Арменян Сусанна
Игра в ОГОГО
Сусанна Арменян
Тбилиси
2002
Игра в ОГОГО
1.БЕТХОВЕН ВОЗВРАЩАЕТСЯ И МСТИТ
"Хорошо еще, что не Малер", - думала Марго с ленивым злорадством, скучая во втором ряду и отмечая про себя промахи виолончелистки. Музыка не причиняла Марго особых мучений, но отвлекала - она не смогла ни сочинить дурацкий стишок, ни помечтать, ни нарисовать монстреныша в блокноте. Однако благотворительный концерт в Барельефном зале Перекатиполисской консерватории тянулся слишком долго. Марго было жаль беднягу Бетховена: его вот уже сорок минут профессионально разделывали смычком, как обыкновенную мясную тушу, а также вколачивали клавиши в его гневный лоб. Марго было жаль и себя, ведь за несколько часов до начала концерта знаменитый пианист Криптоцефалус Кордигер отказался давать интервью и к тому же обозвал "Вестник Перекатиполиса" говенной газетенкой и диетической столовой дома престарелых. Настроение у Марго было испорчено на несколько дней вперед, к тому же теперь вместо пространной статьи выйдет у нее фитюлька в сорок строк по поводу исполнения сонаты в пользу бездомных переселенцев... У виолончелистки ручки были ладненькие, пухленькие, какие-то гладенькие и блестевшие, как отполированные воском. Марго почему-то подумалось: наверное, муж у виолончелистки путешествует по всему миру и привозит ей сувениры из экзотических стран: а она раскладывает их по полкам своими полированными ручками. А что раскладывает? Африканские маски: прозрачные кристаллы, веточки кораллов, рыбу-шар, надутую и высушенную, витые раковины, циновки с иероглифами и закатами, ковры с орнаментами из винограда, гранатов, львов и балкончиков, пустые пачки от сигарет и презервативов, запах смуглых попутчиц, пуговицы с форменных пиджаков стюардесс, гипсовые слепки следов динозавров, жетоны метро... Марго остановила мысли, чувствуя, что засыпает, и встрепенулась. Заснуть на середине концерта, равно как и уйти, она считала недозволительным. Виолончелистка сфальшивила в очередной раз, Марго покачала головой и уже пожалела, что не позволила себе заснуть. Но внезапно к бетховенской сонате присоединился незапланированный звук разбитого стекла. Из окна, выходящего на сцену, брызнул салют осколков. Вызвавший это явление маленький желтый шарик стукнул виолончелистку в висок. Она смешно повалилась с табурета на спину, зажав в пальцах смычок. Виолончель, скользнув по краю табурета, с грохотом и визгом упала на сцену. Осиротевшее пианино проскочило несколько тактов, но затем музыки не стало. От наступившей тишины кто-то в зале проснулся и очень некстати захлопал. А потом все вокруг вскочили с мест, завопили и забегали. Марго тоже вскочила, но не бросилась к выходу, где люди сбились в орущую пробку, а взобралась на сцену и осторожно глянула в разбитое окно. На крыше дома напротив сидела кошка. Марго обернулась туда, где лежали виолончель и виолончелистка. Над жертвой хлопотали люди, один из них держал виолончелистку за руку, пытаясь нащупать пульс. Пианист стоял, отвернувшись к стене, и курил. Марго увидела в углу сцены желтое яблоко, откатившееся после удара и затаившееся у плинтуса. "Вот так, - изрек вдруг пианист, глядя перед собой и пуская дым в стену, - яблоком в висок, кто бы мог подумать..." Марго снова посмотрела в окно, словно ожидала увидеть там призрак Бетховена, мстительно парящий в воздухе. - Убийство яблоком, - произнесли рядом с ней, - вот это да! Молодой человек, который минуту назад искал пульс у виолончелистки, теперь смотрел в окно, как и Марго. - Она умерла?- спросила Марго. - Да, - ответил молодой человек, не поворачиваясь к ней. - Мгновенно ? - уточнила Марго, вытаскивая блокнот и ручку. - Мгновенно,- согласился молодой человек, но тут он заметил блокнот и пристально взглянул на Марго. - Журналистка? - полуутвердительно произнес он.
