– Говорила я тебе? В день свадьбы – я тогда уже знала.– Да, мама, ты меня предупреждала.– Почему ты не послушала меня?Глед медленно вздохнула, пытаясь не терять самообладания.– Я люблю его, как ты любила папу.Было несправедливо приплетать сюда отца, которого она так оплакивала, но только так она могла что-то объяснить.– Что ты собираешься с этим делать?– Мама, – вздохнула дочь. – Ведь у Кристофера не интрижка какая-нибудь.– С таким же успехом могла и быть, – гневно ответила Бэт. – Ведь сегодня суббота, а он работает. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что у него та же гонка и амбиции, та же жажда власти, что и у твоего отца.– Мама, пожалуйста… У Криса все не так.В глазах женщины была беспредельная печаль, когда она пристально поглядела на дочь.– Не рассчитывай на это, дорогая. Не надо на это рассчитывать. * * * Визит матери выбил Гледис из колеи. Позже она пыталась отвлечься с книгой в руках, но не могла сосредоточиться. Телефон зазвонил в шесть, как это происходило каждый вечер на этой неделе. Звонили секретарь или помощник мужа, чтобы сообщить, что его не будет дома к обеду.Один звонок.Подойдя к телефону, она остановилась прямо перед ним, но не стала снимать трубку.Два звонка.Сделав глубокий вздох, Гледис согнула пальцы. За прошедшие две недели два раза звонил сам Кристофер. Может, и теперь это он, хочет пригласить ее пообедать с ним вместе. Может быть, он звонит, чтобы сообщить, что все распутал и будет дома в ближайшие полчаса. Может быть, он звонит, чтобы предложить поехать в какое-нибудь экзотическое местечко на несколько дней и отдохнуть вдвоем.Три звонка.Гледис чувствовала, как на шее у нее бьется жилка. Но все-таки не стала снимать трубку.Четыре звонка.Пять звонков.Телефон замолк.Когда она отвернулась и пошла в спальню, все тело у нее дрожало. Присев на кровать, она закрыла лицо обеими руками.Телефон вновь начал звонить, его резкий звук громко отдавался в квартире. Не в силах его слышать, юная женщина зажала уши руками. Каждый звонок причинял ей пытку, притворно предлагая ей надежду, хотя ее не было. Это не муж, а его помощник, и он скажет то же, что сообщал каждый вечер на этой неделе.Мгновенно приняв решение, Гледис взяла жакет и кошелек и поспешила к лифту.Не имея каких-то конкретных намерений, она бродила по центру, пока не очутилась перед кинотеатром. Там шла картина, какая-то второсортная комедия, но она все-таки купила билет, полная решимости забыться на пару часов.На самом же деле фильм оказался довольно занимательным, с примитивным сюжетом, но в нем было много смешного. В данный момент, как никогда раньше, Гледис нуждалась в таком развлечении.Когда она вышла, что-то вдруг побудило ее остановиться у закусочной, купить пару сэндвичей, потом остановить такси. Не успев передумать, она дала водителю адрес офиса Деппа.Гледис не удалось убедить охрану пропустить ее, но в конце концов после того, как дежурный переговорил с Кристофером, ее впустили в здание.– Дорогая, что-то случилось? – сухо спросил Кристофер, когда она вышла из лифта. – Где ты была?– Нет, ничего пока не произошло. Мне приятно с тобой повидаться, – сказала она, не обращая внимания на его раздраженный тон. Она не спеша подошла и поцеловала его в щеку.– Где ты была?– Я ходила в кино, – ответила она улыбаясь, расхаживая по офису. Его большой письменный стол красного дерева был завален папками и бумагами. Она машинально отметила для себя, что он один. У всех остальных – выходные, а он не мог себе позволить даже такого.– Ты была в кино? – Он недоуменно покачал головой.Она и не думала отвечать.– Мне показалось, что ты, может быть, голоден, – продолжала она, улыбаясь, аккуратно укладывая в стопку папки, чтобы расчистить уголок стола. – По пути купила нам обоим перекусить.– Я уже ел.– А… – Вот и все. – К сожалению, я не ела. – Она приютилась в удобном кожаном кресле, вытащила из пакета ржаной сэндвич с индюшатиной и стаканчик кофе и поставила их на расчищенное место.Кристофер Депп выглядел так, как будто не знал, что ему с ней делать. Он наклонился над столом и сдвинул в сторону несколько папок.– Я не мешаю?– Конечно, нет, – иронично ответил Крис. – Я задержался здесь просто ради удовольствия.– Конечно, совершенно незачем спешить домой, – в тон ему бросила она в ответ.Кристофер потер глаза, и его плечи обмякли.– Прости, Гледис. Эти последние две недели тебе пришлось несладко, да?Он подошел к ней сзади и обнял за плечи. Его прикосновение всегда успокаивало Гледис. Сейчас ей захотелось воспротивиться этому, побороть свою слабость к нему.– Любимая, – прошептал Крис. – Пойдем домой. – Потом склонился к ней и поцеловал ее под ухом в шею. Все ее тело охватила дрожь. Глед глубоко вздохнула и положила ладони ему на руки.