– А где ты его увидел-то? – мужик прищурился, оглядываясь вокруг.
– Да вот же он, рукой подать. Двухэтажный, а перед ним забор с резными воротами.
– Ну, если рукой подать, тогда слазь и сумку свою не забудь. – Макар подал ему рюкзак.
– А ближе не подвезете?
– Н-е-ет, – протянул Макар – Мне туда не надо. Поручение я выполнил. Можно сказать, долг вернул. А дела мне до твоей бабки нет. А без дела, – он выдержал паузу, – к ней никто не ходит.
Он еще раз посмотрел в ту сторону, куда показывал парень, пытаясь разглядеть дом. Но, так ничего не увидев, только цокнул языком.
– Вот же, ведьмино отродье, глазастый какой, – беззлобно пробурчал он себе под нос. Хлопнул лошадь вожжами по крупу, и телега, скрипя, тронулась.
– Спасибо, – крикнул ему вслед Егор.
– И тебе того же, – ответил мужичок, не оборачиваясь.
Егор надел на спину рюкзак и двинулся по промерзшей дороге в сторону дома. Не прошел он и десяти шагов, как куда-то подевались выбоины и ухабы. Словно кто-то отполировал землю громадным утюгом, разровняв все складки. От быстрой ходьбы Егору даже стало жарко. Он остановился, скинул рюкзак на землю, снял куртку, поднял рюкзак и застыл от изумления. Непостижимым образом он оказался рядом с калиткой, за ней виднелся большой бревенчатый дом. У забора стояла скамейка. Не иначе за те несколько секунд, когда он скидывал рюкзак и снимал куртку, дорога свернулась в рулон, доставив его прямиком к месту назначения. Егор слегка толкнул калитку, и она, заскрипев, гостеприимно распахнулась. Осмотревшись и убедившись в том, что рядом нет собаки, Егор ступил на дорожку, выложенную камнями.
– Добро пожаловать, гость жданный, – раздался голос откуда-то сбоку.
Егор повернулся. На еще недавно пустой скамейке сидел сухонький невзрачный старичок в ватнике и смешной шапке с ушами, на концах которых болтались шнурки.
– Добрый день, – поздоровался Егор. – Вы не подскажете, я ищу свою бабушку, – он запнулся, вдруг осознав, что даже не знает имя предполагаемой бабки.
– Это Ираиду Никитичну-то? Дак она по делам уехала. А ты, видать, внук Егорка? – пришел ему на помощь старик. – Она как собиралась в дорогу, наказала мне: Егорку встреть хорошо. Напои, накорми, спать уложи, – заметив, что при слове «спать» парень поморщился, старик поднялся и подошел к нему поближе. – Ты не серчай, ежели что не так. Болтаю я много. Люблю поговорить, чего уж там. А здесь и говорить-то не с кем. Хозяйка-то моя вся в делах. То в лес отлучится, то в город съездит. А я все дома один как сыч. Часто даже сам с собой разговариваю. Так обрадовался живой-то душе, – старик вдруг осекся. – Опять понесло меня, болтуна старого. Пойдем, я тебя в дом провожу. Небось устал-то с дороги?
И он пошел, показывая дорогу вдоль дома. Вход оказался с другой стороны. Вот оно, крыльцо, вот резные наличники на окнах. Все это Егор видел, когда сидел на телеге. Интересно, каким это образом он умудрился оказаться у калитки на заднем дворе?
– О чем задумался, милок? – Мягкая теплая рука старика легла ему на плечо.
– Не могу понять, как у калитки оказался. С дороги-то я это крыльцо, ворота и окна видел, – произнес Егор.
– Да ну? – искренне удивился старик – Видать, ты глянулся нашему дому, вот он тебе во всей красе-то и показался. А как тебе это? – Он похлопал резные перила.
– Здорово! – искренне восхитился Егор.
– Сам делал, я ведь плотник. И дом сам собрал, по бревнышку. А вот над этим, почитай, пару месяцев трудился, – старик, расхваставшись, спустился с крыльца и указал на резную ограду палисадника чуть вдалеке. Ограда, украшенная петухами, действительно была произведением искусства. Но Егора поразило другое. В палисаднике вовсю цвели громадные желтые подсолнухи.
– Они настоящие? – удивился он.
– Самые что ни на есть. Люблю я их. У меня и мохнатые такие есть, и ростом с вершок, и золотистые, и красные…
– Но ведь сейчас апрель. А подсолнухи цветут летом. Или я не прав? – Егор внимательно посмотрел на старика.
– Может, и летом. А может, и в апреле. Мне уж лет пятьдесят все равно: что апрель, что июль. Пойдем-ка в дом, чего мы на пороге разговариваем? – Он поднялся на крыльцо и открыл дверь.
Егор нерешительно подошел к двери, он переминался с ноги на ногу, отчего-то не решаясь войти. И тут чья-то мохнатая когтистая лапа толкнула его в спину. Егор чуть не упал от неожиданности. Он сделал несколько шагов вперед и налетел на стоящий у входа табурет. Дверь захлопнулась. Наступила кромешная мгла.
