– Мы пойдем вперед, – согласилась она. Поднесла его руку к губам, прикоснулась зубами к кончику его пальца. – Нам было гак хорошо вдвоем, Финн. Ты помнишь, правда?– Помню, – подтвердил он, и его кровь согласно застучала в висках. Он мысленно выругался, кляня себя за свою реакцию – ничуть не хуже, чем у собаки Павлова. – Но больше ничего не получится.Ее зубы остро вонзились в его плоть, удивляя и возбуждая.– Ты ошибаешься, – прошептала она, – и я тебе это докажу, – опять звякнул колокольчик на входной двери, и Анджела улыбнулась, – позднее.Он чувствовал себя в золотой клетке. Дом был полон гостей: друзья, сотрудники, начальство телестанции, деловые партнеры – все весело отмечали его возвращение. Стол был потрясающим и экзотическим, музыка – негромкие блюзы. Финну хотелось удрать.Он не боялся показаться грубияном, но отлично понимал, что если попробует смыться, то Анджела закатит такой скандал, что они станут притчей во языцех от побережья до побережья. Здесь было слишком много людей из мира «четвертой власти», чтобы надеяться, что подобное событие останется в тени. А Финн предпочитал сам рассказывать о новостях, чем позволить другим рассказывать новости про себя. Учитывая это, он решил потерпеть, хоть и сознавал, что в конце этой затянувшейся вечеринки его ждет неизбежное и шумное выяснение отношений.По крайней мере воздух на террасе был чистым и свежим. Финн относился к людям, которые умеют оценить запахи весенних цветов и свежескошенной травы, смешанных женских духов и острой пищи. Возможно, он предпочел бы сейчас остаться один на один с ночью, но довольствовался тем, что было. Выбирать не приходилось.У него был дар слушать и даже участвовать в разговоре в то время, как мысли витали где-то далеко. Теперь они умчали его к хижине, где он мог бы сидеть сейчас у камина с книгой и стаканом бренди или возиться с рыболовными снастями, мастеря новые приманки. В одиночестве. В своем воображении он был один, только поэтому и не свихнулся от споров о рейтинге и программах.– Я тебе говорю. Финн, если они не укрепят вечерние выпуски по вторникам, то нас ждет еще одно сокращение в отделе новостей. Мне страшно даже подумать об этом.– Я тебя понимаю. Никто не забыл о том, что творилось два года тому назад. – И тут Райли заметил Дину. – Извини меня, мне на минутку надо отойти. – Финн протиснулся сквозь толпу на террасе и обхватил ее руками. Девушка замерла, а Финн покачал головой. – Это не приставание, а только возможность отвлечься.– Да? – Она автоматически переступала ногами вслед за танцующим Финном. – От чего?– От обличений политики телевещания. Расписание на вечер вторника.– А-а… – Она облизнула губы.– Там у нас есть слабое место, ты наверняка знаешь. Программа перед последним выпуском новостей…– Замолчи! – Она засмеялась, а он улыбнулся, счастливый, что они танцуют вместе, лицом к лицу.– Ты, оказывается, зануда.– Говорят, что да. Кстати, ты не забыл, что, как почетный гость, должен общаться со всеми гостями понемногу?– Ненавижу правила.– А я живу ради правил.– Тогда считай, что пока я танцую, я общаюсь со всеми понемногу. А с тобой мы можем даже поговорить. Мне нравится твое платье. – Это была правда. Простые линии и темно-красный цвет платья от Адольфо приятно радовали глаз после слишком суетливых кружев и пастелей Анджелы.– Спасибо. – Она с любопытством вгляделась в его лицо и почти увидела боль, стучащую ему в виски. – У тебя голова болит?– Благодарю. Уже давно болит.– Давай я принесу тебе аспирин.– Все в порядке. Сама пройдет. – Он привлек ее ближе и прижался щекой к ее щеке. – Так уже лучше. Откуда ты?– Из Топеки. – Дине захотелось вздохнуть и закрыть глаза, но девушка вовремя пришла в себя. Он весь такой мягкий, подумала она, хотя это определение казалось довольно странным: крепко прижавшееся к ней тело было скорее твердым, как сталь.– Почему именно Чикаго?– Моя соседка по комнате из университета поселилась здесь после свадьбы. Она уговорила меня переехать. К тому же на Си-би-си было свободное место.Она удивительно пахнет, думал он. Аромат ее волос и кожи напоминал ему острое вино и слабый дым. Ему вспомнилось его озеро в отражениях звезд и пение сверчков в высокой траве.– Ты любишь ловить рыбу?– Что-что?– Ловить рыбу. Ты любишь ловить рыбу?Она отстранилась, чтобы посмотреть на его лицо.– Не представляю. А как именно ловить? Он улыбнулся. Не потому, что увидел удивление в ее глазах. А потому, что она совершенно серьезно задумалась над его вопросом, как над проблемой мирового значения.– Ты сделала правильный выбор, Канзас. С таким любопытством ты пробьешься на самую верхушку в нашем деле. И видит Бог, лицо у тебя тоже подходящее.– Я предпочитаю думать, что у меня подходящие мозги.