– Домой, – тихо повторила она, как будто это было самое прекрасное слово в английском языке. * * * – Глед! – вскричала Энни, вытаращив глаза, когда открыла дверь однажды вечером через несколько недель после этого. – Что случилось?– Случилось, – тупо повторила она.– Ты ужасно выглядишь.– Как любезно с твоей стороны отметить это.– Поняла, – возбужденно сказала подруга, постукивая пальцами по губам, – ты тоже в положении.– К сожалению, нет, – возразила Глед, проходя по кухне. Она взяла кружку и налила себе кофе. – Скажи лучше, дорогая, как ты себя чувствуешь?– Ужасно, – признала Энни, сделав гримасу, потом с улыбкой прибавила: – Замечательно.Глед подвинула кухонный табурет и села. Если она еще один вечер проведет в одиночестве, подумала она, то сойдет с ума. Вероятно, ей следовало сначала позвонить подруге, а не заходить без предупреждения. Но заехать сюда на машине как бы по дороге и невзначай было поводом для того, чтобы уехать из дома и задержаться здесь. Сегодня вечером ей очень нужен какой-нибудь предлог. Что угодно, чтобы уйти отсюда. Что угодно, чтобы убежать от одиночества. Смешно, годами она жила одна, но никогда не чувствовала себя такой опустошенной, такой одинокой, как в прошедшие два месяца. Даже разговор с Патриком Гловером сегодня вечером только на некоторое время улучшил ее настроение.– Где Майк?Энни усмехнулась.– Ты не поверишь, если скажу.– Расскажи.– Он обучается плотницкому делу.– Плотницкому делу? Майк?Энн широко улыбнулась.– Он хочет сделать колыбельку для ребенка. Это меня просто умиляет. Ты знаешь, он совершенно беспомощен, когда дело доходит до чего-нибудь практического. Дай ему несколько томов с данными о доходах, и он проявит себя очень ловким, подскажет, как избежать лишних расходов на налоги, но когда нужно сменить электрическую лампочку, ему требуется руководство по эксплуатации. Я ужасно его люблю, но когда он заявил, что собирается сделать колыбельку для ребенка, я не смогла сдержаться и засмеялась.– Энни!– Да, знаю. Не нужно было этого делать, и вот теперь любимый муженек пытается доказать, что я ошибаюсь. Сегодня его первое занятие на курсах, и я очень надеюсь, что инструктор не выставит его из класса.Несмотря на свое ужасное состояние, Гледис улыбнулась. Как хорошо быть рядом с такой подругой, отметила Глед, опять хоть чуть-чуть расслабиться, иметь повод для смеха.– Я целую вечность с тобой не болтала, – усмехнулась Энн, помешивая кофе. – Но ведь мне и не следовало этого ожидать, правда? Ведь у вас с Кристофером все это время продолжается медовый месяц?На глаза Гледис мгновенно навернулись слезы, и все расплылось.– Да, – солгала она, отведя взгляд и молясь, чтобы подруга, такая счастливая в супружеской жизни, не заметила, как несчастна она в своем браке.– О, чтобы не забыть, – взволнованно сказала Энни, – я получила весточку от тети Эммы.– О чем она пишет?– Просила поблагодарить тебя за письмо, где ты рассказала ей о том, что познакомилась с Деппом, и обо всем остальном. Она любит романтические истории. Потом она пишет нечто странное. Она думает, что платье пригодится еще один раз.– Да? Опять? Кому?Энни наклонилась вперед, грея ладошки о кружку с кофе.– Думаю, вы с Деппом были слишком заняты друг другом в день своей свадьбы, чтобы заметить, как замечательно ладят друг с другом твоя мать и мистер Гловер. Эмма, конечно, не могла знать об этом, но… вероятно, так должно быть.– Моя мать. – Теперь, когда Глед вспомнила свой разговор с Патом на свадьбе, ей стало все понятно. Она забыла об этом за те несколько недель, что прошли со времени их возвращения с Гавайев. За это время он дважды звонил Гледис, но ни разу не упомянул Бэт, да и ее мать о нем не говорила.– Что ты думаешь?– Моя мать и мистер Гловер? – Глед почувствовала, что, наверное, будет справедливо, если это произойдет.– Просто невероятно, – Энни сияла. – Разве не замечательно? – До недавнего времени – точнее, до прибытия подвенечного платья – Гледис не замечала, что подруга так склонна к романтике.– Но мама не сказала ни слова.– А ты ждала, что она пустится в откровения?Глед пожала плечами. Энн, конечно, права, и по многим причинам. К новой любви и замужеству Бэт подойдет с большой осторожностью.– Вот будет замечательно, если все кончится тем, что и твоя мать наденет это платье!Гледис кивнула и, прижав кончики пальцев к вискам, прикрыла глаза.– Теперь ко мне является видение…Энни засмеялась.– Думаю, нам нужно позвонить моей маме, – продолжала Глед, – и сказать, что мы обе ясно видели, как она стоит в этом платье рядом с почтенного вида джентльменом.Энни лукаво захихикала.