Победитель мгновенно проглотил жидкость.
- Оп! - только и сказал он.
Они встали и принялись ждать. Ждать. Ждать.
- Как долго это продлится?
- Гм, уже скоро.
- Ты говорил это час назад, Криптман! Сколько точно? - Костяшки пальцев Феликса побелели, так крепко он сжал пестик.
- Я же говорил, что процесс не имеет четких временных рамок. К тому же присутствует определенный риск. Возможно, что солнцецвет не лучшего качества. Ты точно сорвал цветы на закате?
- Сколько? Еще? - Феликс произнес оба слова четко и ясно, выразив голосом все свое раздражение.
- Ну, я… На самом деле это должно действовать мгновенно, выправив мнемонические доли и восстановив утраченные черты личности.
Феликс уставился на Победителя троллей. Готрек выглядел так же, как и до лечения Криптмана.
- Как ты себя чувствуешь? Ты готов последовать за своим предназначением? - мягко спросил он.
- А что это за предназначение? - откликнулся Готрек.
- Может быть, попробуем еще раз, господин Ягер?
Феликс одними губами произнес проклятье. Не получилось! Он подвергся жестоким побоям телохранителей Вольфганга. Он поднялся в горы, преодолев неописуемые трудности. Он едва избежал смерти от рук кровожадных мутантов. Он устал, и заболел, и весь в синяках, и проголодался. Но что хуже всего, у него проявился флюс. Его одежда превратилась в лохмотья, ему страшно хотелось вымыться. И все это по вине алхимика.
- Успокойтесь, господин Ягер. Не нужно так отчаиваться.
- Ах вот как, не нужно? - завопил Феликс. Криптман отправил его за цветами. Криптман обещал, что вылечит Готрека. Криптман испортил все мечты Феликса о мести. Он прошел через ад напрасно, по глупой указке глупого старика, который толком не знает свое глупое дело!
- Пожалуй, я принесу вам хорошее снотворное, чтобы успокоить ваши нервы. Жизнь кажется лучше после здорового ночного сна.
- Я чуть не погиб, собирая эти цветы.
- Послушайте, вы расстроены. Но ведь так просто понять - ваша ярость ничего не изменит.
- Зато я почувствую себя лучше. А вы почувствуете себя хуже, - и Феликс запустил тяжелым пестиком в алхимика. Криптман уклонился от удара. Пестик ударил Готрека по голове с громким стуком, и гном упал.
- Скорее, Грета! Позови стражу, - бормотал алхимик. - Господин Ягер сошел с ума. Быстрее, быстрее!
Феликс бегал за Криптманом вокруг лавки, стараясь ударить его ногой. Он испытал огромное удовольствие, когда схватил того за горло и начал сдавливать руки, безумно улыбаясь. Он чувствовал, как Грета пытается оттащить его от Криптмана - ее пальцы запутались в его волосах. Внезапно на лице алхимика отразилось удивление.
- Нет, я, конечно, ничего не имею против бессмысленной жестокости, человечий отпрыск, но за что ты собираешься задушить этого старика?
Мощный, как гранит, голос был тверд и скрипуч, и в нем звучала явная холодная угроза. Феликсу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто говорит. Он отпустил горло алхимика.
- Кто это? И где мы? И почему моя голова ранена, Гримнир всех вас побери?
- Видимо, удар пестом пробудил все его чувства, - с удивлением произнесла Грета.
- А я, гм, я предпочитаю думать, что это подействовало мое средство, - прошептал Криптман. - Я же говорил, что сработает.
- Какие чувства? Что за средство? О чем говоришь ты, старый лунатик?
Феликс выпрямился и перевел дух. Он помог подняться Криптману, подобрал все склянки алхимика и вручил их ему, а потом повернулся к Готреку.
- Что последнее ты помнишь?
- Разумеется, нападение мутантов, человечий отпрыск. Какой-то меткий уродец угодил мне в голову камнем из пращи. А как я оказался здесь? Что это еще за ворожба? - требовательно спросил Готрек.
- Долго придется объяснять, - ответил его спутник. - Так что давай сначала выпьем пива. Я знаю одну маленькую уютную таверну здесь за углом.
Феликс Ягер многозначительно улыбнулся сам себе, и они направились в "Спящего дракона".

Кровь и тьма
"Разоблачив поклонников Слаанеша во Фридрихсбурге и обезвредив нескольких их приспешников, мы вновь отправились по дороге в Налн, оставив наших прежних мучителей на суд их сограждан. Я не знал, почему мы выбрали именно этот огромный город для окончания нашего путешествия - разве что потому, что у моей семьи были там деловые интересы.
Во время очередной остановки в таверне мы с Готреком решили, возможно, поддавшись какой-то слабости, что нам лучше свернуть с главной дороги. Неизбежным и предсказуемым было то, что наше решение идти через лес, принятое в пьяном угаре, принесло нам много горестей.