- "Вестник Перекатиполиса", - назвалась Марго, как на пресс-конференции. А вы? - Следователь, Ян Кайзер... Но... я не из отдела убийств... Понимаете, моя специальность - экология...И я такой же свидетель, как и вы. Однако Марго уже скомандовала себе: "Вперед!", и - вспомнив слова наставника, Скрытоглава Омаровича Плавунца-Окаймленного,- представила себя на футбольном поле, в роли злого и потного форварда в грязных гетрах. Ян Кайзер не ожидал нападения, потому сопротивлялся без необходимой настойчивости, миролюбиво и чистосердечно. Скоро она уже знала, что Кайзер Ян Фритьофович служит стажером в отделе экологических правонарушений Перекатиполисской полиции, так что разбирается в системе штрафов за вырубку парков и нарушение сезона охоты на мышей, однако убийствами никогда не занимался, а на месте преступления оказался не по долгу службы и не из-за загадочного предчувствия, но по причине любви к Бетховену, и что он мог бы, конечно, допросить парочку свидетелей, в том числе и саму Марго, кстати, однако скоро сюда прибудут его коллеги, опытные и квалифицированные, вот к ним и следует адресовать все вопросы. - Яник, а ты тут что делаешь?- гаркнули сзади. Марго обернулась с интересом, а вот молодой человек - с изменившимся лицом: - Честное слово, - быстрым полушепотом сказал он, - я не вмешивался, даже никаких показаний не брал... Но я бы мог, если позволите... - Ну уж нет, - сухо оборвал его широкоплечий мужчина с полицейским взором, и Яник сразу сник. Однако он тут же заметно воспрянул духом и, нехорошо улыбаясь, представил новоприбывшему готовую свидетельницу. - Я не могу, мне в редакцию надо, - профессионально возразила Марго, но Кайзер вежливо ухватил ее за локоть и заявил, что свидетельница не имеет права уходить и отказываться помогать следствию. - А вы не имеете права хватать за локти представителей прессы,- сказала Марго. Но ей помогли сойти в зал и усадили в первый ряд, а человек с полицейским взглядом тоже сел рядом. Ян Кайзер же увидел кого-то у входа, кивнул и быстро ушел туда. Марго перестала размахивать удостоверением и созналась, что видела все. Ее слова были записаны в школьную тетрадь обладателя полицейского взора. Он предупредил ее, чтобы Марго и словом не обмолвилась о случившемся в своей газете. - Какие тут секреты? - вяло запротестовала Марго.- На глазах у трехсот человек женщину убили яблоком. -Между прочим, - заметил полицейский, сворачивая тетрадь и пряча ее в карман.- Полицейское управление платит треть арендной платы за помещение вашей редакции, финансирует гонорарный фонд, и я не удивлюсь, если мы увольняем и назначаем всех, от редакторов и до уборщиц. Имей в виду. - Я, может, вообще никакой статьи писать не собиралась,- обиделась Марго.Нужны мне очень ваши убитые виолончелистки. Она перед смертью сфальшивила так, что ее стоило за это убить. -Да? - полицейский снова достал тетрадку и записал последние слова Марго. - это очень интересная деталь. Молодец, что вспомнила. Свободна! В сумраке коридора Марго заметила следователя-стажера экологического отдела полиции Перекатиполиса Яна Кайзера и важного господина с мобильным телефоном в руке. Щуплый Кайзер наползал ему на широкую грудь, бормотал, а тот отворачивался, даже отмахивался от Кайзера, заслонялся от него мощным локтем и пытался расслышать голос в трубке. Марго почувствовала запах некрасивой тайны и приникла к колонне, чтобы незаметно понаблюдать. - Уймись! Кайзер, видимо, в очередной раз был отвергнут и едва не улетел к противоположной стене. Он почти плакал. - Ну поймите, - сказал он прерывающимся голосом, - я больше не смогу... - Перезвоню, - коротко бросил мужчина, сложил мобильник и посмотрел на Яна Кайзера. - Я сказал - нет?! Сказал?! - Но, Олег Артурыч, - голос у Кайзера стал как у истеричной женщины. - Не могу, умру я с этой экологией... А тут - такой случай! Я же свидетель, Олег Артурыч! - Вот и проходишь по делу как свидетель. - Я хочу расследовать... - Яник, это тебе не экология. Эту дамочку не природа убила, хоть и яблоко, а человек, потому что яблоко кинули, а не оно само. А ты - не в отделе убийств. Твое дело экологические преступления. Точка. - Олег Арт... дядь Олег, - всхлипывал Кайзер, поднеся руку к носу.- Я так давно... мечтал... Настоящее... Экология эта проклятая... Кодекс рыболова... Условия конфискации электропил... - Ну вот, - проговорил солидный почти отеческим тоном,- а ты говоришь, убийство хочу расследовать... А сам - в сопли, в эмоции. Я тебя как мужчину прошу, возьми себя в руки, без дела не останешься. Кайзер разразился целой серией нечленораздельных звуков, закончив их совсем уж откровенным рыданием. - Яник, раз ты так рвешься в дело, есть тут одно... Да не реви ты, стыдно. Хорошо что никто не видит... - Дядь Олег, я все... все,- выдавил из себя Кайзер, решительно стер слезы и засунул руки в карманы. Плечи его все же подрагивали, Марго это видела. - Вот сегодня яблоком убили женщину, - говорил Олег Артурыч, - а завтра об этом уже все забудут. И слава достанется тебе, детективу-экологу, необстрелянному новичку, причем, заметь, по профилю. - А как? - Двадцать