! – воскликнул Маккой, вскакивая из-за кресла у пульта. – Спок, зачем ты сделал это?
– Для того, чтобы не пропустить следующее наложение, – ответил тот, – и спастись от толианского корабля.
– Но ты забываешь об угрозе нашим умам! Как ты можешь рисковать всей командой ради ничтожной вероятности спасения одного офицера, скорее всего, уже мертвого? Капитан никогда бы не сделал этого!
– Доктор, мне кажется, сейчас не время для таких сравнений. Спускайтесь к себе в лабораторию и найдите противоядие воздействию чужой вселенной. Это самое важное задание – ведь мы должны остаться здесь. Моя же задача – командовать "Дерзостью".
Бросив на Спока злобный взгляд, Маккой вышел.
– Мистер Спок, – произнес Сулу, – кое-что появилось в пределах досягаемости сенсоров. Да, это еще один толианский корабль. Должно быть, Лоскин связался с ними сразу же, как заметил нас. Кстати, он выходит за пределы действия фазеров.
– Лейтенант, попробуйте связаться опять.
– Нет ответа, сэр.
На экране оба корабля соединились – соединились на самом деле, основание к основанию, образовав нечто, напоминавшее шестигранный брильянт. Затем они стали разделяться. Там, где раньше было их общее основание, в космосе распростерлась какая-то разноцветная прядь.
Спок поднялся и направился к библиотечному компьютеру. Толиане, тем временем, опять слились, разъединились, и в космосе раскинулась еще одна нить. Потом еще одна… Малопомалу энергетические жгуты сплетались в решетку.
– Мистер Сулу, включите сканеры.
Изображение на экране изменилось. Толиане действовали все быстрее. С этой точки "Дерзость" казалась мухой, попавшейся в постоянно увеличивающуюся паутину.
– Впечатляет, – произнес Спок, оторвав взгляд от экрана, – и очень эффектно. Если они закончат сооружение этой структуры до того, как мы починимся, то даже при желании мы не сможем улететь.
Ответа не последовало. Отвечать было просто нечего.

***
Служба по Кирку была по-военному короткой. Спок произнес речь, которая была прервана еще одним приступом сумасшествия среди членов экипажа. После чего напряжение только возросло.
У выхода Маккой остановил Спока.
– Нам нужно выполнить одну формальность в каюте капитана, – сказал он. – Для этого требуемся мы оба.
– Тогда она подождет. Мои обязанности требуют моего возвращения на мостик.
– Капитан оставил послание, – возразил врач. – По его приказу, если его объявят мертвым, а Вы только что сделали это, мы оба должны посмотреть пленку.
– Пусть она подождет более подходящей минуты, – сказал Спок, взявшись за перила.
– Почему? Неужели ты боишься, что послание изменит твое теперешнее положение?
Спок резко повернулся.
– Вы, доктор, отвечаете за физическое и психическое благополучие экипажа. Я – за командование кораблем.
– Начиная с того момента, как будет исполнен оставшийся приказ.
Спок на секунду задержался с ответом.
– Хорошо, – наконец произнес он. – Тогда – в каюту капитана.
Маккой, очевидно, уже был в каюте еще до службы; поскольку на столе лежал открытый бархатный чемоданчик с наградами Кирка. Войдя, врач долго смотрел на них.
– Он был героем в полном смысле этого слова. А жизнь отдал ни за что. Единственное, что могло бы придать его смерти смысл, – спасение "Дерзости". Вы же сделали это невозможным.
– Мы пришли сюда с определенной целью, – холодно напомнил Спок.
– Но не с этой. Я решил выяснить, почему вы предпочли остаться здесь и сражаться.
Спок закрыл чемоданчик.
– Капитан рискнул бы своей жизнью ради другого человека. Я думаю, что вопрос еще открыт.
– Но он не рискнул бы кораблем. И что вы имеете в виду, говоря, что вопрос еще открыт? Думаете, что он еще жив? Тогда зачем вы признали его смерть – чтобы стать капитаном?
– В этом не было необходимости. Я и так командую "Дерзостью".
– Хотел бы я изменить нынешнее положение.
– Если вы верите, что я могу взять фазер и перебить всю команду, то у вас, как у начальника медслужбы корабля, есть право лишить меня должности. Сейчас же я предлагаю посмотреть запись, про которую вы говорили. После этого я смогу вернуться на мостик, а вы приметесь за поиски противоядия.
– Хорошо, – сказал Маккой, поворачиваясь к экрану. Он нажал на выключатель, и экран засветился; перед ними был Кирк, сидящий возле стола.
– Спок. Кощей, – раздался голос Кирка. – Если вы смотрите эту запись, значит, я мертв, положение критическое и вы ведете смертельный бой друг с другом.
Это также значит, Спок, что ты командуешь моим кораблем и, может быть, делаешь сейчас самый сложный выбор за время всей своей службы. Я хочу дать тебе небольшой совет. Используй всю логику и все знания, которые у тебя есть. Но постарайся согласовать свою рассудительность с интуицией. Я верю, что у тебя есть это качество. Но если ты не сможешь использовать его, – обратись к Маккою. Спроси его совета. И, если он будет подходящим, прими его.
