CRUX INTERPRETUUM/ЖАЛО В ПЛОТЬ

Критическая масса

Страх и трепет , книга, формально разбирающая эпизод священной истории иудеев, истории, которая по определению для просвещенного протестанта не может не быть непрестанным восхождением к абсурдной вере , в одном весьма характерном месте растрескивается на предмет вопиющей заинтересованности Киркегора совсем в другом, периферийном сюжете, имеющем греческое происхождение. Аристотель рассказывает в своей Политике историю о политических беспорядках в Дельфах, которые имели своей причиной супружество. Жених, которому авгуры предсказали несчастье, с неизбежностью вытекающее из будущей женитьбы, внезапно меняет свои планы в то решающее мгновение, когда он собирался уже вести невесту, короче, он отказывается от свадьбы. Больше мне ничего не нужно . Тем не менее, в обширном комментарии к последней фразе он пересказывает историю катастрофы более подробно, в частности, указывает на то, что тут есть достаточно этого чувства обреченности: желая избежать опасности, молодой человек как раз попадает во власть к ней оттого, что не женится а девушке (родители которой мстят ему, обвинив в храмовой краже; это архетипический греческий сюжет, взывающий к понятию рока: так, Эдип, желая избежать инцеста и убийства отца, совершает и то и другое как раз благодаря своему желанию избежать судьбы. - А.С.), и, кроме того, жизнь его приходит в соприкосновение с божественным двойственным образом: во-первых, через предсказание авгура, а во-вторых, когда он оказывается осужден как храмовый грабитель . Вот теперь, действительно, больше мне ничего не нужно. Все привходящие обстоятельства обнаружатся ниже. Произведения Киркегора, все так или иначе посвященные проблемам теологии, даже тогда, когда он вводит понятия временности и экзистенции , все они имеют второе и третье днище. И еще, чтобы не потопить, а дать течь этой авантюре письма.
...Я не могу понять Киркегора, в некотором смысле я не могу о нем ничего знать, разве что прийти в изумление: Климакус, Анти-Климакус, Иоханнес де Силенцио, Николай Нотабене... и теперь еще вот этот, новый, тринадцатый псевдонимб, возвышающийся в ряду известных, а именно, жало в плоть . Когда я пишу, свидетельствует он в дневнике, тогда я понимаю, что я не есть . Настоящее расследование предпринято в невозможном уповании приблизиться к истине этого парадокса. Взять за руки Абелону и... Оно обязано, и не скрывает, ошибочным действиям, странным сближениям и ложным посылкам, например, репродукции группы Лаокоона (Лессинг, настольный немец Серена Аби К.), обнаруженной мною в книге В.Подороги Метафизика ландшафта . Она открывает раздел Авраам в земле Мориа , трактующий коммуникативные стратегии Киркегора. Лаокоон был ясновидцем и жрецом храма Посейдона, на него был сердит Аполлон как на человека, который, вопреки данной им клятве женился и обзавелся детьми, что еще хуже, он возлег со своей женой в самом храме. Но он был ясновидцем. С криком Глупцы, не верьте грекам, дары приносящим! - он вонзил, метнув, свое копье в деревянный борт, отчего оружие внутри коня, якобы посвященного Афине, зазвенело, выдав коварный замысел Одиссея. Лаокоон хотел сжечь коня и удалился приготовить алтарь. В это время Аполлон послал двух огромных морских змей, они приплыли со стороны Тенедоса, выбрались на берег и, обвившись вокруг сыновей-близнецов Лаокоона, раздавили их. Поспешившего им на помощь отца ждал тот же страшный конец. Некоторые, правда, считают, что только один сын Лаокоона погиб, есть и такие, кто предполагает,что сам Лаокоон избежал смерти. Так или иначе, змеи вползли в храм Афины, одна обвилась вокруг ног богини, а другая спряталась под ее эгидой. Подорога странным образом забывает эту красивую повесть, толкуя лишь о скульптуре как таковой, тогда как в ней налицо инверсия сюжета со змеем Эрихтонием из эгиды Афины: богиня, ослепившая Тиресия за то, что он нечаянно подсмотрел ее купание, тронутая мольбами его матери,
приказала Эрихтонию вылизать Тиресию уши своим языком, чтобы он смог понимать язык вещих птиц . Имя одного из сыновей Лаокоона, Антиф, означает пророк , то есть тот, кто говорит вместо бога. Таким образом, интерпретация Подороги жала в плоть как следа, оставленного коммуникативным воздействием, которое не имеет свидетелей , то есть воздействием Господнего гласа, оказывается более чем поколебленной: свидетель есть, да еще какой. Разумеется, было бы ошибочным действием увидеть в фигуре стонущего пророка и Серну (или Сирену?) Аби К., равно как и ее никогда не существовавших детей, и все же я вижу их на греческом подиуме. В детстве мальчикам змеи вылизывали уши, чтобы наделить их даром пророчества, наделить даром: но насколько он окажется безвозмездным? Другая картина, связанная с ручной работой и ткацким станком, репрезентирующим, если следовать классификации Фрейда, в сновидении мать и/или смерть, - Рильке вплетает в него мотив рукоблудия Мальте, ложное рукоблудие , надо думать, - послужит для нас в дальнейшем, если послужит, иконой. Слепым пятном.
