Если он не отдохнёт, это может сказаться на нём впоследствии, когда они прибудут на Кодей.
Но стоило ему задремать, как в голове зазвучал знакомый голос.
Были и другие, падаван, сказал он. Оби-Ван медленно вздохнул. Голос принадлежал Квай-Гону. Его погибший учитель всегда был рядом, чтобы помочь ему — и помогал до сих пор, даже после своей смерти.
Другие, которых Ланди втянул в поиски голокрона. Обратись к ним. Возможно, Ланди рассказал им что-то, что сейчас сможет тебе помочь.
Оби-Ван открыл глаза. Спасибо, учитель, подумал он, садясь на постели. Он встал и тихо вышел из комнаты. Надо было как можно скорее связаться с Иокастой Ню. У них было несколько дней до того, как на Кодее понизится уровень воды. Нельзя было терять время.
Иокасте не потребовалось много времени, чтобы найти тех двоих или троих студентов, которые были наиболее близки к Ланди. Омал и Дейдра жили на одной планете. Оби-Ван приказал пилоту изменить курс. На следующий день они достигли места, где жил Омал.
— Омал был одним из самых блестящих студентов доктора Ланди, — объяснял Оби-Ван Энакину, когда они, предварительно убедившись, что Ланди надёжно заперт, шли по улицам и переулкам. — И одним из самых преданных его последователей. Я очень надеюсь, что он даст нам информацию, которую мы сможем использовать в дальнейших поисках.
Джедаи взошли по шаткой лестнице и приблизились к обшарпанной двери. Прежде чем постучать, Оби-Ван огляделся и отметил про себя возможные пути для скорейшего отступления. Былая известность Ланди порядком подзабылась, но нельзя было быть уверенным, что его бывшие сторонники будут дружелюбно относиться к джедаям.
Когда Омал открыл дверь, Оби-Ван сразу же понял, что у него не было ни желания, ни возможности им помочь. Его грязная одежда была в беспорядке. Плечи были опущены, а глаза все время бегали, как будто слишком долго смотреть на одну и ту же вещь было для него невыносимо больно. И в довершение ко всему, было похоже, что рассудок Омала помутился, примерно так же, как и рассудок Ланди. Оби-Ван почти мог ощутить, как мысли у него в голове скачут, сталкиваются друг с другом и запутываются в узлы.
— Что вам нужно? — спросил Омал. Он скользнул взглядом по джедайским мантиям, и у него задрожали руки.
Печаль и ужас переполнили Оби-Вана. Что случилось с ясноглазым мальчиком, которого он видел на лекции доктора Ланди десять лет назад? Что Ланди — и, возможно, голокрон ситхов — сделали с ним? И какое это имело значение для их миссии?
— Мы просто хотим с тобой поговорить, Омал, — мягко сказал Оби-Ван. — Можно нам войти?
Омал не ответил, но отошёл от двери. Нетвёрдой походкой он прошёл в маленькую гостиную, вслед за ним туда вошли джедаи. Пол комнаты был засыпан мусором, а мебель выглядела так, будто могла в любой момент развалиться. В спёртом воздухе висел противный запах. Энакин коротко помахал ладонью перед носом, но Оби-Ван так взглянул на него, что мальчик опустил руки по швам.
Оби-Ван быстро оценил обстановку, затем повернулся к Омалу, неловко стоящему посреди неубранной комнаты. С ним надо быть поласковее.
— Мы джедаи, и у нас важная миссия, — начал он. — Мы пытаемся вернуть голокрон ситхов, чтобы он мог храниться в надёжном месте. Профессор Ланди когда-нибудь говорил тебе об этом предмете?
При упоминании о голокроне Омал тихо застонал и начал раскачиваться взад-вперёд. Оби-Ван уже собирался продолжать расспросы, когда входная дверь открылась, и вошла Дейдра — ещё одна студентка Ланди — с полной сумкой продуктов.
