Далия ТРУСКИНОВСКАЯ,
г.Рига
КАК ВЫ МНЕ ВСЕ НАДОЕЛИ

Значит, скакала на косматом звере, а огненные кудри развевались и неслись
следом? И красоты была чудесной? И, взлетев на обрыв, удержала зверя и
громко расхохоталась? Да, пожалуй, я мог бы кое-что рассказать про эту
всадницу, господа мои, пожалуй, мог бы... да...
Возможно, и вы с ней знакомы, сами о том не подозревая, ежели бывали в
графстве Оверхилл лет этак двадцать назад. А точнее - незадолго до того,
как отправили в монастырь двух старших графских дочек и объявили о помолвке
младшей.
Стало быть, недели за три до этой самой помолвки, поздно вечером,
замковые ворота отворились и выпустили четырех всадников. Трое были
подвыпивший гостьрыцарь и его оруженосцы. Они к делу не относятся.
Четвертый выскочил, когда мост уже стали поднимать, обогнал тех троих и что
есть конского духу понесся по дороге. Стража что-то кричала ему вслед, но
он плевать хотел на стражу и скоро скрылся за поворотом.
Всаднику исполнилось, по моему соображению, лет девятнадцать. Из-под
бархатного пажеского берета выбивался целый водопад рыжих волос, прямо-таки
грива львиная. И эта неуправляемая шевелюра от скачки еще спуталась,
взвихрилась и стала как огромное помело.
Больше в чертах всадника не было ничего примечательного: белая кожа, как
у большинства рыжих, острый нос и подбородок, складная мальчишеская
фигурка... да, главное! Он рыдал в три ручья. И, простите, утирал парчовым
рукавом сопли из носа. А поскольку парча штука жесткая, нос у него сделался
малиновый.
Продолжая хлюпать носом, всадник свернул в лес и вынужден был придержать
коня, чтобы его не выбила из седла какая-нибудь хитрая ветка. В конце
концов, жеребчик и вовсе пошел шагом, а возле Березовых ворот встал как
вкопанный.
Если наши милости охотились в тех лесах, то должны знать Березовые
ворота. Если проедешь под ними, то попадешь на единственную, ведущую через
болото тропку, А ежели нет... Ну, вообразите себе две березы, друг к дружке
так наклонившиеся, что одна вроде как на плече у другой отдыхает. Это и
будут те ворота.
Возле них уже лет с полсотни нечистая сила пошаливала. Запирала их, что
ли? Вроде вон она, тропка, а между березами будто невидимую холстину
натянули, упрешься в нее грудью и ни тпру ни ну. А мимо берез идти - так с
головой и ухнешь...
Вот, значит, нашему пажу тоже кто-то незримый холстину натянул. И сидит
себе в кустах, ждет, что получится.
Я так полагаю, любой здравомыслящий человек плюнул бы на Березовые ворота
и домой отправился - мол, не судьба. Но пажик наш был слегка не в себе. И
как завопит он рыдающим голосишком!
- Бабка! - вопит. - Бабуля! Бабусенька! Я это, бабуля!..
Аж спящие птицы с веток посыпались от того вопля. Поорал он этак, поорал
- и замолк, прислушиваясь. А по тропке ему навстречу - шаги неторопливые. И
появляется старая ведьма в клетчатом платке до земли и с черным котом на
плече.
Ну, описывать ведьму, я думаю, ни к чему - только аппетит отбивать. А вот
кот у нее был необычный. Так сразу и не поймешь, чем он от прочих котов
отличается. Вроде как голова маловата, лапы крупноваты, клыки какие-то не
белые, а вовсе янтарного цвета, и кудлатый, что барбос. Однако ж кот, без
всякого сомнения. Должно быть, заморский.
Так что бредет эта расчудесная бабуля, скорчившись в три поглбели, и
бормочет:
- Ох, как вы мне все надоели!..
Шах увидел ее - с коня сорвался и обниматься к старухе норовит. Она даже
кулачишком замахивается - мол, отстань, а то плохо будет! А пажик схватил
ее в охапку и в щеку целует - тьфу, это ж надо... И говорит ей:
- Бабка Тиберия, что хочешь делай, только помоги! На тебя одна надежда!
