Она посмотрела на бирку. Цена была предусмотрительно стерта. Платье было ей как раз впору.
Несколько раз она подумывала вернуться и купить это платье, но дни были слишком короткими, а рабочий график – слишком напряженным.
Переполняемая благодарностью, Николь прижала платье к себе. Она продемонстрирует ему свою благодарность в субботу утром.
Схватив конверт, который она отложила в сторону, Николь разорвала его и вытянула оттуда записку: «Ты прекрасна».
И все – без подписи. Ощущая в груди сильное волнение, Николь отнесла платье и записку в спальню. Засунув записку под подушку, где уже лежала рубашка Маркуса, девушка повесила платье на вешалку на внешней стороне шкафа. Так она могла любоваться им, когда ей заблагорассудится.
Ощущая на душе небывалую легкость, Николь позвонила маме и договорилась с ней пообедать. Они встретились в их любимом индийском ресторанчике и провели несколько часов, наслаждаясь вкусной пищей.
В этот вечер Николь долго не спала, читая свою любимую книгу. В конце концов, выключив будильник, она все-таки заснула. Весь следующий день Николь дочитывала книгу в саду и приводила в порядок дом.
Но в пятницу, ближе к вечеру, Николь охватило беспокойство. Она с нетерпением ждала возвращения Маркуса. Ей так не хватало его улыбки. Его запаха. Его ласковых слов и тонких намеков. Ей не хватало Маркуса. Его поездка позволила Николь понять, что она почувствует после его переезда. У них не было будущего; только презервативы в банке для печенья.
На кухне она нашла бокал и открыла бутылку шампанского. Николь нужно было что-то, чтобы заснуть. Сделав несколько глотков, она схватила банку и высыпала содержимое на стол, считая, сколько презервативов осталось.
Одиннадцать. Черт, и все? Около половины от того, что было вначале. Несколько минут Николь думала, а не пополнить ли запас. Она сомневалась, что Маркус следит за их количеством. Но в конце концов решила не делать этого. Они договорились, заключили устный контракт, и она, как юрист, знала, что не стоит нарушать его, как бы ей того ни хотелось.
Залпом допив остатки вина, Николь вновь наполнила бокал.
Плюхнувшись на диван, она включила телевизор и залезла под покрывало. Прошло много часов, прежде чем она смогла уснуть.
Ее разбудил настойчивый стук в дверь. Только-только начало светать. Николь поспешила к двери и резко распахнула ее. Перед ней стоял Маркус. На нем были шерстяная куртка, серая, как бледный рассвет, и такого же цвета рубашка. Галстук – один из ее подарков – покрывали эмблемы его бывшей команды.
– Привет, – поздоровался он хрипло.
– И тебе привет. Заходи, – пригласила она. Совсем потеряв голову от выпитого шампанского и сексуальной неудовлетворенности, Николь совершенно забыла, что собиралась приготовить ему завтрак в постель. «Черт».
Войдя в дом, Маркус заключил Николь в объятия. Он не целовал ее в губы. Вместо этого, шепча ласковые слова, прижался губами к ее шее. Они обнимались довольно долго. Наконец он отпустил ее и отступил на шаг.
– Как поездка, все хорошо? – спросила она, беря его за руку и ведя в гостиную.
– Все прошло, как надо. Мы получили контракт, а «Хоукс» – нового игрока. Никто не проиграл.
– Ты наверняка устал.
– Да, с ног валюсь. Еще нашел парочку симпатичных квартир.
Николь кивнула, делая вид, что не волнуется.
– Садись, я сделаю кофе.
– Отлично, Ник. – Маркус повалился на диван, положив голову на мягкие подушки. – Как работается?
– Я не была там уже несколько дней, – ответила Николь, заходя на кухню и начиная варить кофе.
– С тобой все в порядке? – спросив это, Маркус зевнул.
– Да, мне просто нужен был небольшой отпуск. Отлично отдохнула, даже с мамой пообедала. Вчера звонила моя сестра. Она приезжает на следующие выходные. В субботу мы идем развлекаться.
– О! Куда?
– В «Маетби Передайз» – это ее любимый клуб. – Николь нашла пару кружек и оперлась о стол, пока черная жидкость капала в стеклянный графин. – Эй, Маркус? Ты занимался вчера утром? – спросила она достаточно громко, чтобы он мог услышать. Ей немного не хватало их привычных походов в спортзал, тем более что она помнила, сколько времени убила, стараясь приобрести хорошую форму.
– Не утром. Как раз перед обедом мы с несколькими ребятами пошли в зал поиграть в баскетбол. Здоровые ребята, поиграть с ними – лучше любых занятий в спортзале. А ты?
– Нет. Я отлынивала. – Она разлила кофе по кружкам и добавила сливки и сахар. – На самом деле мне было неинтересно идти в спортзал без тебя...
Николь взяла кружки и пошла в гостиную. Оказалось, что Маркус, укрывшись одеялом, заснул. Поставив кружки на стол, она осторожно, чтобы не разбудить его, скользнула под одеяло и прижалась к Маркусу. Разглядывая его лицо, Николь радовалась, что он снова оказался в ее руках. И не важно, сколько времени им осталось быть вместе.
