Нужно было располагать поистине фантастическим компьютером. Бомба
была запроектирована так, что на каждый квадратный метр взрываемой
поверхности приходилось пятьдесят фальшивых векторов, что через небольшой
промежуток времени свело бы на нет работу трассеров. А времени Мюллеру
требовалось немного - лет шестьдесят. С Земли он улетел почти
шестидесятилетним мужчиной, и в нормальных условиях мог бы рассчитывать
еще по меньшей мере на сотню лет полной жизни, но здесь, на Лемносе, без
врачей, пользуясь услугами лишь далеко не лучшего диагноста, он знал, что
будет считать себя счастливчиком, если дотянет до ста десяти - ста
двадцати как максимум. Шестьдесят лет одиночества и спокойная смерть в
изоляции - и все, что он ждал от судьбы. И вот в его уголок вторглись
пришельцы.
Как они его выследили?
Он пришел к выводу, что выследили его они не могли. Во-первых, он
использовал все возможные средства предосторожности. Во-вторых, нет
никакой причины, чтобы за ним гнались. Он не беглец. Он попросту человек,
наделенный ужасной болезнью - ощущает отвращение при виде своих земных
близких. Там он был позорищем, живым укором всем им. Он понимал, что
величайшим благодеянием и явилась изоляция от них. Так что они не стали
применять никаких усилий, чтобы отыскать существо, столь им ненавистное.
И все же были пришельцы?
Он полагал, что археологи. Мертвый город на Лемносе вне сомнения
интересует их. До сих пор, он надеялся, что ловушки лабиринта будут
воздерживать от исследований. Город был открыт более ста лет, но потом
планету избегали по весьма конкретным поводам. Он сам видел останки тех,
кто пытался проникнуть в лабиринт. Если он сюда и добрался, то потому
лишь, что готов был принять такую ее смерть, и в то же время любопытство
приказывало ему проникнуть в центр лабиринта и выяснить его тайны. Он
добрался, он тут, но прибыли пришельцы.
Они не проникнут сюда.
Удобно разместившись в центре лабиринта, он располагал достаточным
количеством следящих устройств. Таким образом, он видел, как перемещаются
из зоны в зону животные, на которых он охотился. В определенной мере он
мог держать под контролем ловушки лабиринта, являющиеся по сути всего лишь
пассивными ловушками, но и они могли пригодится в войне с каким-либо
врагом. Неоднократно, когда хищные звери размером со слона пытались
пробраться к центру лабиринта, он сбрасывал их в подземную яму в зоне "З".
Теперь он спрашивал себя, какие средства он применил против людей. Но не
находил на это ответа. По сути дела, люди в нем не вызывали ненависти: он
лишь хотел, чтобы они оставили его одного с тем, что могло восприниматься
как покой.
Он смотрел на экраны. Он занимал низкое шестиугольное помещение -
одну из жилых комнат в центре города - со встроенными в стену
видеоскопами. Более года он выяснял, какие части лабиринта соответствуют
изображениям на экране. Шесть экранов в самом нижнем углу показывали
участки зон от "А" до "Ф". Камеры двигались по полукругу, позволяя из
укрытия патрулировать участки, примыкающие к выходам из других зон.
Поскольку лишь один вход в каждую зону был доступен, он всегда мог
наблюдать за приближением хищников. То что происходило у входов-ловушек,
его не интересовало.
В верхнем ряду экранов - седьмой, восьмой, девятый, десятый - вроде
бы показывали изображения из зон "Г" и "И", наиболее близких к наружной
стороне, самых больших и самых опасных. Мюллер решил не рисковать и не
проникать в них для детального подтверждения этой гипотезы. Нет смысла,
думал он, нарываться на эти все неприятности только затем, чтобы детально
исследовать ловушки. Одиннадцатый и двенадцатый экраны показывали пейзаж
вне пределов лабиринта - равнины, оккупированной теперь кораблем.
Немногие из устройств имели такую информационную ценность. Посреди
центральной площади города стоял под защитным зонтиком из хрусталя
двенадцатигранный камень рубинового цвета, и внутри его тикал какой-то
механизм. Мюллер предполагал, что это атомные часы отмеряющие время в
единицах, принятых в то время, когда они были спроектированы. Камень
подвергался определенным изменениям: рубиновая поверхность мутнела,
приобретала цвет граната, а то и черный, а сам камень перемещался на своем
основании. Мюллер старательно регистрировал все изменения, но еще не понял
их назначения. Эти метаморфозы происходили не случайно, но их ритмику и
последовательность он понять не мог.