минут назад в нашем городском зоопарке исчезли все звери до единого. - Украли? - без интереса спросил Кайзер, неспокойно переступив с ноги на ногу. - Сам разбирайся. В двадцать ноль-ноль сторож сделал обход и проверил наличие животных и запертость клеток. Через четверть часа, возвращаясь обратно тем же маршрутом, сторож обратил внимание на отсутствие животных и распахнутость всех клеток настежь. В зоопарке теперь нет ни одного жалкого цыпленка. - Глупость какая,- расстроенным голосом отреагировал Кайзер. Он явно ожидал большего. - Да что с тобой, Яник, - воскликнул Олег Артурыч, - зоопарк - это же стратегический объект Перекатиполиса! Сенсация! Экологическое преступление государственного масштаба. Кто похитил бедных зверушек? Долго ли они мучились перед смертью? Зажарили или похитили? Продали или набили чучела? Сколько пил сторож перед обходом? - Да, господин майор,- вздохнул Кайзер, - и сколько он выпил перед тем, как звонить в полицию. - Ну, слава тебе, если ты есть, - провозгласил Олег Артурыч,- пришел в себя мой юный следователь. Я тебе, Яник, и слезы твои с соплями, и недостойный вид, и "дядь Олега" - этот пережиток твоего золотого детства прощаю вкупе с прочими несдержанностями. Но только потому, что нас никто не видел и не слышал. Теперь ты вспомнил, что на службе. Ступай. Там в дирекции зоопарка безутешные сторож с ветеринаром и, вероятно, сам директор собираются поднимать очередной тост. Если поспешишь, застанешь трех здравомыслящих свидетелей. Опоздаешь - будет тебе три недвижных тела и множество пустых бутылок. Меня приглашали туда, пить - поэтому я знаю. - Хорошо, - скорбным голосом ответствовал Кайзер. - Хорошо, господин майор. - Высморкайся, Яник, и в путь. Отцу передай, я сегодня не смогу никак. Забегу завтра. Тут еще на секретном заводе неразбериха какая-то, чувствую, что на всю ночь. Кайзер отдал честь и вышел, не заметив слившуюся с мрамором колонны Марго. Хорошо, что здесь полумрак, подумала журналистка. Дядь Олег неожиданно для наблюдавшей за ним Марго грязно выругался, как только Яник покинул помещение. Затем он повернулся и пошел вглубь коридора, на ходу набирая номер, и вскоре неприветливо загудел в трубку. Начало разговора между Яном и дядь Олегом, для ушей Марго не предназначавшегося, казалось ей забавным, не более. Но лишь только речь зашла о зоопарке, она напряглась и принялась грызть кончик ручки - признак волнения и решимости. Надо же, она фактически из первых рук получила сведения прямо-таки сенсационные. Марго выскользнула на улицу. Кайзер стоял у края тротуара и ловил такси. Марго подождала, пока он уедет, а сама остановила маршрутку.
...В зоопарке было тихо и даже слишком тихо. Не визжал никто в обезьяннике, не плескалась вода у бегемота, пусто было в вольере, где обитал жираф Кока, про которого столько писали и в "Вестнике Перекатиполиса", и в других, более солидных и менее муниципалистых газетах. Не было никого. А из окон дирекции доносилось негромкое пение на три голоса. Кто-то схватил Марго за руку, когда она собиралась подняться в дирекцию. Отчаянно и почти беззвучно вскрикнув, Марго ткнула кулаком в возникшее рядом лицо. Глухонемой смотритель Миша стер кровь с губы и показал на свои уши: не извиняйся , забыла, что ли, что я не слышу ничего? Потом, в знак того, что не сердится, пожал ей руку, но наверх идти запретил. Показал, свернув ладонь, множество раз поднесенный к губам стакан и щелкнул пальцем по своей шее, затем постучал пальцем у виска и показал на окно. Все и без его пантомимы было очевидно: уже дошли до точки, напились вдрызг, не стоит к ним лезть, могут спьяну обидеть. Марго показала Мише, чтобы он объяснил, что тут случилось. Он подвел ее к одной из клеток и продемонстрировал в лицах, как сторож проходил, а зверье сидело по клеткам, надежно запертое. И как сторож проверял все запоры, а животинка обыденно зевала, чесалась и издавала звуки (это Миша тоже показал, но у него выходило только шипение и лай). И Миша показал, как сторож идет обратно с целью лечь и захрапеть в своем домике, и вдруг замечает, что в клетках, где только что чесались, блеяли, ржали, урчали и чирикали, - пусто. А замки открыты ключами,а не сломаны. Никто не смог понять, что произошло. Поэтому ветеринар (Миша изобразил ветеринара, втыкающего шприц) достал бутылку со спиртом и пригласил директора и сторожа присоединиться. А Миша не пошел, он пить не любит. И вообще: вдруг звери придут обратно, должен же их кто-то снова запереть! На дорожке, обсаженной можжевельником, послышались шаги. Заметив взгляд Марго, Миша посмотрел туда же. Из-за поворота вышел человек. Миша, казалось, был разочарован. Наверное, ожидал , что покажется первый блудный зверь. Миша махнул рукой, повернулся и ушел. - Простите, а директор... - человек остановился в трех шагах от Марго. Он медленно ее узнавал. - Это опять вы, - сказал он. - Это правда вы? Которая из "Вестника Перекатиполиса"? - Да, я,- призналась Марго. - А вы должны были раньше меня приехать. Я думала, вы уже там, - она махнула рукой в сторону окон. Там уже не пели. -Я не знал, где дирекция,- объяснил Кайзер.
1 2 3 4 5