И бежит к избе, играя, Внук белоголовый.
Дворик. Сад. Налево - ели, Огород направо. Над крыльцом трещит пропеллер Детская забава.
1936
РАЗМОЛВКА
На кругу, в старинном парке Каблуков веселый бой. И гудит, как улей жаркий, Ранний полдень над землей.
Ранний полдень, летний праздник, В синем небе - самолет. Девки, ленты подбирая, Переходят речку вброд...
Я скитаюсь сиротливо. Я один. Куда идти?.. Без охоты кружку пива Выпиваю по пути.
Все знакомые навстречу. Не видать тебя одной. Что ж ты думаешь такое? Что ж ты делаешь со мной?..
Праздник в сборе. В самом деле, Полон парк людьми, как дом. Все дороги опустели На пятнадцать верст кругом.
В отдаленье пыль клубится, Слышен смех, пугливый крик. Детвору везет на праздник Запоздалый грузовик.
Ты не едешь, не прощаешь, Чтоб самой жалеть потом.
Книжку скучную читаешь В школьном садике пустом.
Вижу я твою головку В беглых тенях от ветвей, И холстинковое платье, И загар твой до локтей.
И лежишь ты там, девчонка, С детской хмуростью в бровях. И в траве твоя гребенка, Та, что я искал впотьмах.
Не хотите, как хотите, Оставайтесь там в саду. Убегает в рожь дорога. Я по ней один пойду.
Я пойду зеленой кромкой Вдоль дороги. Рожь по грудь. Ничего. Перехвораю. Позабуду как-нибудь.
Широко в полях и пусто. Вот по ржи волна прошла... Так мне славно, так мне грустно. И до слез мне жизнь мила.
1936
ПЕСНЯ
Сам не помню и не знаю Этой старой песни я. Ну-ка, слушай, мать родная, Митрофановна моя.
Под иголкой на пластинке Вырастает песня вдруг, Как ходили на зажинки Девки, бабы через луг.
Вот и вздрогнула ты, гостья, Вижу, песню узнаешь... Над межой висят колосья, Тихо в поле ходит рожь.
В знойном поле сиротливо День ты кланяешься, мать. Нужно всю по горстке ниву По былинке перебрать.
Бабья песня. Бабье дело. Тяжелеет серп в руке. И ребенка плач несмелый Еле слышен вдалеке.
Ты присела, молодая, Под горячею копной. Ты забылась, напевая Эту песню надо мной.
В поле глухо, сонно, жарко. Рожь стоит, - не перестой.
...Что ж ты плачешь? Песни ль жалко? Или горькой жизни той? Или выросшего сына, Что нельзя к груди прижать?.. На столе поет машина, И молчит старуха мать.
1936
ПУТНИК
В долинах уснувшие села Осыпаны липовым цветом. Иду по дороге веселой, Шагаю по белому свету.
Шагаю по белому свету, О жизни пою человечьей, Встречаемый всюду приветом На всех языках и наречьях.
На всех языках и наречьях В родимой стране без изъятья. Понятны любовь и сердечность, Как доброе рукопожатье.
Везде я и гость и хозяин, Любые откроются двери, И где я умру, я не знаю, Но места искать не намерен.
Под кустиком первым, под камнем Копайте, друзья, мне могилу, Где лягу, там будет легка мне Земля моей Родины милой.
1936
* * *
Ты робко его приподымешь: Живи, начинай, ворошись. Ты дашь ему лучшее имя На всю его долгую жизнь.
И, может быть, вот погоди-ка, Услышишь когда-нибудь, мать, Как с гордостью будет великой То имя народ называть.
Но ты не взгрустнешь ли порою, Увидев, что первенец твой Любим не одною тобою И нужен тебе не одной?
И жить ему где-то в столице, Свой подвиг высокий творить. Нет, будешь ты знать и гордиться И будешь тогда говорить:
- А я его, мальчика, мыла, А я иной раз не спала, А я его грудью кормила И я ему имя дала.
1936
СТАНЦИЯ ПОЧИНОК
За недолгий жизни срок, Человек бывалый, По стране своей дорог Сделал я не мало.
