это, случайно не Дельфы?

Глава третья
Пущенная стрела

Тарас присмотрелся, но, прикинув пройденный путь, решил, что для Дельф еще рановато. Он подозвал проводника и, указав на город, повторил вопрос врачевателя.
– Этот город называется Элатея, – сообщил грек, облаченный в серую тунику.
– Крупный? – уточнил Тарас, желавший пополнить запасы воды и еды для своих солдат.
– В этой части Фокиды Элатея самый крупный город, – просветил его проводник. – Дальше наш путь будет пролегать через внутренние области, где попадаются одни деревни. И так почти до самых Дельф.
– Сколько дней нам еще добираться?
Грек окинул взглядом растянувшийся обоз. Затем посмотрел вперед, но не увидел там ни армейского обоза, ни самой спартанской армии, которая, вероятно, двигалась ночью и ушла уже далеко.
– Если идти как сейчас, то дня четыре, – предупредил он, – а может быть, и все пять. Впереди будет еще переправа через реку, что впадает в озеро Орхомен. Можем задержаться.
– Тогда не будем терять время, – напрягся Тарас, узнав, что может сильно отстать от своей армии и тем самым заслужить упрек со стороны поверившего в него царя, а кроме того, дать повод недругам лишний раз посудачить о новых привычках в армии. Существовала еще вероятность вообще опоздать к сражению. Персы ведь не дураки, тоже понимают, что двигаться надо быстро. И если найдут свободный проход в горах, тут же устремятся по нему в Дельфы. Этот Мардоний старый вояка, как выяснилось из разговора с царем, служил еще прежнему царю Дарию. Так что расслабляться было рановато.
– Возьми людей и съезди в город за водой и припасами на двух телегах, что везут палатки, – приказал Тарас периеку по имени Пентарей, одному из своих заместителей, – скажи, что спартанцы требуют. Но возьми немного, лишь необходимое. А затем догоняй обоз, мы будем двигаться безостановочно до самой ночи.
– Я догоню вас очень скоро, – ответил Пентарей, крепкосбитый воин, родом из Заракса, – будьте уверены.
– Ускорить движение! – крикнул Тарас остальным, когда две полупустые телеги, перегрузив свое содержимое на остальные, устремились по боковой дороге в сторону Элатеи. – Царь уже приближается к Дельфам, и мы должны доказать ему, на что способны периеки.
После этих слов обоз действительно пошел быстрее. Тарасу показалось, что он смог воодушевить своих солдат, а не просто отдать приказ. Конечно, один спартанец стоил в бою пятерых, а то и десятерых периеков, не проходивших школу выживания Агогэ. Но и эти бойцы кое на что могли сгодиться, как он уже доказал своим рейдом по тылам персидской армии. Во всяком случае, быть артиллеристами. Ведь спартанцев на такое дело никакими калачами не заманишь. Не та психология.
Оставив в стороне богатый, по здешним меркам, город, обнесенный невысокой крепостной стеной, обоз с баллистами вновь растворился среди холмов, которых здесь было великое множество. Это были предгорья, переходившие в равнину, сильно распаханную вокруг города. Вышагивая впереди своих повозок, Тарас разглядел множество работников, что трудились на полях. А несколько раз к отряду приближались местные вельможи на конях, чтобы выразить Тарасу восхищение успехами спартанцев у Фермопил и пожелать царю Леониду победы в предстоящем сражении с персами.
«И откуда они знают, зачем мы идем в Дельфы, – хмурился Тарас, сдержанно отвечая на приветствия. – Впрочем, слухами земля полнится. Догадаться не трудно. Да и проходившая перед нами армия не оставляет никаких сомнений местным жителям. Если здесь появились спартанцы, значит, персы недалеко».
То поднимаясь на холм, то ныряя в глубокий овраг, его обоз вскоре сильно растянулся, и скорость продвижения упала. Пройдя вдоль всех повозок и раздавая тумаки и затрещины, а кого просто обещая отправить на встречу с богами, Тарас смог вновь заставить обоз двигаться быстрее.
– Если вашим быкам недостает прыти, – заявил он вознице, который пожаловался на медлительных животных, – то я вас самих запрягу в повозку и заставлю тянуть оглобли! Пошевеливайтесь, если не хотите остаться на этой дороге навсегда.
Пехотинцы-копейщики, двигавшиеся впереди «артиллеристов», были вынуждены то и дело останавливаться, поджидая их. А лучники и гастрафетчики из арьергарда, упиравшиеся в крайние повозки, на взгляд привыкшего к изнурительным марш-броскам Тараса, вообще расслаблялись.
Не успел отряд Гисандра отдалиться от Элатеи стадий на тридцать, как его уже нагнали повозки Пентарея, груженные доверху бурдюками с водой и провизией.