Если же ты мне не поможешь - руки на себя наложу! Вот прямо на этих самых
березах и повешусь! Или в болото сигану! В общем, не жить мне на этом
свете...
- Из болота тебя, милый друг, болотные черти выпихнут,- спокойно отвечает
бабка, утираясь от его поцелуев.- И березовые ветки тебе не дадутся. Не для
того я эти ворота налаживала, чтобы на них дураки вешались. Ты лучше скажи
прямо - ничего сам не напутал?
- Ничего, бабуля - рапортует юный паж, преданно глядя ей в очи.
- В полночь на башню, под открытое небо вышел?
- Вышел!
- Догола разделся? Стыд не одолел?
- Разделся...
- И носочки снял? - допытывается бабка с намеком.
- Снял!
- И крест на животе углем начертил?
- Начертил!
И начинает этот безумец для убедительности камзолишко расстегивать, чтобы
мазню на пузе показать. Бабка на него руками замахала.
- Ты что же, так с той ночи и не мылся? - сурово спрашивает.- Тогда
извини, внучек, но тебя, неряху, за одно это никакая девушка не полюбит, не
говоря уже о молодой графине!
Задумался паж и опять рубаху в штаны затолкал.
- Я думал, чем дольше крест продержится, тем лучше... Для крепости
заклинания...
Усмехнулась бабка.
- Тоже мне, знаток нашелся... Что дальше делал?
- Лег, на Луну смотрел. Потом семь раз заклинание повторил. Уголь
раскрошил, в стакан с водой всыпал. Оделся. Вниз спустился. На ее порог
побрызгал...
- На порог спальни?
- Ты же сама велела, бабуля,- на порог спальни! И шерстяные ниточки
связал, под половицу засунул.
- Странно...- задумалась ведьма.- Не действует мое колдовство... Погоди!
Вода в стакане была ключевая?
- Нарочно днем к ключу бегал!
- Уголь - еловый?
- Сама же ты мне, бабка Тиберия, дала этот уголек!
- Верно... Шерстяные ниточки-красные?
- Самые что ни на есть красные! Из корзинки у старой графини утащил, она
любит шерстью вышивать.
- Ну, тогда...- старуха помолчала, хмыкая и как-то странно причавкивая.-
Тогда одно тебе скажу - не удастся тебе приворожить молодую графиню. Ее еще
до тебя кто-то присушил. И приворот его сильнее моего оказался,
- Ну, бабушка, тогда мне действительно одна дорога - в болоту -
воскликнул паж и, отпустив повод коня, прыгнул с тропинки вбок. Под ногами
хлюпнуло, он запрыгал дальше и действительно на пятом прыжке провалился по
самые уши.
- Ну, как оно, не сыро? - хладнокровно спросила бабка.
Паж пустил несколько крупных пузырей,
- Посиди малость, остынь...
И, выждав несколько, ведьма трижды коротко свистнула. Кот у нее на плече
выгнул спину и роскошно зевнул.
- У-ху-ху-ху-ху! - раздалось из глубины болота.
- Поддай-ка, дружочек, этому голубчику снизу покрепче!- велела бабка.- А
то, гляди, ревматизм схватит.
- Э-хе-хе-е...- согласились в болоте, и неведомая сила вытолкнула пажа,
так что он, бедняга, взлетел мало чем пониже Березовых ворот и приземлился
на тропинку возле ведьмы. Болотная грязь сразу же потекла с него.
- Ничего себе! - восхищенно произнес паж, ощупывая то, что у всех у нас
расположено пониже спины.
Бабка критически его оглядела.
- Делать нечего, придется тебе заглянуть ко мне в гости, одежонку
просушить,- решила она.- Не стоит тебе в таком виде домой возвращаться.
Поди объясни всякому, где ты побывал да что из этого получилось...
- А поможешь? - с надеждой спросил паж.
