– Ничего страшного, завтра с утра все приберешь. Пошли, старушка. – И Арнольд почти вытолкал жену из комнаты.
Майкл снял пальто, повесил его на спинку стула.
– Итак? – Он устремил на Альму пронзительный, холодный взгляд.
– Я пришла рассказать тебе кое-что, Майк.
– Сказать, что сожалеешь. Да, хорошо. То, что произошло сейчас, Альма… Я готов проигнорировать это. Но…
– Майк, пожалуйста, позволь мне закончить. После твоего ухода я осталась в здании муниципалитета.
– Да, возможно, мне не стоило оставлять тебя там одну, – произнес он с некоторой долей сомнения.
– Прошу, не перебивай, дорогой. Мне следует извиняться, а не тебе. И за гораздо большее. Я чувствовала себя такой несчастной. Но вдруг ко мне подошел и заговорил тот самый человек, которого я увидела среди зрителей. Это был Дитер Мувендал, Майк.
– Кто? – переспросил Майкл, стараясь понять, о ком идет речь. – Дитер?.. О боже, не тот ли самый немецкий парень?
– Да.
– Тот, с кем ты ходила на свидание в Уэстерхейвене?
– Да.
– Что, черт побери, он там делал?
– Он сказал, что приехал отдать мне мои часы. – Альма подняла руку, и рукав ее бархатного пальто опустился вниз, открыв тонкое запястье с часами. – В тот день, когда мне пришлось переплывать залив, я их намочила, и Дитер взял их, чтобы починить.
– И лично доставил их из Германии? Альма покачала головой, пожала плечами, а затем кивнула, подтверждая предположение Майка.
– Что ж, – прервал он затянувшееся молчание, – по крайней мере, это доказывает его серьезные намерения.
– О нет, Майк, все совсем не так, – быстро заговорила девушка. – Он здесь по делам своего отца. Он просто подумал, что вполне может вернуть часы лично, так как все равно будет здесь.
– Его послал отец?
– Собственно говоря… он сказал, что вызвался сам, так как у отца не было времени приехать в Англию. Поэтому…
Майкл нахмурился.
– В таком случае зачем ты рассказываешь мне все это? Пытаешься объяснить, что для него ты ничего не значишь, а он для тебя свет в окне?
– Нет, совсем нет. Это вообще не имеет никакого отношения к чувствам. Я хочу рассказать, что случилось потом.
Альма заколебалась.
– Что ж, в таком случае… – нетерпеливо произнес Майк.
– Он… он был очень любезен со мной. Он очень хороший человек, Майк. Мне хотелось бы, чтобы ты получше узнал его.
– Спасибо. Но не думаю, что мне бы этого захотелось. – Он задумчиво посмотрел на девушку: – Что ж, продолжай.
– Мы с ним немного потанцевали. А потом вдруг неожиданно обнаружили, что Пат Патрик-сон выбрал нас как лучшую пару из публики.
– Что он сделал? – Майкл подскочил на стуле словно ужаленный. – Пат Патриксон?
– Нас наградили дипломом и сфотографировали. Именно это я и пришла тебе рассказать. Я боялась, что ты увидишь фотографию в одной из воскресных газет и рассердишься.
– Рассержусь? Да я был бы просто в ярости! Какого черта, Альма? Приятно, конечно, попасть в газеты! Но как насчет партнера? Мне бы не хотелось, чтобы меня сфотографировали с другой девушкой!
– Я знаю, знаю, Майк. Это просто ошибка. Я не поняла, что происходит. И Дитер тоже. Он подумал, что это просто шутка.
– Пусть меня повесят, если я хоть что-нибудь понимаю. Это непростительно! Ты моя партнерша, Альма, а не Дитера.
Альма с облегчением вздохнула, услышав его слова. Девушка ожидала, что это будет последней каплей, после чего Майк неизбежно разорвет их отношения. Но он сказал, что она его партнерша, а не Дитера.