Оби-Ван успокоился, увидев, что Дейдра почти не изменилась. Она стала старше, и взгляд у неё был усталый, но она сохранила ясность рассудка. Взяв сумку с продуктами под мышку, она жестом позвала джедаев на кухню.
— Мы сейчас вернёмся, — сказал Оби-Ван, извинившись за себя и Энакина. Джедаи вошли на кухню вслед за Дейдрой.
— Я Оби-Ван Кеноби, — сказал Оби-Ван, — а это мой падаван, Энакин Скайуокер.
Хотя он и видел Дейдру на лекции профессора Ланди, по-настоящему они никогда не были знакомы.
— Неважно, как тебя зовут, — ответила Дейдра. — Я знаю, что ты джедай, и подозреваю, что ты ищешь голокрон ситхов.
Оби-Ван кивнул.
— Мы хотим поместить его в безопасное место — навсегда, — объяснил он.
На лице Дейдры появилось печальное выражение.
— Это было бы хорошо, — сказала она. — Он уже причинил так много бед столь многим.
Она бросила быстрый взгляд в сторону гостиной. Оби-Ван понял, что она говорит отнюдь не о древней тирании ситхов.
— Психическое состояние Омала нестабильно, — объяснила она. — Лучше не упоминайте Ланди или голокрон в его присутствии.
— Я это учту, — сказал Оби-Ван, ощущая приступ вины. — Вы знаете, что случилось?
Дейдра встала и начала распаковывать продукты. Похоже, она собиралась кормить Омала.
— Я знаю только, что он находится в этом состоянии с тех пор, как десять лет назад профессор Ланди взял отпуск для научной работы, — сказала она.
Дейдра достала из сумки овощи и начала их мыть. Оби-Ван заметил, что её руки слегка дрожат, и она не отводит глаз от своего занятия.
— И это всё, что вы знаете? — спросил Оби-Ван, пристально глядя на неё.
Дейдра вздохнула, её руки упали в воду.
— Нет, не все, — согласилась она.
Оби-Ван терпеливо ждал, пока она продолжит.
— Десять лет назад Омал поехал на Кодей вслед за Норвалом, ещё одним ближайшим учеником профессора Ланди. Норвал зациклился на голокроне и, стремясь завладеть им, тайно вступил в одну из сект. Он догадался, что Ланди отправляется за ним, и решил, что профессору понадобится его помощь. Омал хотел остановить Норвала, чтобы тот не препятствовал доктору Ланди. Он считал, что могущество, о котором рассказывал Ланди, слишком велико, чтобы Норвал сумел справиться с ним.
Дейдра выключила воду и повернулась к Оби-Вану.
— Я не знаю, что там произошло, но ясно, что для Омала это тоже было слишком, — шёпотом сказала она. — И когда профессор Ланди попал в клинику, я догадалась, что это было слишком и для него.
Мгновение Оби-Ван молчал, размышляя.
— Что же случилось с Норвалом? — спросил он в конце концов.
В глазах Дейдры появилась мука.
— Я не знаю, — сказала она. — Но лучшее, на что я могу надеяться — что он умер.
ГЛАВА 16
Энакин вытаращил глаза. Она сказала ужасную вещь. Даже в детстве, когда он был рабом на Татуине, он никогда не хотел, чтобы его жизнь прервалась. Смерть казалась чем-то таким неизменным, таким окончательным.
— Мы тогда не знали, что Норвал как одержимый изучал работы доктора Ланди, — быстро объяснила Дейдра, заметив реакцию джедаев. — Он приобрёл вкус к власти, и отчаянно жаждал её. Это учение изменило его.
Энакин не был уверен, что понял, что имеет в виду Дейдра. Он знал, что это как будто очень сильно чего-то хочешь. Он хотел выиграть гонки на Татуине. Он хотел освободить свою мать. Он хотел стать джедаем, но не считал, что эти желания в действительности меняют его. Они были просто частью его самого.
