Анатолий Матях
Плоскость апокалиптики
Адам отвернулся от созерцания пышных достоинств Евы. Только сейчас
он понял, какие же это достоинства. Голос, доносящийся одновременно
отовсюду, обвиняющим тоном произнес:
-Итак, вы вкусили плода от Древа познания добра и зла. Я же
предостерегал вас - вы еще не готовы к этому. И что теперь?
-А что, - неуверенно промямлил Адам, - весьма вкусно.
Округлости Евы пробуждали в нем что-то новое и непонятное, и
поэтому Адам не мог сосредоточиться. Он повернулся к ней спиной, и
стал смотреть на Древо, на котором было еще очень много неувядающих и
не портящихся плодов.
-Зачем ты сделал это, Адам?
-Ну... Ева предложила мне попробовать. В конце концов, - голос его
обрел твердость, - почему бы и не попробовать? Если это растет здесь,
в Саду, значит это можно есть. И мы не умерли, как Ты говорил.
-Идиот! Я не говорил, что вы умрете, как только попробуете такое
"яблочко". Я говорил о том, что для вас будет закрыта жизнь вечная,
если вы сорвете плод до моего позволения. Ева, что скажешь ты?
-Я просто... Шла мимо, и увидела плод. Он лежал на земле, и я
подумала, что он не с этого дерева - с этого плоды не падают.
-Да ну? На этом холме на пятьсот шагов больше нет ни деревца.
-Н-ну, может, принес кто-то...
-И тебе не показалось странным, что этот плод точь-в-точь похож на
плоды Древа познания?
-Я...
-Молчи... Скажи лучше, зачем скрываешь ты того, кто надоумил тебя
сорвать плод?
-Я и сама думать умею! - вспыхнула Ева.
-Не хочешь - не говори. Тем хуже для тебя. Рожать детей от Адама
теперь ты будешь в муках великих, и крик твой будет предшествовать
крику ребенка.
Внутри у Евы что-то перевернулось, и она охнула, схватившись за
живот.
-Вот тот, чьи слова оказались для тебя выше слов Моих. Смотри же!
Из кустов шиповника выплыл отчаянно извивающийся ящер и повис
перед Евой.
-Но мне ведь больно! - вопил он, стараясь выпутаться из невидимой,
но мощной хватки.
-А мне не больно ли смотреть, как нарушаются запреты Мои?
-Но я же пошутил просто! А она поверила! Я и сам думал, что
плоиииииссссс... - ящер вдруг скатился с членораздельной речи на
шипение и верещание.
-Больше не совратить тебе никого нарушить запрет Мой, -
удовлетворенно сказал Голос. Ящер продолжал барахтаться и верещать.
Ева смотрела на происходящее большими круглыми глазами. Адам подошел к
ней и взял за руку.
Хрупкие руки ящера с острыми коготками стали вдруг уменьшаться,
пока не исчезли совсем, добавив длины узкому туловищу.
-Ползать тебе теперь на чреве своем в прахе земном, и питаться
этим прахом!
Ноги ящера тоже исчезли, и теперь он выглядел совершенно нелепо -
невозможно теперь было разобрать, где у него шея, где туловище, а где
начинается хвост. Рот превратился в вытянутую трубочку для всасывания
праха земного.
-Но Создатель, - вмешалась потрясенная Ева, - он не заслужил такой
кары! Это я, дура, восприняла всерьез его шутку...
-Ваша с Адамом очередь еще придет. Хотя...
Ящеру вернулся нормальный рот с острыми белыми зубами.
-Питание прахом, так уж и быть, отменяется. Уж слишком паскудная
диета. Ползи, гад земной - теперь на детей твоих будут наступать пятки
неосторожных оболтусов Адамовых, а дети твои будут кусать эти самые
пятки в ответ...
Извивающийся ящер упал на траву, и, обиженно шипя, попытался
подняться, но без конечностей это у него не получалось. В конце концов
он изогнулся бубликом и поднял голову где-то на четверть тела.