– Да, здорово. Просто здорово. – Она с удовлетворением вздохнула. – Знаешь, платье определенно имеет отношение к твоей матери. Скоро нам нужно будет что-то с этим делать.Гледис притворилась, что выступившие у нее слезы были слезами радости, и смахнула их тыльной стороной ладони.Но радость вдруг ушла из глаз подруги.– Ты сама скажешь, что случилось, или мне нужно все из тебя вытягивать?– Я… у меня все в порядке.– Нет, не в порядке. Не лги. Не забывай, что я тебя знаю. Сколько лет ты моя лучшая подруга. Ты и носа не показала бы, если ничего не случилось.– Думаю, я допустила большую ошибку, надев «волшебное» платье, – призналась Гледис.– Подвенечное платье?– Мне не нужно было этого делать.– Боже, что же произошло! – воскликнула Энни, озабоченно нахмурившись. – Это звучит нелепо.– Оно затмило мой разум. Я всегда была романтически настроена, помнишь? Всегда верила в большую любовь. Когда Эмма прислала тебе платье, я подумала, что после изобретения мороженого это самое замечательное событие.– Неправда! Помнишь, как ты меня убеждала…– Я помню, что говорила, – перебила ее Гледис. – Но в глубине души с нетерпением ожидала, что же произойдет. Когда вы с Майклом решили пожениться, я была в восторге. Потом, когда на Гавайи ты прислала мне подвенечное платье, я вроде как забавлялась этой фантазией – до тех пор, пока не встретила Кристофера. Мне хотелось выйти замуж. Я мечтала, чтобы у меня было несколько детей.– Дорогая, – сказала Энни с озадаченным видом, – что-то я тебя не понимаю.– Думаю, я, может быть, немного… ревновала, что ты вышла замуж раньше меня. Мне это казалось почему-то несправедливым. – Она горько заплакала, размазывая кулачком слезы по щекам.– Успокойся, милая. Теперь и ты замужем, и твой муж безумно любит свою Глед.– Да, любил – одну неделю, но теперь все прошло.– Он тебя любит!– Наверное, думаю, по-своему любит. – У Глед не было желания продолжать спор. – Но недостаточно сильно.– Недостаточно сильно?– Мне так кажется. Слишком трудно все объяснить, – печально сказала Гледис, проглатывая слезы, застрявшие в горле. – Я заехала, чтобы сказать тебе о своем решении. – Как ни старалась, несчастная женщина не смогла удержаться от рыданий. – Я решила уйти от Кристофера Деппа. Глава 10 Энни похолодела от ужаса, недоверчиво сощурила глаза.– Не может быть!Решение уйти от Кристофера далось Глед нелегко. Она мучилась над ним много дней. Не в силах ответить, она откинула назад волосы не перестающими дрожать руками. В горле стоял комок.– У нас просто ничего не выходит. Мне нужно какое-то время побыть от него вдалеке, чтобы разобраться в своих чувствах. Я не хочу уходить от него, но если останусь с ним еще, то, боюсь, со мной что-нибудь случится.Энн никогда не стеснялась в выражении своих чувств. В глазах у нее синим огнем полыхнул гнев.– Ты даже не даешь вашему браку никакого шанса? Ведь не прошло и двух месяцев.– Все очень сложно. Мой муж женат не на мне, а на своей работе. Дорогая Энн, ты моя лучшая подруга, но есть вещи, которых не знаешь. Я не могу объяснить того, что происходит между мной и Кристофером. Что-то, имеющее отношение к моему детству, к тому, как меня воспитывали.– Ты любишь его.Гледис закрыла глаза и кивнула. Она действительно любит мужа, любит так сильно, что ее сердце разрывается; так сильно, что не знает, как будет жить, если они расстанутся навсегда. В таком случае она вряд ли в будущем полюбит кого-нибудь еще.– Не ожидала, что ты поймешь, – продолжала Гледис, давясь каждым словом. – Я хотела, чтобы ты знала… Потому что какое-то время я хочу пожить у матери. Пока не разберусь в своих чувствах и не приму решения.– Ты ему еще не говорила? – спросила Энни с неподдельным участием.– Нет. – Гледис до сих пор откладывала этот разговор, не подготовившись к нему. Это не было игрой или психологическим давлением на Криса, чтобы заставить его посвящать больше времени ей и их браку. Если она порвет с ним, то хочет, чтобы все было ясно до самого конца. Абсолютно ясно. И без всяких угроз.– Ты вообще собираешься сказать ему?– Конечно. – Забрать свои вещи и уйти, пока Кристофер в офисе – такое малодушие не по ней. Кроме того, он может сразу и не заметить ее отсутствия из-за своего увлечения работой.Не нравилась ей и перспектива столкнуться с ним лицом к лицу. Она хорошо знает мужа и представляет его реакцию – он будет в ярости, возможно, так, как никогда раньше. Гледис была готова к этому. Но в конце концов он даст ей уйти, как если бы она ничего для него не значила. Гордость заставит его сделать это.– Когда ты собираешься сказать ему? – тихо спросила Энни, видимо, только сейчас поняв муки подруги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18