Если он не согласится
на это добровольно, тогда мистеру Грейдону придется испытать кое-что, и он
все-таки заговорит. Вот и все. Данк, отпустите его ноги. Старрет, если
будете еще буйствовать, я вас пристрелю. Отныне я босс - я и Данк. Поняли,
Старрет?
Грейдон, с прояснившейся головой, осторожно пощупал кобуру. Она
пуста. Сомс сардонически улыбнулся.
- Мы забрали, Грейдон, - сказал он. - И у вас тоже, Старрет. Очень
честно. Теперь все садитесь.
Он присел у костра, все еще держа Старрета на прицеле. Через
несколько мгновений Старрет с ворчанием присоединился к нему. Рядом
опустился Данкре.
- Идите сюда, Грейдон, - сказал Сомс. - Идите сюда и выкладывайте.
Что вы от нас утаили? Договорились о свидании с ней, когда избавитесь от
нас? Если так, где встреча - пойдем все вместе.
- Куда вы спрятали золотые копья? - проворчал Старрет. - С ними вы не
могли ее отпустить.
- Заткнитесь, Старрет, - приказал Сомс. - Я веду допрос. Но - в этом
что-то есть. Что, Грейдон? Она отдала вам копья и драгоценности, чтобы вы
ее отпустили?
- Я уже сказал вам, - ответил Грейдон. - Я у нее ничего не просил и
ничего не взял. Пьяная глупость Старрета всех нас поставила в опасное
положение. Отпустить девушку - это первый необходимый шаг к нашей
безопасности. Я думал, что так сделать лучше всего. И до сих пор так
считаю.
- Да? - усмехнулся сухощавый уроженец Новой Англии. - Вы так
считаете? Вот что, Грейдон, если бы это была индианка, я бы с вами
согласился. Но не такая леди, как описал ее Старрет. Нет, сэр, это
неестественно. Вы прекрасно знаете, что вам следовало задержать ее до
прихода моего и Данка. И мы тогда вместе решили бы, что лучше сделать.
Держать ее, пока ее люди не придут и не заплатят выкуп. Или дать ей третью
степень, пока она не расскажет все о золоте и откуда она и все остальное.
Вот что вам следовало сделать, Грейдон, - если бы вы не были грязной
лживой предательской собакой.
Грейдон почувствовал, как его охватывает гнев.
- Ладно, Сомс, - сказал он. - Я вам расскажу. То, что я говорил - об
освобождении ее ради нашей безопасности - правда. Но, помимо этого, я
точно так же не отдал бы ребенка стае гиен, как эту девушку вам троим. Я
отпустил ее ради нее самой, а не ради нас. Теперь вы довольны?
- Ага! - усмехнулся Данкре. - Понятно! Появляется незнакомка
исключительной красоты и богатства. Она слишком хороша и чиста, чтобы мы
могли ее созерцать. Он говорит ей об этом и просит ее бежать. "Мой герой!
- говорит она. - Возьми все, что у меня есть, и отдай этим плохим людям".
- "Нет, нет, - говорит он, думая все время, что если он правильно
разыграет карты, то получит гораздо больше и от нас избавится, чтобы ни с
кем не делиться, - нет, нет, - говорит он. - Но пока эти плохие люди
остаются здесь, ты не будешь в безопасности". - "Мой герой, - говорит она,
- я пойду и приведу свою семью, и она избавит нас от дурного общества. А
тебя наградят, мой герой, qui!" Ага, значит, так оно и было!
Грейдон вспыхнул. Злобная пародия француза оказалась близка к правде.
В конце концов непрошеное обещание Суарры спасти его можно было
истолковать, как это сделал Данкре. Если он скажет им, что намерен
разделить из судьбу и быть с ними, что бы их ни ждало, они ему не поверят.
Сомс внимательно следил за ним.
- Клянусь Богом, Данк, - сказал он, - вы угадали. Он изменился в
лице. Он нас продал.
