https://wodolei.ru/catalog/vanni/Triton/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Это же уродство какое-то! Давайте я позвоню знакомым ребятам – они торгуют жидкими обоями. Мы им придумаем слоган, а они заплатят обоями. Между прочим, уговорить работать по бартеру проще. Денег жалко, а товара со склада – не жалко. Потом, глядишь, сами начнут обращаться. Классно я придумала?
– Спроси у нее: что такое слоган? – обратилась ко мне Полина.
Я по привычке перевела:
– Что такое слоган?
– Ну, девки, ну вы чего? Это такой фирменный девиз. Например, «БиЛайн» – «Живи на яркой стороне!». Не знаете, что ли?
– Хм, тюменские штучки! – презрительно фыркнула Поля.
И тут, что называется, Остапа понесло. Ирка покрылась пунцовыми пятнами. Ее вопли едва ли не докатились до дальневосточных границ.
– Сама ты – «тюменская штучка»! Я, между прочим, твой хлеб не ем! Ты поработай с мое! Поспи по два часа в сутки! Поживи на десять баксов в месяц… потому что все остальное расходится на зарплату сотрудникам и на содержание офиса! Давай, попробуй! А я на тебя посмотрю! Между прочим, все, что мы сейчас имеем в портфолио, – это мои наработки из Тюмени!
– Все, все! Брек! – я примирительно замахала руками. – Дамы, остановитесь!.. Поль, Ирина права. Если бы не она, мы бы сейчас здесь не сидели. Ты висела бы на родительской шее, а я работала бы в похоронном бюро. Так что не придирайся! – я перевела взгляд на Ирку. – Поверь мне на слово, без Полины нам придется несладко. Она – прекрасный организатор. Ответственная и собранная. Чего не скажешь о нас с тобой. Хватит ругаться! Как говорит один нудный котишко: «Ребята, давайте жить дружно!»
Высказавшись, я схватила журнал «Катера и яхты» (любимое чтиво Валька), из каких-то соображений не выброшенное Иркой. И стала демонстративно обмахиваться, давая понять, каких усилий мне стоила роль миротворца.
Воцарилось молчание. Ирка сидела с независимым видом, разрисовывая свой ежедневник. Поля пристыженно всплакнула. Не вслух, конечно, про себя. Однако обстановка требовала срочной разрядки.
– Ну что! – сказала я нарочито бодрым голосом и даже игриво отшвырнула журнал. – По-моему, бартер – прекрасная идея! Валяй, Чижик, – в минуты особого расположения, я всячески уменьшительно ласкала Иркину фамилию Чижова. – Звони своим лоботрясам!..
Как ни странно, Жидкие обои согласились.
Это был наш первый заказ. Я бы даже сказала – первый блин. Мы долго ломали над слоганом головы и в результате выдали следующее: «Обои жидкие на диво прыткие». По моему мнению, красивое слово «диво» должно было оказать что-то вроде гипнотического действия. Но Жидкие наш слоган безжалостно забраковали. Тем не менее обоев – в действительности оказавшихся сухими – в кулек отсыпали. Век не забуду эту стального цвета картонную стружку, которую мы с водой месили в ведре. А потом шлепками накидывали на стены.
Вслед за тем слогана удостоились продавцы жалюзи, света, а также производители офисной мебели. Последним, правда, пришлось наклепать еще пару буклетов. За фирменную речевку они категорически отказывались платить стульями. Предлагали бумагодержатель…
Так проходили дни. Ирка с утра до ночи висела на телефоне – искала заказы. К вечеру язык ее распухал. Губы тряслись. И без того бледное лицо делалось бело-зеленым.
Нам с Полиной доставалось не меньше. Ведь, прежде чем клиент попадет в наш офис, нужно было создать у него иллюзию стабильности как-то иначе. Например, заставить его думать, что у нас большой штат сотрудников и каждый на своем месте трудится в поте лица.
Итак, пока Ирка вела свои переговоры, мы с Полей обеспечивали шумовое оформление. Для этого нами задействовались все имеющиеся технические средства. Вполголоса включалось радио, настроенное специально на прозаическую волну. Голос монотонно бубнящего диктора, начитывающего «Человека Амфибию» или «Доктора Живаго», вполне мог сойти за разговор по параллельному телефону. Беспрестанно работал принтер – мы зарядили на печать целиком «Братьев Карамазовых». Причем гоняли туда-сюда в целях экономии десять, от силы пятнадцать листов писчей бумаги. Я еще подумала как-то: вот бы сохранить для истории эту компакт-версию знаменитого романа! После всего Полине оставалось только изо всех сил барабанить по компьютерным клавишам. Да время от времени шурша газетами, выкрикивать: «Ха! Вы только взгляните, как безграмотно составлено эссе! Сразу видно, что работал не профессионал!»
