Он слишком легко забывает - забывает слишком многое и всегда именно
то, что следовало помнить. Он склонен к терзаниям, а для мозга это - почти
равносильно самоубийству. Если чрезмерно напрягать мозг, он находит
убежище в безумии. И наконец, он умирает. Умирает как раз тогда, когда
становится полноценным. Поэтому создают механический мозг-гигант,
двадцатимильным слоем покрывающий планету с Землю величиной, - мозг,
который займется животрепещущими проблемами, и никогда ничего не забудет,
и с ума не сойдет, ибо ему неведомо смятение.
Сорваться после этого с места и покинуть такой мозг - двойное
безумие.
- Все наши догадки бессмысленны и никчемны, - сказал Гриффит. -
Никогда мы не узнаем, для чего служил этот мозг. Вы упорно исходите из
предпосылки, будто хозяева этой планеты были гуманоидами, а ведь столько
же шансов за то, что они отнюдь не гуманоиды.
- Предположение о том, что они в корне отличаются от нас, совершенно
абсурдно, - возразил Лоуренс. - В городе на Четвертой могли бы поселиться
люди. Обитатели той планеты сталкивались с теми же техническими
проблемами, что встали бы и перед нами, если бы мы затеяли подобное
начинание; выполнили они все в том же стиле, какого придерживались бы и
мы.
- Ты не учитываешь того, что сам же так часто подчеркиваешь, - сказал
Гриффит. - Не учитываешь фанатической тяги, которая заставила их
пожертвовать решительно всем во имя великой идеи. Мы, как ни бейся, не
достигли бы столь тесного и фанатического сотрудничества. Один допустил бы
грубейшую ошибку, другой перерезал бы горло третьему, четвертый потребовал
бы следствия, а там оказалось бы, что вся свора спущена с цепи и лает на
ветер.
- Они были последовательны, - продолжал Гриффит. - Ужасающе
последовательны. Здесь нет жизни. Мы не зарегистрировали ни малейшего
признака жизни, отсутствуют даже насекомые. А почему, как ты думаешь? Не
потому ли, что жук мог бы запутаться в шестернях или еще где-нибудь и
нарушить весь комплекс? Поэтому жукам пришлось вымереть.
Помолчав, Гриффит вскинул голову:
- Если на то пошло, хозяева планеты сами напоминают жуков. Вернее,
муравьев. Муравьиную колонию. Там и тут бездушное общество взаимных услуг
в слепом, но разумном повиновении неуклонно движется к намеченной цели. А
коли так, друг мой, то твоя гипотеза, будто вычислительная машина
применялась для разработки экономических и социальных теорий, - просто
вздор!
- Это вовсе не моя гипотеза, - поправил его Лоуренс. - Всего лишь
одно из нескольких предположений. Есть и другое, не более спорное: они
пытались разгадать тайны Вселенной - отчего она существует, что собой
представляет и куда движется.
- И каким образом, - прибавил Гриффит.
- Ты прав. И каким образом. А если этим занимались, то, я уверен, не
из праздного любопытства. Значит, был какой-то серьезнейший стимул, что-то
вынуждало к этому занятию.
- Продолжай, - усмехнулся Тэйлор. - Я жду с нетерпением. Доскажи свою
сказку до конца. Они проникли во все тайны Вселенной и...
- Едва ли проникли, - спокойно проговорил Баклей. - Чего бы они ни
добивались, вероятность того, что им удалось получить окончательный ответ,
ничтожно мала.
- Что касается меня, - проговорил Гриффит, - я склонен думать, что
они своего добились. Иначе зачем было покидать планету и бросать эту
гигантскую машину? Они нашли то, что искали, вот им и стал не нужен ими же
созданный инструмент познания.
- Ты прав, - подхватил Баклей. - Инструмент стал не нужен, но не
потому, что сделал все возможное и этого оказалось достаточно. Его
забросили, потому что он слишком маломощен, он не в состоянии решить
задачу, которая подлежит решению.
- Слишком маломощен! - возмутился Скотт. - Да ведь в таком случае
всего и заботы-то было нарастить вокруг планеты еще один ярус!