Он поднял пистолет, прицелился в Грейдона - опустил.
- Нет, - сказал он размеренно. - Слишком большая добыча, чтобы
рисковать выстрелом. Если ваша догадка верна, Данк, а я думаю, она верна,
леди очень благодарна. Ладно, мы упустили ее, но у нас есть он. Как я
думаю, будучи благодарной, она не захочет, чтобы его убили. Она вернется.
Что ж, поторгуемся и получим, что нам нужно. Свяжите его.
Он ткнул пистолетом в сторону Грейдона. Не сопротивляясь, Грейдон
позволил Старрету и Данкре связать себе руки. Они подвели его к дереву и
посадили спиной к стволу. Пропустили под мышками веревку и прочно
привязали ее сзади ствола. Потом связали ноги.
- Теперь, - сказал Сомс, - когда утром покажется ее банда, мы им
покажем вас и выясним, сколько, по их мнению, вы стоите. Торопиться не
будем. Будут переговоры. Ну, а если не договоримся, - что же, Грейдон,
первая пуля вам в кишки. Это даст вам возможность перед смертью
посмотреть, что мы сделаем с ней.
Грейдон не ответил. Он знал, что не сможет отговорить их. Устроился
как можно удобнее и закрыл глаза. Раз или два открывал их и смотрел на
своих спутников. Они сидели у костра, шептались, лица у них напряжены, в
глазах лихорадочно блестит алчность.
Через некоторое время голова Грейдона опустилась на грудь. Он уснул.

3. БЕЛАЯ ЛАМА
Грейдон проснулся на рассвете.
Ночью кто-то укрыл его одеялом, но он тем не менее замерз и тело у
него затекло. Он с болью пошевелил ногами, пытаясь разогнать застоявшуюся
кровь. Услышал, как шевелятся в палатке. Интересно, кто из них подумал об
одеяле и почему была проявлена такая доброта.
Старрет приподнял клапан палатки, молча прошел мимо и направился к
ручью. Вернувшись, он занялся костром. Время от времени он поглядывал на
пленника, очевидно, без гнева или негодования. Наконец он приблизился к
палатке, прислушался и осторожно подошел к Грейдону.
- Простите, - прошептал он, - но я ничего не мог поделать с Сомсом и
Данкре. С трудом удалось уговорить их дать вам одеяло. Попейте.
Он прижал фляжку к губам Грейдона. Тот сделал большой глоток;
почувствовал приятное тепло.
- Шш-ш! - предупредил Старрет. - Не сердитесь. Я вчера был пьян. Я
вам помогу, если... - он внезапно замолчал; опять занялся костром. Из
палатки вышел Сомс.
- Я вам дам последний шанс, Грейдон, - начал он без всяких
предисловий. - Расскажите нам о своем договоре с девушкой, и мы примем вас
обратно, работать будем вместе и добычу разделим поровну. Я вас не виню во
вчерашнем: вы поступали, как лучше для вас. Но теперь нас трое против
одного, и совершенно очевидно, что одному с добычей вам не уйти. Почему бы
вам не поступить разумно?
- Какой смысл начинать все заново, Сомс? - устало спросил Грейдон. -
Я рассказал вам все. Если вы умны, развяжите меня, дайте мне оружие, и я
буду сражаться рядом с вами, когда потребуется. А сражаться потребуется, и
очень скоро.
- Да! - рявкнул уроженец Новой Англии. - Пытаетесь запугать нас, а? А
маленький трюк знаете? Загоняют клин под ногти, толкают его все глубже и
глубже. Все начинают говорить. А есть еще хитрая штука с костром. Ваши
ноги приближают к огню, ближе, и ближе, и ближе. Да, всякий заговорит,
когда его пальцы начинают хрустеть и поджариваться.
Неожиданно он наклонился и принюхался к губам Грейдона.
