Том Стоппард
Альбертов мост



Том Стоппард

Альбертов мост

Действующие лица:

Боб
Чарли
Дэд
Альберт
Председатель
Дэйв
Джордж
Фитч
Мать
Отец
Кейт
Фрэзер

Звуки малярных работ на мосту постепенно затихают. Четверо мужчин, окрашивающих большой железнодорожный мост, висят в пространстве друг над другом: в самом низу – Боб, над ним – Чарли, выше – Дэд , на самом верху – Альберт. Микрофон установлен на одном уровне с Альбертом.
Боб (издалека). Ча-арли-и!
Чарли (ближе). При-и-вет!
Боб. Порядок, Чарли?
Чарли. Порядок, спускаюсь!… Эй, Дэд!
Дэд (рядом). При-и-вет!
Чарли. Боб и я спускаемся.
Дэд. Отлично!
Чарли. Ты тоже?
Дэд. Спускаюсь!… Альберт! Альбе-е-ерт!
Чарли (издалека). Альберт!
Боб (снизу). Альбе-е-ерт!
Альберт (напевает тихонько на разные мотивы).

В июне высоко луна,
А в полдень синяя она,
Вот в небе горлица парит,
Поет мелодию любви,
Под те деревья, что внизу,
Увы, не скрыться нам в грозу под те деревья.
Когда монетный дождь пойдет на Алабаме
И ты потонешь в лондонском тумане,
А солнце светит где-то… моей маме…

