Но сейчас невозможно было игнорировать его, когда он стоял в ее спальне, такой потрясающе красивый в тусклом свете лампы. Его густые светлые волосы спускались на ворот шелковой рубашки, которая подчеркивала впечатляющую ширину его плеч. Темные брюки и высокие сапоги привлекали внимание к его длинным стройным ногам. Однако на нем не было ни сюртука, ни галстука, потому что ему пришлось карабкаться по стене к ее окну, рискуя жизнью.Его поступок изумил ее, а последнее заявление лишило дара речи.Дерек повторил все тем же хрипловатым тоном:– Этот поцелуй – такой неожиданный для меня – изменил мою жизнь, Энни. Клянусь честью.Неужели он употребил слово «честь»?Ее воспоминание о том роковом дне до сих пор было болезненным, как незаживающая рана, и потому она сказала с горькой убежденностью:– Я уверена, ты можешь легко солгать, для убедительности ссылаясь на честь, которой у тебя нет.Дерек сжал губы, и она поняла, что причинила ему боль.Аннабел сомневалась в своей способности противостоять ему. Разумеется, она не имела такого жизненного опыта, как он, однако была, по крайней мере, достаточно умна, чтобы понять – общаясь с ним, нельзя ни на минуту терять бдительность. Дерек Дрейк был особенно опасен сейчас, когда у нее возникли сомнения относительно предстоящего бракосочетания.Дерек был графом, и его титул предполагал ответственность за финансовое положение поместья, которое Аннабел считала своим домом. Его семья относилась к ней очень доброжелательно, и своим благополучием она была обязана ему, Томасу и Маргарет. Аннабел склонила голову.– Говори, что считаешь важным, и уходи. Если кто-нибудь обнаружит тебя в моей спальне, даже полностью одетым, моя репутация будет погублена.К сожалению, это была правда. Аннабел сомневалась, что даже такой уступчивый человек, как Альфред, поймет ее.Получив разрешение, Дерек, казалось, немного заколебался, затем сказал:– В тот день у меня не было никаких намерений. Я не собирался целовать тебя, а позднее даже не думал прикасаться к Изабелле Беллвью. Если помнишь, я избегал ее в течение нескольких дней.Да, Аннабел помнила эту кокетливую графиню, потому что ревностно следила, как леди Беллвью бесстыдно преследовала Дерека со столь очевидными намерениями, что даже невинная семнадцатилетняя девушка не могла этого не заметить.– Но в тот вечер в оранжерее ты не стал избегать ее, – язвительно заметила она.– Это потому, что я поцеловал тебя прежде.– Ничего более абсурдного я в своей жизни не слышала.– Нет? Тогда послушай, – сказал он с мрачным юмором. – В тот день, когда ты была в моих объятиях, я понял, что в отношении тебя у меня есть только один выбор: либо удалиться, либо продолжить отношения с честными намерениями. Не буду скрывать, что мысль о втором варианте испугала меня. Когда позднее Изабелла нашла меня в оранжерее, я все еще не мог принять окончательное решение. Мне нелегко было смириться с тем, что моя жизнь должна круто измениться. Я не первый мужчина, который старается избегать мысли о любви и тем более о браке.Неужели это он, Дерек Дрейк, известный своим независимым поведением, только что употребил слова «любовь» и «брак» в одном предложении?Аннабел хорошо помнила выражение его лица, когда он поспешно покидал библиотеку. Похоже, Дерек не лгал.Он продолжил:– Мне показалось, что встреча с этой на все готовой женщиной позволит мне излечиться от кратковременного безумия.Аннабел почувствовала, как учащенно забилось сердце, и это вызвало у нее раздражение.– Ну и как? Помогло? – спросила она ледяным тоном, хотя ладони ее увлажнились. Она вдруг заметила, что, несмотря на его внушительный рост и мужественные черты лица, в нем чувствовалась какая-то уязвимость.Этого она меньше всего ожидала.– Нет, не помогло, – тихо сказал он. – Как я уже говорил, между нами ничего не было. Когда ты покинула комнату, я тоже сразу ушел. Изабелла ужасно разозлилась, поверь.– Прости, но у меня нет к ней сочувствия, – резко сказала Аннабел. – И все-таки того, что я увидела, было достаточно для меня. Она была наполовину обнажена, а ты… – Она замолчала, смутившись. Несомненно, для него не имело особого значения прикосновение к женской груди, так как он делал это не раз.К ее огорчению, Дерек понял, почему она прервала свою речь.– Отчасти проблема в том, что ты еще слишком невинная девушка. Но, поверь мне, существует нечто более серьезное.– Но это моя проблема, а не наша общая. Мне нечего с тобой делить. – Она намеренно выделяла каждое слово, произнося его со злостью. – И не вижу, каким образом она оправдает твой поступок.