– Кощей, ты слышал, что я сказал Споку. Помогай ему, если сможешь, но помни: капитан – он. Вы должны подчиняться ему беспрекословно. Естественно, он может допускать ошибки – исправляйте их. Вы увидите, что Спок заслуживает подчинения и доверия в той же мере, что и я.
– Что касается передачи моих…
Маккой нажал на выключатель и повернулся. Какое-то время два человека изучали друг друга уже без прежней настороженности. Затем доктор сказал:
– Спок, извини. Должно быть, я оскорбил тебя?
Спок на секунду прикрыл глаза, затем развернулся и вышел. Маккой чуть задержался, размышляя, а потом тоже шагнул в коридор.
Его встретил сдавленный вопль. Обернувшись, он увидел бегущую к нему Юхэру: ее форма была растрепана, а обычное непоколебимое спокойствие перешло в нечто, весьма напоминающее ужас. Увидев Маккоя, она остановилась и попыталась что-то сказать; но прежде, чем она перевела дыхание, ее тело пронзила судорога боли. Колени Юхэры подогнулись, и ей пришлось облокотиться о поручень.
Симптомы были слишком очевидны. Маккой достал инъектор.
– Лейтенант, – резко спросил он. – В чем дело?
– Я… доктор, я только что видела капитана!
– Да, он только что вышел.
– Нет, я не имею ввиду мистера Спока. Капитан! Он еще жив!
– Боюсь, что нет. Но, конечно же, вы его видели. Мы все будем рады его видеть.
Ее ноги все еще дрожали, но она уже немного успокоилась.
– Я знаю, на что вы намекаете. Но это совсем другое. Я посмотрела в зеркало в своей каюте – и он был там. Он мерцал, как "Вызывающий", когда мы впервые увидели его. Он выглядел удивленным, и что-то пытался сказать мне.
Маккой поднял инъектор. Юхэра попыталась сопротивляться, но была слишком слаба для этого.
– Я на самом деле. Скажите мистеру Споку. Он жив, он жив…
Пшикнул инъектор.
– Я скажу ему, – пробормотал Маккой. – Но сейчас ты отправляешься в лазарет.

***
Почти в это же самое время один из членов экипажа напал на Скотта. Болезнь быстро распространялась по кораблю.
Вдобавок ко всему, паутина толиан была завершена на две трети, а импульсные двигатели "Дерзости" не работали, и она не могла сдвинуться с места.
Нападение сумасшедшего не повлекло за собой серьезных последствий; но спустя десять минут потрясенный Скотт появился на мостике.
– Мистер Спок, я только что видел капитана.
– Спок – Маккою: поднимитесь, пожалуйста, на мостик. – Продолжайте, мистер Скотт.
– Он был в верхнем машинном отделении – и искрился, как будто его подвергли нуль-транспортировке. Он парил в воздухе. И я думаю, он нас видел. Он тяжело дышал, а затем – чертовски быстро! – выпорхнул наружу.
Двери лифта распахнулись, и вошел Маккой.
– Скотт, с тобой все в порядке?
– Да вроде в порядке. Может, немного устал.
– Как и все мы. Не забудь показаться мне, если тебя будет беспокоить что-то – Хорошо.
– Лейтенант Юхэра говорила то же самое, – сказал Спок.
– Надо подумать над этим. Хотя в критические моменты люди могут видеть именно то, что хотят, даже если они совершенно здоровы.
– Вы предполагаете, что люди видят капитана потому, что не доверяют вам?
– Я не предполагаю, я только констатирую факт.
– Ну что ж, положение критическое. На нижних палубах были еще приступы. А раз болезнь достала Скотта даже здесь, то у нас нет никакой возможности увести "Дерзость" из этого места.
– У вас есть надежда – получить противоядие?
– Очень маленькая, – ответил Маккой. – Я вынашивал мысль использовать производное хлортерагена. Но это очень сильнодействующее лекарство…
– Ну и что?
– По одной причине…
– Джентльмены, – тихо сказал Скотт. – Мистер Спок. Посмотрите сюда.
По мостику прокатилась волна удивленных возгласов. Спок повернулся. Перед ними парил радужно мерцавший образ Кирка.
Он, казалось, узнал Спока, но не мог сдвинуться с места. Кирк поднес руки к горлу, и его губы беззвучно зашевелились.
– Спок – ТОРОПИСЬ!
Силуэт исчез.

***
Толианская паутина сектор за сектором вырастала вокруг "Дерзости". Темпы ее постройки немного уменьшились; видимо, Лоскин и его соратники решили, что "Дерзость" не захочет или не сможет уйти от них. Напряжение на борту тоже несколько спало. По молчаливому согласию было признано, что появление капитана не было признаком скрытого безумия, а значит, он был жив. Спок и Скотт еще раз обратились к компьютеру.
– Итак, ваше нежелание использовать фазеры оказалось правильным, – сказал главный инженер. – Они проделали в структуре пространства дыру, и заткнули "Вызывающий" бог знает куда.