– Это просто шутка, Майк. Ничего серьезного. Это больше не повторится. Ты знаешь, никогда больше.
– Жаль, что это произошло! – Он вдруг засмеялся, к радости Альмы. – Боже, как ты наивна, Альма! Что за кукушка! Около тебя должен всегда кто-нибудь находиться, иначе ты обязательно попадешь в какую-нибудь переделку. Что ж, пойдем, маленький, глупый кукушонок. Я отвезу тебя домой.
– Нет, Майк, пожалуйста. Уже слишком поздно. Я не могу снова вытаскивать тебя из дому. Я возьму такси.
– В такое время? Надеешься, что тебе так повезет? Пошли, а то скоро утро. Нам повезло, что завтра воскресенье – мы сможем хорошо выспаться.
Альма знала, что сейчас Майк не примет никаких возражений, и согласилась. К тому же после стольких неприятностей, обрушившихся на ее голову сегодня вечером, девушке было приятно видеть партнера в хорошем расположении духа. И ей хотелось еще немного побыть рядом с ним. Он довез Альму до дому, открыл ей дверь, зевнул, быстро поцеловал, сел в машину и уехал.
На кухне девушка обнаружила бутерброды и пакет молока, которые для нее оставила мать. Отщипнув маленький кусочек хлеба, Альма с трудом проглотила его. Есть совсем не хотелось.
В доме родителей было очень тихо. Она на цыпочках прошла в коридор и взяла телефон. Стараясь не шуметь, девушка набрала номер Джанет Бриджес.
Почти сразу трубку взял Кеннет Бриджес.
– Привет, – весело приветствовал он Альму. – Кто же это осмелился позвонить в такое время?
– Это Альма, Кен. Можешь позвать Джанет?
– Уверена, что хочешь с ней говорить? Она сегодня в воинственном расположении духа. Она меня не любит, потому что мы заняли только второе место в туре фокстрота.
– Но ведь это же очень хорошо, Кен.
– Джан думает, что нам следовало занять первое. Ты же знаешь, малышке Джан трудно угодить. Она принимает все слишком близко к сердцу. Кажется, я сыт по горло всем этим. Для нее нет ничего важнее танцев, а мне это кажется напрасной тратой времени. Мне вообще не очень-то нравится подобная идея – зарабатывать на жизнь танцами.
– А почему нет? Именно этого хочет и Майк.
– Да, но Майк танцует гораздо лучше меня. И, между нами говоря, Альма, он больше ничего и не умеет. Заведовать магазином пластинок – не слишком увлекательное занятие. Ты не находишь? А у меня есть возможность работать по специальности, и мне всегда нравилось заниматься электроникой. Но, полагаю, ты вряд ли согласишься со мной, потому что так же предана делу, как Джанет.
– Джанет знает, что ты чувствуешь?
– О боже, разумеется, нет! Надеюсь, ты тоже ничего не расскажешь ей, – всполошился Кен. – Я не могу подвести ее, когда она так упорно работает. Но иногда, Альма, я думаю, что, если бы Джан нашла себе нового партнера, я бы с радостью оставил ее… Но она может искать годами того, кто бы ей подошел. Вот так-то.
Они оба замолчали, размышляя над сложностями жизни танцоров. Да, Кен, разумеется, прав, подумала Альма. Не так просто оставить своего партнера. Ему в дальнейшем будет очень трудно, а может быть, и невозможно найти того человека, с которым удастся создать новый дуэт.
– Надеюсь, ты позвонила не для того, чтобы обсуждать со мной мои проблемы, – наконец отозвался Кеннет. – Сейчас позову Джанет. Она делала яичницу.
Альма услышала, как он положил трубку и ушел. Через мгновение к телефону подошла Джанет.
– Привет, Альма. Ты поговорила с Майклом?
– Да, все в порядке. Он понял, как все произошло.
– Он рассердился?