Несколько мгновений все молчали. Энакин почувствовал, что учитель собирает информацию воедино, пытаясь мысленно систематизировать её.
Воцарившееся в кухне молчание внезапно прервал голос Омала. Он что-то бормотал в другой комнате. Слов было не разобрать, но интонация была отчаянная. На лице Дейдры появилось беспокойство, она обернулась к гостиной.
— Я пойду проверю, как он там, — предложил Энакин.
Он оставил Оби-Вана и Дейдру в маленькой кухоньке и направился обратно в гостиную. Омал все ещё сидел на полу, но теперь его голова была склонена набок. По его лицу бежали слезы, из носа текло.
Одну долгую секунду Энакин пристально смотрел на Омала. Он чувствовал к нему жалость и хотел сделать что-нибудь, чтобы ему помочь. Если то, что сказал учитель, было правдой, Омал ужасно и бесповоротно изменился.
— Ты в порядке, — мягко сказал Энакин, пробудившись от своих мыслей. — Нам надо просто тебя умыть.
Он нашёл лоскуток относительно чистой ткани и вытер Омалу лицо. Один краткий миг Омал с благодарностью смотрел на него, затем его глаза опять стали безумными, и он снова принялся раскачиваться взад-вперёд.
Энакин смотрел на Омала, казалось, целую вечность. Когда он в конце концов отвёл глаза, то ощутил сильное желание сделать что-нибудь такое, что помогло бы им продвинуться в выполнении задания. Он должен узнать, что послужило причиной безумия Омала — что заставило Совет джедаев поднять оружие.
Он хотел сделать это прямо сейчас — и уйти, сбежать из этого дома. Дейдра уже рассказала им всё, что знала, а Омал уж точно не собирался ничего рассказывать. И что Оби-Ван до сих пор делает на кухне? Что его там держит так долго?
Энакин начал нервно оглядываться. По полу были разбросаны кучи грязной одежды, объедки и прочий мусор. Но не было ничего, что казалось бы особенно значительным или интересным.
Затем краем глаза Энакин заметил, что из-под валяющейся туники выглядывает что-то блестящее. Он подобрал его и увидел, что это маленький голопроектор. Энакин попытался его включить, но почти сразу понял, что тот сломан. Сидящий на полу Омал начал приглушённо стонать.
— Нет, Норвал. Нет, — повторял он.
Энакин едва слышал его. Он любил технику, и не мог противиться желанию совсем чуть-чуть повозиться с проектором. Он достал из пояса отвёртку и начал вскрывать проектор, но тот заело.
— Проклятье! — воскликнул Энакин. Он сам удивился своему раздражению. Обычно ему нравились подобные задачки.
Энакин уже собирался отбросить неисправный проектор, но вдруг тронул нужную цепь, и тот внезапно ожил. Вначале изображение было смазанным, и Энакину трудно была разобрать, что это. Затем, когда он начал осознавать, на что смотрит, он в изумлении открыл рот.
Это было изображение зверски убитого рыцаря-джедая.
Энакин застыл, глядя на картинку. Стоны Омала за его спиной становились громче. В конце концов этот звук заставил Энакина очнуться, и он попытался выключить проектор. Только теперь его опять заклинило, и он не выключался.
Сцена убийства возникла снова, а затем ещё раз. Джедай-иторианин поднял свой световой меч, но его поразил в спину выстрел из бластера. Джедай рухнул на землю мёртвый.
Сердце Энакина бешено застучало. Он попытался не смотреть на эту картину, но что-то, казалось, удерживало его взгляд. И что-то в том, что он видел, казалось знакомым. Как будто он уже видел это раньше и почему-то хорошо знал. Он почувствовал дурноту.
Энакин с силой повернул что-то внутри проектора, и изображение исчезло. Он бросил прибор обратно на пол и повернулся к выходу. Руки у него слегка дорожали, а колени тряслись. Стоны Омала выражали то, что он сейчас ощущал.
