Жуткое, незабываемое зрелище. На секунду все оторопели, если не сказать больше, а как тут не сказать – конечно, все сказали, а потом стали кидать что попало, например, спасательные круги.
Первым круг бросил Саня Мордюков. За его круг потом все и держались.
Надо что-то делать – катер не работает. Подняли шлюпку за кормовой гак – а весел, естественно, на ней давно уже нет.
Приняли решение: дать задний ход тихонечко и поднять крышку ПОУ-КБ – нашего гидроакустического чуда, а там палуба почти вровень с водой.
Время идет. Командир БЧ-3 от нетерпения сходит с ума, топчет палубу и орет на командира не словами, а чем-то другим – в шлюпке были его люди. Командир командует и седеет быстрее обычного. Подработали, наконец, кормой к ребятам, а они уже никакие – глаза слюдяные, лица сосредоточенные.
Их цепляют баграми и вытаскивают на палубу – мокрые кули. Запомнилось: матросу Подпрыгину подали конец, чтоб он за него схватился (наивный народ), а он гладит его скрюченными пальцами и орет стоящим у кромки борта командиру, старшему на борту и прочей шушере: «Пидарасы! Пидарасы!» – и те не против, со всем согласны, им лишь бы морячки сначала спаслись, а потом бы, конечно, лучше б выжили. Ибо купаемся уже пятнадцать минут.
В общем, Царица Небесная, и в хвост, и в мочало, и в рот, и наоборот, всех спасли.
Через неделю в прибрежной газетке написали о героическом поступке старшины второй статьи Касьянова, который после падения всех сплотил. Может, так и было. Парень-то хороший. Он мне потом про один и тот же сон сто раз рассказывал: по гланды в воде и перед носом удаляющаяся корма корабля…


О КАРТИНАХ МИРА

Исследуя картины мира, испытываю оргазм. При этом закатываются глаза.
Они закатываются сами, никаких особенных приспособлений для этого не требуется, потому что внутри тебя происходит как бы саморастворение.
Ты словно паук, выпустивший желудочный сок в жертву, но только эта жертва ты сам.
И ты, по всей видимости, действительно растворяешься или что-то около того, оргазмируя в недалеком последствии, поскольку при этом внутри тебя все пространство чуть ли не вакуумируется в силу различных осмотических глупостей – а чего же ещё – и глаза с неодолимым стремлением втягиваются вовнутрь, то есть туда, то есть сюда, то есть туда-сюда, а потом закатываются, после чего и следует то самое само-семяизвержение – вот такие коврижки – так как давление глазных яблок поэтапно с печени на печень передаётся нашим яйцам, ядрам, жадрам или кочанам, если угодно.
И всё это после того, как я прочитал в одном полунаучном издании следующее: «Семантика тотемов… коррелирует онейроид батального…» – и это все равно, как если б я положил твой сосок себе в рот, а потом уже со мной приключилась вся та ерунда, о которой я только что написал.
Целую тебя всю, так как совершенно нет времени разбираться, где там у тебя губы.

КОМПЬЮТЕРНЫЕ ИГРЫ

Как-то позвонили ко мне компьютерные игры – в смысле, люди, которые их делают, и попросили они оживить им текст. То есть пишут они рыбу, а я в нее жизнь вдыхаю. Прячём на каждый случай два текста: первый всегда на удачу, то бишь на удачное завершение игры, а второй – на поражение. Действие происходит в 25 веке на чужой планете, где наши воюют с уродами с гордым именем «велерианцы».
Я эти тексты потом для себя оставил. Так, читаю иногда. Они как телеграммы в одну сторону. Вот они:

«Захватили и раздолбали! То есть! Захватили Базу Танго, а раздолбали ударную танковую группу противника в секторе 14.10.3.
А кто сомневался? Мои ребята! С меня ванильные коврижки! Всем участникам на два часа под ионный душ.
Тыл? Кстати, когда можно будет пользоваться душем без риска досрочно облысеть? Я что ли по этому поводу злобно переживать должен? Начальник тыла! Ко мне с тремя объяснительными. Если мне в них что-то не понравится, напишите десять».

«Всё сгинуло. Танго стоит и здравствует под вражьим началом, ПВО противника тучно жиреет на позициях. Интересно, кто вам подписывал зачётные листы? Я б его, осклабясь, скормил крокодилам. Кто допустил вас до полетов? Сопли натужные лучше перебрасываются из тарелки в тарелку! Куры варенные легче летают по воздуху, чем пилоты Федерации! Ещё парочка таких вылетов – и я уйду в женский монастырь. На тренировках вы у меня теперь совершите групповое самоизнасилование. Причём завтра».