Боб (снизу). Альберт!
Чарли (ближе). Альберт!
Альберт. При-и-вет!
Дэд. Боб, я и Чарли закончили!
Альберт. Отлично! Макаем, шлепаем, мажем. И снова – макаем, шлепаем, мажем… Кисть так здорово идет! Пощекочем ею тут, позади заклепки. Никто с земли не увидел бы, я мог бы сплутовать. Но я буду знать. Так, макаем, шлепаем, мажем, макаем, шлепаем, мажем… По каждой заклепке, по гладкой поверхности. Моя краска – броня от ржавчины. Вот так, блестяще и ровно… Последнее прикосновение… Все – идеально! (Шуршание кисти прекращается.) Вот это да! Так недолго и свалиться. С трехсот футов – в море! Эй, берегите головы! (Смеется.) Береги голову, Дэд!
Дэд. Я тебе не дед… Крепче держись, не поскользнись на свежей краске!
Спускаются, дистанция между ними сокращается.
Иду вниз, слава богу! Вот и отполировал его еще раз… Эта нескончаемая работа совсем измотала меня. А ведь у меня была возможность…
Чарли (рядом с ним). Осторожно, голова, Дэд!
Дэд. Осторожно, ноги, Чарли!
Чарли. Я послежу за ногами, Дэд, а ты помни о моей голове. Береги голову, Боб!
Боб (рядом). Следи за ногами, Чарли.
Альберт. Спускаюсь!… Ну чем он не великолепен, наш мост!
Дэд. Не лучше, чем всегда. Двадцать лет, двадцать тысяч ведер краски… Разве такие планы я строил…
Чарли. Думал, конца ей не будет, этой работе…
Боб. Да какой это к черту конец!…
Дэд. Десять слоев краски один на другой – и все бесполезно, ничего не меняется. Чтобы защитить его от непогоды – много времени и масса краски. Неужели только это от меня и останется?
Альберт. А мне как раз нравится, что все остается неизменным…
Дэд. Фермы этого моста поглотили мою жизнь, а за пять минут я мог бы отскоблить его вновь до железа.
Альберт. Но зато в твоей сделке с миром все очень точно и просто: твоя зарплата, твое время, твоя энергия и все, что ты имеешь, содержится здесь, в десяти слоях краски. Подумай, в этом что-то есть: все, что ты отдал, никуда не исчезает. Все остается как было. А ведь жизнь иного рабочего дробится на частицы, рассеивается без следа и остатка. Он делает колесо – оно меняет цвет, куда-то вставляется, что-то вращает, о чем он и понятия не имеет.
Боб. Осторожно, ноги, Альберт! Береги голову, Чарли!
Чарли. Эй, моя голова, Боб!
Боб. Осторожно, ноги, Чарли!
Чарли. Береги ноги, Дэд!
Альберт. Спускаюсь! Вы только взгляните на него! Ажурный, бесконечный! Мы качаемся на его перекладинах, как мартышки.
Дэд. Смотри куда ставишь ноги, Альберт.
Чарли. Осторожнее, моя голова, Дэд!
Боб. Смотри, Чарли, вон поезд…
Звуки проходящего по мосту поезда.
Чарли. Вижу.
Боб (спрыгивая на землю). Вот я и внизу!
Чарли. Смотри, куда прыгаешь, Дэд!
Дэд. Вижу.
Чарли (спрыгивая). Не так прытко!
Дэд. Видел поезд, Альберт?
Альберт. Вот и я здесь!
Дэд (спрыгивает). Все, конец!
Чарли. Адова работа!
Боб. Ну вот, еще два года отмахали.
Дэд. Однажды мне предлагали половину пая в очень миленькой торговой лавочке. Я согласился…
Все четверо теперь на земле.
Альберт. Замечательно! За день так много успели.
Чарли. Тебе-то что? Ты студент, тебе только и нужно что на карманные расходы.
Альберт. Вот он, наш мост! Миллион тонн железа, переброшенного через залив! Блестит как новенький, с иголочки! Ему нечего бояться ржавчины и непогоды. Он великолепен! Просто красавец!
Дэд. Да, но смотри-ка, там снова надо красить. С ума можно сойти!
Шум проносящегося мимо поезда, пронзительный гудок. Поезд удаляется, шум стихает.
Председатель. Не будем забывать, господа, что Клафтонский мост – четвертый по величине мост в мире…
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Благодарю вас, Дэйв.
Джордж. Я как раз изучал смету, господин Председатель…
Председатель. Минуточку, Джордж. Здесь, в Клафтоне, как мы убедились, все знают, что работы, связанные с мостом, ведутся не на средства от железнодорожного налога…
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Спасибо, Дэйв.
Джордж. Согласно расчетам городского инженера, господин Председатель…
Председатель. Минуточку, Джордж. Когда мой дед строил Клафтонский мост, он не жалел денег… И я, со своей стороны, как Председатель подкомиссии Клафтонского однопролетного моста, несу ответственность за него, ибо мост является символом благосостояния города… Я, со своей стороны, не пожалею нескольких фунтов на его покраску…