-А что же будет теперь с нами, Создатель? - Адам не мог отвести
взгляд от покаранного змея, - Мы умрем? Или...
-Вы теперь умрете. Но позже, много позже. Я изгоняю вас из Сада на
землю, на далеко не такую благодатную землю. Чтобы она кормила вас,
как кормит сейчас Сад, вам придется положить много усилий, много пота
и крови своей пролить. Идите же!
-Но куда идти нам?
-Ко Вратам!
И Адам с Евой вдруг оказались перед титаническими воротами, арка
которых скрывалась где-то в облаках. Ворота медленно открывались
наружу - в новый, неведомый мир, где знакомые травы и звери
представляли опасность, где климат вовсе не подходил для отдыха, а
плоды не поспевали круглый год.
-Идите! - громыхнул Голос напоследок.
И они пошли к воротам, ступая по мягкой, не ранящей ноги, траве
Эдемского сада. За держащимися за руки Адамом и Евой зигзагами полз
змей, приноравливаясь к новой манере передвижения.
Оглянулись они лишь тогда, когда спускались с холма. Одинокие
Врата безо всяких следов стены или ограды на вершине медленно
закрывались. Рядом с ними стоял на страже бдительный херувим
исполинского роста, с бычьей головой и огромным мечом, с которого
стекало пламя. Херувим отсалютовал им своим мечом и улыбнулся. Адам
плюнул, повернулся, и зашагал быстрее прочь, увлекая за собой Еву.
Змей смотрел, показывая раздвоенный язык, на исчезающие Врата
в мир, что был когда-то их домом.
-В этот раз они не прикрывались фиговыми листками, - сказал
Второй.
-Честно говоря, я просто забыл посадить рядом фиговое дерево, -
отмахнулся Первый, - ведь если бы они каждый раз повторяли одно и то
же, это бы здорово наскучило.
-А зачем ты каждый раз терроризируешь этого смешного зверька? Он
так забавно бегает, а без ног - не сможет. Ты же прекрасно знаешь, что
он не при делах.
-Без ног он будет не менее забавно ползать. Понимаешь, после жизни
в Саду они не умеют бояться - и это единственное, чем я их могу
напугать, не травмируя - показать на примере кару божью. Ну, а чем не
объект для назидания - змей-искуситель?
-Ну да ладно, - произнес Второй, - как всегда?
-Как всегда, - согласился Первый.
Миссис Нелли О'Брайен включила телевизор, чтобы посмотреть
очередную серию "Горящего парка" - бразильского фильма о трагической
судьбе дочери фазендейро. Ее покойного мужа всегда раздражали мыльные
оперы, и теперь она хоть могла - прости, господи, - вволю переживать
за героиню.
Просмотрев положенные пятнадцать минут рекламы перед началом
фильма, миссис О'Брайен в очередной раз убедилась, что новый
стиральный порошок "Спарк" стирает гораздо лучше обычного; что
прокладки "Форевер" спасут в любой, даже самый критический, день; что
зубная паста "Колгейт Антисептик" предохраняет не только от кариеса, а
и от желудочных расстройств и головной боли; что...
И тут, вместо медленной мелодии и титров фильма, по экрану пошли
сине-зеленые всполохи, сопровождаемые гулом различной тональности.
Раздраженная подобной халатностью работников телестудии, Нелли нажала
на кнопку дистанционного управления. На других каналах было то же
самое. Она подошла к телевизору, намереваясь стукнуть это достижение
человеческой мысли покрепче, и тут всполохи успокоились. На экране
теперь переливался узор невероятной сложности.
Из динамиков телевизора раздался голос:
-Двенадцать тысяч лет назад...
Андрей круто развернулся и выстрелил из ракетомета в Серегу, но
тот успел уклониться и взлетел, поливая Андрея свинцовым дождем. В
окне рядом мелькнула чья-то тень - скорее всего, Олега, и за спиной
раздался негромкий металлический звон. Андрей прыгнул вперед, но было
поздно - граната взорвалась, и он увидел перекошенную булыжную
мостовую, край кровяной лужи и надпись "Press SPACE to restart level".