Легкая паника охватила юношу. Но он быстро взял себя в руки. Во-первых, старик не производил впечатления человека, которого стоит бояться. Во-вторых, он помнил: в этом доме большие, очень большие окна. И если сейчас темно, то только потому, что они чем-то занавешены, а он вошел снаружи с яркого света. Его глаза просто не привыкли к сумраку. Егор внимательно прислушался к себе. Он не чувствовал никакой опасности. Вокруг веяло теплом, заботой, уютом. Так же, как у него дома, где мама всегда ждала его за накрытым столом. Подтверждая его мысли, мгла вокруг стала рассеиваться. Егор понял, что оказался в большой комнате. Посередине стоял деревянный стол, рассчитанный на то, чтобы за ним обедало не меньше двадцати человек. Но там сидел только один старик. Он радостно рассмеялся и захлопал в ладоши.
– Ай, молодца! – наконец произнес он. – Сразу видно, наша порода. Как ловко-то морок развел.
– Вы это о чем? – уточнил Егор, попутно отметив, что окна в доме действительно громадные и ничем не завешенные.
– Сам знаешь. А не знаешь, так догадываешься, не маленький уже, – он заговорщически подмигнул Егору.
– А если не догадываюсь? – Егор начинал злиться. Слишком много загадок для одного дня.
– Зря серчаешь, – почувствовал его настроение старик. – Сам от себя таишься, а на меня дуешься. А я-то, пока тебя ждал, пирожков наготовил.
Старик резво вскочил с табурета и стал накрывать на стол. Аппетитно запахло домашней выпечкой, и Егор почувствовал, как у него от голода свело желудок.
– Ну, чего застыл? Милости прошу к столу, – улыбнулся старик.
– А удобно садиться за стол без хозяйки? – наконец, произнес он.
– Удобно-удобно, – пробормотал старик. Он подошел к нему и мягко подтолкнул к столу. И опять Егору почудилась когтистая лапа на спине. Он недоверчиво обернулся и глянул на руки старика. Не заметив ничего необычного, он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и сел за стол.
– Вот это ладно, – старик с явным удовольствием пододвинул ему поближе несколько тарелок. – Вот эти расстегаи с мясом, эти с капустой, эти с луком и яйцом. А это сладенькое. С черникой. Выбирай, что будешь-то.
Проголодавшийся Егор навалил себе в тарелку целую гору пирожков. И застыл, не донеся первый пирожок до рта. Будто кто-то толкнул его в бок.
– Не по нраву что? – нахмурился старик.
– Знаешь, дед, ты не обижайся. Сам же говорил, что я догадливый. Не хочется мне пирожков. Может, чем другим угостишь? – Егор играл вслепую, доверяя интуиции, и это сработало.
Дед тяжело вздохнул.
– Есть у меня кое-что. Бабка ругаться будет. Но я предупреждал, что неволить тебя не буду, коли все поймешь. А она-то меня убеждала, что ты породой в папку своего пошел, всю жизнь в городе прожил, а потому дурак дураком.
Бормоча все это, дед достал откуда-то электрический чайник. Кинул ему в керамическую кружку пакетик. На столе появился обычный кирпич хлеба, пачка масла, колбаса.
– Вот, милок, все, что смог, в деревне достал. Не боись. Все обычное, не заговоренное.
– Спасибо, – пробормотал Егор, проглатывая бутерброды один за другим. – Я так проголодался, будто действительно дней пять не ел. Или я действительно не ел пять дней? – Он внимательно посмотрел на старика.
– А ты-то как думаешь? – грустно усмехнулся тот.
– Думаю, действительно. Дед, мне нужно вернуться, понимаешь? – Егору почему-то показалось, что старик в курсе всего произошедшего.
– Я-то понимаю. Ты бабке это своей объясни. Они ведь как, женщины, думают. Все нас за детей неразумных держат. Оберегают. А любовь – это такая сила, за нее и жизнь отдать не жалко. Уж я-то знаю, о чем говорю, – старик тяжело вздохнул и стал убирать со стола. Потом повернулся к парню: – Неужели ты никогда не замечал, что и мать твоя, и ты не такие, как все? Или просто не хотел этого видеть?
Егор нахмурился. Он вспомнил женщин, приходивших к матери за советом. Она называла их подружками и выпроваживала сына, говоря, что эти разговоры не для его ушей. В доме у них всегда водились деньги. Хорошая одежда, холодильник, забитый дорогими продуктами. Он был достаточно взрослым, чтобы понимать: все это невозможно купить на зарплату учительницы. Точно так же, как и оплачивать его частную школу.
А занятия паркуром? Как восхищенно смотрела на него Лизка!
– Ты летаешь, словно птица, – обычно говорила она, после того как он выполнял очередной сложный элемент.
Как-то после одной из тренировок их заметили снимавшие репортаж телевизионщики. Результатом знакомства стало предложение сняться в рекламе. Работа оказалась необременительной. К тому же после нее тройке друзей вручили конверт с деньгами.
– Ни фига себе, – присвистнул Егор, пересчитывая купюры. – У меня предложение. Гульнем в кафе на все?
