о том, что произошло?
– Что произошло? – слабо повторил Джонсон.
– Ваши инструменты показали что-нибудь?
Старческий ум блуждал. Словно обращаясь к какому-то великодушному, но невидимому богу, Джонсон сказал:
– Эйлин была такой красивой, такой красивой.
– Он слышит вас, Джим, но не понимает. Путь он отдыхает.
Кирк кивнул.
– Сестра Чапел, если хоть один из них сможет говорить, я буду в комнате для совещаний. – Он повернулся к внутренней связи.
– Кирк вызывает мостик. Мистер Спок, командор Стокер, доктор Уэллейс, пройдите, пожалуйста, в конференц-зал. Боунс, я бы попросил вас тоже пройти туда.
Дженит Уэллейс и Джордж Стокер были почетными гостями, он – деятельный администратор за сорок, она – эндокринолог под тридцать, очень привлекательная. Они уже ждали вместе со Споком за большим столом, когда он и Мак-Кой прибыли. Он кивнул им всем, и они сели.
– Командор Стокер, я пригласил вас на это собрание, потому что Гамма Гидры Четыре попадает в зону вашей администрации.
Аккуратный, уверенный в себе человек сказал:
– Я благодарен вам за это, капитан.
Легкое волнение прозвучало в голосе Кирка, когда он заговорил с темноглазой девушкой, сидящей рядом с командором:
– Доктор Уэллейс, хотя вы и новый член нашей команды, ваши характеристики как эндокринолога производят впечатление. В ситуации, с которой мы столкнулись, я был бы вам благодарен, если бы вы работали вместе с доктором Мак-Коем.
Она улыбнулась ему:
– Да, капитан.
Он торопливо повернулся к Мак-Кою:
– Боунс, посвятите их в суть проблемы.
Мак-Кой сказал:
– Оставшиеся в живых члены экспедиции на Гамма Гидры Четыре не просто страдают от старости. Они продолжают стареть с каждой минутой. Мои обследования ничего не показали. У меня нет ни малейшего представления о том, что могло вызвать этот столь быстрый процесс старения.
– Мистер Спок, а как насчет окружающей атмосферы?
– Датчики не показывают ничего враждебного для человеческой жизни, сэр. Атмосфера отражает обычное количество вредных космических излучений.
– Однако мы находимся вблизи нейтральной зоны между нашей Федерацией и ромуланской Конфедерацией. У ромулан может быть новое оружие. Возможно, они использовали членов нашей Экспедиции в качестве подопытных кроликов.
– Я начал рассматривать эту возможность, капитан, – сказал Спок.
Кирк встал.
– Я бы хотел, чтобы вы проверили все, каждый по своей специальности. Неважно, какими отдаленными, притянутыми за уши покажутся идеи, я хотел бы, чтобы вы проверили их все. – Он помолчал, чтобы придать своим словам больше веса. – Мы останемся на орбите, пока не получим ответ.
Стокер сказал:
– Мне необходимо добраться до Звездной Базы Десять, чтобы занять новый пост. Я надеюсь, вы понимаете это, капитан.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы успели к назначенной дате, командор.
– Спасибо, капитан.
Затем все присутствующие покинули конференц-зал. Но темноглазая доктор Уэллейс не тронулась с места. Кирк повернулся к ней у двери.
– Я не могу что-нибудь для вас сделать, доктор?
– Да, – сказала она, – например, вы можете сказать: "Привет, Дженит." Вы могли бы быть не таким холодным, опытный капитан звездного корабля, ведь мы старые друзья.
– Дженит, у меня как у капитана есть определенные обязанности. – Затем он криво улыбнулся. – А возможно, я просто не хочу загореться снова.
– У меня у самой есть маленький шрам на сердце, – произнесла она.
Наступила тишина. Затем он сказал:
– Сколько времени прошло?
– Более шести лет, Джим.
– Это долгое время. Но ведь ничего не изменится, если мы начнем все снова, не так ли? У меня – корабль, а у тебя – работа. Ни один из нас не изменится.
– Ты никогда не спрашивал меня, почему я вышла замуж после того, как мы расстались.
– Думаю, ты нашла другого человека и полюбила его.
– Я нашла человека, которым я восхищалась.
– Из той же сферы деятельности, что и ты. Тебе ничем не пришлось поступаться.
– Ты прав. Но он уже умер, Джим.
Она подошла к нему, протянув руки. Кирк помедлил.
Затем он взял ее за руку, его глаза искали взгляд ее теплых карих глаз, но неожиданно по селекторной связи раздался голос Ухуры.
– Капитан Кирк, мистер Спок хотел бы видеть вас на мостике.