Копула смерти
Капитальным событием экзистенции Киркегора, венчающим апокрифический образ, было событие жало в плоть . Каковой формулировкой его ссужает ап. Павел во II Послании Коринфянам: И чтоб я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился (II Кор. 12, 7). Слова, отсылающие еще в одно укромное место, в дневник Киркегора за 1846 год: ...я говорил по этому поводу с врачом моим и спросил, полагает ли он, что эта ненормальность может быть излечена так, чтобы я мог осуществлять общее. Он выразил сомнение. Тогда я опять спросил его, не думает ли он, что дух человеческий может своей волей что-нибудь изменить или исправить тут. Он и в этом усомнился. Он не советовал мне даже пытаться напрячь всю силу моей воли - которая, он знал, может все вместе взорвать. С этой минуты выбор мой был сделан. Эту печальную ненормальность (которая большинство людей, способных понять мучительность такого ужаса, без сомнения, привела бы к самоубийству) я воспринял как ниспосланное мне жало в плоть, как мой предел, мой крест, как огромную цену, за которую Отец небесный продал мне силу духа, не знающую себе равных меж современников . О каком откровении, кровопускании, если не о сыворотке, идет речь, в том числе и спустя пять лет после разрыва с Региной Ольсен? Будучи укрытием, равно как и условием тайны, жало в плоть взывает из своей крипты, продолжая оставаться сокрытым, несмотря на обилие толкований, обращенных к нему. Или как раз-таки благодаря таковым, за исключением Мальте, он уже отчаливает из Боргебю-гор, изглаживается в своего рода поверхность, поверхностность своего рода (жанра): по ней так незаметно скользить на андерсеновских, с тупым закругленным носом, коньках, тогда как нового Кая ударяет острием льдинки в сердце, раздвоенным, надо признать, острием. Он упадет на улице и, отказавшись от причастия, скорее всего умрет, спустя две недели, в возрасте сорока двух лет. С инъекцией, прививающей по видимости мазохистский триумф, мы вступаем в подноготную область
специфического письма, которое, окажись оно рассчитанным до конца, обернется, того гляди, оберегом, исповедью или скрижалью закона. Если не высокой пародией. Ап. Савл продолжает: Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал: Довольно с тебя благодати Моей, ибо сила Моя свершается в немощи . И потому я гораздо охотнее буду хвалиться немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (II Кор. 12, 8-9). Немощь выступает здесь как знак блаженства, избранничества. Вторгшись, божественное вмешательство повреждает нечто, выводит из строя, с тем, однако, чтобы инвестировать вступление в интимный завет, деспотический договор, сговор, выманивающий на территорию, которой нет и не может быть места, которая, так сказать, не есть - свою территорию: аналогия с Заветом с народом Израиля в лице Авраама, отца веры, символом чего, как известно, является институт обрезания. Именно Авраам, позднее он занесет нож над сыном в страхе и трепете, заключает с Иеговой союз и вводит этот обычай, призванный записать на крайней плоти волю Бога: ...и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным (Быт. 17, 10). Эквивалент обрезанию преднаходится в словах вот я, Господи , тоже обрезанных , сокращенных до просто вот я : И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама, и сказал: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой я скажу тебе (Быт. 22, 1-2). Откровение, выступление крайней плоти есть вступление в кровавый, кровный завет: узы родства, непосредственного богосыновства, первородства; философия начинается даже не с поцелуя, а с обмена слова-семени на плоть семита. Обрезанный семит есть жених крови, жених крови по обрезанию (Исход, 4, 27). Протестанту, и сыну протестанта (в прошлом пастуху, позднее чулочнику ), Серену Аби К. зачем-то понадобилось соотнести свой опыт с опытом жития святого, вывесить его как рыцарский герб на воротах заимствованного Замка. Мы,