- Вот оно что?! - Он посмотрел на Старрета и вытащил пистолет. - Вы
ему дали выпить? Поговорили с ним? А ведь ночью мы договорились, что
разговаривать с ним буду только я. Ладно, вы сами этого хотели, Старрет.
Данкре! Данк! Сюда, быстрее! - закричал он.
Из палатки выбежал француз.
- Свяжите его, - Сомс кивком указал на Старрета. - Еще один предатель
в лагере. Дал ему выпить. Сговаривался с ним, пока мы были в палатке.
Свяжите его.
- Но, Сомс, - француз колебался, - если придется сражаться, плохо,
что половина беспомощна, non. Может, Старрет ничего и не сделал...
- Если придется сражаться, двое справятся там, где трое, - ответил
Сомс. - Я не выпущу добычу из рук, Данк. И не думаю, что придется
сражаться. Если они придут, просто поторгуемся. Старрет тоже оказался
предателем. Свяжите его, говорю вам.
- Ну, мне это не нравится... - начал Данкре; Сомс сделал нетерпеливое
движение пистолетом; маленький француз вернулся в палатку, вышел оттуда с
веревкой и направился к Старрету.
- Руки вверх! - приказал Сомс. Старрет поднял руки. При этом он
ухватил Данкре, поднял его, как куклу, и держал между собой и сухощавым
уроженцем Новой Англии.
- Теперь стреляй, черт побери! - крикнул он и двинулся на Сомса,
защищаясь извивающимся телом Данкре. Правой рукой он нащупал пояс
француза, вытащил оттуда его пистолет и через плечо Данкре направил оружие
на Сомса.
- Бросай оружие, янки, - триумфально улыбнулся Старрет. - Или
стреляй, если хочешь. Но прежде чем прострелишь Данкре, я тебя сам
пристрелю.
Наступило недолгое зловещее молчание - оно было прервано неожиданным
звуком маленьких золотых рогов.
Их звуки разогнали мрак убийства, нависший над лагерем, осветили его,
рассеяли, как солнце рассеивает тьму. Хватка Старрета расслабилась.
Из-за деревьев в сотне ярдов вышла Суарра.
С головы и до стройных ног ее покрывал зеленый плащ. В волосах
блестела изогнутая полоска изумрудов. Золотые браслеты, усаженные
драгоценными камнями, украшали ее руки и ноги. За ней спокойно шла
снежно-белая лама. На шею животному был одет широкий золотой воротник, с
которого свисали многочисленные цепочки с маленькими золотыми
колокольчиками. По бокам ламы висели корзины, сплетенные, казалось, из
сверкающих желтых нитей.
И никакого войска вокруг нее. Она не привела с собой ни мстителей, ни
палачей. Рядом с ламой шел единственный сопровождающий девушки, в
просторном красно-желтом балахоне, с капюшоном, совершенно закрывавшим его
лицо. Единственным его оружием был длинный зеленый посох. Этот человек был
согбен и шел приплясывая и приволакивая ноги, он делал несколько маленьких
шагов вперед, потом шаг назад, и все вместе это создавало впечатление, что
под балахоном не человек, а какая-то большая птица. Они подошли ближе, и
Грейдон увидел, что рука, сжимающая посох, тонкая и бледная, ее цвет
выдает древний-древний возраст владельца.
Испытывая ужас, Грейдон попытался освободить руки. Зачем она
вернулась - да еще так? Без охраны? С одним сопровождающим, да и тот
старик? И вся в золоте и драгоценностях? Ведь он предупредил ее; она
должна понимать, что ей угрожает. Как будто она пришла в таком виде
сознательно - чтобы раздуть алчность, которой ей больше всего следует
опасаться.
- Diable! - прошептал Данкре. - Изумруды!
- Боже, что за девушка! - выдохнул Старрет, его толстые ноздри
раздувались, в глазах сверкнул красный огонь.
