Богдашкин Эжен
Глазунья
Эжен Богдашкин
Глазунья
Сравнительно недавно произошел неприятный случай - летнее кафе "Луиса", что на углу улицы Вара, сгорело по неосторожности молодого повара Сенаша. Он поскользнулся на мраморном полу кухни и, пытаясь удержаться на ногах, опрокинул все, что было на плите. Масло вспыхнуло мгновенно. Теперь только темное пятно асфальта осталось от моего любимого кафе. Она. Я встретил ее совершенно случайно. Как только это случилось, я немедленно изменил образ жизни. Поскольку появилась Она, многое пришлось выкинуть из головы. Я хотел, чтобы Она не чувствовала себя неловко в моем захламленном и тесном мире. Освободив достаточно пространства, я сам почувствовал себя гораздо лучше. Я стал способен на решительные шаги. С другой стороны, я стал уязвимым для окружающих меня людей. Повышенная внимательность к Оне, и полное невнимание к себе. Чтобы мой мир оставался чистым, я прятал глаза темными стеклами очков. Каждое утро я начинал с того, что заходил в кафе с черного входа. Белые булочки дышали ароматным жаром пекарни, а мои мысли были заняты Оной. И так каждый день. Я сменил стекла очков. Гораздо темнее, спокойнее. Я никуда не отходил от ее образа. В каждом лице я видел Ону. Женщины, мужчины, дети. Она. Мы любили гулять по ночам. Всюду звучала музыка. Именно эту музыку я когда- то пытался сочинить. Потом, утратив способность читать ноты, я делал разметку на треснувшей стене. Получалось не совсем красиво. Теперь эта музыка рождалась в наших ночных прогулках. Теперь красиво. Мы оба любим сигареты и вино. До нашей встречи я и так все это любил, но сейчас это не праздный образ жизни, а самые обычные день и ночь. Мне даже показалось, что я их стал путать, эти постоянно противоборствующие стороны перестали занимать меня. Иногда мне казалось, что я волшебник, правда, не настоящий. Когда я хотел, чтобы что-то появилось или исчезло, этого не происходило. Моя работа, требующая внимания и аккуратности перестала интересовать меня, я путал элементарные вещи, мои клиенты перестали благодарить меня. Некоторые даже ругали. Однажды, я вместо телятины Кальбс - Брис с соусом из сливок с грибами, подал гостю жареную свинину с апельсиновым соусом, после этого он потребовал моего увольнения. Мой хозяин с большим трудом сумел уговорить его не делать дурных записей в книге отзывов. Мне же пришлось очень долго выслушивать его нарекания по поводу моей работы. Бедный хозяин, он всю жизнь прожил на окраине города со своей увядшей женой. Он давно забыл то время, когда был влюблен так как я. Хотя, он никогда не был таким, как я. В результате нашей беседы, я остаюсь работать. Работая, я по-прежнему продолжал думать об Оне. Чтобы сократить время до нашей встречи, я стал отражать ее образ в приготовленных мною блюдах. Теперь лицо Оны мог видеть каждый посетитель. Я специально добавлял в блюдо по две маслины, а вместо волос я искусно нарезал свежий салат. Со временем появились почитатели моих новых блюд. Один из них - старый, некогда известный художник по имени Ридье. Как-то после обеда он зашел на кухню и подарил мне карманные часы. У вас очень красивая девушка, сказал он, - вы не должны опаздывать ни на минуту, собираясь на свидание с ней. Позже оказалось, что художник никто иной, как ее отец. Это показалось волшебством, но кто на этот раз был волшебником я не знал, скорее всего, волшебным оказалось то чувство, которое я испытывал к Оне. Выключая кухонные плиты, проверяя чистоту сковородок и кастрюль, я завершал рабочий день и спешил вниз по улице к нашему излюбленному с Оной месту. В этот вечер играли джаз. Она очень любит эту музыку. Мы купили две бутылки вина и сели прямо на траве, перед музыкантами. К нам дважды подходил полицейский, он спрашивал у нас сигареты. Она предлагала ему сигареты, а я спички, всем было весело и хорошо. Я рассказал Оне, как в детстве мечтал стать музыкантом, но потом стал поваром. Она спросила, почему я никогда не приглашаю ее в свое кафе. Я действительно ни разу не пригласил ее, зато я предложил ей в следующий раз пойти ко мне домой, и там я смогу приготовить что-нибудь вкусное. Так, совершенно неожиданно, я пригласил Ону к себе. Это была Суббота. Перед приходом Оны, я купил на рынке копченое мясо и много разной зелени. Я решил приготовить свой любимый кремовый суп с кусочками копченого мяса. С тех пор как мы познакомились, в моем доме появились небольшие запасы вина, поэтому покупать его мне не пришлось. К полудню Она пришла. Она выглядела так, как будто жила в соседнем доме - лакированные сандалии, черные легкие бриджи, обтягивающая, с нарисованными аквариумными рыбами майка. Все это заканчивалось