– Нет. Скорее огорчился. Но теперь все в порядке. Спасибо, что помогла мне, Джанет.
– Даже не знаю, зачем я сделала это, – беззлобно ответила Джанет. – Ты не заслужила этого.
– Да, знаю, но я постараюсь вести себя более… разумно в будущем. Джанет… – Альма заколебалась. – Джанет, ты видела Дитера?
– Да. И думаю, мне удалось уладить твои дела раз и навсегда.
– Уладить? – с беспокойством переспросила Альма. – Как уладить?
– Я просто очень откровенно с ним побеседовала и рассказала все как есть. Посторонним людям не следует вмешиваться в ваши отношения с Майком. Это может помешать вашей карьере. Разумеется, он все понял сразу. Он не думал, что для пары важны не только достижения, но и внутренняя гармония. Думаю, Дитер больше не побеспокоит тебя.
– Внутренняя гармония? Ты употребила именно это выражение?
– Думаю, да. Это очень хорошо объясняет взаимоотношения внутри пары.
– Но, Джанет… Это предполагает, что люди…
– Что люди?..
– Любят друг друга… Джанет нетерпеливо объяснила:
– Без сомнения. А как ты думаешь, почему отношения многих пар заканчиваются свадьбой? Ведь у партнеров в бальных танцах столько общего! Они одинаково смотрят на мир, им нравится одно и то же. И естественный результат таких отношений – любовь и брак. Ты это знаешь так же хорошо, как и я. Ты обязательно выйдешь замуж за Майка, если решишь посвятить всю свою жизнь этой карьере.
– Что ж, я… Да, думаю, что так. – Альма всегда надеялась на это с того самого дня, когда Майк впервые пригласил ее потанцевать. Но в последнее время такая возможность становилась все менее реальной. Она настойчиво спросила: – Что сказал Дитер?
– Он сказал, что сожалеет о том, что доставил тебе столько неприятностей и что никогда больше не встанет на твоем пути.
Эти слова прозвучали словно приговор, и у Альмы по спине пробежал холодок.
– Ты не думаешь, что была слишком… ну, знаешь… слишком категорична.
– По-моему, уже давно кто-то должен был категорично поговорить с ним.
– Но мне не хотелось, чтобы он подумал… В конце концов, он был так добр ко мне. Мне хотелось поблагодарить его. – У девушки к горлу подступил комок. – Он не сказал, в каком отеле остановился?
– Нет. И я не спрашивала. Но ведь это конец истории. Так? – быстро спросила Джанет. – А теперь я должна идти. Яичница стынет.
– Да, конечно. Спасибо, Джанет, – поблагодарила Альма и повесила трубку.
В действительности то, что на самом деле чувствовала девушка, никак нельзя было назвать благодарностью. Она легла в кровать, так ничего и не съев, и смогла уснуть только на рассвете.
В воскресенье Альма встала очень поздно, и сразу же родители стали расспрашивать ее о событиях прошедшей ночи. Они уже увидели фотографию своей дочери с Дитером Мувендалом в газете и ждали объяснений. Девушка постаралась обойти некоторые факты, но все же ей пришлось ответить на вопросы матери и отца, так как Альма не хотела обижать их.
Затем она отправилась в церковь к вечерне и с удовольствием посидела в тишине и понаблюдала за знакомой рутиной службы. Вечером пришел Майкл поиграть в карты с ее матерью и отцом.
Когда в понедельник девушка спустилась к завтраку, то у своей тарелки обнаружила открытку с видом лондонского аэропорта.
Открытка была отправлена в воскресенье, и в ней была всего лишь одна строчка из сонета Шекспира. Рукой Дитера было написано:
Прощай, тот дар природы, что в тебе,
Он слишком дорог, чтоб я им мог владеть.
– В чем дело? – с беспокойством спросила мать. – Ты нехорошо себя чувствуешь?
– Мне кажется, я заболеваю. – Альма, как могла, попыталась скрыть слезы.