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Благодарю вас, Дэйв.
Джордж. Я понимаю, что мост – символ вашего благосостояния, господин Председатель, но расчеты…
Председатель. Это крайне неуместное замечание, Джордж. Я сказал – благосостояния города.
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Спасибо, Дэйв.
Джордж. Виноват, господин Председатель, но если расчеты мистера Фитча верны…
Фитч (отрывисто, самоуверенно). Мои расчеты всегда верны, господин Председатель.
Председатель. Слышите, Джордж? Расчеты господина инженера – образец точности.
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Спасибо, Дэйв.
Джордж. Однако новая краска, которую рекомендует мистер Фитч, обойдется нам в четыре раза дороже той, которую мы использовали до сих пор.
Пауза.
Председатель. В четыре раза?
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Минуточку, Дэйв. Я не уверен, что ваш расчет верен, Джордж. Мистер Фитч знает свое дело.
Джордж. Какое дело – малярное?
Председатель. Неуместное замечание, Джордж! Мы имеем в виду вовсе не малярное дело. Не так ли, мистер Фитч?
Фитч. Разумеется, господин Председатель!
Председатель. Нет-нет, конечно. Стыдитесь, Джордж.
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Председатель. Помолчите, Дэйв. Так что же, мистер Фитч, правда ли то, что говорит Джордж?
Фитч. С одной стороны, господин Председатель, он прав. Но в общем – нет.
Председатель. Не болтайте вздор, Фитч! Ваша новомодная краска стоит в четыре раза дороже той, которой мы до сих пор пользовались. Если это так, то как же ваши расчеты?
Джордж. Внимание господину Председателю! Председатель. Благодарю вас, Джордж.
Фитч. Попросту говоря, господин Председатель, новая краска стоит в четыре раза дороже, но и прочность ее в четыре раза выше. Председатель. Вот вам и ответ, Джордж. Она стоит в четыре раза дороже, но и прочность ее в четыре раза выше. Ясно, Фитч. Ваша репутация не пострадала.
Джордж. Ну так что же мы решаем?
Фитч. Кстати, о ее серебряном цвете, господин Председатель. Новая краска будет эффектнее, чем ржаво-коричневая, и гораздо экономичнее, в чем вы сами сможете убедиться… Председатель. Каким же образом?
Джордж. Да, и мне хотелось бы знать…
Дэйв. Внимание Джорджу!
Джордж. Заткнитесь, Дэйв!
Фитч. Постараюсь объяснить, господа. Как вы знаете, окраска Клафтонского моста, как и других подобных объектов, – продолжительная операция. Только маляры, так сказать, доберутся до дальнего конца, как тот, с которого они начинали, опять будет нуждаться в покраске. Дэйв. Я не знал об этом!
Председатель и Джордж. Заткнитесь, Дэйв.
Фитч. Цикл задуман с целью установить зависимость между зонами поверхностей, подлежащих окраске, – назовем это А, скоростью работы – В и сроком износа краски – С. Равнодействующую уравнения определяет переменный фактор – X. То есть число маляров, требующихся для окрашивания поверхностей А со скоростью В за время С. К примеру…
Председатель. К примеру?
Фитч (спокойно). С на X плюс один маляр. Работа продвигается быстрее, то есть ее скорость равна В плюс Q. Однако факторы А и С, зоны поверхности и срок износа краски остаются постоянными. В результате может получиться, что маляры будут готовы красить снова раньше, чем износится краска. В результате появится коэффициент убыточности…
Председатель. Y.
Фитч. Если вам угодно. Коэффициент свидетельствует о неэффективности работы.
Председатель. Понятно, Джордж?
Джордж. Угу.
Фитч. Продолжим: значение коэффициента Y возрастает. Это можно представить в следующем виде, господа. Так как скорость покраски постоянна, а маляры работают быстрее, чем изнашивается краска, то чем дальше, тем новее слой, который они покрывают заново. Они все время догоняют самих себя. Дойдет до того, что они будут красить по непросохшей краске. (Пауза.) Это никуда не годится…
Председатель. Ближе к делу, Фитч. Не спите, Дэйв.
Дэйв (очнувшись). Внимание господину Председателю!
Фитч. Посмотрим на дело с другой стороны, господа. Представим случай, когда у нас слишком мало маляров, тогда скорость работы понижается, заставляя нас вычитать Q из В. Каков же результат? К тому времени, когда маляры готовы начать снова, конец, с которого они начали, уже проржавел и вид имеет уродливый. Идя обратным путем, мы снова получаем коэффициент неэффективности.
