— Это тот, с кем вы бродите?
— Да, я не знаю его имени… Гарри, так звали его как будто… Я покажу вам навес… — он нервно посмотрел на дверь и пошел вперед. — Я бродяжничаю с ним уже восемь лет, думая, что он будет мне полезен, но он очень жесток…
Навес был хорошо скрыт за фасадом амбара. Они вернулись к двери флигеля.
«Он» стоял уже на пороге. Это был тот парень, который у дома Свида угрожал Робину.
— Поди и приготовь постель, Болди! — крикнул он, нацеливаясь ногой в старика, но тот ловко ускользнул.
— А вы что, собираетесь здесь остаться?! — обратился парень теперь уже к Робину. — Убирайтесь!
— Я буду ночевать здесь! — твердо сказал Робин, возвращаясь к машине. Он наскоро объяснил Октобер ситуацию. Дальше ехать опасно, так как бензиновый бак почти пуст. Он надеется после пополнить его.
Поставив машину, они пошли поискать место для ночлега и вскоре устроились в небольшой комнатке, ранее жилой, теперь же совершенно заброшенной. Одеяла и меховая попона из автомобиля обеспечивали достаточное удобство. Услышав предостерегающий шепот Октобер, Робин обернулся и увидел в дверях силуэт бродяги.
— Что вам нужно здесь? — резко спросил Робин.
Фонарик осветил отталкивающее лицо парня и револьвер в руке Робина. Такого аргумента было достаточно для бродяги, и он удалился. Снаружи донеслись грубые проклятия.
— Кто это? — спросила Октобер.
— «Он», — коротко ответил Робин, — ничтожество.
Октобер с трудом заснула, вернее, задремала. Робин, прислонившись спиной к двери, спал еще хуже, так как каждое движение девушки заставляло его настораживаться. Наконец она приподнялась и потянулась.
— Что вас разбудило? — в его голосе звучало сожаление. — Бедного Болди опять жестоко побили…
Она надела ботинки и присела к нему. Оба стали прислушиваться. Издалека слышались стоны и старческий плач. Октобер вопросительно посмотрела на Робина. Он коротко рассказал ей о Болди, его спутнике и их диких отношениях, нередко встречающихся у бродяг. Однако, он умолчал про несвязную речь старика о Джулии, его прошлом и видениях.
Плач прекратился.
Октобер укрылась одеялом, и оба продолжали сидеть рядом.
На заре они услышали невнятный шум снаружи. Робин нервно приподнялся:
— Я должен пойти посмотреть. Думаю, что вы не будете бояться.
Октобер вместо ответа вытолкнула Робина в дверь, схватила свое пальто и через мгновение догнала его.
— Вы правы, так будет лучше, — удовлетворительно заметил он.
В холодном свете наступающего утра он выглядел до такой степени комично, что Октобер громко расхохоталась. Воротничок был смят, рубашка расстегнута и вылезала складками поверх брюк, сшитых на значительно более короткие ноги, рукава поднялись почти до локтей. Он оценил ее смех по достоинству, заметив с добродушной улыбкой:
— Я теперь очень похож на слугу из классической комедии, верно?
Они подошли к флигелю. Там было тихо. Робин открыл дверь и вошел. Атмосфера стояла тяжелая и удушливая, и он распахнул окно. Все еще не было слышно ни звука. Очевидно, оба спали очень крепко. Сделав два шага, он вдруг наступил ногой на что-то скользкое и потерял равновесие. Рука его, коснувшись пола, ощутила липкую массу. Он моментально направил свет фонарика вниз и с ужасом увидел мертвое лицо высокого бродяги. Болди нигде не было видно. Робин вытер руку о платье мертвого и вышел наружу.
Октобер увидела кровь на его рубашке и воскликнула:
— Старик ранен?
Он покачал головой.
— Значит, другой?
— Мертв.
Бродяги, доведенного избиениями до ужасного поступка, нигде не было.
Они поторопились оставить опасное место.
Заводя машину, Робин поделился своими заботами о бензине. Правда, он не терял надежду раздобыть его. Октобер брезгливо осмотрела его руки и рубашку, но вымыть их не было никакой возможности из-за отсутствия поблизости воды.
Они отъехали уже достаточно далеко от сараев, когда Робин вдруг предложил Октобер оглянуться. Вдали поднимались клубы желтого дыма с проблесками огня.
— Старый герой сжигает дело своих рук. Но это, несомненно, привлечет внимание полиции, — лицо его стало серьезным. — Нам нужно как можно дальше убраться отсюда!
Через несколько миль резкий гудок сзади заставил их вздрогнуть.
Длинный силуэт красной легковой машины поравнялся с ними.
У руля сидел молодой человек с мелкими чертами лица. Рядом с ним из горы мехов выглядывало лицо бледной женщины с римским носом. Октобер вздрогнула. Она заметила молниеносный взгляд женщины в сторону Робина, поворот головы к спутнику, утвердительный кивок последнего. Через минуту впереди виднелось только облако пыли на дороге.
— Эльфрида!.. — вырвалось испуганно у Октобер.
— Да, Эльфрида и Гусси тоже. Какая выдержка!
