Здесь грудами лежала не только сухая трава, но и другие растения с тысячью запахами. Великан размял лист у нее перед носом. Она отступила назад. Другой лист. Она осторожно принюхивалась. Еще один.
Наконец запах ей понравился.
– Попробуйте все эти листья, но топливо тоже. Так мы определим, что действует лучше. Зачем вы все это здесь держите?
Великан засмеялся:
– Вот это приправы. А это женщины едят, чтобы молоко у них было лучше. Ты думала, что мы едим одну траву? К увядшей или кислой траве приходится что-то добавлять для улучшения вкуса.
Великан захватил охапку травы и пошел наружу. Раскаты его голоса вполне можно было услышать и в Центральном городе, подумала она. Не только его голос, но и женские голоса, да и тот шум, с которым они забирались на стену.
Валавирджиллин снова взяла банку с топливом и тоже полезла на стену. Сверху она наблюдала за большими тенями: воины стояли, не двигаясь, женщины сновали между ними, раздавая смоченные спиртом полотенца. А это что за огромная женщина, Мунва?
– Валавирджиллин, неужели они убивают запахом!
– Да. Мы не знаем, какой из наших запахов защищает лучше. Некоторые мужчины уже получили полотенца, пропитанные спиртом. Оставьте их, а остальным раздайте растения терла. Там увидим.
– Увидим, кто умрет, а кто выживет, так?
Валавирджиллин пошла дальше. Под действием паров спирта она чувствовала легкое головокружение. С этим она могла справиться, да и полотенце почти совсем высохло.
Только утром Вала размышляла о том, что Форн достаточно созрела, чтобы заниматься РИШАТРА либо прямо найти себе супруга. Как выяснилось, Валавирджиллин отстала от жизни. Вряд ли Форн могла помнить запах вампиров. Она узнала запах любовника!
Этот старый запах вожделения и смерти проник в ноздри Валавирджиллин и теперь вгрызался ей в мозг.
Воины-великаны все еще выглядели неподвижными тенями среди движущихся теней-женщин. Но… их стало меньше.
Женщины-великаны тоже заметили это. Послышались крики ярости и страха; сначала две, потом четыре женщины помчались по кромке, призывая терла. Еще одна со стоном побежала вниз в противоположном направлении, в сторону скошенного поля.
Валавирджиллин двигалась между оставшимися защитниками, смачивая горючим полотенца женщин, мужчин – всех, кто встречался ей на пути. Поспешность при принятии решения равносильна убийству. Горючее защищает от запаха вампиров. Травы? Возможно, аромат трав терла будет действовать дольше.
Повсюду виднелись бледные тени гоминидов. Только силуэты. Как они выглядели на самом деле, можно, было только представить в воображении, а если при этом на подсознание воздействует запах, ты начинаешь представлять нечто удивительное.
Они подступили ближе. Почему не слышно выстрелов? Вала подошла к круизеру Антрантилина. Забралась на него.
– Ант? Где ты?
Никого.
Валавирджиллин отрыла запертую дверь фургона и вошла внутрь. Пусто. Никаких повреждений; никаких следов борьбы; просто никого нет.
Смочить полотенце. Теперь к пушке. Вампиры стояли, удобно сбившись кучками, быть может, вокруг Анта, Форн либо Химпа, лежащих внизу? Это уже не имело значения. Она выстрелила, и половина вампиров упала.
Где-то в середине ночи Валавирджиллин уловила тихо повторенное несколько раз:
– Антрантилин?
– Его нет, – отозвалась она, не услышав собственный голос, закричала: – Его нет! Это я, Валавирджиллин! – и опять едва себя расслышала. По сравнению с грохотом пушки, от которого закладывало уши, крики казались слабым шепотом.
Пора было перемещать круизер. Вампиры отошли от этого места и больше не сбивались кучками, но можно было попробовать пострелять на новом месте. С трех сторон – в направлении вращения, в противоположном направлении и в направлении звездного края – оружие не требовалось: благодаря ветру стрелы арбалетов долетали до цели.
– Это Кэй. Что же, здесь никого не осталось?
– Да, все ушли.
– У нас почти нечем заряжать. А у тебя?
– Большой запас.
– К утру мы останемся почти совсем без горючего.
– Да. Я отдала все свое и объяснила женщинам, что с ним делать. Я вот что подумала: может, обучить Мунву, травяную великаншу, что заставляла воинов обмотаться полотенцами, стрелять из пушки? Хотим ли мы…
– Нет, госпожа. Не стоит выдавать секреты.
– Впрочем, все равно на это уйдет слишком много времени.
В орудийной башне показалась голова Кэя. Он вытащил сосуд с порохом и с кряхтеньем поднял его:
– Пойду назад трудиться.
– Тебе нужна дробь?
– Да нет, камней хватает.
Кэй взглянул на нее, замер на мгновенье и снова поставил порох. Валавирджиллин соскользнула вниз.
– Нужно снова смочить полотенце, – проговорила она нетвердым голосом, на какое-то время переставая отдавать отчет в своих действиях.