Баклей покачал головой:
- Помнишь, я говорил о факторах ограничения? Так вот, перед тобой
фактор, которым не так-то просто пренебречь. Подвергни сталь давлению в
пятьдесят тысяч фунтов на квадратный дюйм [3,5 тонны на квадратный
сантиметр] - и она потечет. Здесь-то, должно быть, металл воспринимает
гораздо большее давление, но и у него есть предел прочности, выходить за
который небезопасно. На высоте двадцати миль над поверхностью планеты ее
хозяева достигли этого предела. Уперлись в тупик.
Гриффит шумно вздохнул и пробормотал:
- Моральный износ.
- Аналитическая машина - вопрос габаритов, - рассуждал Баклей вслух.
- Каждая интегрирующая схема соответствует клеточке человеческого мозга. У
нее ограниченная функция и ограниченные возможности. То, что делает одна
клетка, контролируют две другие. Принцип "смотри в оба, зри в три" как
гарантия отсутствия ошибок.
- Можно было стереть все, что хранилось в запоминающих устройствах, и
начать сызнова, - сказал Скотт.
- Не исключено, что так и поступали, - ответил Баклей. - Бессчетное
множество раз. Хотя всегда присутствовал элемент риска: после каждого
стирания машина могла терять какие-то... э-э... ну, рациональные что ли
качества или моральные. Для машины таких масштабов стирание памяти -
катастрофа, подобная утрате памяти человеком. Здесь произошло, наверное,
одно из двух. Либо в электронных устройствах машины слишком заметно
скапливалась остаточная память...
- Подсознательное, - перебил Гриффит. - Интересная мысль: развивается
ли у машины подсознание?
- ...либо, - продолжал Баклей, - ее неизвестные хозяева вплотную
подошли к проблеме, настолько сложной, настолько многогранной, что эта
машина, несмотря на фантастические размеры, заведомо не могла с нею
справиться.
- И тогда здешние обитатели отправились на поиски еще большей
планеты, - подхватил Тэйлор, сам не вполне веря в свою догадку. - Такой
планеты, масса которой достаточно мала, чтобы там можно было жить и
работать, но диаметр достаточно велик для создания более мощной
вычислительной машины.
- В этом бы бы какой-то резон, - неохотно признал Скотт. - Понимаете
ли, они бы начали все заново, но с учетом ответов, полученных здесь. При
усовершенствованной конструкции и новой технологии.
- А теперь, - торжественно провозгласил Кинг, - на вахту становится
человечество. Интересно, что нам удастся сделать с такой диковиной? Во
всяком случае, совсем не то, к чему ее предназначали создатели.
- Человечеству, - сказал Баклей, - решительно ничего не придется с
нею делать, по крайней мере ближайшие сто лет. Головой ручаюсь. Никакой
инженер не осмелится повернуть ни единое колесико в этой машине, пока не
будет достоверно знать, для чего она служит, как и почему сработана. Тут
надо вычертить миллионы схем, проверить миллионы связей, сделать чертежи,
подготовить техников...
Лоуренс грубовато ответил:
- Это не наша с тобой забота, Кинг. Мы с тобой сеттеры. Мы
выслеживаем и вспугиваем перепелок, а уж дальше обойдутся без нас, и мы
переходим к очередным вопросам. Как распорядится человечество нашими
находками - это опять-таки очередной вопрос, но решать его не нам с тобой.
Он поднял с пола и взвалил на спину мешок с походным снаряжением.
- Все готовы к выходу? - спросил он.
Десятью милями выше Тэйлор перегнулся через перила, ограждающие
пандус, и взглянул на расстилающийся под ним лабиринт машин. Из наспех
уложенного рюкзака выскользнула ложка и, вертясь, полетела вниз.
Долго все прислушивались к тому, как она звякает, задевая металл.
Даже когда все стихло, людям по-прежнему казалось, что до них еще
доносится звяканье.
г========================================================================¬
¦ Этот текст сделан Harry Fantasyst SF&F OCR Laboratory ¦
¦ в рамках некоммерческого проекта "Сам-себе Гутенберг-2" ¦
¦------------------------------------------------------------------------¦
¦ Если вы обнаружите ошибку в тексте, пришлите его фрагмент ¦
¦ (указав номер строки) netmail'ом: Fido 2:463/2.5 Igor Zagumennov ¦
L========================================================================-

1 2 3