Под ее шатром большим, Под широким небом Ни один мне край чужим И немилым не был.
Но случилося весной Мне проехать мимо Маленькой моей, глухой Станции родимой.
И успел услышать я В тишине минутной Ровный посвист соловья За оградкой смутной.
Он пропел мне свой привет Ради встречи редкой, Будто здесь шестнадцать лет Ждал меня на ветке.
Счастлив я. Отрадно мне С мыслью жить любимой, Что в родной моей стране Есть мой край родимый.
И еще доволен я, Пусть смешна причина, Что на свете есть моя Станция Починок.
И глубоко сознаю, Радуюсь открыто, Что ничье в родном краю Имя не забыто.
И хочу трудиться так, Жизнью жить такою, Чтоб далекий мой земляк Мог гордиться мною.
И встречала бы меня, Как родного сына, Отдаленная моя Станция Починок.
1936
* * *
Кто ж тебя знал, друг ты ласковый мой. Что не своей заживешь ты судьбой?
Сумку да кнут по наследству носил, Только всего, что родился красив.
Двор без ворот да изба без окон, Только всего, что удался умен.
Рваный пиджак, кочедыг да копыл, Только всего, что ты дорог мне был.
Кто ж тебя знал, невеселый ты мой, Что не своей заживешь ты судьбой?
Не было писано мне на роду Замуж пойти из нужды да в нужду.
Гвлес мой девичий в доме утих. Вывел меня на крылечко жених.
Пыль завилась, зазвенел бубенец, Бабы запели - и жизни конец...
Сказано было - иди да живи, Только всего, что жила без любви.
Жизнь прожила у чужого стола, Только всего, что забыть не могла.
Поздые в том говорить, горевать. Батьке бы с маткой заранее знать.
Знать бы, что жизнь повернется не так, Знать бы, чем станет пастух да батрак.
Вот посидим, помолчим над рекой, Будто мы - парень да девка с тобой.
Камушки моет вода под мостом, Вслух говорит соловей за кустом.
Белые звезды мигают в реке. Вальсы играет гармонь вдалеке...
1936
* * *
Шумит, пробираясь кустами, Усталое, сытое стадо. Пастух повстречался нестарый С насмешливо-ласковым взглядом.
Табак предлагает отменный, Радушною радует речью. Спасибо, товарищ почтенный, За добрую встречу.
Парнишка идет босоногий, Он вежлив, серьезен и важен. Приметы вернейшей дороги С готовностью тотчас укажет.
И следует дальше, влекомый Своею особой задачей. Спасибо, дружок незнакомый, Желаю удачи!
Девчонка стоит у колодца, Она обернется, я знаю, И через плечо улыбнется, Гребенку слегка поправляя.
Другая мне девушка снится, Но я не боюсь порицанья: Спасибо и вам, озорница, За ваше вниманье.
1936
* * *
За распахнутым окном, На просторе луга Лошадь сытая в ночном Отряхнулась глухо.
Чуял запах я воды И остывшей пыли. Видел - белые сады В темноте светили.
Слышал, как едва-едва Прошумела липа, Как внизу росла трава Из земли со скрипом.
1936
* * *
Что он делал, что он думал В этот день в избе пустой, Работящий и угрюмый Человек, хозяин твой?
Довидна возился с печкой, Снаряжался у дверей, Подпоясанный уздечкой, Гнал на речку лошадей?
Может, все ж зашел к соседям, Хоть промолвил те слова: "Что-то баба долго едет, Знать, понравилась Москва?"
Иль сидел в избе одетый, У окна, как старый дед, Пыхал трубкой за газетой, Понимал, а может, нет?
Иль на радостях собрался, Выпив, с кем-нибудь сидел И тобою похвалялся: "Баба - о! Политотдел!"
1936
* * *
Столбы, селенья, перекрестки, Хлеба, ольховые кусты, Посадки нынешней березки, Крутые новые мосты.
Поля бегут широким кругом, Поют протяжно провода, А ветер прет в стекло с натугой, Густой и сильный, как вода.
1936
ЛЕДОХОД
Лед идет, большой, громоздкий, Ночью движется и днем. Все заметнее полоска Между берегом и льдом.