– Мы не об этом говорим, Энни. – Выражение его лица было суровым, почти осуждающим. – Ты избегаешь меня. Бог свидетель, я тоже пытался держаться от тебя подальше. Но ничего не вышло. Ни у меня, ни у тебя. Это заметили все окружающие. И твой жених тоже.– Оставь Альфреда в покое. Не думаю, что мы должны обсуждать его. – Ее руки сжались в кулаки, на сердце появилась тяжесть. – Откуда ты знаешь, о чем он думает?– Мужчины более прямолинейны в общении, чем женщины. – Его губы тронула ироничная улыбка. – Обычно, если нас что-то волнует, мы обращаемся непосредственно к источнику беспокойства. Если ответ не устраивает нас, мы иногда прибегаем к кулакам или к пистолетам. Я понимаю, это грубый способ решения проблем, однако мы склонны к открытому улаживанию отношений с окружающим миром.Аннабел пристально посмотрела на него.– Он говорил с тобой обо мне? О…– О нас, ты имеешь в виду? Боюсь, что да. Сердце ее затрепетало.– Что ты сказал ему? Дерек сердито посмотрел на нее.– Ничего. Я все-таки джентльмен, несмотря на то, что ты в этом сомневаешься.– Ты думаешь, я поверю твоим словам?– Что еще я могу сказать тебе, кроме правды? Именно поэтому я здесь.Он продолжал стоять у окна, такой красивый и такой вероломный.Аннабел почувствовала, что колени ее слабеют, и постаралась принять спокойный вид, несмотря на возникшее волнение.– Из твоей пространной речи я поняла, что, поцеловав меня в тот день, ты испугался продолжения отношений, которые вынудят тебя жениться на мне, и потому решил утолить свою похоть с другой женщиной. Я правильно поняла тебя?Дерек вздохнул и взъерошил волосы.– То, что ты сказала, звучит ужасно. Ты явно не хочешь понять меня. Я уже говорил, что леди Беллвью мне безразлична.– По этой причине я должна отнестись к тебе снисходительно?– Я действительно повел себя тогда отвратительно, поэтому, полагаю, у тебя нет таких оснований.Внезапно снова осознав, что она не одета подобающим образом, Аннабел скрестила руки на груди.– Наконец мы пришли к общему выводу.– Энни, я люблю тебя. «Что он сказал?»У Аннабел перехватило дыхание. Черт бы его побрал, взволнованно подумала она, он не должен был говорить такое.Но он сказал. Господи, он сказал!– Я люблю тебя, – тихо повторил Дерек. – Я все время думаю, о тебе и это сводит меня с ума. Целый год я пребывал в сомнении, и только узнав о твоей помолвке, осознал всю глубину своего чувства. Клянусь, это правда.Аннабел с затуманенным сознанием подошла к туалетному столику и, сделав глубокий вдох, спросила:– И потому ты на глазах всего общества заключил пари о том, что являешься самым талантливым любовником в Англии? Подобное хвастовство не пристало мужчине, который намерен хранить верность одной женщине.– Это нелепое пари возникло оттого, что меня охватила досада, когда я увидел в газете объявление о твоей помолвке. – Дерек печально улыбнулся. – Долгое время меня угнетала мысль, что я слишком отдалился от тебя, и вдруг я понял, что у меня нет возможности что-либо изменить. В такой ситуации мужчина, изрядно напившись, вполне может совершить глупость.– Да, это был ужасно глупый поступок, – тихо сказала Аннабел.Дерек сделал шаг вперед.– Как и то, что я вскарабкался по стене в темноте и влез через окно в твою спальню.Хотя Аннабел отвергала мысль, что он может прикоснуться к ней, она очень хотела этого. Достаточно трех… или, может быть, четырех шагов, чтобы он смог снова заключить ее в свои объятия, и…Она напряглась и напомнила себе об ужасном предательстве, которое Дерек совершил год назад, и которое заставило ее страдать.– Не приближайся ко мне. Пожалуйста, уходи. Дерек застыл на месте, опустив руки.– Энни!Аннабел с трудом заставила себя не обращать внимания на мольбу в его голосе.– Пожалуйста, уходи, – повторила она.Если он прикоснется к ней, она не выдержит и сдастся.К ее ужасу, по щеке медленно скатилась горячая слеза и упала на руки, сцепленные на коленях до боли в суставах.Как он посмел лгать, после того как нанес ей такую обиду?!Какое-то время Дерек стоял неподвижно, затем, к ее удивлению, кивнул и, не сказав ни слова, вылез в окно и исчез.Если бы он упал и сломал себе шею, то, по крайней мере, не страдал бы сейчас, подумал Дерек, шагая к своему дому. Его блестящий план провалился из-за единственной слезы.Он совершил немало ошибок в своей жизни, но он не был жестоким. Выражение лица Аннабел сказало ему все, что требовалось узнать, и если бы он остался с ней и соблазнил ее, то потом возненавидел бы себя.Более того – она тоже возненавидела бы его.Его утешала только одна мысль – он вполне мог овладеть ею. Это отражалось в глазах Аннабел, когда она смотрела на него. Об этом также свидетельствовала ее паническая реакция, когда он сделал шаг к ней.Так что не все еще потеряно. Надо только обдумать свою дальнейшую стратегию.