Маркус взглянул на спящую Николь, крепко прижавшуюся к нему. Ее голова лежала у него на груди, а одна рука обнимала его за шею. Он не мог не поддаться искушению покрепче обнять ее. Николь что-то пробормотала во сне, еще плотнее прижимаясь к нему. Черт, он хотел каждое утро просыпаться с ней в одной постели и смотреть на ее прекрасное лицо.
Несмотря на неослабевающую страсть к Николь, в этот день Маркус не хотел даже думать о сексе. Он хотел, чтобы этот день стал особым, чтобы он навсегда остался в ее памяти.
Засунув руку в карман, он вытащил мобильный и набрал номер одного своего друга.
– Чак слушает, – раздался в трубке сердитый голос.
– Привет, это Маркус, – поздоровался он, разговаривая вполголоса. Ему было сложно думать о чем-либо, поскольку Николь положила ему на колени свою ногу.
– Как дела?
– Хорошо. Помнишь, что мы обсуждали на прошлой неделе?
– Ага. Ты готов?
– Да, ты можешь все устроить прямо сейчас?
На другом конце провода Чак рассмеялся.
– Тебе нужны розовые или красные розы?
– Красные. Все остальное у тебя тоже есть, ведь так?
– Я говорил, что буду готов, и я готов. – Чак снова рассмеялся. – Хочешь, чтобы я открыл бутылку и дал вину подышать?
– Шампанскому не обязательно дышать, – ответил Маркус, зная, что друг дразнит его.
– Я знаю, чувак. Мне нравится заставлять тебя нервничать. Не беспокойся, Маркус; ты сказал, как все должно выглядеть, и я все подготовил, как надо.
– Хорошо, – сказал Маркус и выключил телефон.
Глубоко вздохнув, Маркус еще раз поразмыслил над своим решением не доводить сегодня дело до постели, несмотря на то, что он страстно хотел Николь.
Поворачиваясь на другой бок, она положила руку Маркусу на колени. Он издал тихий стон. Маркус чувствовал, как с каждой секундой в нем растет страсть, ведь рядом с ним находилась такая мягкая и женственная Николь.
Маркус принялся ласкать ее лицо: полные губы, нежные щеки, вздернутый носик. Дальше настала очередь плеч.
– Ник, пора вставать, дорогая. Пойдем, соня.
Так как она даже не думала вставать, то Маркус решил оставить ее в покое. Но у него было запланировано нечто, что он готовил несколько последних недель, выжидая удачного момента. Сейчас был как раз такой момент.
– Николь Дэвис, подъем. Нам сегодня нужно многое успеть.
– Что именно? – прошептала она, прижимаясь к нему, явно не желая вставать.
– Поесть и покататься.
Николь встала, быстро моргая.
– Покататься? – спросила она томно.
– Да, покататься. – Маркус встал, стараясь не позволить огню страсти охватить его. Он потянулся, расслабляя мышцы шеи и плеч. Последние несколько дней выдались очень тяжелыми, да еще этот утомительный перелет.
– Пойдем, я умираю от голода, – сказал он, поправляя куртку. – Мне еще нужно забрать из грузовика сумку и переодеться в другие джинсы. Ты будешь переодеваться?
Николь медленно поднялась, выгибая спину, как кошка, и направилась в спальню. Через двадцать минут она вернулась. На ней было желтое шелковое платье – его подарок. Платье прекрасно подчеркивало полную грудь и тонкую талию. Легкая ткань облегала каждый изгиб роскошного тела.
Волосы Николь собрала в хвост, а в уши вдела изящные серьги. Ее ноги были покрыты лосьоном с запахом роз, который заставлял коричневую кожу блестеть.
– Ты прекрасна, – восхищенно сказал Маркус. Платье ей было явно к лицу.
– Спасибо, – ответила Николь, опуская глаза и краснея.
Маркус прочистил горло. Николь посмотрела на него взглядом, полным глубочайших переживаний, и спросила:
– Тебе нравится?
– Ты еще спрашиваешь?
Николь подошла к нему:
– Мне оно очень нравится. Спасибо. – Приподнявшись на носочки, Николь чмокнула Маркуса в губы, но быстро отступила, когда он попытался обнять ее.
– Пожалуйста. Я знал, что оно подойдет. Нам пора. Я поведу. – Маркус направился к входной двери. Николь последовала за ним. «Хочу как можно скорее увидеть выражение ее лица, когда она узнает, что я для нее подготовил».
Выйдя на улицу, Маркус положил руку на талию Николь и подтолкнул ее к своему грузовичку.
– Давай покатаемся.
– Хорошо, – согласилась она. – Но я думала, что ты проголодался.
– Так и есть. Но завтракать мы будем позже.
Маркус завел мотор, сделал музыку тише, чтобы можно было разговаривать, но ничего не сказал. Выехав на восьмидесятое шоссе, они направились на восток.
Переводя взгляд с дороги на обнаженные ноги Николь и идеальный профиль ее нежного лица, Маркус почувствовал, что она принадлежит ему.