«Вот оно! Южная цитадель, об отвратительном существовании которой я твердил каждый Божий день, пала под нашими сокрушительными ударами. Один из главнейших бастионов врага на планете смачно разрушен.
Если есть в жизни счастье, то оно тут. Парни! Если на ком из вас есть грехи, я их всем отпускаю. Особенно прелюбодеяние. Сегодня хочу, чтобы все женщины были ваши.
Кстати, о женщинах. Дам прошу запомнить, что на боевых постах принято нести службу, а не со вздохом ухаживать за собственной физиономией.
Командирам подразделений выгрести с постов все лишнее лично, засучив засучницу.
Если что найду, придется все это вам съесть в моем присутствии. Неприятно будет, согласен».

«Штурм Южной цитадели сорван. Так обмишуриться могли только молодые монахи при штурме девичьей обители. Ко мне. Всем. Будет больно. На разбор. Не уверен, что я не буду с порога орать, как влюбленный ишак».

«Эскорт каравана транспортных верблюдов удался. Кое-что мы потеряли, но на войне как на войне. Всё-таки значительная часть жива и икает, и за это я благодарю, прежде всего, Господа нашего Вседержателя, потом велерианцев за их неповоротливость, и наконец нашу группу эскорта.
Поражён их умением не только нарезать резьбы в носу, но и вести бой.
Служба обеспечения! Это вы меня будете обеспечивать всем необходимым или я вас? По тому, как экипированы мои летающие орлы, я на секунду подумал, что все в этом мире поменялось и отныне я ваш ежедневный должник.
Вся служба должна быть построена в 15. 00 на осмотр. Я хочу видеть, во что вы одеты. Если мне это понравится, будете строиться каждый день».

«Провал. Мы потеряли такое количество транспортов, что я диву даюсь. Эскорт! Вы, наверное, белены объелись. Кто не знает что это такое, объясняю: на вкус хуже того дерьма, которым объелся я, наблюдая за вашим безобразием. Уцелевшим – на разбор».

«Танковая колонна противника издохла на моих глазах. Не скажу, что я от этого сильно страдал. Скорее я страдал от того, что меня не было с вами. Наконец-то я увидел настоящую мужскую работу. Блистательно.
Когда я придумаю ещё одно слово, неизвестное мне дотоле, более полно описывающее мои впечатления, я вам незамедлительно сообщу. После приземления все на тренажер. Что-то мне не понравилось, как вы стреляете. Много суеты и молок.
Обеспечение! Тренажер должен быть в строю. В прошлый раз он включился только после того, как я высказал его начальнику все, что я думаю о нем лично и обо всех его родственниках до пятого колена».

«Тень вашу, как говорится, об плетень! Танковая колонна противника не уничтожена по невыясненной для меня причине. Все на выяснение ко мне. Я в такую задницу ещё не попадал. Попробуем в нее попасть ещё раз гипотетически вместе с теми, кто вместо штурвала более приспособлен сжимать до боли лопату для удаления навоза из-под псевдослонов».

«Уничтожен радарный пост врага в секторе 05.13.5. Мы серьёзно продвинулись на запад по направлению к базе Квебек. Задание было не Бог весть какой сложности, но оно выполнено, и это вселяет в меня уверенность.
Я начинаю верить, что наступит тот день, когда те самые мальчики, которым все время приходилось подтирать попку, раз и навсегда превратятся в лучших пилотов Федерации. Мои поздравления, чёрт возьми.
Тыл! Всем подразделениям! Не следует забывать, что наши победы иногда куются именно здесь, в тылу.
В ходе плановой проверки подразделений тыла удалось, наконец, воочию установить тот куй, которым все это куется, Это безобразие. За разъяснениями ко мне всем ответственным лицам. В понедельник. В 8.00».

«Сообщаю всем влажными губами: мы не смогли уничтожить радарный пост врага в секторе 05.13.5. Наступление на базу Квебек сорвано.
И я пытался сделать из них пилотов Федерации! Легче собственные яйца прибить к забору. Куры превратятся в соколов только в одном случае: если и тех и других ощипать, обжарить, а потом обильно полить майонезом. Иногда мне хочется повесить на кол свой собственный скальп. Но это только в первые секунды – потом я вспоминаю, что у меня есть подчиненные. В общем, как сядете на брюхо ровно и выпрыгните из кабин, сразу ко мне».

«Попытка прорыва, предпринятая противником в секторе 05.13 в направлении блок-поста, провалилась.
Ударная танковая группа велерианцев, а также вражеский воздушный авианосец не так давно умерли, не приходя в сознание. И все это благодаря четким, обдуманным действиям тех, кого мы называем флотом Федерации.
Меня искренне радует то, что и на этот раз мы сохранили в целости свои дорогие задницы.
Наземные службы без суеты и мельтешения перед начальством совершают ремонт поврежденных систем и восстанавливают системы вооружения, – мои аплодисменты.
Мне всё-таки хотелось бы знать – так, любопытства ради, – с помощью чего, собственно, осуществляется этот ремонт.
Если с помощью поминания чьей-то матери – это одно, если с помощью той техники, о необходимости прибытия которой я уже устал напоминать – это другое.
Желаю завтра видеть у себя ответственного за ремонт и восстановление техники. Пока не поздно, хочу изучить его непростое лицо».