Желая избежать всех возможных встреч с представителями закона, мы вынуждены были уйти далеко от обычных поселений людей и углубиться в непроходимые чащи, в те области, которые слухи называют Черным Алтарем Хаоса. Менее всего мы подозревали, что скоро обнаружим доказательства этих слухов и что нам придется сразиться с самым могущественным из всех поклонников тьмы… "
Из книги "Мои путешествия с Готреком ", том II , написано г-ном Феликсом Ягером (Альтдорф Пресс, 2505)
Едва услышав приближающиеся шаги, Кэт постаралась съежиться как можно больше. Она еще глубже забилась в узенькое пространство между двумя каменными блоками полуразрушенного здания, надеясь, что эти твари не вернутся. Она знала, что если они придут и обнаружат ее, то непременно убьют.
Кэт все дальше продиралась внутрь, пока ее спина не коснулась каменной стены. Камни еще были теплыми от огня, горевшего внизу в гостинице. Ей показалось, что она в безопасности. Ни один взрослый человек не мог поместиться в таком узком месте, тем более эти здоровые твари. Но они могли убить ее, просунув туда копья или мечи. Она вздрогнула, когда вспомнила одного из этих уродов с щупальцами вместо рук, представив себе, как эти покрытые гнойной слизью конечности шарят, ища ее в темноте.
Она покрепче сжала молот-оберег, который дал ей один из отцов-храмовников и взмолилась Сигмару, чтобы он избавил ее от всех чудовищ со змееподобными руками. Она все пыталась выбросить из памяти, как в последний раз видела этого жреца, бегущего по улице и прижимающего к груди маленькую Лотту Бернхоф. А рогатый мутант мчался за ними с пикой. Оружие проткнуло одновременно жреца и пятилетнего ребенка, подняв их в воздух, как пушинку.
- Что-то ужасное произошло здесь, человечий отпрыск, - произнес незнакомый голос - глубокий и резкий, но не похожий на гнусавый писк мутантов. Выговор выдавал иностранца, словно бы рейкшпиль не был родным языком говорившего, как у гномов-чужестранцев, которых Кэт однажды обслуживала в гостинице.
Так говорил один из гномов, старый Ингмар, который считал себя путешественником, потому что однажды был в Налне. Они были маленькие, не больше ее самой ростом, но значительно шире и тяжелее, чем человек. Они носили плащи серо-стального цвета и, хотя назвались купцами, не расставались с секирами и щитами. Гномы печально беседовали низкими мелодичными голосами, а подвыпив, присоединились к пению крестьян. Один из них показал ей часы скукушкой. Птица забавно хлопала железными крыльями и верещала металлическим голосом. Кэт умоляла лысеющего Карла, хозяина гостиницы, купить ей часы, но, хотя Карл и любил ее как собственную дочь, он только покачал головой и продолжил протирать стаканы, сказав, что не может позволить себе такую дорогую игрушку.
Она задрожала, когда вспомнила о том, что случилось с Карлом, и с толстой Хейдой, и со всеми остальными в гостинице, кого она считала своей семьей. Она слышала крики, когда орды полузверей пронеслись по деревне, ведомые страшным воином в черных доспехах. Она видела длинную вереницу поселенцев, гонимых к огромному костру на городской площади.
- Наверно, лучше уйти отсюда, Готрек. Сам видишь, здесь не самое лучшее место для ночлега, - сказал другой голос, поближе. Этот определенно принадлежит человеку, решила Кэт. Он говорил мягко, спокойно, и это явно был образованный человек, как старый доктор Гебхардт. У Кэт появился проблеск надежды: у зверей таких голосов точно не бывает.
Или бывает? Как и все остальные жители деревни, которые выросли в глубине лесов, девочка знала разные страшные истории. Например, о волках, которые выглядели как люди и подбирались к ничего не подозревающим селянам. Или о детях, которые тоже выглядели вполне обычными людьми, пока не вырастали в страшных мутантов и не убивали собственные семьи. Или о дровосеках, которые слышали детский плач в сумерках в глубине леса, шли на него и больше не возвращались. Служители темных сил были изобретательны и умны и находили много способов обмануть людей.
- Никуда мы не уйдем, пока я не узнаю, что произошло здесь. Великий Грунгни, это место похоже на скотобойню, - вновь произнес первый голос, неестественно громкий в тишине.
- Какие бы силы это ни сотворили, они разнесли укрепленную деревню. А нас раздавят, как жуков. Ты только посмотри на эти дыры в стенах! Нам лучше уйти, - в голосе более грамотного человека звучал неподдельный страх, который эхом отдавался в груди Кэт.
Вновь перед ней проплыли воспоминания о предыдущем дне. Он начался с громовых раскатов, хотя небо было ясным. Она вспомнила набат, предупреждавший о приближающейся опасности, и о том, как быстро закрывали ворота. Она поспешила в гостиницу и увидела, как зверолюды наполняют улицу, поджигая дома и убивая всякого, кто попадался им на пути.