– Если это так, то ты знаешь, что является важным в телевизионных новостях. Публике нравятся смерть, разрушения и грязные политические интриги, о которых рассказывает обворожительный медиум. А почему бы и нет, черт побери?– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы стать таким циником?– Примерно пять минут после того, как закончилась первая в моей жизни съемка, на третьей станции в Тулсе. – Но мысли Финна двигались в несколько ином направлении: всего один дюйм отделял его от ее спелого, влекущего и серьезного рта. – Я побил двух других кандидатов, потому что лучше смотрелся на пленке.– А твой труд не имел никакого отношения к этой победе?– Теперь имеет. – Он потер пальцами концы ее струившихся на плечи волос.Слишком приятно чувствовать его пальцы на своей коже, поняла Дина и сменила тему:– А откуда у тебя этот шрам?– Какой?– Вот этот. – Она взяла его руку и повернула ее шрамом кверху.– А-а. Драка в баре. В… – он сощурился, пытаясь вспомнить, где это было, – Белфасте. Маленький очаровательный пивной бар, в котором сочувствовали Ирландской республиканской армии.– М-м… – На всякий случай она оставила его руку в своей. Хотя этот жест выглядел совершенно по-дружески, но теперь он не мог к ней прикоснуться. – А тебе не кажется, что скандалы в барах – это недостойно известного телекорреспондента?– Я тоже имею право на какие-нибудь развлечения, к тому же это было давно. – Пальцем со шрамом Финн нежно погладил ребро ее ладони, вверх, вниз, еще ниже, к запястью, где, запинаясь, бился пульс. – Теперь я веду себя гораздо достойнее. – И он улыбнулся, притягивая ее ближе.Все мышцы в ее теле разом ослабли.– Я так не думаю.– А ты проверь меня. – Дина не нашлась, что ответить на этот сказанный тихим шепотом вызов. – Кто-то зовет тебя.Прогнав оцепенение, она повернула голову и заметила Маршалла. Когда их глаза встретились, он улыбнулся и приподнял два бокала с шампанским.– Кажется, это сигнал, что мне пора тебя отпустить. – Что Финн и сделал, но в последний момент опять поймал Дину за руку. – У вас серьезные отношения?Она заколебалась, опустив взгляд на их соединенные руки. Желание сжать его пальцы было очень сильным.– Не знаю, – ответила она и посмотрела ему прямо в глаза. – Я еще не решила.– Когда решишь, дай мне знать. – Финн отпустил ее руку и остался на месте, глядя ей вслед.– Извини, что я опоздал. – Маршалл быстро поцеловал Дину и протянул ей высокий бокал с шампанским.– Все в порядке. – Она отпила, удивленная, что у нее так пересохло в горле.– Здесь немного прохладно, правда? – Он заботливо погладил ее руку. – Да ты замерзла. Пошли внутрь.– Хорошо. – Она бросила последний взгляд назад, на Финна, пока Маршалл вел ее прочь. – Мне очень жаль, что вчерашний вечер пропал.– Не волнуйся из-за этого. – Быстро оглядев комнату, Маршалл повел ее в спокойный уголок. – У нас обоих бывают чрезвычайные обстоятельства в работе.– Но я звонила тебе, когда освободилась.– Да, мне передали. – Он посмотрел на стакан, потом выпил. – Вчера я решил пораньше лечь спать.– Значит, ты не видел репортажа.– Вчера? Нет. Но видел фрагменты в утренних новостях. Ты сейчас танцевала с Финном Райли?– Да.– Да, вот уж действительно возвращение домой. Не представляю, как он мог говорить так отстранение и лаконично после того, как был на волосок от смерти. Наверное, он очень твердый человек.Дина нахмурилась.– Я бы сказала, что это зависит больше от интуиции и опыта.– Я рад, что твои интуиция и опыт не сделали тебя такой холодной. Твой репортаж из аэропорта был очень страстным, очень искренним.Она слабо улыбнулась.– А должен быть объективным и информативным.– Он был очень информативным. – Он опять поцеловал ее. – И ты была очень красивой под дождем. – Задержавшись у ее щеки, Маршалл не заметил, как Дина раздраженно поморщилась. – А если оставить в стороне программы новостей, – спокойно продолжал он, – то сможем ли мы ускользнуть отсюда пораньше И побыть немного вдвоем?Двадцать четыре часа назад она сказала бы «да», поняла Дина. Теперь все вокруг – гул разговоров, музыка, доносившаяся сквозь раскрытые двери террасы, пузырьки шампанского у нее на языке – заставляло ее сомневаться. Маршалл легонько приподнял пальцем ее подбородок – жест, который раньше казался Дине обворожительным.– Проблемы? – спросил он.– Нет. Да. – Дина задержала дыхание, нервничая от своих собственных колебаний. Впору сделать шаг назад, подумала она, и обо что-нибудь опереться. – Извини, Маршалл, но Анджела рассчитывает, что я останусь до конца и присмотрю, как здесь идут дела. И, честно говоря, все это слишком быстро для меня.Маршалл не убрал руки, но она почувствовала, как он напрягся.– Я не хотел тебя подталкивать.– Ты этого и не делал. – Дина сжала пальцы на его запястье; ее жест был одновременно и извиняющимся, И теплым. – Я всегда так осторожна – может, слишком осторожна – в личных отношениях. На то есть причины, и я все тебе объясню… когда смогу.– Не нужно спешить. – Его рука упала вниз от ее подбородка. – Ты знаешь, как сильно я хочу быть с тобой, и дело не только в сексе.– Я знаю. – Приподнявшись на носочки, она прижалась щекой к его щеке. И вдруг очень ясно вспомнила, как к ее лицу прикасалась щека Финна, когда они танцевали.