- Почиститься помогу. А насчет молодой графини - там, видно, посильнее
меня колдун потрудился. Деньги я тебе, конечно, верну... Раз уж неудача
получилась...
Она повернулась и пошла по тропке. Ворота пропустили и ее, и пажа. Но
когда конь решил было последовать за хозяином, то натолкнулся грудью на
холстинуневидимку. Там и встал, как вкопанный. Избушка оказалась в трех
шагах от ворот. Ну, описывать эту хибару незачем - вы, господа мои, сами не
раз заглядывали в такие апартаменты, то рану залечить, то за приворотной
травкой, вроде нашего пажа, а то еще, боже упаси, за той водичкой без
цвета, вкуса и запаха, от которой врагам нездоровится... простите
великодушно!
Ведьма завела туда пажа, спустила с плеча кота и стала подбрасывать дрова
в очаг, разводя большое пламя. Паж тем временем разделся догола и
завернулся в клетчатый платок старухи размером с доброе одеяло. Она взяла
его пожитки, встряхнула так, что вся сырость из них с брызгами, должно
быть, вылетела, и развесила над огнем.
- Бабушка, а бабушка! - обратился к ней паж.- А если молодую графиню
раньше меня присушили, может, все-таки удастся ее отсушить? А?
- Может, и удастся...- проворчала старуха.- Только я этим заниматься не
стану.
- Бабушка, а бабушка!
- Чего еще?
- А как узнать, присушили ее или не присушили?
Ведьма задумалась.
- Я тебе дала довольно сильное заклятие. Сильнее елового уголька да
креста на живом тебе может быть только трава тысячелистника, собранная в
полночь и заговоренная над зеленым огнем. Или иголка, вымазанная в крови и
воткнутая за стропила... Но тут еще смотря как воткнешь. Тоже - наука...
- За стропилами? - переспросил паж.
- Да. Хочешь - заберись в спальню к графской дочке, пока она с подружками
в саду гуляет, и посмотри сам. Может, найдешь ржавую иголку за стропилами
или пучок тысячелистника в ином укромном месте. Да! Если по четырем углам
пятнышки на полу, вроде как зеленоватой краской брызнули, это-тоже заговор!
Только послабее елового уголька.
- Бабушка!
- Что, внучек?
Внучком ведьма звала пажа, конечно же, в насмешку. Он ей не то что во
внучки - в прапраправнучки, пожалуй, годился.
- Бабуль, а пошла бы ты со мной в замок, а? Вместе бы поискали! -
предложил паж.
От такой наглости ведьма онемела.
- Ты, внучек, должно быть, не знаешь, что я со своего болота никогда не
ухожу,- ласково сказала она, опомнившись.- Сундук серебра сулили мне, чтобы
на день съездила в город, посмотрела бургомистрова сынка, что таял, как
свечка. И лошадей к Березовым воротам привели. Не поехала. Мальчонку сюда
везли.
- И что же с ним было?
- Ерунда, мачеха след вынула. Я в глазки этой мачехе только разок
посмотрела - и сама она во всем повинилась. А когда правда на свет
выплывает - бывает, и болезнь сама проходит.
- Так что не пойдешь со мной, бабуля?
- Не пойду, внучек. Деньги твои верну, коли не заработала, а отсюда не
двинусь.
Паж вскочил и запахнулся в платок.
- Тогда, бабушка, и деньги отдавать будет некому.
- Это почему же?
- Покойнику они без надобности! А жить без графской дочки я не собираюсь!
Вот!
- Не скоро ты еще станешь покойником.
- А вот увидишь!
И паж, как был, в клетчатом платке, мотнул рыжей гривой и выскочил из
ведьминой избушки.
- Стой! - закричала старуха.- Куда?! Штаны надень!
- Покойнику и штаны не нужны! - донеслось с болота.
Вскинув на плечо кота, похватав сушившиеся над очагом камзол и прочую
одежонку пажа, ведьма кинулась за дверь.