стало быть, ничего не поймем в обращении эстетика и магистра иронии, как он сам себя называл, к отцу веры, в тщетном усилии идентификации с ним, если пропустим мимо ушей оброненный повествованием о фальшивом жертвоприношении вздох Исаака. Я имею в виду следующее место в Страхе и трепете , подписанном умолчанием: И Авраам приготовил все для жертвоприношения, спокойно и тихо, но когда он отвернулся, Исаак увидел, что левая рука Авраама была сжата в кулак от отчаяния и дрожь пробегала по всему его телу, - но Авраам занес нож. Потом они снова повернули домой, и Сарра выбежала им навстречу, но Исаак потерял свою веру (курсив мой. - А.С.). Во всем мире об этом не было сказано ни слова... . Заключительная фраза, намеренно мною прерванная, встречается также в дневнике К. в связи с неким конфиденциальным разговором, произошедшим у него с отцом еще в ранней юности. Комментаторы полагают, что Микаэль Киркегор поведал сыну причину своей мрачной тоски, преследовавшей его неотступно ; одиннадцатилетним подростком, отданный по бедности и безродности в Ютландию пасти овец, обреченный на рабский труд и полуголодное нищенское существование, однажды он вслух проклял Бога . Был, впрочем, еще один грех, совращение служанки, с которой он вступил в брак вскоре после смерти первой жены, и гораздо скорее, чем положено законом, у них родился ребенок , Серен Аби, записавший в дневнике незадолго до смерти: Я родился в результате преступления, я появился вопреки воле божьей . И еще: когда он родился, отцу исполнилось 57 лет, возраст патриарха , матери 45... И еще: С детства я находился во власти невыносимой деспотии. Будучи ребенком, я подвергался строгому и суровому христианскому воспитанию, говоря по-человечески, безумному воспитанию... (дневник). Он восхищается Авраамом, ревнует об абсурдном прыжке в веру , противопоставляя его мышлению, спорит с Гегелем и современной теологией как филистерством и предательством; но и проговаривается: по-настоящему его заботой является Исаак, сын, потерявший веру, то есть он сам. Но об
этом не было сказано ни слова. Проекция страха кастрации подставляет здесь левую щеку (или руку?): женский комплекс; оба завуалированы вмешательством руки божьей. Но Авраам занес нож. К. в трепете заставляет его проделывать воображаемое бессчетное количество раз, на каждой странице. Кажется, ему доставляет это ни с чем не сравнимое наслаждение, ужасное, по ту сторону принципа библейской деликатности, завещанной: террор, хоррор. Бессчетное количество раз он мысленно оскопляет себя. Каждый ангел ужасен.
Прибавочная стоимость
Внушительным достижением К. внутри западной метафизики останется то, что он впервые прививает ее себе как болезнь к смерти, как жало - вплоть до гипнотического сеанса, открывающего ее историю как историю сексуальности, христианскую историю par excellence: Как принцип, как сила, как система в себе чувственность впервые положена христианством, и постольку христианство принесло в мир чувственность. Так как чувственное отрицается, то оно впервые выявляется, полагается тем самым актом, который исключает чувственное ( Или-Или ). Женщина для доктора К. есть конечность, уничтожающая бесконечное мужчины и духа. Похоже, он разом хочет и умереть и быть. Одним махом - подвешен в экстатическом эквилибре, обольщении, междуречьи спекулятивного тождества, где умереть сочетается с быть посредством изъяна, зияния, отсутствия запятой. Означающей скольжение соединительного союза... с Региной: Я не могу обнять девушку, как обнимают действительно существующего человека, я могу только ощупью прикасаться к ней, подходить к ней, как подходят к тени ( Повторение ). Тени, добавим, отбрасываемой тенью листа. Именно на его поверхность он проецирует свое не есть , точнее, извлекает из поверхностного не есть проекции некое всеобщее фундаментальное не - не столько невроз, сколько диалектический момент отрицания в продумывании первостепенной проблемы грехопадения как проблемы Ничто. Какое действие имеет Ничто? Оно пробуждает страх. В том и заключается великая тайна невинности, что она есть в то же время и страх ( Понятие страха , далее цитаты из этой работы). Он уже осведомлен о райском состоянии невинности и о комплексе страха; между невинностью и ее утратой пролегает необъяснимый скачок, искушение приходит извне: Нет, не умрете; но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло (Быт. 3, 4-5). Запрет Бога положительно относился к Адаму, не к Еве; кто говорит, кто инициирует даму сердца? К. предполагает, что говорящим была сама речь и что к тому же так говорил
сам Адам . Ева, соблазнившись сама, соблазняет его, зубками, из срочного страха: Страх есть обморок свободы, как бывает обморок у женщин (др.
1 2 3