– Скажите мистеру Споку, что я иду, – он пытался найти затаенное в карих глазах. – Дженит, у нас сейчас много проблем. Возможно, когда все уладится, что-то изменится.
Голос Ухуры снова прервал его:
– Капитан Кирк, мистер Скотти хотел бы видеть вас в инженерном отсеке.
– Передайте ему, я приду туда, как только переговорю со Споком. – Он привлек Дженит к себе и сказал:
– Но на этот раз между нами должна быть правда. Ты и я теперь знаем, что каждый из нас представляет.
– Какие долгие шесть лет, – сказала она и обвила его шею руками. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но тут по связи снова раздалось:
– Капитан Кирк!
– Иду, лейтенант Ухура. – Внезапная волна усталости охватила его. Он дотронулся до губ девушки.
– Шесть долгих лет, а возможно, и еще шесть. Доктор Уэллейс, твои губы так же манят, как всегда, но я уже говорил про мои обязанности.
Утомление оставалось с ним по пути на мостик. Зулу приветствовал его словами:
– Стандартная орбита, капитан.
Кирк сказал:
– Поддерживайте, – и подошел к Споку, сидевшему за компьютером.
– Я перепроверил показания датчиков, сэр. Гамма Гидры Четыре классифицируется как планета класса М с азотно-кислородной атмосферой, нормальной массой и привычными атмосферными условиями. Я не могу найти ничего необычного.
– А как насчет кометы, которая недавно проходила мимо?
– Я это сейчас выясняю, сэр. До сих пор я не пришел ни к какому выводу. Эта комета – блуждающая и никогда не была исследована.
– Капитан Кирк!
Это был Стокер. Он выглядел как человек, одержимый идеей.
– Оснащение на Звездной Базе Десять, – сказал он, – гораздо лучше, чем здесь, на борту корабля. Мне кажется, ваши исследования будут более успешными, если мы туда немедленно отправимся. Я обещаю вам помощь.
– Спасибо, командор, но у нас есть и свое оборудование. Я иду в инженерный отсек, мистер Спок. – Он оставил компьютерную станцию, чтобы сказать Зулу:
– Сохраняйте стандартную орбиту, мистер Зулу.
Удивленный Зулу воскликнул:
– Но вы уже отдавали этот приказ, сэр!
Кирк и сам удивился:
– Неужели? Ну хорошо, выполняйте.
Когда он ушел с мостика, Спок посмотрел ему вслед, его взгляд был озабоченным.
Лейтенант Гэлуэй также выглядела озабоченной, когда подошла к дверям изолятора:
– Доктор Мак-Кой, могу я поговорить с вами?
– Конечно, – он кивнул ей на кресло, но она не стала садиться.
– Я знаю, сказала она, что это звучит глупо, но у меня появились проблемы со слухом.
– Возможно, ничего серьезного, – успокоил Мак-Кой.
– Но раньше у меня не было никаких проблем.
– Я осмотрю вас. Думаю, что простейшее ультразвуковое лечение поможет вам.
Она сказала:
– Спасибо доктор, – и последовала за ним в комнату для обследования.
У Кирка тоже появились свои проблемы. Находясь в своей каюте, он, раздетый до пояса, вытер лицо, которое только что побрил, и потянулся за чистой рубашкой, лежащей на кровати. Когда он поднял правую руку, чтобы продеть ее в рукав, резкий приступ боли охватил его плечо. Он поморщился, опустил руку, согнул ее, массируя плечевой мускул. Боль не исчезала. Медленно, осторожно он надел рубашку, а затем двинулся к микрофону и нажал на кнопку.
– Как идут дела, мистер Спок?
– Все варианты исследования дали отрицательный результат, капитан.
Кирк сказал:
– Астрономическая секция докладывает, что комета прошла совсем недавно. Проверьте это.
Спок подождал мгновение, прежде чем ответил:
– Я этим как раз и занят, согласно вашему приказу. Мы уже обсуждали это ранее.
– Хорошо, дайте мне знать, если что-нибудь выяснится. Я буду в изоляторе.
– Да, капитан.
Дорога до изолятора показалась ему более долгой, чем обычно. Боль, такая же, как и в правом плече, распространялась и на правое колено. Кирк слегка прихрамывал, когда вошел в изолятор. В постельном отделе все, кроме одной из трех кроватей, были свободными. Он подумал: "Итак, двое из отряда Джонсона уже скончались." Это было неприятное замечание. Затем он увидел сестру Чапел, натягивающую одеяло на лицо пациента лежащего на третьей кровати.
Мак-Кой поднял глаза:
– Скончался Роберт Джон сон. Это последний, Джим. – Причина смерти – старость.
– Вы сделали все, что смогли? – спросил Кирк.
Прозвучал вызов:
– Доктор Мак-Кой? Это Скотти.
1 2 3 4 5