Энакин глубоко вздохнул и попытался придать ясность мыслям. Он, конечно, знал, что подобные послания были разосланы по всей галактике. Он был на собрании в Совете джедаев и слышал всё, что о них говорилось. Но он в самом деле не ожидал, что увидит такое послание. Он не был к этому готов.
И теперь страшная картина поселилась в его мыслях. Энакин взглянул на Омала. Тот перестал стонать, но его взгляд метался, перескакивая с Энакина на сломанный голопроектор на полу.
Энакин собрался было подойти к нему, когда в гостиную ворвался Оби-Ван, за ним следовала Дейдра.
— Меня вызвали с корабля, — сказал он. — Похоже, доктор Ланди опять решил заговорить. И ещё пилот считает, что вокруг ангара сидят в засаде бродяги. Он угрожает высадить Ланди и улететь.
На Энакина накатила волна облегчения. Он только теперь понял, насколько визит в жилище Омала и послание в голопроекторе выбили его из колеи. Он хотел выбраться отсюда, и прямо сейчас было бы не слишком быстро.
— Вы сказали ему, чтобы он держался? — спросил Энакин, с благодарностью следуя за Оби-Ваном к двери.
Оби-Ван кивнул.
— Но я не знаю, как долго он будет нас ждать. С тех пор, как мы покинули Корускант, он немного нервный.
— Вы можете ещё раз повторить ему это, — сказал Энакин. — У парня нет твёрдости характера.
Джедаи попрощались с Омалом и Дейдрой и поспешили обратно на корабль. Энакин знал, что ему следовало бы рассказать учителю о проекторе и послании, но ему почему-то не хотелось. Странно, но он чувствовал себя виноватым. Словно он нёс какую-то ответственность за то, что оно содержало.
Но это же бессмыслица, думал Энакин. Я даже не знаю, кто это был. Или где это было.
Он решил ничего не говорить учителю, пока спешил вслед за ним на корабль. Оби-Ван казался расстроенным, и непохоже было, чтобы существование послания стало для него новостью. Он расскажет ему позже, когда будет подходящее время.
ГЛАВА 17
— Я проверю обшивку — надо убедиться, что тут никто не занимается вредительством, — сразу же сказал Энакин, как только они очутились внутри ангара.
Оби-Ван улыбнулся. Он знал, что его падаван предпочитает любому другому занятию исследование механизмов.
— Хорошо, — сказал он. — А я пойду поговорю с капитаном. И с Ланди.
Оби-Ван быстро поднялся по трапу и вошёл в кокпит.
— Наконец-то, — сказал пилот, и Оби-Ван решил, что тот успокоился, увидев его. — Он болтает последние полчаса.
Он нервно указал в салон, где в своей клетке сидел Ланди.
— Что-то о древнем предмете, который зовёт его. И о приливах с отливами.
— Спасибо, — сказал Оби-Ван, направляясь в салон. Он глубоко вздохнул. Ему хотелось, чтобы этот разговор — если он будет таким, каким ему следовало бы быть — прошёл удачно. Ему надо было, чтобы он прошёл удачно.
— Я только что встретился с Дейдрой и Омалом, — спокойно сказал Оби-Ван. Он пристально смотрел на Ланди, чтобы уловить какую-нибудь реакцию на эти имена, но ничего не заметил. Ланди только сверкнул на него взглядом, его зрячий глаз превратился в тёмную щель.
Разочарованный Оби-Ван решил его подтолкнуть.
— Они рассказали кое-что интересное о Норвале.
На этот раз реакция была. Только не такая, какой ожидал Оби-Ван. Профессор зловеще улыбнулся, показав гнилые жёлтые зубы. Его лицо застыло. Как Оби-Ван ни старался, он не мог разгадать, что означает эта улыбка.
Оби-Ван вновь почувствовал разочарование. Ланди был похож на глухую стену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12