Говорят, дураков, влюбленных и пьяных сам Бог бережет. Не знаю, выпил ли
в ту ночь наш пажик хоть каплю хмельного, а что был он и дураком, и
влюбленным сразу - это, господа мои, уж точно! Потому в порыве неслыханной
удачи пролетел он над гиблыми и топкими местами, минуя Березовые ворота, и
опомнился лишь на опушке лесной. И сам удивился - как это не провалился к
чертям болотным?
Через несколько минут его нагнала ведьма. Она спешила, озираясь, шустрой
побежкой, вроде даже и неприличной для ее древних лет. На опушке было
старухе чтото неуютно, как будто боялась она неведомого врага.
- Держи штаны свои с башмаками, отдавай мой платок!
- Не отдам! - паж вцепился в платок и отскочил. Старуха швырнула наземь
вещички пажа и погналась за ним. Но парнишка был быстрее, да и немудрено -
в девятнадцать-то лет.
- Сходишь со мной в замок - отдам! - обещал он, уворачиваясь.
- Да не могу я в замок! - взмолилась ведьма.- Нельзя мне вообще с болота
выходить!
- Почему, бабушка?
- Нельзя - и все тут! Думаешь, почему Березовые ворота болото на запоре
держат? А?
- От кого же ты бережешься?
- А-а...- И бабка махнула рукой.
- Бабка, бабулечка, бабуся моя ненаглядная! - запричитал хитрюга паж.- Ты
только сходи со мной в замок, помоги отсушить чужую присушку! А я тебя в
обиду не дам! Вот увидишь! Ты только скажи, от кого прячешься! И пусть он
сразу гроб заказывает!
- Ну, скажу я тебе, что лучше бы мне на глаза не попадаться великому магу
Маргарелону. А-а, молчишь? Поди сладь с магом Маргарелоном! Так что
забирай-ка ты, внучек, свои штаны и отдавай мне платок, домой побегу. Ведь
если он почует, что в моей ограде щелка завелась,- проскользнет, и будет
мне тогда плохо.
- Значит, ты, бабушка, только на болоте в безопасности?- спросил паж,
понемногу отступая с опушки через поляну к дороге.
- Только на болоте.
- И что же ты такого натворила?
- Ох, внучек...- ведьма громко вздохнула.
- Да, бабушка...- вздохнул и паж.- Мне бы теперь коня найти. Спасибо
тебе, что хоть старалась помочь, Видно, рыжим на роду неудачи написаны.
- Да уж,- ведьма поглядела на спутанную шевелюру пажа и хмыкнула,- от
твоих волос огонь в очаге разводить можно, или, к примеру, пушечный фитиль
запаливать. Неудивительно, что молодая графиня на смех тебя поднимает.
Послушай, а не покрасить ли мне тебя? Могу прекрасный темно-русый цвет
изготовить. И денег не возьму.
- Нет, бабка, так еще хуже будет,-подумав, решил паж.- Меня все крашеным
прозовут и засмеют. За крашеного-то она уж точно не пойдет!
- Ну, как знаешь. Платок-то будешь возвращать?
- А коня?..
- Свистни - прибежит.
Паж свистнул, бабка сделала пальцами загогулину в воздухе - и конь
действительно выскочил из кустарника, встал с ними рядышком и негромко
заржал.
- Отвернись, бабуля,- попросил паж,- а то мне одеваться неловко.
Ведьма отвернулась - и что же тут случилось, господа мои?
Пажик-то был не дурак!
Оделся он с той молниеносностью, которая всем вам наверняка известна -
бывает в жизни, что выскакиваешь из теплой постельки, одну ногу - в штаны,
другую - в башмак, а рукой хватаешь сразу камзол, пояс и шляпу, выпихиваясь
притом в потайную дверь, да еще посылая на прощание воздушный поцелуй...
Да-а, дело молодое...
Оделся наш паж именно с такой умопомрачительной скоростью и бесшумно
вскочил в седло. А далее? Подхватил он сзади бедняжку ведьму, перекинул ее
поперек седла и дал жеребчику шпоры! Черный кот едва успел вцепиться ей в
плечо, отчего ведьма взвыла.
1 2 3 4