Войдя, в свой кабинет, Дерек наполнил стакан бренди и, усевшись за письменный стол, задумался, глядя на потухший камин.Он проиграет это нелепое пари, потому что не собирается проводить неделю с прелестной леди Уинн. Надо смотреть правде в глаза. Что, если существует некий гипотетический шанс изменить мнение Аннабел? А если он не откажется от пари, то тем самым окончательно погубит свою и без того запятнанную репутацию. Дерек надеялся, что Николас получает удовольствие, но серьезно сомневался, что сможет продолжить участие в их затее с таким же энтузиазмом, так как его будущее счастье висит на волоске.Аннабел была единственной желанной для него женщиной, и он чувствовал, что уже никогда не станет жить как прежде. Глава 16 Доставленное послание вызвало чувство разочарования. Николас дважды прочитал письмо и отложил его в сторону, задумавшись над возможным выбором. Выход был только один.– Плохие новости? – спросила Кэролайн, озабоченно глядя на него через стол.Николас планировал снова совершить конную прогулку к реке, где рассчитывал в конце дня искупаться вместе с Кэролайн. Она призналась, что давно хотела научиться плавать. Возможность увидеть ее обнаженной в воде была весьма искушающей.– Боюсь, я должен вернуться в Лондон.– О, понимаю. – На мгновение она отвернулась к окну, как будто ее внимание привлекло что-то снаружи, затем снова повернулась со смиренным выражением лица. – Надеюсь, не случилось ничего плохого.Хотя Николас не привык объяснять свои поступки случайным любовницам, он вдруг обнаружил, что на него подействовало взволнованное выражение ее глаз.– Премьер-министр хочет встретиться со мной. Я возглавляю комитет, и, по-видимому, есть спорный вопрос, который он хотел бы адресовать мне и другим членам кабинета, прежде чем мы соберемся на следующей неделе.Кэролайн грустно улыбнулась:– Неделю назад я думала, что не стоит ждать ничего хорошего от такого честолюбивого человека, как вы. Меня удивляет, как вам удалось переубедить меня.Неужели она действительно считает, что он дал ей что-то? Николас смотрел на Кэролайн, ощущая, как приятно находиться рядом с ней и наслаждаться простым завтраком в ее компании. Помимо удивительной красоты, она была необычайно умна и естественна. Непрерывно находясь с Кэролайн в течение пяти дней, он убедился, что она начисто лишена притворства. Его состояние и титул нисколько не впечатляли ее, и, возможно, впервые он почувствовал, что этой женщине ничего не надо от него, помимо того, что они уже разделили.– Поедем вместе, – предложил он, коснувшись ее руки. – Это неотложное дело, но оно займет не более нескольких часов. Ведь вы должны мне еще два дня.– А как нам удастся соблюсти осторожность, Николас? – Ее тонкие пальчики лежали в его ладони. – Я хотела бы согласиться, но мне кажется, что это безрассудство.И снова ее непосредственность очаровала его.– Мы что-нибудь придумаем. Нет ничего невозможного.– Вы полагаете? Как же вы собираетесь сохранить наше общение в тайне? Незаметно пронести меня в кармане в свою спальню?Она, конечно, права: слуги заметят и начнут сплетничать. Его дом следует исключить.– Мы могли бы встретиться в каком-нибудь другом месте.– В Лондоне нам нигде не гарантирована безопасность. Вы нисколько не пострадаете, если нас застанут вместе в скандальной ситуации, а для меня это будет катастрофа. Поэтому, боюсь, я вынуждена отказаться.Солнечный свет, проникающий через окно, освещал ее золотисто-каштановые волосы. На ней было светло-желтое платье из тонкого муслина, в котором она выглядела похожей на невинную школьницу. Однако Николас удостоверился за последние дни, что за ее скромной внешностью таится чрезвычайно страстная женщина. Мужчины, несомненно, почувствуют изменения, происшедшие в ней. Они и раньше толпились вокруг нее, когда она была холодной и сдержанной, а теперь тем более станут ее осаждать.Николас почувствовал раздражение оттого, что любой мужчина мог приблизиться к ней, а он будет вынужден сохранять дистанцию.Положение явно безвыходное. К тому же Кэролайн должна провести неделю с Дереком.А может быть, разлука с ней к лучшему? Он, конечно, разочарован, однако досрочное прекращение их общения, по крайней мере, притупит абсурдные приступы ревности. Кто он такой, чтобы просить ее отказаться от второй половины сделки? Он не имеет на нее никаких прав; к тому же она отклонила его предложение продолжить их связь в Лондоне.Нельзя отрицать, что женщина должна вращаться в обществе независимо от того, придерживается она добродетельной линии поведения или наоборот. Если Кэролайн предпочитает быть холодной и сдержанной, то пусть будет таковой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37