Фридрих Незнанский
Восточный проект


Марш Турецкого Ц




« Восточный проект»: АСТ, Олимп, Харвест; Москва; 2006
ISBN 5-17-038263-4
Аннотация

Большие деньги – большие проблемы. Если же речь идет о новом, поистине грандиозном проекте строительства нефтепровода из России на Восток, то стоит ли удивляться, что проблемы сыплются как из рога изобилия?.. Помощники убеждают президента направить благодатный поток нефти в Японию, а щедро сдобренные деньгами лоббисты в правительстве настаивают на «китайском» варианте. Доказательством их правоты должно послужить убийство министра Тяжэнергопрома, ловко замаскированное под авиакатастрофу.
За дело берется оперативно-следственная группа во главе с Александром Турецким…

Фридрик Незнанский
Восточный проект

Глава первая Кардинальное решение вопроса

1
Самолет летел навстречу ночи. Над Екатеринбургом уютный, комфортабельный салон «Як-40» из специального авиаотряда «Россия» еще заливало высоко стоявшее солнце, ослепительно отражаясь в полированных панелях внутренней обшивки. Через два часа, над Новосибирском, начали сгущаться сумерки, солнце висело низко над горизонтом — большое и красное, предвещая на завтра ветреную погоду. В салоне включили свет. А еще спустя два часа, при подлете к Белоярску, стало совсем темно, лишь на западе оставалась еще тонкая алая полоска вечерней зари.
Каждый из четверых мужчин среднего возраста, пассажиров самолета, занимался своим делом. Один из них, лысый крепыш по фамилии Гаранин, дремал, опустив спинку кожаного кресла до почти лежачего положения. Другой, худощавый шатен в темно-синем в полоску костюме с желтым, аккуратно повязанным галстуком, лениво просматривал, сдвинув на кончик носа модные очочки, очередную газету, целая кипа которых валялась возле его кресла на полу. Скорее всего, уже без интереса, просто от нечего делать. Третий, устроившийся в хвосте самолета, толстый, кудрявый блондин в голубой ковбойке и джинсах, которого все звали Аликом, увлеченно читал наверняка детектив в яркой обложке — из тех, что продаются во всех газетных киосках, на вокзалах, в аэропортах специально для отбывающих в дорогу. Небольшая книжица карманного формата, что называется, на один присест, прочитал и выбросил, поскольку не жалко. Трамвайной ее называли раньше, эту литературу, чтоб в трамваях читать, на ходу, буквы чтоб не забывать.
Четвертый пассажир, сидевший отдельно от остальных за столом у раскрытого ноутбука, был строг и сосредоточен на протяжении всего полета. Даже перед заходом солнца не оставил своей работы, когда Алик подавал на стол, для всех, разумеется, поздний чай или ранний ужин — это как кто хотел назвать данный прием пищи. Чай, кофе, закуски всякие, бутерброды. А обедали по полной программе еще на подлете к Екатеринбургу, так что дискомфорта по части еды никто не испытывал. К тому же Алик старался, чтоб все выглядело лучше, чем на земле, во всяком случае.
Собственно, ради этих четырех человек и летел самолет почти через всю страну в старинный сибирский город. А там, внизу, в ослепленном прожекторами аэропорту их уже собирались встречать местные власти — это само собой, представители крупного бизнеса, ну и журналисты, как всегда. Большая, представительная компания собралась для встречи, успели и дополнительное освещение установить — для телевизионной съемки. Знали ведь, зачем московские гости пожаловали.
Впрочем, VIP-персоной в самолете был только один — сидевший за столом Сальников, министр Минтяжэнергопрома, остальные представляли его личный обслуживающий персонал: сотрудник службы безопасности, пресс-секретарь и буфетчик. Последний практически всегда сопровождал министра в его поездках, у Виталия Анатольевича было не все в порядке с желудком, и ему требовалась специальная диета, поддерживать которую в командировках бывало целой проблемой. Но Алик не роптал, Сальников никогда не капризничал, несмотря на свой жесткий характер. Двоим другим тоже нередко приходилось находиться при шефе — в силу их профессий.
Лететь оставалось уже совсем недолго. Выглянувший из пилотской кабины бортмеханик сказал, что они на подлете, минут пятнадцать, не больше. Да это и чувствовалось, потому что самолет заметно начал снижаться и, видимо, скоро собирался заходить на посадку.
Сальников никуда не торопился и по-прежнему медленно листал записи в своем ноутбуке…