Утром ранним, утром дымным Разглядел я вдалеке, Как куски дороги зимней Уплывали по реке.
Поперек реки широкой Был проложен путь прямой. Той дорогой, той дорогой Я ходил к тебе зимой...
Выйду, выйду напоследки, Ой, как воды высоки, Лед идет цепочкой редкой Серединою реки.
Высоки и вольны воды. Вот пройдет еще два дня С первым, с первым пароходом Ты уедешь от меня.
1936
* * *
Не стареет твоя красота, Разгорается только сильней. Пролетают неслышно над ней, Словно легкие птицы, лета.
Не стареет твоя красота. А росла ты на жесткой земле, У людей, не в родимой семье, На хлебах, на тычках, сирота.
Не стареет твоя красота, И глаза не померкли от слез. И копна темно-русых волос У тебя тяжела и густа.
Все ты горькие муки прошла, Все ты вынесла беды свои. И живешь и поешь, весела От большой, от хорошей любви.
На своих ты посмотришь ребят, Радость матери нежной проста: Все в тебя, все красавцы стоят, Как один, как орехи с куста.
Честь великая рядом с тобой В поле девушке стать молодой. Всюду славят тебя неспроста, Не стареет твоя красота.
Ты идешь по земле молодой Зеленеет трава за тобой. По полям, по дорогам идешь Расступается, кланяясь, рожь.
Молодая береза в лесу Поднялась и ровна и бела. На твою она глядя красу, Горделиво и вольно росла.
Не стареет твоя красота.
Слышно ль, женщины в поле поют, Голос памятный все узнают Без него будто песня не та.
Окна все пооткроют дома, Стихнет листьев шумливая дрожь. Ты поешь! Потому так поешь, Что ты песня сама.
1937
В ПОСЕЛКЕ
Косые тени от столбов Ложатся край дороги. Повеет запахом хлебов И вечер на пороге.
И близок, будто на воде, В полях негромкий говор. И радио, не видно где, Поет в тиши садовой.
А под горой течет река, Чуть-шевеля осокой, Издалека-издалека В другой конец далекий.
По окнам вспыхивает свет. Час мирный. Славный вечер. Но многих нынче дома нет, Они живут далече.
Кто вышел в море с кораблем, Кто реет в небе птицей, Кто инженер, кто агроном, Кто воин на границе.
По всем путям своей страны, Вдоль городов и пашен, Идут крестьянские сыны, Идут ребята наши.
А в их родном поселке - тишь И ровный свет из окон.
И ты одна в саду сидишь, Задумалась глубоко.
Быть может, не привез письма Грузовичок почтовый. А может, ты уже сама В далекий путь готова.
И смотришь ты на дом, на свет, На тени у колодца, На все, что, может, много лет Видать во сне придется...
1937
ШОФЕР
Молодой, веселый, важный За рулем шофер сидит, И, кого ни встретит, каждый Обернется, поглядит.
Едет парень, припорошен Пылью многих деревень. Путь далекий, день хороший. По садам цветет сирень.
В русской вышитой рубашке Проезжает он селом. У него сирень в кармашке, А еще и на фуражке, А еще и за стеклом.
И девчонка у колодца Скромный делает кивок. Журавель скрипит и гнется, Вода льется на песок.
Парень плавно, осторожно Развернулся у плетня.
- Разрешите, если можно, Напоить у вас коня.
Та краснеет и смеется, Наклонилась над ведром:
- Почему ж? Вода найдется, С вас и денег не возьмем. Где-то виделись, сдается?.. А вода опять же льется, Рассыпаясь серебром.
Весь - картина, Молодчина От рубашки до сапог.
Он, уже садясь в кабину, Вдруг берет под козырек.
На околице воротца Открывает сивый дед, А девчонка у колодца Остается, Смотрит вслед: Обернется или нет?..
1937
ДОРОГА
Вдоль дороги, широкой и гладкой, Протянувшейся вдаль без конца, Молодые, весенней посадки, Шелестят на ветру деревца.
А дорога, сверкая, струится Меж столбов, прорываясь вперед, От великой советской столицы И до самой границы ведет.