Кэй выбрался наружу под дождь и шлепнулся в грязь. Валавирджиллин последовала за ним, чтобы затащить назад.
Он содрал с нее рубашку. Она прижалась к нему, но Кэй, взревев, разорвал рубашку пополам, как-то умудрился отцепить ее руки и смочил обе половинки в спирте, после чего одну сунул ей под нос, а вторую прижал к своему лицу.
Валавирджиллин глубоко вдохнула пары алкоголя и закашлялась.
– Все в порядке.
Кэй отдал ей в руки одну половинку, а вторую обвязал себе вокруг шеи:
– Пойду назад. Тебе лучше управляться здесь одной. При…
– …сложившихся обстоятельствах, – договорила за него женщина, и они нервно рассмеялись.
– Как ты, одна справишься?
– Постараюсь.
Вала смотрела, как он уходит.
Она не должна! Никогда! Никогда она не вступала в близкие отношения с другим мужчиной. Приступ похоти оказался сильней ее разума и воли. Что бы подумал о ней Тарб?
Секс с Тараблиллиастом никогда не вызывал в ней таких острых переживаний. Но теперь к ней начал возвращаться разум. У нее есть брачный партнер.
Валавирджиллин поднесла ткань к лицу. Пары алкоголя проникли в нос, и голова заработала яснее – по крайней мере, ей так показалось. Она окинула взглядом стену и увидела огромные тени. Их стало гораздо меньше – так же как и вампиров на темных полях, но они подступили очень близко. Эти гоминиды были выше и стройнее, чем представители ее собственного вида. Они пели; они упрашивали; они сбились в кучу чуть ли не прямо под круизером.
Валавирджиллин забралась в канонерскую башню и зарядила пушку.
Глава 2. Спасение
Слабый свет становился все ярче. Песня смолкла. Больше не звенели в воздухе стрелы, выпущенные из арбалета. Вампиры скрылись из виду, отыскать их было почти невозможно. Как-то незаметно жуткая ночь закончилась.
Если когда-нибудь в жизни Валавирджиллин чувствовала такую усталость, то это совершенно стерлось из памяти. Подошедший Кэйвербриммис спросил:
– У тебя дроби не осталось?
– Осталось немного. До гравия мы так и не добрались.
– Когда я вернулся на круизер, ни Барока, ни Форн там уже не было.
Валавирджиллин потерла глаза. Что тут можно было сказать?
Подошли Вондернохтии и Сопашинтей, опираясь друг на друга.
– Ну и ночка! – проговорил Бонд.
– Чита настолько покорило пение, что пришлось его связать, – сообщила Спаш. – По-моему, я плеснула ему на полотенце слишком много топлива. Он спит так, как… мне бы хотелось заснуть, если б… – она обхватила себя руками, – …меня перестало трясти.
Поспать…
– С РИШАТРА я бы сейчас не справилась, – сказала Валавирджиллин.
Она отогнала от себя воспоминание о близости с Кэем. Это могло иметь последствия.
– Спи в круизере, – посоветовал Кэйвербриммие. – По крайней мере сегодня ночью. Привет вам, – положив руку на плечо, он развернул ее в противоположную сторону.
К ним приблизились девять измученных травяных великанов в серебристых доспехах. Их усталость можно было не только увидеть воочию, но и ощутить ее запах.
– Как у вас дела? – спросил терл.
– Мы недосчитались половины своих людей, – ответила Валавирджиллии.
– Терл, мы и представить себе не могли, что их окажется так много, – начал Бонд. – Нам казалось, что оружия у нас достаточно на все случаи жизни.
– Путешественники говорят, что вампиры поют нам на погибель.
– Узнать неизвестное – это уже половина дела, – заметил Кэй.
– Мы не знали, против чего придется бороться. Запах вампиров! Нам даже и в голову не приходило. Но мы обратили вампиров в бегство! – прогремел терл. – Нужно ли пускаться за ними вдогонку?
Бонд развел руками и, пошатываясь, отправился к себе.
Если травяные великаны еще в силах продолжать сражение… Бонд был измучен до изнеможения, но кому-то нужно постоять за машинных людей. Они последовали за великанами.
У подножия стены шевельнулись какие-то тени. Два совершенно обнаженных гоминида. Ружья и арбалеты взлетели на плечо, готовые выстрелить, но тут же опустились. Раздались крики:
– Нет! Не вампиры!
Громадная женщина и маленький мужчина стояли, опираясь друг на друга.
Нет, не вампиры. Травяная великанша и – Барок! Лицо Сабарокейреша обмякло от ужаса, слишком глубокого, чтобы как-то проявиться на поверхности. Он смотрел на Валавирджиллин таким взглядом, словно не он сам, а она была невесть откуда взявшимся призраком. Полубезумный, грязный, обессиленный, израненный, но живой.
А мне казалось, что я устала! Валавирджиллин схватила его плечо, с радостью чувствуя под рукой живое тело. Где его дочь? Она не стала задавать ему этот вопрос, а просто сказала:
– Тебе, наверно, есть о чем рассказать, но это ты сделаешь позже, хорошо?