К удивлению Октобер в голосе Робина слышалось восхищение.
— Значит, они все же нашли свою машину, — продолжал он. — Мне очень не хотелось бы потерять ее…
— Но это же не ваша машина?
— Н… нет, не моя… фактически. Но в будущем…
Для Октобер это было новой загадкой.
На перекрестке Робин неудачно выбрал направление. Они ехали теперь по очень оживленной местности, почти предместью большого города. Встречалось много поселян в праздничной одежде. Автомобильные гаражи попадались часто, но Робин все еще выжидал, несмотря на кончавшиеся запасы бензина.
Наконец он остановился у дверей одного из них. Владельца не было, а его помощника удивили предложенные ему для покупки часы Октобер. Его взгляд остановился на руках Робина.
— Порезались? — спросил он с любопытством.
— Хотел бы я посмотреть, как бы вы проехали на нашем месте! — отпарировал наудачу Робин.
— Мой дядя забыл деньги дома. Может быть, вы одолжите нам бензина? Я оставлю в залог часы, или вы можете их купить. Мы очень торопимся в Огденбург.
Конец предложения был подкреплен очаровательной улыбкой.
Человек из гаража недоверчиво ухмыльнулся. Он был пройдохой в таких делах.
— Доллар, — коротко бросил он, подержав часы. Часы стоили сто пятьдесят долларов.
— Десять, — умоляла Октобер.
— Пять — моя последняя цена.
— Три доллара и костюм, — вдруг предложила она.
Сделка состоялась.
Обогащенные запасом бензина на один доллар и свертком одежды, они тронулись дальше. Робин благоразумно свернул в сторону, и скоро населенная местность осталась позади. Они опять проезжали лесной дорогой. Около небольшой впадины у ручейка они остановились.
— Вы пойдете первая, — смущенно сказал Робин, давая ей полотенце и вытаскивая из кармана мыло. Октобер раньше еще заметила его бережное отношение к этим предметам. Она спустилась вниз, вымылась и через некоторое время вернулась обратно.
Отдавая полотенце, она извинилась за то, что оно было совершенно мокрым. Робин ушел, захватив с собой сверток, и долго полоскался у ручья. Он мыл рубашку.
От ручья вернулся помолодевший мужчина с тщательно подбритыми усиками и гладко выбритый. Выменянный на часы костюм оказался ему впору.
— Вы похожи теперь на музыканта из оркестра похоронной прецессии, — по достоинству оценила его Октобер.
Рубашка сохла на автомобиле, пока они утоляли свой голод и оживленно обсуждали создавшееся положение. Оно теперь сильно затруднялось целым рядом обстоятельств: похищенные автомобили, злополучный вечерний костюм, появление капитана Сюлливана в Фор-Бич, встреча с Эльфридой и, наконец, ужасное убийство высокого бродяги.
— Полиция несомненно свалит преступление на меня. Негодяй, конечно, заслужил такую участь, но закон неумолим, — рассуждал Робин. — Единственное удовлетворение доставило мне удивление Эльфриды. О, она умная женщина!
— Но почему же она не попыталась задержать вас, ведь она вас ненавидит?
— Да, она меня ужасно ненавидит, — ответил Робин, — но мой арест для нее очень нежелателен. Она скорее отдаст все свои драгоценности за то, чтобы меня не арестовали! Она не может простить мне моего появления на свет. Душа ее — море отчаяния. Бедная старая Эльфрида!..
Октобер уселась в угол машины и вздохнула.
— Ничего не понимаю. Вы ее то ругаете, то выставляете в лучшем свете как вашего друга!
— Да, это действительно моя тайна, — уклончиво ответил Робин и сменил тему. — Самое опасное то, что нашу машину приметили. Одно спасение, если владелец ее еще не оповестил полицию. Парень из гаража, пожалуй, промолчит об одежде, боясь потерять часы, — могут ведь подумать, что они тоже украдены…
Робин пощупал рубашку. Она была мокрая и в желтых пятнах. Октобер прикрепила ее на ветку, и с этим флагом они двинулись вперед.
При въезде в город, загроможденный повозками и автомобилями. Октобер сняла рубашку с ветки.
Зрелище двигавшегося веселого кортежа празднично разодетых фермеров и их семейств не удивило ее.
— Они едут на очередное собрание фермеров округа, — сказала она. — Старый Эльмер там нечто вроде председателя.
— Придется присоединиться к ним, иначе наше поведение сочтут вызывающим и обратят на нас нежелательное внимание, — решил Робин.
Они вклинились в пеструю вереницу, с которой вскоре въехали в город.
— Глупо, что названия городов не вывешиваются по крайней мере за милю до въезда в них, — проворчал Робин. — Где мы бросим наше сокровище и что будет с вами?
— Вы меня тоже хотите бросить? — ужаснулась Октобер.
— Увы, нужно раздобыть новую машину и одежду для вас. Вы случайно не умеете шарить по карманам? Я неопытен в этом, сознаюсь. Но ничего, обойдемся как-нибудь…
Он оставил ее у аптеки и исчез, попросив никуда не уходить.