На каждом из восьми углов площади стоял угловатый металлический столб
высотой примерно в шесть метров. Эти столбы медленно поворачивались в
выемках на протяжении всего года. Мюллер знал, что один полный оборот они
осуществляют каждые двадцать месяцев, то есть за то время, которое
занимает у Лемноса на один оборот вокруг солнца, но он подозревал, что эти
пилоны содержат в себе какую-то более глубокую цель.
На улицах зоны "А" на равных расстояниях располагались клетки с
прутьями, выполненными из материала, напоминающего алебастр. Но ни одним
из способов ему не удалось открыть их. Но дважды за эти годы он убеждался,
что прутья были втянуты и клетки распахнуты. Первый раз они были открыты
на протяжении трех суток, а потом ночью, когда он спал, прутья вернулись
на место. Несколько лет спустя клетки вновь раскрылись. Он попытался не
спускать с них глаз, стремясь узнать секрет этого механизма. Но на
четвертую ночь он задремал так глубоко, что не заметил, как они закрылись.
Не менее таинственным был акведук.
Вдоль всей зоны "Б" бежал замкнутый и словно выполненный из оникса
желоб с угловатыми кранами через каждые пятьдесят метров. Если он
подставлял под краны любую емкость, то начинала течь чистая вода. Когда же
он попытался вставить в кран палец, оказалось, что отверстия там нет.
Словно вода просачивалась через какую-то проницаемую каменную пробку.
До сих пор его все еще поражал то факт, как много уцелело в этом
сверхстаром городе. Археологи после исследования артефактов и скелетов
пришли к выводу, что разумные существа исчезли там более миллиона лет
назад, даже может пять-шесть миллионов. Он хотя и был
археологом-любителем, научился определять воздействия времени. Копи на
равнине были невероятно древними, а внутреннее стены города
свидетельствовали, что лабиринт относится к тем же старым временам, что и
копи.
И все-таки большая часть города казалась нетронутой временем.
Возможно, частично способствовал климат - тут никогда не было ураганов, ни
разу не шел дождь. Песок не собирался даже на незащищенных улицах города.
И Мюллер знал, почему. Спрятанные насосы поддерживали все в нетронутом
состоянии, всасывая любую грязь. Он собрал несколько горстей земли с
огородов и разбросал из. Пару минут спустя они начали ползти и исчезли в
щелях, приоткрывшихся у основания зданий и тут же сделавшиеся вновь
невидимыми.
Скорее всего под городом протянулась огромная сеть неведомой
машинерии - неуничтожаемые консервационные устройства, противостоящие
воздействию времени. У Мюллера не было подходящего оборудования, чтобы
разломать мостовую, твердость которой не могло преодолеть ничто.
Самодельными инструментами он начал копать в огороде, надеясь таким
образом добраться до этих подземелий, но хотя выкопал яму глубиной в треть
километра, а вторую еще глубже, он не наткнулся ни на что, кроме почвы.
Какая-то аппаратура обеспечивала, что видеокамеры действовали, улицы
оставались чистыми, стены не крошились и всегда ждали смертоносные
ловушки.
Что за раса могла выстроить город?
Еще труднее было вообразить себе, что эти существа вымерли. Если
предположить, что останки принадлежали строителям города - город создавали
гуманоидные существа примерно полутораметрового роста, с очень длинными
пальцами и ногами с двумя суставами. Но следов такой расы не было на
планетах солнечной системы. Или же, что тоже возможно, они попросту не
совершали межпланетных перелетов, развились и погибли здесь.
Кроме города ничто на планете не свидетельствовало о том, что некогда
она была населена. Может быть, за прошедшие века остальные города исчезли
с поверхности Лемноса и сохранился лишь этот. Или он так и был
единственным городом на Лемносе. Теперь ничто не указывало на
существование других населенных пунктов. Концепция лабиринта
свидетельствовала, что в последние времена это племя заперлось в своей
твердыне, чтобы спастись от грозного неприятеля. Но Мюллер знал, что это
только домысел. Несмотря на все, он не мог избавиться от впечатления, что
лабиринт появился вследствие какой-то ошибки в развитии цивилизации, а не
из-за внешней угрозы.
Или же сюда вторглись некогда чужаки, для которых преодоление
лабиринта не предоставляло никаких сложностей, и перебили всех жителей
города, после чего очищающие механизмы убрали оттуда кости? Поверить это
было невозможно. Вступая в город, он нашел его тихим и мертвым. Лишь
животные населяли его. Мюллер насчитал примерно двадцать видов
млекопитающих. Травоядные животные паслись в городских садах, плотоядные
нападали на них, экологическое равновесие было идеальным.