«Вражеские танковые подразделения смеются нам прямо в личность. К ним недавно присоединился воздушный авианосец противника, а все потому, что нам показали курлыкину мать, а заодно то место, где все раком зимуют. В общем, нас опять раздолбали. Причем как мальчиков из приюта филиппинских сирот. Если не умеете держаться за руль, надо приспособиться сосать поношенные тряпочки в ковше от бульдозера. Живые – на разбор. Я буду краток».

ВСЕЦЕЛО

Всецело «за» или всецело «против»?
Я – всецело «за».
Если речь идет о сексоритичности сознания и его неомытой бытовичности.
То есть, иными словами, если нужно кому-нибудь вставить, то я всецело «за».

ЖИЗНЬ НА ПЛАНЕТЕ ЗЕТА

«Приятно наблюдать наличие ума в собственных подчиненных. Иногда ум состоит не только в том, чтоб сперва вломиться в строй велерианцев, а потом, нещадно расстреливая боезапас, пытаться от них сбежать, наводя их попутно на пункты нашего скрытого базирования. Иногда ум состоит в том, чтоб ни с кем не повстречаться, все разведать и от всех ускользнуть. Именно с такой разновидностью ума нам и пришлось сегодня столкнуться. Обладатели его смогут в ближайшее время увидеть свои фамилии в благодарственном приказе.
А где наш тыл? Я задаю этот вопрос не из праздного любопытства. Порой мне кажется, что тыл призван обеспечивать нам всяческую победу или нечто в этом роде.
То, что я наблюдаю сейчас, можно назвать лишь свальным грехом залетных ворон.
А эти кучи дерьма, которые ежедневно нашим тылом порождаются, я не могу принять даже в качестве культурного слоя.
Начальник тыла! Если вы до сих пор не поняли, что я имею в виду, то за расшифровкой я жду вас завтра в 8.00.
Хочу увидеть вас потным».

«Справедливость требует отметить, что летают многие предметы.
Некоторые из них летят только сверху вниз.
Все легко догадались, что я имею в виду. Выяснилось, что хуже того, что всегда падает только вертикально, летают те, кого я ещё недавно считал своими учениками.
Полный провал. Всем уцелевшим от этого позора на два часа в карцер, потом к столу. И не забудьте салфетки. Я их вам буду втыкать».

«Внимание всем! Транспорта, которые мы ждем, на полпути к базе. Пока эти ящерицы доползут целиком, я нарожаю ведро головастиков. Предельная осторожность. Печенью чувствую: будет работа. Так что заранее навострите свои яйца, после чего следует думать головой».

«Браво! Не слышу! Браво! Где этот сын печали? Браво! Внук собаки! Где вы, пес вас побери! А? Что? Что значит не можете взлететь? Что ещё за херня? Не надо мямлить! Что? Зев освободите! Ну? Не надо рассказывать мне про свою мечту, растягивая промежность! Чтоб я вас видел в воздухе через секунду! Время пошло!»

«Юниформ! Пыль тифозная! Что вы там скребетесь по углам? Как обстановка! Что у вас свеженького? А? Ну, надо было его выжать!»

«Браво! У вас поведение шелудивой овцы! Если вы выпустите из рук член с комплектующими и возьметесь за штурвал, у вас все получится!»

«Браво! Яйца птеродактиля! Вы сегодня взлетите? Или так сгниём? Жуйте быстрей! Да! Именно! То, что вы только что втянули с шумом из носа в глотку надо перекусить и проглотить, а потом обратиться к событиям».

«Техники. Мать вашу! Вы что там все охуели или как? Что за пальба? Почему открыли огонь? Что с пушками?

«Командир, это техники. Похоже, антенна 2-бис 133.8 переориентирована и именно по ней идет управляющий сигнал. Повторяю, 2-бис 133…»

«Да хрен с ней, с 2-бис! Где она расположена?! А быстрей вы можете?»

«Северная башня слежения, почти самый верх. Там ещё рядом с ней два эммитера Дирака…»

«В жопу Дирака! Где это? А… вижу! Всем боеспособным единицам, повторяю – всем боеспособным единицам! Снести, к ебеням кудлатым, радар на северной башне!»

«Фокстрот! Видишь радар? На самом верху этой богодельни торчит такая незначительная херотень – антенна. Она у нас недавно сошла с ума. Рядом с ней ещё две такие невыразительные палки. Из-за нее наше ПВО сбивает сейчас наши же ракеты. Сноси её к едрене Фене!»

«Снесли? Поздравляю всех! Операция по уничтожению собственного радара на северной башне завершена с минимальными потерями. Браво! И вы в воздухе? Потрясающе! Как бы это пережить? Мама не зря рыдала в детстве над твоей колыбелью. Живым – на разбор. Буду крайне невыразителен».

БЕШЕНЫЙ ВАДИК

Я когда сынка вижу, во мне что-то пропадает. Что-то очень личное.
То есть, происходит со мной что-то.
Не то чтобы я против воспроизводства всякой плоти.
1 2 3 4 5