Председатель. Соберитесь, Фитч! Что за вздор вы несете?
Джордж. В двух словах, Фитч: новая краска стоит в четыре раза дороже и служит в четыре раза дольше. Где же денежная экономия?
Фитч. Мы уволим троих маляров.
Пауза.
Председатель. Ах вот как…
Фитч. Таким образом, сейчас мы достигаем максимальной эффективности, используя четырех человек. Они красят мост за два года – как раз столько, сколько держится краска. Новая краска будет служить восемь лет, и, значит, весь мост сможет красить один маляр. Через восемь лет конец, с которого он начал, будет готов к перекраске. Экономия для пайщиков составит три целых пятьсот двадцать девять тысячных фунта, пятнадцать шиллингов и девять пенсов в год.
Джордж. Извините меня, господин Председатель…
Председатель. Минуточку, Джордж! Я поздравляю вас, мистер Фитч. Вдохновляющий расчет! Мы представим его на заседании городского совета.
Джордж. Извините меня…
Председатель. Помолчите, Джордж.
Дэйв. Внимание господину Председателю!
Фитч. Благодарю вас, господин Председатель.
Председатель. Спасибо, мистер Фитч.
Пауза.
Мать. Ты еще не встаешь, Альберт? Уже одиннадцать… Ты меня слышишь?
Альберт (зевая). Что?
Мать. Я с тобой разговариваю, Альберт.
Альберт. Да?
Мать. Что – да? Встаешь ты или нет?
Альберт. Да, мама.
Мать. Ну наконец-то, дорогой. Так что это я хотела сказать?
Альберт. Не знаю, мама.
Мать (вздыхает). Я с самого начала была против университета.
Альберт. Стране нужны университеты.
Мать. Но ты так переменился, Альберт. Постоянно о чем-то думаешь. Это так непохоже на тебя!
Альберт. Думать?
Мать. Ты перестал говорить со мной. И с отцом. Слава богу, теперь все твои занятия позади, я надеюсь…
Альберт. Я хотел бы остаться в университете после получения ученой степени, но меня не взяли.
Мать. Не знаю, зачем тебе эта философия. Твой отец никакой философии не изучал, а кем стал! Президент компании «Металлические сплавы и сопутствующие металлы»! Это тебе не философия. И ты мог бы уже стажироваться на администратора… Философия философией, а поработать на заводе тебе все равно придется. Только время зря потратил в этом университете.
Альберт. Теперь придется поступить к кому-нибудь секретарем. Конечно, сразу интересной работы не получу. Начну с низов, буду подшивать бумажки, регистрировать документы, а уж потом допустят к диалектике… Даже, может быть, напишу диссертацию. Глядишь, за несколько лет добьюсь полпая и заимею свой собственный офис.
Пауза.
Мать. Спустишься пить кофе?
Альберт. Что?
Мать. Я говорю, спустишься.
Альберт. Да, сейчас.
Пауза.
Мать. Не совестно? Ничего не сообщил нам о каникулах…
Альберт. Я думал, вы знаете. Они ведь каждый год.
Мать. Знаешь, у меня плохая память… Мог бы навестить нас.
Альберт. Прости, я нашел временную работу.
Мать. Отец дал бы тебе денег, если бы ты попросил.
Альберт. Я хотел зарабатывать сам. Мать. Ну ладно, вставай!
Альберт. Там, наверху, было классно. Такой размах! Снизу мост выглядит детской игрушкой, но на перекладинах, которые с земли кажутся нитями, можно играть в теннис.
Мать. Вставай! Кейт сейчас придет убирать постель.
Альберт. Как странно оттуда смотреть на университет! Груда кирпичей и букашки, изучающие философию…
Мать. Послушай, Кейт нужно убирать. Спускайся!
Альберт. Что они могут знать! За три недели я увидел больше, чем эти букашки за три года. Я постиг контекст, в котором философия лишь малая часть всего остального. У меня появилась перспектива. Мой мост – законченное, совершенное произведение инженерного искусства. Он подчиняется только законам физики. Он держится на законе! Для того чтобы сохранять его, можно положить жизнь.
Мать. Ты любишь меня, Альберт?
Альберт. Что – любишь?
Мать. Меня любишь? Альберт. Да, конечно.
Удар молотка по столу.
Начальственный голос. Пункт сорок третий. Кто – за? (Рассеянный ропот пятидесяти голосующих.) Против? (Пауза.) Единогласно! Переходим к сорок четвертому пункту. (Звуки постепенно затихают.) Скрип двери.
Кейт. Извините, господин Альберт!
Альберт. Привет, я как раз думал о том, чтобы встать.
Снова мост.
Боб. Как – один? Да на это уйдет столько лет!
1 2 3 4