Одно здоровое чудище с козлиной головой подняло в воздух Йохана-мельника и швырнуло его прямо в горящий дом. Маленький Густав, сын Йохана, успел воткнуть в грудь этой твари вилы, прежде чем его разорвали на части две бесформенные фигуры в нищенских одеждах, с корявыми лицами и кожей вроде чешуи ящериц. Девочка мечтала забыть о том, как они отрывали куски плоти и весело отправляли их в рот.
Она вспомнила, как недоумевала, почему граф Кляйн и его армия не пришли им на помощь, но когда посмотрела на замок, то поняла, что случилось. Башни пылали. В пламени метались тени людей и в отчаянии прыгали со стен. Наверное, это были графские солдаты.
Карл втащил ее внутрь и забаррикадировал столами дверь. Карл, Ульф, прислуживающий на кухне мальчик, и даже Хейда, жена Карла, принесли ножи и другую кухонную утварь. Но что это за защита от жгущих и рубящих злодеев на улицах!
Они стояли кружком, бледные в мерцающем свете факелов, а снаружи слышались звуки погрома. Казалось, что все их тайные страхи обрели реальность, что сказочные чудища из дремучего леса набросились на них, показывая, что они существуют на самом деле.
Какое-то время казалось, что гостиницу никто не тронет, но внезапно дверь слетела с петель от мощного удара, и несколько разъяренных зверолюдов ворвались внутрь, разнося хрупкую преграду. Кэт отчетливо помнила запах дыма, влетевшего вместе с ними в комнату.
С отчаянным криком Ульф бросился на ближайшее чудовище. Оно ударило его огромной дубиной по голове, размозжив череп, и мозги разлетелись по всему помещению. Кэт зажмурилась и закричала, когда желеобразная масса попала ей на лицо и потекла по щекам.
Когда она открыла глаза, то словно заглянула прямо в лицо смерти. Над ней нависла огромная фигура - человеческая, но с козлиной головой, а рога скрещены, как в руне "X". Ржавый мех покрывал мощное тело, а с дубины сползали мозги Ульфа.
Зверолюд посмотрел на нее, и она заметила, что у него нет глаз, а только пустые комки плоти там, где должны быть глазницы. Но она все равно поняла, что он может каким-то образом видеть ее - может, этими высушенными глазами, висевшими на шнуре вокруг шеи. Чудовище рассматривало девочку с несколько удивленным выражением того, что можно было назвать лицом, затем наклонилось и потрогало ее темные длинные волосы, проведя пальцами по белым прядям, начинавшимся ото лба и шедшим до основания шеи. Оно покачало головой и отпрянуло почти что в испуге.
Рядом с ней истекал кровью Карл, в отчаянии зажимая струю крови, бьющую оттуда, где у него была когда-то левая рука. Кэт не видела, что происходило за перевернутыми столами, где два монстра схватили несчастную Хейду, но слышала ее ужасные крики. Она выскользнула в ночь.
И там она встретила прекрасную женщину с бледным лицом, которая была повелительницей чудовищ. Она сидела верхом на огромном красноглазом коне, и его круп был так же черен, как ее узорные латы. Женщина смотрела на разрушения с улыбкой, обнажавшей ее острые передние зубы, выдававшиеся над красными губами. Волосы были Длинными и черными, а в середине была прядь белых локонов. Кэт подумала, не метка ли это Хаоса - тогда понятно, почему зверолюд испугался ее.
Женщина держала в одной руке черный меч, на котором блестели кровавые руны, покрывавшие все его лезвие. Она заметила Кэт и поглядела на нее сверху вниз. Вторично заэту ночь девочка подумала, что пришел конец. Женщина занесла меч, словно бы замахиваясь на нее. Охваченная ужасом, Кэт замерла, глядя на женщину. Ее взгляд пересекся со взглядом воительницы.
И та остановилась, когда их глаза встретились. Кэт подумала, что в ее глазах она увидела что-то похожее на симпатию. Женщина прошептала только одно слово: "Нет", - и, пришпорив коня, поскакала вниз по улице, не оглядываясь. Кэт увидела костер и жителей деревни, гонимых к нему, и спряталась.
Вскоре зверолюдское пение послышалось по всей деревне. Запах паленого мяса наполнил ночь, послышались ужасные крики умирающих.
Кэт пряталась до утра, молясь за души погибших друзей и о том, чтобы ее не обнаружили. Когда солнце взошло, зверолюды ушли, словно их и не было вовсе. Но тлеющие руины деревни, груды разбитых черепов и изуродованных костей в не угасшем еще костре говорили о том, что это не было кошмарным сном.
Внезапно горечь переполнила Кэт. Она закричала, прерываясь иногда на всхлипывания. Слезы катились по ее бледному и осунувшемуся лицу.
- Что это, человечий отпрыск? - спросил глубокий голос.
Кэт прекратила плакать, услыхав крадущиеся шаги. Что-то заслонило солнечный свет, проникавший в ее укрытие. Она поглядела в лицо человека с длинными золотыми волосами. Глаза, оглядывавшие ее, были испуганными и уставшими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38