На недавнем заседании кабинета министров он сжато, насколько это было возможно ввиду жесткого регламента, особенно тщательно соблюдаемого в присутствии президента, докладывал о результатах своей командировки в Соединенные Штаты — о встречах там с представителями крупнейшего бизнеса, а также о беседе с американским президентом, которая, вопреки заранее оговоренному краткому времени, отведенному фактически для информации, длилась сорок пять минут. И длилась бы дольше, но над душой у американца висел один из его помощников, несколько панибратски, но довольно-таки красноречиво показывавший шефу на свои наручные часы. Ну, это у них, видно, принята такая свободная манера, когда проходят встречи и ведутся разговоры, не ограниченные строгими официальными рамками, потому что президент видел красноречивые жесты, нетерпеливо и несколько комично отмахивался и гнул свою линию.
Разговор шел по-английски, Сальников достаточно хорошо владел этим языком. Еще не занимая кресла министра, а руководя главком в этом же министерстве, он довольно часто выезжал на международные симпозиумы, форумы, да и у себя был вынужден постоянно принимать многочисленные иностранные делегации.
Невероятная и по большей части не контролируемая даже «компетентными органами» открытость, которую начала демонстрировать всему «свободному миру» Россия в начале девяностых годов, в прямом смысле распахнула двери перед любым не только иностранным бизнесменом, но и авантюристом, жуликом. И количество лиц, интересующихся российскими наработками в области энергетики, немедленно увеличилось даже и не на порядок, а много выше. А так как чаще всего любители российской халявы пользовались непременным покровительством государственных чиновников достаточно высокого уровня, — иначе откуда бы в стремительно нищавшей России одномоментно появилось столько чиновников с сумасшедшими счетами в иностранных банках? — то разбираться со всей этой «шоблой», говоря на их жаргоне, Виталию Анатольевичу приходилось чаще всего самому. Иные его помощники были ничуть не лучше тех же чиновников, направлявших к нему «важных иностранных партнеров» со своими недвусмысленными рекомендациями. Тогда и пришлось ему срочно озаботиться тем, на что, к сожалению, мало обращал внимания в институте, — на изучение английского. И это в дальнейшем очень ему помогало, ибо в серьезных беседах убирало лишнее, а подчас и опасное звено. Опасное в том смысле, что иной раз закрытая тема разговора могла стать достоянием чужих заинтересованных ушей.
Почти часовая беседа с американским президентом велась без посторонних, если не считать таковым настырного сотрудника Белого дома, явно озабоченного своими проблемами. А президента, помимо вопросов текущего и перспективного сотрудничества Штатов и России, очень, как заметил Сальников, интересовали наработки, в частности, научно-производственного объединения «Норильский никель» в области водородной энергетики. Побывав накануне встречи с президентом в Детройте, где Виталий Анатольевич беседовал с топ-менеджерами General Motors относительно их видения перспектив водородного автомобиля, он теперь мог вполне компетентно отвечать президенту, ибо министр был, что называется, в теме.
Отчитываясь о своей командировке на заседании кабинета министров в Москве, Сальников, по сути, повторил в более краткой форме уже для широкого круга своих коллег то, что подробно изложил в записках для президента и премьер-министра. Точнее, он заострил внимание коллег на том, что пытался внушить упрямому американцу достаточно здравую мысль: инвестиционная деятельность в нынешних условиях сотрудничества — это уже дорога с двусторонним движением. И потому не только Америке открывается в России широкое поле для инвестиций. Уже и несколько российских компаний вложили за последнее время в американскую экономику свыше миллиарда долларов. И это вовсе не отток капиталов, как заявляют российские оппоненты, это живое свидетельство того, что отечественный бизнес вошел в пору своей зрелости, что он может вполне успешно расширять горизонты собственного участия в мировой экономике и завоевывать себе новые рынки.
А главной темой обсуждения в Белом доме были инвестиционные проекты. Первый их тип касался совместных с американскими компаниями проектов, реализуемых на территории России. Второй — это самостоятельные проекты российских компаний в США. И наконец, третий тип — совместные проекты США и России, осуществляемые в третьих странах. Другими словами, министр как бы готовил американских партнеров к осуществлению совместного проекта века — строительства нефтепровода из Восточной Сибири к побережью Тихого океана, то есть тут, по его представлению, сочетались первый и третий типы.