– Они закинули бы туда и капитана, если бы во время перехода он не находился в кабине транспортера. На самом же деле изменился только период наложения; следующее перекрытие будет через 20 минут. Вы успеете приготовиться?
– Да, сэр, – ответил Скотт. – Но у нас будет только 80% от общей мощности.
– Этого хватит, – сказал Спок.
На мостик вошел Маккой, в руках он держал поднос с колбой и тремя стаканами.
– Мир вашему дому, джентельмены. За ваше здоровье, – сказал он, – и за здоровье команды. Пейте до дна!
– Что это? – спросил Спок.
– Вообще – это профилактическое средство от паранойи. В частности – производное хлортерагена.
– Насколько я помню, – сказал Скотт, – это воздействующий на нервную систему газ, применявшийся клингонами. Маккой, вы что, хотите нас отравить?
– Я же сказал, что это производное, а не сам газ. В этой форме он просто умертвит несколько нервных окончаний.
– Стакан виски сделает то же самое.
– К слову, – сказал Маккой, – в смеси с алкоголем этот препарат действует лучше всего. Но самое главное – он действует. Я даже вылечил Чехова, а ведь он заболел раньше всех.
Скотт выпил свой стакан и поморщился.
– С вами алкашом станешь. Пойду-ка я к своей технике.
Спок кивком отпустил его и подошел к командирскому креслу. В ту же минуту на мостике появился сияющий Чехов, который сразу занял свое место. К тому времени уже вернулись Юхэра и Сулу.
– Нам вас очень не доставало, мичман, – сказал Спок.
– Для начала дайте мне точное время завершения паутины.
– Если они будут продолжать с такой же скоростью, сэр, то им осталось работы всего на две минуты.
– Мистер Сулу, я дал задание компьютеру увести "Дерзость" через межпространственные ворота. Приготовьтесь начать сразу же, как поступит энергия.
– Транспортный отсек.
– Скотт слушает.
– Будьте готовы к наложению через 75 секунд.
– Слушаюсь, сэр, я наготове.
– Мистер Спок, – раздался голос Сулу, – Толиане готовы пустить паутину в действие. По-моему, она может уничтожить корабль.
– Начинаю отсчет времени до наложения, – сказал Чехов, вышедший на прямую связь с транспортерным отсеком. – Одна минута.
– Мистер Скоп, есть у нас полная мощность?
– Только 75 процентов.
– Сможет ли компьютер использовать всю эту энергию?
– Так точно, сэр, я думаю он сумеет сделать это.
– Тридцать секунд.
В этот момент перед "Дерзостью" неожиданно появилась крошечная фигурка в космическом скафандре.
– Я вижу его!
– Он появился раньше!
– Это капитан!
На экране паутина стала медленно скользить, сворачиваться в какое-то подобие ловушки. Звезды заскользили за ней вслед.
– Активировано поле захвата, – сказал Сулу. – Нас сносит.
– Мистер Сулу, постарайтесь не менять положение.
Корабль вздрогнул от мощного выброса энергии, вызванного командой компьютера. Дрожь прокатилась по всем палубам.
Паутина исчезла.
– Мы прорвались, – с восторгом воскликнул Чехов.
– Нет, мичман, всего лишь вышли через межпространственные ворота. Так как мы начали движение сразу после наложения, то сейчас должны находиться где-то в нормальном космосе. Определите расстояние до нашего предыдущего местонахождения.
– Э-э-э, 2,72 парсека, сэр, – отозвался ошеломленный Чехов. – Но это же больше радиуса действия транспортера.
– Вы забыли про прыжок, мистер Чехов. Мистер Скотт, транспортер все еще направлен на капитана?
– Так точно, сэр, хотя я не понимаю, почему?
– Вы можете принять его – мы на свободе.
– Слушаюсь, сэр… Принял его! Но он без сознания. Мистер Маккой, это по вашей части.
– Немедленно спускаюсь, – сказал Спок. – Мистер Сулу, примите управление.

***
Особого лечения не последовало: с Кирка сняли шлем, дали ему вдохнуть корабельного воздуха и отнесли в каюту. Эпинефрин быстро привел его в чувство.
С минуту Кирк безмолвно смотрел на Маккоя и Спока. Затем врач произнес:
– Добро пожаловать домой, Джим.
– Спасибо, Кощей. Знаешь, в моем распоряжении была целая Вселенная. И в ней не было никого – я каким-то образом ощущал это.
– Должно быть, это сбивало с толку, – заметил Маккой.
– Очень. Я все время пытался проникнуть на корабль. Думаю, не меньше трех раз, но каждый раз – лишь ненадолго. Надо сказать, что Вселенная, заполненная толпами людей, гораздо лучше. Как вы вдвоем справились без меня?
– Да справились, – ответил Маккой. – Спок давал приказы, я находил ответы.
Спок удивленно посмотрел на врача, но подтвердил его слова кивком.
– Вы хотите сказать, что у вас все шло нормально? – на лице капитана читалось легкое удивление.
– Да так, ничего особенного, капитан, – ответил Спок.
1 2 3