Сомс ничего не сказал, первоначальное удивление, появившееся на его
лице, сменилось недоумением и подозрительностью. Он молчал, пока девушка и
ее сопровождающий не подошли совсем близко. Но сомнение в его взгляде
усиливалось, он смотрел на тропу, по которой они пришли, осматривал каждое
дерево, каждый куст. Ни следа движения, ни звука.
- Суарра! - в отчаянии воскликнул Грейдон. - Суарра, зачем ты
вернулась?
Она подошла к нему и вытащила из-под одежды кинжал. Перерезала
веревку, привязывавшую его к дереву. Просунула лезвие под веревку,
связывавшую его ноги; освободила его. Он с трудом встал.
- Разве плохо, что я пришла? - невинно спросила она.
Прежде чем он смог ответить, выступил вперед Сомс. И Грейдон понял,
что Сомс принял какое-то решение, выбрал способ действий. Он низко,
неуклюже, насмешливо поклонился девушке, потом заговорил с Грейдоном.
- Прекрасно, - сказал он, - можете быть свободным, пока поступаете
так, как я хочу. Девушка вернулась, и это главное. Похоже, вы ей
нравитесь, Грейдон; я думаю, это поможет нам убедить ее ответить на наши
вопросы. Да, сэр, и она вам нравится. Это очень полезно. Думаю, вы не
захотите связанным смотреть, что можно с ней сделать, а? - насмехался он.
- Но если вы хотите, чтобы все прошло мирно, вы должны сделать одну вещь.
Не разговаривайте с ней, когда меня нет поблизости. Помните, я знаю
аймарский не хуже вас. И хочу быть все время рядом и слушать, понятно? Вот
и все.
Он повернулся к Суарре.
- Твое посещение принесло нам счастье, девушка, - заговорил он на
аймарском. - И если будет по-нашему, ты у нас останешься надолго - а я
думаю, все будет по-нашему, - в этой фразе звучала скрытая угроза, но
девушка, по-видимому, не обратила на это внимания. - Ты нам незнакома, как
и мы тебе. Мы многое можем узнать друг о друге.
- Это верно, - спокойно ответила она. - Но, кажется, твое желание
узнать обо мне гораздо сильнее, чем мое - о вас. Как ты, несомненно,
знаешь, один не очень приятный урок я уже получила, - и она взглянула на
Старрета.
- Урок будет приятным - или неприятным, по твоему выбору, - на этот
раз угроза в словах Сомса звучала открыто. Но Суарра на этот раз
среагировала. В глазах ее сверкнул гнев.
- Не стоит угрожать! - предупредила она. - Я, Суарра, не привыкла к
угрозам - и послушайся моего совета, держи их при себе в дальнейшем!
- Неужели? - Сомс сделал к ней шаг, лицо его стало неприятно угрюмым.
Со стороны фигуры в красно-желтом послышалось сухое щелканье. Суарра
вздрогнула; гнев ее исчез, она опять заговорила по-дружески.
- Я поторопилась, - сказала она Сомсу. - Все равно неразумно угрожать
тому, чью силу ты не знаешь. Помни: обо мне ты ничего не знаешь. А я знаю
все, что хочешь узнать ты. Ты хочешь знать, откуда у меня это... и это...
и это... - она коснулась ленты в волосах, браслетов на руках и ногах. - Ты
хочешь знать, откуда все это, есть ли там еще, и если есть, то не можешь
ли ты этим завладеть. Что ж, все это ты узнаешь. Я пришла, чтобы
рассказать вам все.
При этом заявлении, таком откровенном и прямом, все подозрения и
сомнения вернулись к Сомсу. Снова он суженными глазами осмотрел тропу, по
которой пришла Суарра.
- Сомс, - Данкре схватил его за руку, и рука и голос его дрожали, -
корзины на ламе. Это не ткань, это золото, чистое золото, чистое мягкое
золото, сплетенное, как солома! Diable! Сомс, с чем мы встретились!
1 2 3 4 5 6