– Я не хотел брать столько, – оправдывался периек, указывая на повозки, забитые доверху вяленым мясом, хлебом и овощами, – и сказал им, что в Спарте принято есть мало, даже на войне, но местные чиновники отказались забрать все назад. Они сказали мне, что для армии, которая идет защищать греков от рабства, жителям Элатеи ничего не жалко. То же самое они сказали и царю Леониду, что проходил здесь еще вчера.
– Похвально, – усмехнулся Тарас, рассматривая содержимое телег, – просто пир для спартанских желудков. Теперь у нас запасов даже больше, чем нужно.
А про себя подумал, что старейшинами Элатеи двигало не только чувство общего единения. Кроме него, они стремились также показать спартанцам, регулярно приносившим богатые дары в Дельфы, что ценят их дружбу и надеются на их защиту больше, чем на помощь афинян. «Впрочем, – невольно усмехнулся Тарас, отходя от телег с провизией, – то же самое они могут сказать и афинянам. Все зависит от ситуации».
Весь день отряд Тараса «бороздил» распаханные холмы, наслаждаясь окрестными видами и лишь изредка встречая путников. Это буйство красок, живописных полей, тенистых лесов и попадавшихся у дороги прохладных источников навевало Тарасу мысли о том, что словечко «идиллия» не зря родилось в этих местах. Находясь здесь, совсем не хотелось воевать. Скорее наоборот, тянуло залечь где-нибудь у источника с кувшином вина и корзиной фруктов, а еще лучше с одной из рабынь, и провести так весь день. Похоже, такое настроение одолевало не только Гисандра, но и многих его солдат, и даже Темпея, который разлегся на телеге и мирно дремал под скрип колес. А однажды, пробудившись, стряхнул с себя полуденный сон и сказал:
– Красивые здесь места, господин Гисандр. Вот бы остаться здесь и пожить немного в свое удовольствие.
Но, поймав на себе свирепый взгляд спартанца, осекся и больше за всю дорогу ни разу не выказал желания улизнуть с театра военных действий, до которого еще нужно было дойти. И Тарас, сам чувствуя общее расслабление, торопил свой обоз изо все сил. Однажды даже отвесив хорошую затрещину вознице из илотов, задремавшему на ходу. Удар был такой силы, что илот слетел с телеги и рухнул в пыль, едва не угодив под ноги своим быкам.
Несмотря на жару, двигались они почти без остановок. Лишь к вечеру, когда солнце стало опускаться за высокие холмы, светя в спину копейщикам, Тарас стал подумывать о том, чтобы дать отдых своему изможденному отряду, который, благодаря его окрикам все же преодолел значительное расстояние. Хотя и не догнал армию спартанцев, но приблизился к ней.
Тарас уже присматривал место для ночлега, когда, спускаясь с очередного холма, вдруг заметил блеснувшую впереди извилистую ленту реки. Рядом с ней находилась небольшая низменность, вполне способная приютить весь его отряд. Дорога упиралась в реку и расходилась на два рукава. Моста не было.
– Вставайте на ночлег, – приказал Тарас Пентарею, разглядывая довольно бурное течение реки, – и пришли ко мне проводника.
Вскоре уставший грек, которому тоже приходилось идти пешком вместе со всеми, появился рядом.
– Это та река, о которой ты говорил? – уточнил Тарас, махнув рукой в сторону бурлившей воды.
Места здесь были все же гористые, и река казалась довольно бурной.
– Да, господин Гисандр, – кивнул грек, отдышавшись, – это та самая река, что впадает в озеро Орхомен ниже по течению.
– Далеко до этого озера? – спросил Тарас.
– Несколько дней. Орхомен большое озеро и его воды плещутся уже в Беотии, – пояснил проводник.
– Нам туда не нужно, – кивнул Тарас, – а где переправа через реку?
– Чуть выше, – указал рукой проводник направо, – еще стадий десять.
Тарас вновь жестом подозвал Пентарея и, указав на проводника, приказал:
– Возьми проводника, людей и осмотри брод. Завтра на рассвете будем переправлять телеги с баллистами. Потеряем хоть одну, не доживешь до полудня.
Пентарей кивнул и удалился вверх по течению. А Тарас, не дожидаясь общего ужина, перекусил едой из даров элатейских жителей. А, отдохнув немного, перед тем как лечь спать в палатке, решил в одиночестве прогуляться вдоль берега.
«Разомнусь, – подумал Тарас, направляясь к близкой реке, – заодно и дозоры проверю».
Никого из своих «спецназовцев» он решил не брать, место было тихое, мирное. Копье и щит остались возле палатки, некоторое время он даже раздумывал, не снять ли доспехи, в которых он по обычаю военного времени передвигался весь день, чтобы быть готовым к внезапному нападению врагов. Решил не снимать, чтобы своим видом не расслаблять периеков. Но когда, обойдя посты, добрался-таки до бурлившей реки, и на него пахнуло манящей прохладой, не выдержал.