Он устал, хотя обычно не уставал так быстро. Годы неспокойного сна в поездах, самолетах и автобусах, лагерей в джунглях и пустынях, позади вражеских линий, – все это закалило его. Он любил тонкий лен и пахнущие подушки шикарных отелей, но мог так же крепко спать со скатанным матрацем под головой и эхом артиллерийского огня вместо колыбельной.Но сегодня он мечтал о постели и забвении. К несчастью, осталось еще одно неоконченное дело. Может, он действительно пренебрегал законами, но проблемами – никогда.– Все, это был последний. – Анджела вернулась в гостиную такая же свежая и обворожительная, как и несколько часов назад. – Все были так рады опять тебя увидеть. – Она обняла Финна, прижавшись головой к его груди.Его рука невольно поднялась, чтобы привычным жестом погладить ее волосы. «Анджела кажется мягкой и почему-то розовой», – подумалось Финну. Он чувствовал себя человеком, запутавшимся в ароматной и гибкой виноградной лозе. И если не обрубить ее щупальца, то она наверняка задушит его.– Давай сядем. Нам надо поговорить.– Знаю, в это трудно поверить, но у меня уже нет больше сил на разговоры. – Ее рука скользнула вниз по его рубашке, затем обратно вверх и принялась играть с верхней пуговицей. – Весь вечер я ждала, когда мы останемся одни и я смогу поздороваться с тобой по-настоящему. – Она наклонилась вперед для поцелуя. Ее глаза вспыхнули, как два горящих угля, когда Финн удержал ее на месте.– Анджела, извини, но мне неинтересно продолжать с того же места, на котором мы закончили шесть месяцев назад. – Он крепко сжимал руками ее плечи. – Мы расстались по-плохому, и мне жаль, но мы расстались.– Ты же не будешь наказывать меня за то, что я была слишком взволнована, сгоряча наговорила лишнего… Финн, мы столько значили друг для друга!– У нас была связь, – поправил он. – Мы занимались любовью. И это было потрясающе. Еще между нами была немного странная, но дружба. Может быть, мы сумеем ее спасти, если откажемся от всего остального.– Как ты жесток!– Я честен.– Ты не хочешь меня? – Она вскинула голову и захохотала. Но этот звук, как и ее глаза, казался неестественным, стеклянным. – Не-ет, я знаю, что хочешь. Я это чувствую. – Пунцовая от румянца, она шагнула к нему. Ее губы приоткрылись и изогнулись в улыбке: она видела, что Финн не мог оторвать глаз от ее рта. – Ты же знаешь, что я могу для тебя сделать. Что я позволю тебе делать со мной. Ты хочешь этого так же сильно, как и я.– Я беру не все, что хочу.– Но ты взял меня. В первый раз прямо здесь, на полу. Помнишь? – Не отводя взгляда, она провела ладонями снизу вверх по груди Финна и задрожала от торжества, почувствовав, как неровно билось его сердце. – Ты был от меня без ума, ты сорвал с меня одежду. Помнишь, как это было? – Ее голос становился все тише, обволакивая его, как отравленный мед.Он помнил, и от этих воспоминаний у него закружилась голова. Ее ногти впивались ему в спину, зубы – в плечо. Она искусала его до крови, но ему было наплевать.– Я хочу, чтобы ты опять взял меня. Финн. – Анджела смотрела ему в лицо, а ее рука двинулась вниз.Его пальцы сжались у нее на спине, погрузившись в шелк. Он знал, как все будет, и на мгновение его охватило отчаянное, страстное желание этого неистового наслаждения. Но Финн помнил не только о нетерпеливой страсти или ослепительных фантазиях.– Этого не вернуть, Анджела. – Руки, лежавшие у нее на спине, расслабились и опустились. Она действовала быстро. Ему бы быть готовым, но нет, и ее удар кулаком оказался таким сильным, что Финн отлетел назад на два шага.Его глаза горели, как два солнца, но он лишь поднял руку и невозмутимо вытер кровь с губы.– Вижу, что не только эта комната не изменилась.– Это потому, что я старше тебя, да? – прорычала Анджела, строго следя, чтобы ярость не нарушила безупречную красоту ее лица. – Ты думаешь, что сможешь найти кого-нибудь помоложе? Чтобы вылепить ее, выдрессировать и научить пресмыкаться?– Эта песня уже была. Я даже скажу, что все они уже были. – Финн повернулся, направляясь к двери. Он уже почти прошел холл, как вдруг она бросилась ему под ноги.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11