Выехав на бульвар Дуглас, он двинулся в сторону озера Фолзом-лейк.
– Куда мы едем? – спросила Николь, поворачиваясь к нему.
– На Фолзом-лейк.
Николь рассмеялась:
– У нас неподходящая для плаванья одежда.
– Можно и без одежды.
– Маркус, на дворе май, и вода еще слишком холодная. Если предложишь горячую ванну, тогда я согласна.
– Я шучу, – ответил он, рассмеявшись и положив руку ей на бедро. Ее кожа была теплой и мягкой. Николь прильнула к нему.
Бульвар Дуглас начал сужаться, когда они проезжали залив Гренайт-бей. По обеим сторонам тянулись богатые районы. Огромные клены нависали над дорогой. Их густые кроны напоминали гигантские зонты, защищавшие от яркого солнца и отбрасывающие на землю неясные тени.
Широкие ухоженные дворы утопали в зелени и были огорожены белыми заборами. Возле каждого дома росли березы и тополя, перемежавшиеся роскошными цветочными клумбами.
Николь всегда нравился этот богатый район. Она с удовольствием смотрела, как белка резвится на ветвях раскидистого дерева, как сойка начинает свой полет. А еще ее внимание привлекло огромное количество табличек «Продается».
Взглянув на свою сумочку, Николь подумала о буклетах с информацией о домах, выставленных на продажу, которые она хранила на тот случай, если когда-нибудь будет в этом районе и сможет их осмотреть.
Взглянув на Маркуса, она спросила:
– Слушай, а ты когда-нибудь женишься?
«Надеюсь, это прозвучало вполне естественно».
Маркус вздрогнул, словно вопрос застал его врасплох. Но он не отвел взгляда от дороги и лишь пожал плечами. Наступила напряженная тишина, которая вскоре уступила место атмосфере взаимопонимания, присущей отношениям старых друзей.
– Наверное, да. А ты выйдешь замуж? – наконец ответил он.
– Думаю, да. Мог бы сказать, что жаждешь этого, Маркус. – Николь попыталась рассмеяться, но вместо смеха у нее получилось что-то вроде тихого вздоха. А может, всхлипа, Она хотела, чтобы Маркус женился на ней, но понимала, что это невозможно. Она сделала широкий жест рукой, указывая на стоящие вокруг особняки. – Ну, ты знаешь, муж, два с половиной ребенка, белый забор... – внутренне страдая, она снова принялась смотреть в окно. – Может, собака, кошка.
– Да, это было бы очень мило.
Покусывая нижнюю губу, Николь на секунду затаила дыхание.
– Маркус, мне нужна услуга.
– Что угодно, – немедленно ответил он.
– Я продаю свой дом. – Она уже давно собиралась поговорить с ним об этом, но все не было подходящего момента. – Мне больше не нравится жить в центре города. Мне нужен дом побольше, где у меня был бы кабинет, комнаты для детей. Я готова к чему-то более постоянному и обеспеченному.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Так чем я могу помочь?
«Не уезжай! – хотела закричать она. – Оставайся! Будь со мной!» Глубоко вздохнув, Николь отвернулась к окну, чтобы Маркус не заметил у нее на глазах слезы. Он должен был идти к своей мечте, так же как и она. У нее была стабильная юридическая практика, но в случае необходимости она могла легко переехать. По всей стране было полно женщин, которым бы пригодилась ее помощь. Где им помогать – в Сакраменто или Атланте, – не имело для нее особого значения.
Медленно вздохнув, чтобы успокоить нервы, Николь снова посмотрела на Маркуса. Ее голос слегка дрожал, пока усилием воли она не заставила себя успокоиться.
– У меня есть список домов в этом районе, которые были выставлены на продажу. Может, посмотрим сегодня парочку?
На лице у Маркуса появилась соблазнительная улыбка. Стали видны ямочки на его щеках.
– С удовольствием. Но, может быть, давай сначала поедим? Я просто умираю от голода.
Когда Николь кивнула, Маркус повернул грузовик на улицу, ведущую к Фолзом-лейк. Через несколько минут они подъехали к частному пляжу. На песке стоял стол, покрытый льняной скатертью.
Хихикнув, Николь выпрыгнула из грузовика, как только он остановился, и опрометью бросилась к столу.
– О Маркус, что все это значит?
– Я хотел показать, как я по тебе скучал, – ответил он с невинной улыбкой.
Николь обвила руки вокруг его шеи и поцеловала в губы.
– Но ты не мог подготовить все это за сегодняшнее утро. – Ее взгляд упал на стол, на котором стояли бокалы, корзинка с клубникой и свежие красные розы.
Маркус усмехнулся:
– Я всегда тоскую, когда тебя нет рядом.
Маркус услышал, как участилось ее дыхание. Высвободившись из объятий Николь, он направился к столу. Как только Николь уселась, Маркус подал омлет с ветчиной, достав его из белого ящика для еды навынос. Смешав шампанское с апельсиновым соком, он сел рядом с Николь.
Они ели и смеялись, иногда прерываясь, чтобы слиться в страстном поцелуе. Солнце уже стояло высоко в небе, когда они закончили завтракать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13