Открытым в данном проекте пока оставался один важный вопрос, который в настоящее время становился главным: куда пойдет поток российской нефти — в Японию или в Китай? И позиция Соединенных Штатов, как партнеров в осуществлении проекта, была немаловажной.
У обоих вариантов имелось немало как горячих и заинтересованных сторонников, так и не менее ожесточенных противников, и битва предстояла — это понимали все в правительстве — нешуточная, в прямом смысле не на жизнь, а на смерть. Потому что в этой большой международной игре вокруг глобального, можно сказать, стратегического проекта на кону стояли миллиарды, и никто не желал жертвовать собственными приоритетами ради чьих-то политических целей. А в том, что здесь и прослеживалась большая политика, уверены были все — и в Кремле, и в зале заседаний кабинета министров российского Белого дома, и далеко за его пределами, на бескрайних просторах Сибири, Дальнего Востока и в странах ближайших соседей.
Вот, в принципе, и командировка Сальникова в Штаты стала своего рода разведкой, прощупыванием позиций будущих партнеров, их интересов и, естественно, приоритетов. У японцев они — сугубо свои, у китайцев — тоже, естественно, свои. Серьезную заинтересованность (почти озабоченность, как привыкли долдонить в американской прессе) высказали и американцы. А про Россию и говорить нечего, отечественные нефтяные магнаты, без сомнения, давно успели разделить шкуру еще не убитого медведя.
Конечно, проект будет внимательно рассматриваться, изучаться, обсуждаться, проходить различные стадии согласований и утверждений, начиная от всякого рода комиссий и кончая высшей инстанцией, но в ближайшее время уже намечен официальный визит Президента России в Японию, и, разумеется, японцы обязательно выскажут недовольство неокончательно сформулированной позицией России в этом глобальном вопросе, который для Страны восходящего солнца не менее важен, чем нерешенная проблема нескольких Курильских островов.
Президенту России требовалось иметь свою личную, достаточно обоснованную и в то же время жесткую точку зрения по данному вопросу. Сальников и не удивился, когда после окончания заседания кабинета министров к нему подошел помощник президента и негромко сказал, что ему, Виталию Анатольевичу, назначена сегодня на половину восьмого вечера встреча с президентом по поводу вопроса, о котором министр сегодня и докладывал. Он понял, что президент желает знать и его собственное видение проблемы. Ведь в своем сжатом выступлении Сальников просто физически не смог бы сформулировать и изложить в понятной форме то, как ему самому представляются проблемы, связанные с осуществлением «Восточного проекта» — такое условное название будет еще долго фигурировать, и, возможно, не только до окончательного утверждения планов и сроков строительства нефтепровода. Упомянуть в названии Китай либо Японию было бы непростительной политической ошибкой. А так — что называется, простенько и со вкусом: «Восточный проект», поди разберись, в чей карман…
Значит, на доклад. В министерстве Виталий Анатольевич сложил в папку те материалы, которые могли бы ему пригодиться при обсуждении вопроса у президента, и отправился в Кремль.
Документы, которые он захватил, касались в первую очередь проблем освоения ресурсов Восточной Сибири. Ясно ведь, что реализация самого проекта не может быть проведена в один прием. Как специалист, Сальников это прекрасно понимал. Но видел он и то, что наверняка привлекло также внимание и российского бизнеса: уже само начало строительства принесет огромные «быстрые деньги». Практически сегодня можно будет начинать работу с Талаканским, Ванкорским и другими разработанными месторождениями нефти и газа Восточной Сибири, а также вести разведку новых. И это обстоятельство тем более важно, что общую мощность нефтепровода эксперты определили в восемьдесят миллионов тонн нефти в год. Цифры, прямо надо сказать, впечатляющие, значит, и к пуску объекта необходимо быть готовым заранее.
Личная точка зрения Сальникова, проработанная, кстати, достаточно грамотными специалистами, была такова. Строительство «трубы» на первом этапе следовало вести от Тайшета до Сковородино и одновременно начинать возведение терминала на Тихоокеанском побережье. Дальнейшее же решение вопроса рисовалось следующим образом. Чтобы помирить между собою все стороны, от Сковородино можно было сделать ответвление на Китай. И тогда тридцать миллионов из восьмидесяти могли бы получать наши китайские соседи. Ну да, все это в том случае, если бы они с такой постановкой вопроса согласились.
1 2 3 4 5 6 7