А у Сереги были свои проблемы. Крошки от печенья попали в мышь, и
она теперь очень плохо слушалась - и именно при поворотах, там, где
это наиболее нужно. Он вертелся на месте, пытаясь вытряхнуть эти
крошки, и едва успел заметить дымный шлейф приближающейся ракеты. Он
попытался метнуться в сторону, но не смог - вправо мышь не ехала, а
слева была серая стена здания.
Олег слез с карниза и сменил ракетомет на карабин. Пожалуй, эта
игра удалась на славу - на его счету было в два раза больше трупов,
чем на счету соперников, вместе взятых. Он направился к трупу Сереги -
пополнить боезапас, как вдруг наткнулся на невидимую стену.
-Что за глюк? - удивился Олег, глядя на безнадежно повисший "Duke
Nukem VII". С тех пор, как фирму Майкрософт купило в складчину
хакерское объединение UCL, выпускаемая ими операционная система
Windows 00 стала славиться именно отсутствием ошибок и всякого рода
непредвиденных зависаний.
-Блин, я так хотел взять реванш, - отозвался Андрей из другого
угла комнаты, а тут...
В колонках у всех троих загудело.
-Это что? - удивился Олег, - новый глюк?
Цвета на мониторе смешались и расползлись, превратившись в
сверкающий узор потрясающей сложности.
-Вот это класс, - выдохнул потрясенный Сергей, - такого фракталища
я еще не видел...
В колонках скрипнуло, щелкнуло, и раздался голос:
-Двенадцать тысяч лет назад...
Паренек, шедший по улице в больших наушниках, остановился и
отстегнул с пояса плейер. На табло вместо названия песни бежали какие-
то непонятные значки, а в наушниках стоял постоянно меняющийся гул. Он
потряс плейер, но это ни к чему не привело. Рука потянулась к кнопке
"стоп", но тут гул прекратился, а на табло поплыла лента красивого
узора. В наушниках послышался голос:
-Двенадцать тысяч...
Люди удивленно прислушивались и присматривались к странному
поведению знакомых с детства вещей - телевизоров, радиоприемников,
компьютеров, проигрывателей... Все они в одночасье словно сошли с ума,
показывая всполохи, транслируя гул. И в одночасье успокоились, явив
миру сложнейший узор и странный голос. Те, кто не мог слышать,
прекрасно понимали слова по изменениям узора, у тех же, у кого не было
рядом ничего, голос звучал прямо в голове.
-Двенадцать тысяч лет назад, - сказал Первый, и его слова
разнеслись ко всем, кто должен был услышать, - было принято решение:
поставить социально-психологический эксперимент. Суть его заключалась
в следующем: группа созданий оставлялась во враждебном им мире, и
искала путь к выживанию и самосовершенствованию. Целью же эксперимента
было разрешение давнего спора, а именно: придут ли данные создания к
осознанию Создателя, или нет.
Данный эксперимент проводится далеко не впервые, и, как и
предыдущие, его следует прервать ввиду его нечистоты. Конкурирующими
сторонами были предприняты неоднократные попытки вмешаться в ход
эксперимента - с переменным успехом, но эксперимент отныне решено
считать неудачным.
Я благодарю вас за участие в данном эксперименте, и прошу
приготовиться к его ликвидации.
И разверзлись небеса, явив черную трещину. Лопнула Земля, высоко
вверх выбрасывая огонь недр своих. И трещина поглотила огонь, а за ним
и Землю, расширившись.
Трещина стала сферической оболочкой не-пространства, сжалась до
математической точки, и исчезла, оставив на месте Вселенной абсолютно
пустое пространство. Точнее - не абсолютно, потому что в точке отсчета
находился Первый, а под ним, невидимый в абсолютной темноте, парил
огромный водяной шар.
-Да будет свет, - сказал Первый.
May 27, 1998

1