Терл что-то сказал арбалетчице Парум, и она повела, а точнее – потащила Барока и травяную великаншу вверх по склону.
По дороге им начали попадаться трупы вампиров. В мертвецах не осталось и следа призрачной красоты, так притягивавшей ночью. Травяной великан остановился рассмотреть женщину, насаженную на арбалетную стрелу. Спаш присоединилась к нему.
Вала вспомнила, как сорок три фалана назад она сделала то же самое. Сначала чувствуется запах гнилого мяса. Потом в мозгу как бы взрывается другой запах…
Травяной великан отошел, пошатываясь, наклонился, и его вырвало, после чего он медленно выпрямился, по-прежнему не поднимая головы, чтобы окружающие не увидели его лица. Спаш резко качнулась к Валавирджиллин и спрятала голову у нее на плече.
– Спаш, дорогая, ты ничего не сделала. Тебе сейчас кажется, будто ты хочешь близости с трупом, но это не твое желание, это воздействие на твой мозг.
– Нет, не мое желание. Если нам не удастся изучить их, мы ничего о них не узнаем!
– Это одна из причин, почему они наводят такой ужас.
Похоть и запах гниющего мяса в мозгу невозможно совместить.
Все вампиры поблизости от стены нашли свою гибель от арбалета. У тех, что лежали подальше, обнаружились следы попадания снарядов или дроби. Значит, машинные люди убили раз в сто больше, чем травяные великаны. На расстоянии двухсот шагов от стены вампиров уже не было.
Мертвые великаны – изможденные, со впалыми щеками и запавшими глазами, со страшными ранами на шее, запястьях и локтях. Это обмякшее лицо… Валавирджиллин узнала женщину, на которую наткнулась в темноте несколько часов назад. Но где же раны? Горло оказалось целым. Левая рука отброшена в сторону; правая лежит на животе, но на тунике нет следов крови… Вала подошла ближе и подняла правую руку великанши.
Подмышка оказалась разодранной и в крови. Травяной великан отвернулся и, шатаясь, вернулся к стене, где его вывернуло наизнанку.
Женщина огромная, вампир маленький, не смог дотянуться до шеи. Спаш права, нужно узнать как можно больше.
Еще дальше, у травяной кромки, лежало что-то яркое. Она перешла на бег, потом резко остановилась. Это была рабочая одежда Таратарафашт. Валавирджиллин взяла ее в руки. Совершенно чистая, ни крови, ни грязи. Почему Тарфа оказалась так далеко от стены? Где она? Терл намного опередил своих людей и уже почти добрался до некошеной травы. Интересно, сколько весят его доспехи? Он вскарабкался на бугорок высотой шагов в десять и остановился наверху, поджидая, пока подтянутся остальные.
– Никаких следов вампиров, – заявил он. – Они отошли в какое-то укрытие. Путешественники говорят, они не выносят солнечного света?..
– Это правда, – подтвердил Кэй.
Терл зычно прогудел:
– Биидж!
– Терл! – к нему с готовностью рысцой подбежал великан: зрелый мужчина, крупнее многих своих соплеменников, непристойно по сравнению с другими энергичный.
– Биидж, пойдешь со мной. Тарун, ты обойдешь по кругу, встретишься с нами на противоположном конце. Если тебя там не окажется, это будет означать, что ты вступил в бой.
– Хорошо.
Биидж с терлом отправились в одну сторону, остальные великаны – в другую. В крайнем возбуждении Валавирджиллин последовала за терлом. Заметив это, терл замедлил шаг и дождался, пока она нагонит его. Биидж тоже было приостановился, но вождь жестом велел ему идти вперед.
– В траве мы вампиров не найдем, – проговорил терл. – Им здесь негде укрыться. Трава растет прямо вверх. Ночь опускается по другую сторону от солнца, но солнце теперь больше не двигается. Где вампиры могут прятаться от лучей солнца?
– А ты помнишь то время, когда солнце двигалось? – поинтересовалась Валавирджиллин.
– Я был ребенком. Страшное время.
Вид у него был не слишком испуганный. Луис By побывал среди этих людей, но не рассказал им ничего из того, что поведал ей.
– Это кольцо, – произнес он. – Арка представляет собой ту часть кольца, на которой ты не стоишь. Солнце начало дрожать, потому что кольцо сместилось с центра. Через несколько фаланов кольцо коснется солнца. Но я клянусь тебе, я остановлю его либо погибну, пытаясь это сделать.
Биидж продолжал бежать трусцой. Временами он останавливался, чтобы рассмотреть трупы, срезать мечом траву и проверить, что в ней скрывается. Съев срезанную траву, он продолжал обход. Чувствовалось, что энергии у него гораздо больше, чем у терла. Валавирджиллин не заметила в их отношениях никакого соперничества – один отдавал распоряжения, другой охотно им подчинялся, но она не сомневалась, что видит перед собой будущего терла. Она собралась с силами и задала столь важный для нее вопрос:
1 2 3 4 5 6 7