Она долго стояла на месте, наблюдая за толпой. Напротив виднелась вывеска отеля «Астория». Внезапно к его подъезду подкатила хорошо знакомая Октобер красная машина.
Кроме Эльфриды и Гусси, или Ломера, в ней сидел еще один мужчина.
Он встал, отряхнул с себя пыль и снял автомобильные очки.
Это был Сэм Уоссер!
Леди Джорджина Ломер приняла своего гостя в первой комнате занимаемых ею апартаментов.
Сэм вежливо выразил радость видеть леди, хотя его и оторвали от весьма важных дел.
— Я очень благодарна вам, мистер Уоссер, за вашу готовность посетить меня, но вы, конечно, были очень удивлены, получив мое приглашение? — она остановилась.
Ее сын вышел из комнаты. Сэм сообразил, что предстоит важный разговор.
Стараясь держаться как можно корректнее, он мельком разглядывал драгоценности леди Ломер.
— Пожалуйста, присядьте, мистер Уоссер.
— О, только после вас, мадам!
Она улыбнулась.
— Я очень сочувствую вам в вашем несчастье, — продолжала она. — Сын мне все рассказал… Я искренне хотела бы помочь вам…
Сэм поперхнулся.
— Это очень великодушно с вашей стороны, миледи, но я не виню Октобер. Это вина бродяги. Я должен был убить его, но откуда я мог знать, что все так случится! Теперь я сделал бы это. Видите ли, миледи, у меня уже в то утро возникло подозрение. Я встретил его в лесу…
— Мистер Уоссер, — руки леди, сложенные на коленях, судорожно сжались, — по-моему, очень неумно с вашей стороны терять надежду. На мой запрос в суд об этой истории я получила ответ, что брак может быть расторгнут.
— Это правда? — искренне изумился Сэм.
Он был поражен.
— В газетах пишут, что девушка любит вас, — продолжала леди Ломер. — Так ли это?
— Да, миледи, — ответил, наконец, Сэм, — Октобер очень странная девушка. Она всегда сходила с ума…
— По вас, конечно. Я так и думала. Видите ли, мистер Уоссер, я жажду видеть соединение двух любящих сердец. У старых женщин бывают свои странности. Теперь еще вопрос: не будете ли вы, мистер Уоссер, обижены, если в день вашего примирения с этой девушкой вы получите от меня… небольшой свадебный подарок… скажем десять тысяч долларов?
Сэм вздрогнул. На лице его появилось отчаянное выражение голодного человека, который видит кусок мяса, но не может его схватить.
— Видите ли, миледи, — проговорил он, — никто не знает где Октобер. Этот бродяга одурачил старого Эльмера, прикинувшись капитаном Сюлливаном из Вашингтона, и Октобер исчезла с ним…
Леди Джорджина подошла к окну, откинула занавеску и, подозвав Сэма, спросила:
— Это не она?
Октобер не заметила ничего, так как ее внимание было отвлечено рыжебородым Байрном, недружелюбно смотревшим на нее с противоположного угла…
Октобер не боялась за себя. Мысли ее витали вокруг Робина. Ей бросилось в глаза большое количество полицейских. Вряд ли они приехали сюда только ради нескольких тысяч мирных фермеров, собравшихся на свой съезд. Очевидно их привело сюда нечто иное… Робин? При этой мысли она чуть не потеряла сознание.
Робина все еще не было видно. Рыжебородый прошел мимо, не взглянув на нее.
Внезапно она услышала знакомый голос.
— О, Октобер!
Пред ней стоял Сэм.
— Рад вас видеть. Вы не видели мистера Эльмера?
— Нет, — коротко ответила девушка.
— Я… вы… извините меня, Октобер, за мое поведение прошлой ночью… Я беру свои слова назад. Ведь вы тоже были бы обижены…
— Ничего, Сэм, бывает. Одного не пойму: о чем вы, собственно, говорите?
Неожиданный вопрос сбил Сэма.
— Я… совершенно не сплю и не ем эти дни, Октобер…
— Вы, вероятно, шли в аптеку? — она пренебрежительно улыбнулась. — Попросите аптекаря прописать вам хорошее лекарство от бессонницы и для улучшения аппетита. Может быть, вы хотели подкрепиться?
— Я хочу вас, Октобер!.. — сказал Сэм хрипло. — Я все согласен забыть. Другой этого не сделал бы!
В это время девушка заметила на другой стороне маленького мальчугана, который, казалось, искал кого-то. В руках его виднелся измятый клочок бумаги.
Октобер была уже возле него.
— Вы ищете меня? — спросила она тихо.
— Вы миссис Бо… что-то в этом духе…
Она почти вырвала записку из его рук. И быстро прочла:
«Идите к школе… находится в конце главного проспекта… Идите дальше… Постараюсь подхватить вас там… Полиция следит за мной».
Подписи не было.
Записка была написана на телеграфном бланке.
Октобер смяла ее в руке. Мальчик исчез.
Сэм подошел опять. Он не придал значения ее разговору с мальчиком.
— Я схожу с ума по вас, Октобер. Вы одинокая, без друзей. К тому же совсем не замужем, Октобер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10