Я обниму её, крепко прижму к своему сердцу и останусь снова с ней, в этом городе, который когда-то мне казался скучным.
– Жанна... – начал было я.
– Делай то, что должен делать, – ответила.
Я подошёл к ней и поцеловал, словно в последний раз, и улыбнулся:
– Разве я должен был делать это?
Она засмеялась, пытаясь срыть слёзы, скорее от отчаяния.
– Возвращайся. Возвращайся, ты слышишь?
Ещё один поцелуй, и я оказываюсь в машине, в неком микроавтобусе. Жанна стоит возле подъезда и машет мне рукой, провожает. А сухой ветер пронёсся мимо, раскидав бумажки и погладив волосы Жанну. Он попытался её успокоить, и у него получилось.
– Рома, ты готов?
Я кивнул головой, и мотор громко завёлся. Машина с шумом отъехала. Я видел, как Жанна стала отдаляться, и совсем скоро могла превратиться в маленькую точку:
– Стойте, – крикнул я, – я кое-что забыл!
Машина остановилась, и я пулей выскочил на тротуар. Жанна увидела меня и побежала в мою сторону, а к ней. Через какое-то мгновение окружающая действительность слилась в один большой размазанный масляный комок. И я протянул руки вперёд.


=– Глава 4 -=
Понимаете, мы тут с Жанной
Вскоре из машины мы пересели в небольшой частный самолёт, который с грохотом завёлся и стал выезжать на взлётную полосу. Я упёрся лбом в стекло и стал думать о Жанне, как мы однажды пришли в одно кафе, а когда пришлось платить, то у нас совсем не было денег. И нам пришлось всю ночь мыть посуду. Было так весело. Вдруг послышался знакомый голос, где-то сзади:
– Рома.
Я обернулся и увидел Игоря. Он был мой начальник, весёлый, но точно знающий своё дело человек. Он подошёл ко мне и положил руку мне на плечо:
– Рома, всё в порядке.
– Да... да, конечно.
Игорь отпустил моё плечо и вернулся на своё место, к остальным. Я снова прислонился к стеклу и задремал.
Когда я проснулся, то самолёт уже был на земле, и все разгружали наши пожитки, кроме, разумеется, меня. Я выскочил из самолёта:
– Рома, мы уже всё разгрузили, – смеялись мои друзья и Игорь.
Я тоже немного улыбнулся:
– Понимаете, мы тут с Жанной...
Мы всё понимаем, – остановил меня Игорь, – а теперь постарайся сосредоточиться на работе.
Я взял свою сумку, и мы шумно толпой отправились по тропе, ведущей к горному серпантину. Самолёт, отпустив нас из виду, снова завёлся и с шумом набрал высоту. Я снова стал думать о Жанне.
Перевал, и Игорь предложил разбить здесь лагерь. Нам оставалось идти ещё около трёх дней, а от меня уже не было толка. Я достал свой дневник, сделал запись и попытался сконцентрироваться на работе. Игорь опрашивал команду, нет ли у кого проблем с самочувствием, как оказалось, всё было в порядке. И так прошёл первый день. Такой солнечный и такой бесполезный.


=– Глава 5 -=
Прочти это вслух
Утром мы поднялись ещё выше, чем рассчитывали, и сбились с пути. Старая карта была очень не точна, на ней были нанесены только основные пути, но по ним идти было нельзя из-за обвалов, которые произошли в этих местах совсем недавно. Возвратиться мы тоже не могли. Пришлось импровизировать.
Во второй половине дня по просьбе Игори мы продолжали своё движение на восток вслепую. Было трудно дышать, и слезились глаза.
Впереди был продолжительный каменный отвес, под которым нам пришло идти предельно осторожно. Я шёл последним. Я посмотрел сквозь небольшие щели над своей головой и, увидев в них солнечный свет, я на минутку задумался: всю свою жизнь я видел только ртутный и неоновый свет, в тут солнце. Такое яркое и свежее!
Солнце ослепило меня, и следующий шаг я не видел куда наступаю. Помню только, как сверху с грохотом на меня что-то упало... потом пришла боль.
– Рома, мы сейчас! – кричал Игорь. Он пытался сохранять самообладание, другие тоже стали снимали с моих ног тяжёлые камни. Острый кремень проткнул мне левую ногу. Текла кровь, я не мог пошевелиться. Каждое неловкое движение приносило мне боль. Боль, которую я запомню надолго. Из ноги вытащили быстрым рывком обломок. Я хотел было крикнуть, но мой крик был бы похож на сдавленный стон.
– Рома, не теряй сознание, – перекладывая меня на брезентовый мешок, повторял Игорь. Я снова увидел это замечательное небо и одинокую летящую куда-то птицу. Без своих очков она сначала мне показалась кровавым пятном. Снова эта боль.
– Где мои очки, – застонал я.
– Их с нами больше нет.
Я потерял свои очки и, кажется, уже теряю свою ногу. Кто бы мог подумать, что обычная экскурсия может так затянуться.
– Рома, ты помнишь какую-нибудь молитву? – спросил Игорь.
– Нет, – сдавлено ответил я.
– А стихи? Стихи, что ты посвящал Жанне. Ты их помнишь? – я кивнул головой, а мои глаза стали закрываться сами собой. – Прочти их вслух. Рома, прочти это вслух.
Я что-то начал бормотать, сам не понимая что. Потом закрыл глаза и отпустил голову. Глухой стук – я теряю сознание...


=– Глава 6 -=
Я устала, понимаешь?
Когда я очнулся, то был прикован к больничной койке. Я посмотрел в окно, сквозь которое пыталось проникнуть жестокое солнце. Оно слепило мне глаза, но вскоре я привык к этому яркому свету. Я увидел чёрную спортивную машину, а рядом с ней высокого молодого человека. Он стоял, опёршись спиной на свой автомобиль, и медленно стряхивал пепел своей сигареты.
Ко мне в палату вошла Жанна. Я услышал её шаги и повернул голову влево. Она прекрасно выглядела, как и в тот день, когда мы не могли распрощаться. Он подошла ко мне. На её лице был заметен испуг. Я ещё ничего не знал:
– Рома, – сказала она, – Рома, прости.
Я протянул к ней руку, но она не взяла её.
– Рома, я устала, понимаешь? – на её глазах появились слёзы. Она пыталась их сдержать, но всё было бесполезно. – Я ухожу, ты слышишь?
Я всё также смотрел в её глаза, пытаясь найти в них что-то большее, чем просто сострадание. Она достала из сумочки бархатный платок – воспоминание о нашей любви – обтёрла свои слёзы и оставила на моём столике. Потом ушла. Я прочёл это на её губах. Она молчала, но её молчание могло сказать больше, чем все те слова, что люди когда-либо говорили друг другу.
Я повернул голову обратно к окну. Жанна подошла к человеку, он её обнял, немного постучал по спине, в попытке её успокоить. Они сели, и машина увезла их куда-то.
Потом ко мне пришли мои друзья. Они с шумом ворвались в мой тесный мирок, говорили какие-то шутки, громко смеялись, разливали шампанское – в общем, наша экспедиция удалась. Я не мог плакать, но и радоваться мне не было причины. Я улыбнулся и медленно закрыл глаза. Сердце равномерно переставало биться. И я уснул.
А потолок больничной палаты был всё также белым. Он много раз видел подобные сцены. А с чего вдруг ему иметь какой-то другой цвет?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11