Я же во время начала разговора обычно стояла неподалеку от Ирки, грохоча ложкой о пустой стакан. Выждав минутку, приближала губы к самому телефону, произнося:
– Ирина Владиславовна, ваш кофе.
Потом пулей вылетала в коридор и уже оттуда орала слегка измененным голосом:
– Ира! Раскадровку роликов тебе или Зиськину?
– Прошу прощения, – мурлыкала Ирка в трубку и, прикрыв ладонью, начальственно отвечала: – Неси в креативный отдел!
Несомненно, человек на другом конце провода был уверен, что разговаривает с самой маститой рекламной конторой Москвы. Наверное, это-то всех и отпугивало. Ни для кого не секрет, какие цены ломят зажравшиеся рекламщики!
Между тем с финансами у вышеупомянутой публики становилось все хуже. Те слабенькие сделки, которые мы иногда проворачивали, кормили, скорее Карла Борисыча с его непомерно возросшей мздой за наше пребывание в центре столицы. Кроме того, существовал и ряд других издержек, без которых в нашем деле было не обойтись. Так что в конце концов для нас наступили голодные времена. Вдобавок ко всему за последний месяц мы порядком поизносились. Процесс зарождения достойной идеи требовал серьезных усилий. В думах и творческих муках мы не спали ночей. И хотя коллективная бессонница нас сплотила, но нанесла несокрушимый удар по здоровью. А главное – по девичьей красоте. Выглядеть мы стали так, как фарш для диабетиков. То есть пропущенными через мясорубку несколько раз.
И вот, когда мы уже окончательно пали духом, когда переговоры по телефону утратили былую мощь, а я лишь по инерции продолжала кричать: «Ирина Владиславовна, возьмите свой кофе в креативном отделе»… Ирка, повесив трубку, вдруг неожиданно сказала:
– Есть!
– Что есть? – не поняла я.
– Что есть, то есть, – продолжала нагнетать Ирка.
– Да что есть-то? – в азарте я даже сдвину с места стул, обычно закрывающий на подоконнике непрезентабельное пятно.
– Господину Лихоборскому нужна целая рекламная кампания! – торжественно объявила Ирка. – Причем срочно. Он готов заключить контракт с нами хоть завтра!
– Слушай, Дорохова! Ты меня еще слушаешь вообще?
Я встрепенулась.
И, как ни странно, снова оказалась в «Погребке». Ирка негодующе раздувала щеки. Очевидно, к концу сороковой минуты она усмотрела в моем остекленевшем взоре нечто противоестественное.
Я решила обидеться. Так всегда проще замять конфуз.
– Что значит «слушаешь»? А у меня есть выбор?
– Ну, и о чем я только что говорила? – сощурилась Ирка.
Я замешкалась. Откуда мне было знать?
– Ты прям, как наша географичка в школе. Она тоже, бывало, ляпнет какую-нибудь дрянь, а потом пристает полдня, чтоб хоть кто-нибудь это за ней повторил… Давайте не будем терять время! Надо что-то решать с Лихоборским.
Иркины брови удивленно полезли вверх:
– А мы разве последние полчаса не этим занимаемся?
– Нет! – отрезала я. – Последние полчаса ты говоришь о том, какая ты крутая!
– И еще предпоследние пятнадцать минут… – с нажимом произнесла Поля, – ты рассказываешь про очень интересную методу какого-то всемирно известного американского маркетолога.
Сразу видно, что Поля, в отличие от меня, при разговоре присутствовала.
– Да! – бодро подхватила я. – Про американского маркетолога! Но я надеюсь, его фамилия не Лихоборский?
– Нет, у него другая фамилия, – Ирка тяжко вздохнула. – Слушайте, девки, я устала доказывать, что нам нужен этот контракт.
– И не доказывай! Все равно не докажешь. Говорю тебе: Лихоборский – маньяк!..
Я победоносно выдохнула и уже собралась было объявить заседание закрытым, как вдруг возле нашего столика кто-то деликатно кашлянул.
– Прошу прощения за вмешательство. Я услышал свою фамилию и решил, что имею право поучаствовать в разговоре…