– Искупаюсь, – решил Тарас, стягивая с себя нагрудник без помощи оруженосца, – надо немного взбодриться. Денек был жаркий. Все равно никто не видит.
От места общей стоянки он удалился метров на пятьсот вниз по течению, облюбовав себе для короткого отдыха небольшую ложбинку на берегу среди валунов, где и стал раздеваться, предвкушая удовольствие. Дорога проходила в стороне и была сейчас абсолютно пустынной. Вообще Фокида показалась Тарасу не слишком населенной страной, хотя большинство паломников могло добираться в Дельфы и другой дорогой, что проходила южнее. Готовившимся к принятию пищи периекам отсюда его тоже было не видно, так что новоявленный полемарх мог спокойно расслабиться, не вводя в такое же искушение подчиненных.
Разложив доспехи на теплых камнях, Тарас скинул сандалии, тунику и остался в одной набедренной повязке. Некоторое время он смотрел на солнце, висевшее уже над самым горизонтом, подставляя последним лучам давно немытое тело. Затем на реку, что несла свои воды в озеро Орхомен. Ширина реки здесь была метров семьдесят, не больше. И лишь после этого, насладившись предвкушением удовольствия, пробрался меж острых камней к самому берегу и осторожно ступил в воду одной ногой. Несмотря на быстрое течение, вода показалась ему не очень холодной. И, больше не раздумывая, Тарас нырнул в освежающий поток.
Легко проплыв до середины реки, он ощутил течение, быстро сносившее его в сторону, и, развернувшись, поплыл обратно, преодолевая это сопротивление. Такое купание было для него хорошей разминкой. Тарас боролся с течением с удовольствием, вспоминая, как педономы из лагеря заставляли молодых спартанцев плавать и в более холодных речках, чтобы закалить и научить бороться с трудностями. Тарас усвоил те уроки хорошо, и сейчас эта борьба с течением реки показалась ему просто игрой, доставлявшей лишь удовольствие.
Он барахтался в воде минут двадцать, радостно отфыркиваясь, и выбрался на берег скорее посвежевшим, чем усталым. Но все-таки течение сделало свое дело и его отнесло немного вниз по берегу, так что пришлось пробираться к своим доспехам прыгая по острым камням. Когда же он достиг этого места, то, приблизившись к одежде, с удивлением заметил, что его кожаной портупеи, на которой висел меч в ножнах, нет.
– Что за черт, – с удивлением пробормотал Тарас, осматриваясь по сторонам, и даже забыв натянуть на мокрое тело тунику, – я же ее здесь оставил.
Сумерки быстро сгущались, от камней через всю ложбину протянулись длинные тени. Но, осмотрев все окрестные валуны и обшарив расщелины, Тарас меча не нашел. Закончив осмотр, он так и застыл в голом виде, погрузившись в невеселые размышления. «Вот это номер будет, – думал новоиспеченный полемарх, – когда периеки узнают, что я, спартанец, потерял свое оружие. Но я ведь еще не выжил из ума, я его точно здесь оставил. Может, прибрал кто?».
И едва Тарас захотел сам себя убедить, что никто на это не осмелится, как из-за дальних камней показался человек. Это был воин из периеков в полном облачении, с копьем, но без щита. Тарас не мог разглядеть его лица, поскольку тот все время держался в тени.
– Не это ищешь, спартанец? – периек показал ему ножны меча, которые держал на вытянутой руке.
От такой наглости Тарасу кровь бросилась в лицо. Это был не просто бунт. Это был вызов раба своему господину.
– Положи его на камни и отойди, – процедил Тарас сквозь зубы, – тогда, возможно, я тебя не убью.
– Я знал, что ты так ответишь, – ничуть не смутился периек.
Подойдя чуть ближе, он отбросил меч далеко в сторону и направил на Тараса острие своего копья.
– Но на этот раз приказывать буду я. А ты даже не думай сопротивляться. Вставай на колени и моли о пощаде. А лучше молись богам о том, чтобы они даровали тебе лучшую участь в загробном мире, потому что сейчас ты умрешь.
– Ты смеешься, периек? – удивлению Тараса не было предела. Но инстинктивно полуобнаженный спартанец все же бросил взгляд сначала туда, где валялся его меч, а потом назад, на доспехи, – ты осмелился перечить своему командиру, своему хозяину? Тебя ждет жестокое наказание.
– У меня есть другой командир, – сообщил боец Тарасу, не сводя с него глаз, – и я выполняю его приказ: убить тебя.
Услышав за собой шорох, Тарас заметил еще двоих солдат, показавшихся из-за камней. Один из них был с мечом, другой с луком.
«Значит, не шутят, – осознал Тарас, напрягшись, – в самом деле, пришли убивать, суки. Хорошо, что не сразу, стрелой издалека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42