Лиза толкнула его в бок. Егор посмотрел на нее. Потом на замявшегося Илью и понял, что сглупил. Он выгреб деньги и разделил их на три части.
– Мне ничего не нужно, отдай Илье, – Лиза отодвинула руку Егора.
– Я не нищий, – процедил Илья. Как все рыжие люди, сердясь, он начинал стремительно краснеть.
– Эй, друзья, – Егор понял, что надо спасать ситуацию. – Предлагаю альтернативный вариант. И, правда, зачем нам кафе? Но погулять-то хочется, – продолжая говорить, он всунул купюры в руки Илье и Лизе. – Я могу купить напитки, Лизка продукты, а соберемся у Ильи, если он не против.
Илья перестал краснеть, но продолжал недоверчиво смотреть на Егора.
– Вот только не надо буравить меня взглядом. Лизин дом как место сбора отпадает сразу по понятным причинам. У моей мамы столько подруг, что впору вешать табличку с часами приема, как в Госдуме. А у тебя мама все время на работе.
– Точно, – кивнул посветлевший лицом Илья. – А напитки можно не покупать. Мама компотов накатала. Но если вы хотите что-то другое… – он осекся.
– Компоты самое то, – хмыкнул Егор. – Мы же будущие телезвезды. Нам горячительного нельзя.
– Телезвезды – это те, кого на улицах узнают, – испуганно произнесла Лиза.
– Прекрати. Опять началось, – одновременно проговорили мальчишки. – Да тебя за твоей бейсболкой мама родная не узнает.
– Правда? – с надеждой сказала Лиза.
– Итак, договорились. – Егор не хотел съезжать на поднадоевшую тему. – Я – продукты. Лизка – сладкое. С Ильи напитки и квартира. Встречаемся через час.
Заходя через сорок минут в подъезд Илюхиного дома, Егор с удивлением увидел громадного рыжего медведя, не желающего помещаться в распахнутые двери лифта.
Егор переложил кульки с продуктами с левую руку, а правой вытащил застрявшую лапу игрушечного зверя. Потом втиснулся внутрь в узкое пространство. Лифт, возмущенно скрипя, закрыл створки и рывками двинулся наверх. Из-за плеча пушистого чудовища показалась растрепанная головка Лизы.
– Спасибо, что помог, – отплевываясь от рыжей шерсти, сказала подруга.
– Я думал, ты тортик купишь. А это что за хрень?
– Это не хрень, а детская игрушка, – возмущенно прошипела Лиза. – Ты хоть в курсе, что у Ильи есть младший брат?
– Слышал, но не видел, – честно признался Егор.
Двери лифта нехотя разъехались. Егор помог выволочь на лестничную площадку медведя, с облегчением увидев, что в другой руке у Лизы болтается коробка с пирожными.
– Это что такое? – открывший дверь Илья вытаращил глаза на игрушку. Рыжая шерсть медведя почти идеально подходила к цвету волос парня.
– Подарок для младшего брата, – весело сказала Лиза. – Познакомишь?
– Его сейчас нет дома, – он одной рукой схватил за шиворот медведя, другой – забрал коробку у девушки и кивком пригласил их внутрь.
– Как жаль, – звенел голосок Лизы, пробирающейся по узкому коридору хрущевки в крохотный зал. Рядом с продавленным диваном примостился небольшой столик, накрытый старой, но чистой скатеркой. На нем высились прозрачные бокалы. У пачки салфеток стоял графин, наполненный компотом. Егор огляделся. В квартире было скромно, но чисто. Аккуратно подштопанные занавески на окнах, старательно подклеенные в потертых местах обои. Лиза нерешительно присела на краешек дивана.
– Что-то не так? – Илья усадил медведя в одно из двух старых кресел и посмотрел на друзей.
– Да все супер! – Егор подмигнул, выкладывая из пакетов нарезку.
– Мы же не будем есть из картонок? – возмутилась Лиза.
– Разумеется, нет, принцесса, – галантно поклонился Илья. – Сейчас принесу посуду с кухни.
Подтрунивая друг над другом, они весело накрывали стол, не услышав, как хлопнула входная дверь.
– А у нас гости? – В комнату заглянула худая, рано состарившаяся женщина. Она дружелюбно кивнула растерявшимся ребятам и остановилась взглядом на рыжем медведе.
– Какая красота, – восхитилась она по-детски и, подойдя, погладила мягкую шерсть.
– Это подарок для вашего сына, младшего, – вставила Лиза, первой придя в себя.
– Для Артурчика? – Женщина доверчиво улыбнулась. – Он так обрадуется. Илюша, я тебе говорила, он уже начал меня узнавать. Как вхожу в палату, голову ко мне поворачивает. Сам пробует за обедом ложку взять. Главврач говорит, это большой прогресс.
– Говорила, мамуль, – кивнул Илья. – Давай, помогу тебе раздеться. Это мои друзья Егор и Лиза, – он помог снять женщине плащ.
– Друзья – это хорошо, – она кивнула головой. – Ну, не буду вам мешать, – она мышкой выскользнула из комнаты.
В зале повисла тишина.
– Артурчик – твой брат?
1 2 3 4 5 6 7