солнцезащитными очками и рыжими волосами. Я же с утра по привычке надел форменную куртку и поварской колпак. Мы сразу пошли на кухню, и пока я готовил обед, Она щебетала как воробей о том, что вечером можно пойти в музей кино и там наверняка покажут интересный фильм. Она говорила, что в музее недорогие билеты, и фильмы показывают специально для людей, которые относятся к кино не как к конвейерному бизнесу, а как к работам художников. Еще, она говорила, что по своей сути все творческие люди - художники, не важно, что они делают и чем занимаются. Она сказала, что я тоже художник, поскольку приготовление блюд является искусством. Я рассказал Оне, как принимал участие в конкурсе на приготовление глазуньи и даже выиграл этот конкурс и что главный приз, комплект первоклассных ножей, достался мне. Она сказала, что не представляет, как можно устраивать такие конкурсы, вернее она представляет, но вот работу жюри, она точно не понимает. И что на самом деле, приготовить глазунью не сложно, главное не пересолить ее и не сжечь. Можно, конечно, в нее добавлять всякие специи и еще что-нибудь, но все равно, простора для фантазии не так уж и много. Я рассказал ей о том, что только в нашей стране существует сто десять способов приготовления глазуньи при помощи яиц и соли, и это не используя приправы. Если же пользоваться приправами, то можно добиться еще такой же цифры вкусовых оттенков. Мне показалось, что это произвело на Ону впечатление. Потом мы опять заговорили про кино. Мы так увлеклись беседой, что я чуть не порезал палец. Впрочем, когда я отмыл руки от свекольного салата, оказалось, что порез все-таки был. После обеда, забрав остатки вина, мы отправились с Оной в музей. Рассчитывая на дешевизну билетов, мы не стали брать с собой много денег. По дороге Она увидела свое любимое пирожное. Конечно, мы его купили, а мне купили слоеный пирожок с грибами. Придя в музей, мы поняли, что денег хватает только на один билет. Тогда Она пригласила меня заглянуть в гости к ее знакомой, которая жила недалеко от музея. Знакомой не оказалось дома, а пригласить Ону обратно ко мне домой я уже не осмелился, поэтому мы пошли просто гулять по городу. Иногда мне приходится работать по выходным. В это воскресенье мне пришлось пойти в кафе. В пустом зале сидел художник Ридье. Увидав меня, он сказал, что погода еще вчера испортилась и часть его картин промокла под дождем. Просто чудеса - я совершенно забыл о погоде, оказалось, что пока я шел в кафе, дождь вымочил всю мою одежду. Я предложил Ридье выпить немного коньяку. Принеся из бара бутылку старого Отарда, я составил ему компанию. Художник ругал погоду, а я думал об Оне. Вскоре появились гости, и я ушел на кухню. Сегодня салат из баклажанов, обжаренных во фритюре с томатным соусом и сыром, просто фотографически отображал Ону. Жалко, что бледный человек не стал его пробовать, он заказал его своей спутнице. Женщина долго ковырялась вилкой в глазах Оны, так и не попробовав салат. Оказалось, что у нее аллергия на томаты. Теперь у меня аллергия на таких женщин. Не снимая очков, я улыбнулся ее спине - у нас в кафе достаточно посетителей, и эта женщина не из их числа. Мадам, как ее там, я сразу же забыл ее имя. Зато авокадо с маринованными мидиями, медом, соевым соусом, кукурузой и яблоком явно пришлось по вкусу немецкому господину. Официантка Ланда украдкой показала мне крупную купюру чаевых. Теперь Ланда купит себе самые дорогие духи, я знаю, что она это любит. Ближе к вечеру появились постоянные посетители нашего кафе. Забавный господин в старомодных очках заказал карпачио из говяжьей вырезки. Подобно аллергичной женщине, он долго смотрел в тарелку, потом словно почувствовав мой взгляд, посмотрел на меня и моментально все съел. Мне показалось, что он где-то Ону уже видел. Позже выяснилось, что именно так все и было. Забавный господин был фотографом и как-то раз предложил нам с Оной посетить его салон. Он говорил, что мы идеально подходим друг другу. К сожалению, мы ни разу к нему не пришли предпочитаем картины. Тогда я еще не знал, что художник Ридье рисует мои блюда, как оказалось потом, у него их было очень много. В понедельник хозяин решил поменять в кафе мебель и дал мне небольшой отпуск. Всю неделю мы провели вместе с Оной. Мы расставались только к ночи. Днем, не созваниваясь, мы встречались на главной площади города и спешили в старинные районы. Нам все было интересно. Мы изучали каждый переулок и, естественно, не пропускали ни одного лестничного пролета. Чем больше мы проводили времени в месте, тем чаще я становился растерянным без Оны. Иногда мне казалось, что я схожу с ума. Мой мир был заполнен Оной. Когда я это