Тени косо бегут за столбцами, И столбы пропадают вдали. Еду вровень с густыми хлебами Серединой родимой земли.
Ветер, пой, ветер, вой на просторе! Я дорогою сказочной мчусь. Всю от моря тебя и до моря Вижу я, узнаю тебя, Русь!
Русь! Леса твои, степи и воды На моем развернулись пути. Города, рудники и заводы И селенья - рукой обвести.
Замелькал перелесок знакомый, Где-то здесь, где-то здесь в стороне Я бы крышу родимого дома Увидал. Или кажется мне?
Где-то близко у этой дороги, Только не было вовсе дорог, Я таскался за стадом убогим, Босоногий, худой паренек.
Детство бедное. Хутор далекий. Ястреб медленно в небе кружит. Где-то здесь, на горе невысокой, Дед Гордей под сосенкой лежит...
Рвется ветер, стекло прогибая, Чуть столбы поспевают за мной. Паровоз через мост пробегает Высоко над моей головой.
По дороге, зеркально блестящей, Мимо отчего еду крыльца. Сквозь тоннель пролетаю гудящий, Освещенный, как зала дворца.
И пройдут еще годы и годы, Будет так же он ровно гудеть. Мой потомок на эти же своды С уважением будет глядеть.
И дорога, что смело и прямо Пролегла в героический срок, Так и будет одною из самых На земле величайших дорог.
Все, что мы возведем, что проложим, Все столетиям славу несет... Лед, совсем ты немного не дожил, Чтоб века пережить наперед.
1937.
ПРОЩАНИЕ
Сын к отцу прилетел попрощаться. Здравствуй, сын! Помираю, сынок... И хотел было он приподняться, Но уже приподняться не мог.
Улыбнулся он, песенник, плотник, Наделенный веселой душой. И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой.
И сказал он, подумавши: - Ладно. - Так вот просто сказал, не скорбя, - Хорошо мне, сынок, и отрадно В час последний смотреть на тебя.
Высоко, высоко ты поднялся, Кто бы думал, сказал наперед: Выше крыши отец не взбирался, Сын по небу машину ведет.
Ну, живи. Оставайся. Легко мне. Только знай, что отец-то один. Ты отца-то нет-нет да и вспомни, - Был такой на земле гражданин!
И последней слезой заблестели И закрылись глаза старика. И в своей еще теплой постели Он затих и забылся слегка.
Умирал человек и родитель. Видел сын: наступает конец... Вдруг: - Возьмите меня, поднимите!.. Стал просить, заметался отец.
То ль земли начинал он пугаться, Как шепнула, заплакавши, мать; То ль хотел он за сыном подняться, Высоко, высоко побывать.
Но уже отходил торопливо, Все терял: и желанья, и страх. И приподнял его бережливо Сын-герой на могучих руках.
И не выразить было любовней, Не сказать, не представить сильней Этой нежности лучшей - сыновней, Отличающей добрых людей
Самолет поднимался над лугом. Сын покинул родительский дом. Три прощальных торжественных круга Сделал он за селом над холмом,
Где покоится песенник, плотник, Честно проживший век трудовой, И лихой на работе работник, И до жизни охотник большой,
1937
МАТЬ И СЫН
На родного сына Молча смотрит мать. Что бы ей такое Сыну пожелать?
Пожелать бы счастья Да ведь счастлив он. Пожелать здоровья Молод и силен.
Попросить, чтоб дольше Погостил в дому, Человек военный, Некогда ему.
Попросить, чтоб только Мать не забывал, Но ведь он ей письма С полюса писал.
Чтоб не простудиться, Дать ему совет? Да и так уж больно Сын тепло одет.
Указать невесту Где уж! Сам найдет. Что бы ни сказала Ясно наперед.
На родного сына Молча смотрит мать. Нечего как будто Пожелать, сказать.
Верит - не напрасно Сын летать учен. Как ему беречься, Лучше знает он.
Дело, что полегче, Не ему под стать. Матери, да чтобы Этого не знать!
Он летал далеко, Дальше полетит, Трудно - перетерпит. Больно - промолчит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12