Этот город напоминал ему Вавилон пророка Исайи: "Но будут скрывать
там звери, и наполнятся их дома драконами. И будут совы гнездиться в домах
его, и сирены в дворцах роскошных".
Теперь этот город принадлежал Мюллеру безраздельно до конца его
жизни.
До него пытались сделать это не только люди Земли. В зонах лежало по
меньшей мере двадцать скелетов людей. Три человека добрались даже до зоны
"Д". Но он очень удивился, когда увидел кости неведомого происхождения. В
зонах "В" и "Г" он нашел скелеты крупных, напоминающих драконов, созданий,
даже остатки космических скафандров. Ближе к центру лабиринта лежало
множество останков существ какого-то иного вида, вероятно -
человекообразных. Он не пытался прикинуть, как давно прибыли сюда эти
творения. Эта галактическая помойка была для Мюллер напоминанием чего-то
такого, что Мюллер превосходно знал. А именно: то, что человечество за
свои первые двести лет за пределами солнечной системы еще не встретило
никаких форм живой разумной жизни. Одно существование кладбища костей на
Лемносе свидетельствовало о наличии по меньшей мере двенадцати различных
рас. Мюллер гордился тем, что он проник в сердце лабиринта. Несколько
первых лет он не удивлялся сохранности останков в лабиринте. Лишь потом он
научился наблюдать за механическим безжалостным устранением любого мусора
- как пыли, так и костей животных, которые служили ему пищей. Но скелеты
визитеров оставались. Почему? В конце концов Мюллер сообразил, что
механические мусорщики минуют трупы разумных существ не случайно.
Предостережение: оставь надежду вояк, сюда входящий.
Эти скелеты - один из видов оружия в психологической войне, которую
вел с каждым пришельцем дьявольский город. Они должны были напоминать:
смерть найдет тебя повсюду. Но каким образом они могли "знать", какие
трупы убирать, а какие не трогать?
Сейчас он смотрел на экраны. Следил за суетой крохотных фигурок возле
космического корабля.
Пусть только войдут сюда, думал он. Город много лет никого не убивал.
Вот он ими и займется. Я в безопасности.
Он был уверен, что даже если они доберутся до него, то надолго не
задержаться. Его болезнь оттолкнет их. Может им и хватит ловкости
преодолеть лабиринт, но им не справиться с тем, что сделало Мюллера
мертвым для его сородичей.
- А ну убирайтесь! - громко произнес он. Неожиданно услышав ворчание
двигателей, он увидел, как площадь пересекает мрачная тень. Значит, они
обследуют лабиринт с воздуха. Он спрятался. Разумеется, они смогут
отыскать его, где он не находился. Экраны скажут им, что в лабиринте живет
человек и они конечно постараются наладить с ним связь, еще не зная, он ли
это. А потом...
Он окаменел от тоски. Пусть они придут. Он вновь сможет разговаривать
с людьми. Забыть об одиночестве.
Но он хотел этого с какую-то минуту.
Невольное желание вырваться из одиночества задавила логика: что было
бы, если бы он предстал перед ними? Нет! Не приближайтесь! Не подходите!

- Там внизу, Нед, - сказал Бордман. - Он там наверняка. Видишь точку
на том экране? Единственный живой человек. Это - Мюллер.
- В самом центре лабиринта, - сказал Раулинс. - Ему в самом деле
удалось проникнуть туда.
- Как-то удалось.
Бордман перевел взгляд на экран. С высоты лабиринт просматривался
довольно четко. Он различал восемь зон. Он мог разобрать даже площади,
бульвары, стены, переплетения улиц. Зоны были концентрическими, каждая с
большой площадью посредине. И детектор массы на разведывательном самолете
обнаружил наличие Мюллера в ряду невысоких домов к востоку от одной из
таких площадей. Но никаких проходов, соединяющих отдельные зоны, он
обнаружить не смог. Даже с воздуха оказалось невозможным наметить трассу.
Бордман знал, что это почти невозможно. В блоках информации
содержались отчеты предыдущих неудачных экспедиций. Кроме того, ясно, что
Мюллер достиг центра лабиринта каким-то способом.
- Сейчас, Нед, и тебе кое-что покажу.
Он отдал распоряжение. От корпуса самолета отделился робот и начал
падать к городу. Бордман и Раулинс следили за ним, пока не оказался на
высоте едва нескольких десятков метров над крышами зданий. Но внезапно
робот исчез.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4