понял, я, словно стал ангелом. Я любил каждого, кого встречал по дороге на работу, я любил углы домов и провисшие бельевые веревки на балконах. Я вслух здоровался с электрическими плитами и большими алюминиевыми кастрюлями. Я желал здоровья каждому пролетающему на ветру газетному обрывку. Я люблю Ону, и я вновь почувствовал себя маленьким ребенком, переходящим из зимы в лето и потом в осень, туда, где встретил художника, рисующего деревья. Я заново опускался на колени, чтобы заглянуть в круглое окно дома, чтобы увидеть огромного черного кота на белой кафельной лестнице. Я возвращался в то чистое, еще не тяжелое от осознанности мира и его скучных объяснений, состояние. Опять воскресенье, и опять я иду на работу в кафе. После замены мебели стало гораздо уютнее. Каждый стол был накрыт скатертью с красными квадратами, и в центре стола обязательно стояла ваза с живыми цветами. Ланда каждое утро следила, чтобы цветы не увядали. Я же вспомнил, что никогда не дарил Оне цветов. Я вообще никому не дарил цветы. Когда я рассказал об этом Оне, она сказала, что не думает, что я должен ей что-то дарить. Я, конечно, могу сделать ей подарок, но если этого не случится, то она совершенно не обидится. В кафе неизменно сидел Ридье. Он как обычно пригласил меня за свой столик и предложил выпить. На этот раз мы пили белое шардонэ и ели тонко нарезанный сыр. Казалось, что Ридье очень в хорошем расположении духа. Художник рассказал мне, что вчера он продал несколько своих картин русскому эмигранту. Получив неплохую сумму, он решил отметить это событие, потому как такого давно уже не было. Признаться, я очень подружился с художником за то время, как познакомился с Оной, поэтому с радостью согласился присутствовать на празднике. Он назначил время, дал мне свой адрес и, оставив недопитую бутылку вина, ушел. Забрав бутылку на кухню, я, время от времени, наливал себе вина и как мог, торопил время. Мне очень хотелось пригласить к художнику Ону. Получив заказ, я приготовил ломтики маринованного лосося с горчичным соусом и суп с красным вином и бренди под шапкой из крутонов с сыром. В самый разгар работы, на кухню зашел хозяин и положил на стол белый конверт. Это означало, что наступил тот день, когда весь персонал получал деньги за работу. Вот это как раз, кстати, я давно уже хотел угостить Ону своим любимым блюдом из запеченных креветок под чесночным маслом с шампиньонами. Пожалуй, я сегодня вечером приготовлю это блюдо прямо в гостях у художника Ридье. Собственно, за этими мыслями, мой рабочий день подошел к концу. Проходя мимо здания пожарной службы, я увидел огромную лужу. Удивительно, что в такой замечательный вечер, когда огромное солнце едва касается крыш самых высоких домов, прямо у меня под ногами эта лужа. Словно зеркало, она отражала небо. Разбежавшись, я разбил небо на тысячи капель и потом долго смотрел, как лужа восстанавливает его копию. Она долго смеялась, глядя на мои мокрые брюки, оказывается, я так и пришел к нашему месту встречи. При упоминании похода в гости к художнику, Она оживилась и принялась опять щебетать про художников и творческих людей. Разумеется, мне тоже досталось несколько приятных слов. Заглянув в магазин, мы купили нужные продукты и пешком пошли к дому Ридье. Иногда мне казалось, что Она знает дорогу куда лучше меня. Она безошибочно поворачивала в переулки, говоря, что так короче. Через десять минут мы стояли перед домом художника. Перед дверью, Ридье поставил комнатную этажерку, на полках которой лежали пригласительные билеты. Мы скромно начали поиск своих имен с нижней полки, и нашли их на самом верху. Она хлопала в ладоши как ребенок, когда я нашел ошибку в слове воскресенье. Неожиданно с неба посыпались лепестки цветов, оказывается, Ридье давно наблюдал за нами в окно. Пока мы считали ступени, художник разливал вино. На цифре шестьдесят, Она осторожно взяла меня за руку. Все, мы пришли, огромные двери открылись, и мы попали в квартиру художника. В комнатах было немного темно и мне пришлось снять очки. Ридье, отдал распоряжение слуге, а сам, взяв поднос с бокалами, увел нас в глубину квартиры. Он был в прекрасном расположении духа, поэтому глаза его блестели от выпитого вина и шампанского. По дороге в его мастерскую, он рассказывал о новой технике рисования, о новых сюжетах и прочих премудростях своего ремесла. Еще он сказал, что моя работа способствовала ему для создания совершенно потрясающих картин. Он так и сказал - совершенно потрясающих. Неожиданно Она остановилась. Если бы мне предложили умереть, так как я хочу, я бы умер именно сейчас. Оказывается хитрый Ридье был в заговоре с Оной, и первой не выдержала Она.
1 2