– О, дорогая, надеюсь, тебе показалось. Майк говорит, вам нужно очень много работать несколько недель.
Альма кивнула, вытерла нос и положила открытку в сумочку. Вернувшись с работы, она переложила ее в большую коробку из-под шоколада, где хранила все самое дорогое и важное. Девушка пообещала себе, что больше даже не взглянет на послание Дитера. Но выбросить его не могла.
Переодеваясь в тренировочную одежду, Альма клятвенно уверяла себя, что больше никогда не станет думать о Дитере. Отныне только работа и совместная с Майком карьера будут занимать все ее мысли. История с Дитером останется в прошлом.
В таком настроении Альма вошла в танцевальный зал. Майкла не было. Но спустя несколько мгновений он появился. Было видно, как он доволен, что Альма уже пришла. Они работали около получаса, а затем решили немного отдохнуть. Международный чемпионат очень много значил для них.
Майкл и Альма присели в кресла, собираясь обсудить те па в вальсе, над которыми им нужно было поработать в ближайшее время. Но вдруг к ним подошли Джанет, Грейс и Джимми Чивертоны.
– Майкл, мы должны сказать тебе кое-что очень важное, – обратился к нему Джимми. – Зайди, пожалуйста, в мой кабинет на минутку.
Обеспокоенные такими словами и взволнованным видом своих учителей, Майкл и Альма последовали за ними. Джимми плотно прикрыл дверь и повернулся к своему ученику:
– Боюсь, мой мальчик, тебе придется выкинуть из головы идею об участии в чемпионате бальных танцев среди любителей в этом году. Джанет только что рассказала нам кое-что очень неприятное.
Майкл стоял как громом пораженный.
– Выкинуть идею? О чем вы говорите? Но почему?
– Потому что, – объяснила Джанет дрожащим голосом, – Альма дисквалифицировала себя.
Глава 5
В комнате повисла напряженная тишина. Затем Майкл в замешательстве спросил: – Что за ерунда. Как могла Альма дисквалифицировать себя? Она всегда танцевала как любитель.
– Но очевидно, не в субботу вечером, – мрачно произнесла Грейс Чивертон.
– Нет, нет, как раз в субботу мы участвовали в соревновании любителей…
– Но потом ты ушел домой, а Альма нашла себе другого партнера, – сообщила Джанет.
Три пары глаз с упреком смотрели на девушку. Майкл озадаченно переводил взгляд с Грейс на Джанет, затем на Джимми и обратно.
– Она и Мувендал получили диплом от Пата Патриксона как лучшая пара из публики, – начал молодой человек.
– Она также выиграла чек на пять фунтов.
– Неправда! – закричала Альма, впервые вмешавшись в разговор. – Мы не получали никаких денег.
– Призом был чек на пять фунтов, – повторила флегматично Джанет, – и диплом. Я сегодня позвонила организаторам, чтобы в этом убедиться.
– Но мы не брали, не брали! – настаивала Альма. – Ничего подобного не было. Да, Дитер держал в руках сертификат, я вспоминаю это, но потом мы положили его на стол, за которым сидели, и пошли снова танцевать. И тут меня позвала Джанет.
– Ты не помнишь, что был еще чек? В сером конверте?
– Нет, не помню… – Но вдруг она остановилась. Ясно, словно перед ней прокручивалась кинолента, Альма словно наяву увидела, как Дитер открывает конверт, что-то говорит, а затем кладет его в ящик. – О… – Ее голос стал очень тихим.
– Ты вспомнила? – подсказал ей Джимми Чивертон.
– Да… полоска бумаги… Дитер сказал, что нам не нужно это. И положил конверт в ящик для благотворительных пожертвований.
– Значит, это и был чек, – вздохнула Грейс.
– Но ведь мы не взяли его, – запротестовала Альма. – Честно, мы же не взяли! Дитер тут же отдал его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19