Глава 2. Вот ты какой, северный олень!

Он оказался светловолосым, зеленоглазым, молодым и рослым. Приятное лицо – благородный высокий лоб и абсолютно мужской внушительный подбородок. Выигрышное телосложение. Целый выводок хорошо отработанных жестов.
Стоило ему появиться, как в воздухе запахло сытой, обеспеченной жизнью.
Лично меня в нем зацепили две вещи. Его улыбка, в которой было больше снисхождения, нежели дружелюбия. И демократичная небритость.
Лихоборский, чиркнув по нам равнодушным взглядом, сказал:
– Прошу еще минуту терпения. Избавлюсь от верхней одежды, и будем знакомиться.
Он отошел, скидывая на ходу свое заснеженное пальто. Мне показалось странным, что на этом отрезе черного кашемира нигде не наблюдается росчерка какого-нибудь именитого кутюрье. Пока он возился у вешалки, доставая что-то из карманов, Ирка успела шепнуть:
– Девки! Какой роскошный мужик!
И тут же замолчала. «Роскошный мужик» возвращался обратно.
Под пальто на нем оказалась теплая стеганая рубаха навыпуск, вероятнее всего, чьей-то авторской работы. И плотные темно-синие джинсы. Я также отметила, что ботинки из лоснящейся замши смотрятся весьма легкомысленно для двадцатиградусного мороза.
Впрочем, чему удивляться? Ирка на днях тоже вышагивала по сугробам в открытых туфлях. Собираясь на встречу с каким-то концерном, она так волновалась, что забыла переобуться. Опомнилась, когда уже под пятки набился снег. Возвращаться не стала – плохая примета, зато всю дорогу умилялась собственной незаурядности. А на встрече неуверенно задвигала ноги под стул.
Еще не дойдя до нашего столика, Лихоборский развел руки в стороны:
– Я весь внимание!
– Присаживайтесь, Всеволод, – позволила Ирка. И, улыбаясь своей коронной улыбкой, подразумевающей расположение, а на деле полной кокетства, протянула руку для знакомства. – Ирина! Это со мной вы разговаривали по телефону.
– Понял, – вместо рукопожатия, он поцеловал ее руку. Перевел взгляд на Полю.
Бедняжка! На нее было жалко смотреть! На скулах Полины рдели алые пятнышки. А в глазах смешалось столько невысказанных чувств, что я по неволе подумала: «Вау! Вот Айвенго и нашел свое воплощение!»
– Полина, – слабым голосом представилась та.
– Как? Полина? – переспросил Лихоборский, завладевая миниатюрной Полиной ручкой. – А вы знаете, что у вас очень красивое, редкое имя?
– Не знала, – ее губы едва шевельнусь. Казалось, еще немного – и Поля лишится чувств. Благо в этот момент вмешалась Ирка.

А у меня разве не красивое имя? – с вызовом спросила она.
– Разумеется, красивое. Просто менее редкое.
Теперь Лихоборский взялся за мою руку. Пальцы у него оказались длинными и такими горячими, что мне моментально обожгло кожу. Вдобавок ко всему я почему-то вдруг страшно застеснялась. Наверное, оттого, что, в сравнении с его ухоженными, обработанными в салонах ногтями, мои собственные огрызки выглядели уж слишком по-простецки. Я поджала пальцы. И в результате получилось, что Лихоборский коснулся губами моего воинственно сжатого кулака. Заметив это, он бросил на меня насмешливый взгляд:
– Боже мой, за что вы меня так ненавидите?
– Я – Оксана, – как-то невпопад отозвалась я.
– Очень приятно. А я – Всеволод Лихоборский… – мне показалось, он с трудом сдержался, чтобы не добавить к этому – маньяк.
Наконец, он подсел к столу, заняв место между мной и Иркой. Аккурат напротив Поли. Оглядев наши пустые чашки, сказал:
– Пожалуй, закажу себе кофе, – махнул официантке. – Что будут дамы?
Ирка с готовностью схватила меню, целенаправленно полистала, открыла на нужной странице.
– Давно хотела попробовать этот напиток, – она ткнула пальцем в надпись, занимавшую добрую половину листа. Судя по всему, это был какой-то сложный коктейль.
Лихоборский молча кивнул.
– Я буду минеральную воду без газа, – пискнула размякшая под его взглядом Полина.
– А я – двойной эспрессо, сладкий со сливками – подытожила я.
– Будьте добры, – обратился Всеволод к подошедшей официантке: – Один «Мексиканский поцелуй», минеральную воду без газа и два двойных эспрессо… Да! И еще принесите, пожалуйста, какого-нибудь хорошего шампанского, – он почему-то посмотрел на меня. – Не возражаете, если мы немного отметим наше знакомство?
– Я? Нет, – ответила я и заерзала на стуле.
Как-то странно он на меня глянул! Неужели подумал, что я – непьющая?
Я незаметно покосилась в зеркало. По-моему, у меня на лице написано, что цирроз не за горами!
– Оксана!
– Да?
– Вы прекрасно выглядите, – в его глазах блуждал все тот же насмешливый огонек.
Заметил, гаденыш! Я для проформы щипнула свои выделенные воском виски.
– Правда? Благодарю вас. Вы тоже сегодня хороши, как никогда…
Предотвращая очередную нелепицу в адрес клиента, Ирка встряла в разговор:
– Давайте обсудим рекламную кампанию! – предложила она.
– А зачем? – Лихоборский, улыбаясь, развалился на стуле. – Я не занимаюсь рекламой. Просто хотел лично убедиться, что с вами можно иметь дело. Не более того.
Странный какой-то! Назначает нам деловую встречу, а сам не собирается говорить о деле. Или он уже все про нас понял? Мелковаты мы для него? Тоже мне, крутышка выискался! Капиталист проклятый!
– Убедились? – почти с ненавистью спросила я.
– Убедился.
– Тогда о чем же мы с вами будем говорить? – раздался нежный голосок Полины. Она, напротив, вложила в свои слова как можно больше любви.
– Да о чем хотите! О музыке, о кино, о политике… о чем угодно… – вдруг лицо Лихоборского озарилось, как будто в голову пришла гениальная идея. – А хотите, я по почерку определю характер каждой из вас?
1 2 3 4 5


А-П

П-Я