Впрочем, его это совершенно не удивило. Большинство людей неохотно делится информацией по телефону, и этот пожилой джентльмен не являлся исключением. На самом деле Рэнди даже понравилось, что управляющий защищает право Джейн на частную жизнь.
Однако это означает лишь то, что Рэнди придется самому отправляться в Оксфорд и лично выяснять все подробности.
Он позвонил Джефферсону и попросил временно установить для Джейн сокращенный рабочий день.
К тому времени, когда с текущими делами было покончено, наступил полдень, и Рэнди обратил внимание, что в доме как-то подозрительно тихо. Он забеспокоился.
Покинув кабинет, Рэнди направился в гостиную. Там было пусто. Затем он проверил спальню и кухню, однако там тоже не оказалось никаких следов присутствия Джейн. Не на шутку разволновавшись, Рэнди открыл дверь, ведущую во внутренний дворик.
Джейн сидела в стоящем почти у самого порога плетеном кресле, нежась в солнечных лучах, пробивающихся сквозь увитую декоративным виноградом деревянную решетку. Голова Джейн была склонена, взгляд устремлен в лежащую на коленях раскрытую книгу, которая, по всей видимости, являлась учебником. Подол платья Джейн подняла до верхней части бедер, чтобы загорали ее длинные стройные ноги. Она выглядела такой спокойной, умиротворенной, что сердце Рэнди сладко сжалось от умиления.
Пока он любовался Джейн, та заправила распущенные волосы за уши, затем протянула руку к коробке, находящейся на стоящем рядом столике, выудила оттуда печенину и отправила ее в рот. Сжевав ее, Джейн облизала пальцы.
Рэнди усмехнулся и вошел во дворик. Увидев его, Джейн вздрогнула от неожиданности, но тут же приветливо улыбнулась.
– И давно ты наблюдаешь за мной? – спросила она с легкой укоризной.
– Не очень. Я шел на кухню, потому что мне захотелось перекусить. – Его объяснение прозвучало вполне правдоподобно. – Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?
– Нет, конечно. – Джейн захлопнула учебник, но оставила его на коленях. – Мне нравится твое общество, – лукаво усмехнулась она. – К тому же мне не мешает ненадолго отвлечься от зубрежки.
Рэнди устроился рядом с ней в другом кресле.
– У меня для тебя хорошие новости. Я переговорил по телефону с Джефферсоном, который сказал, что ты можешь выйти на работу во вторник, с шести до девяти часов, а потом твой график постепенно вернется в обычные рамки.
Джейн тепло улыбнулась.
– Спасибо, я очень ценю твою заботу.
Рэнди взял из коробки печенье и произнес как бы между прочим:
– У меня кое-какие рабочие планы на среду, и мне придется на день уехать из города.
Джейн удивилась.
– Вот как?
– Надеюсь, ты не станешь возражать против того, чтобы… В общем, я побеседовал с Айрин, и она сказала, что в этот день у нее последняя примерка свадебного платья. Еще моя сестра добавила, что будет очень рада, если ты составишь ей компанию во время посещения салона.
В глазах Джейн вновь сверкнули лукавые искорки.
– Мне очень приятно, хотя я понимаю, что ты просто устраиваешь все так, чтобы исключить для меня возможность пребывания в одиночестве в твое отсутствие.
– Детка, ты все поняла правильно, – кивнул он, не в силах отрицать очевидное. Затем поспешил переменить тему разговора, пока Джейн не вздумалось поинтересоваться, какая именно работа вынуждает его уехать на целый день. – А что ты читаешь?
Джейн вытянула босые ноги и пошевелила пальцами.
– Один из моих учебников. Мистер Джефферсон называет предметы, которые я изучаю, психологической дребеденью.
Не совсем понимая, о чем идет речь, Рэнди вопросительно взглянул на нее. Она со смехом тряхнула головой, рассыпав по плечам светлые кудри, и воскликнула:
– Боже мой, я и сама порой удивляюсь, какую чушь приходится втискивать в мозг!
– Выходит, ты помнишь учебу в колледже и весь пройденный материал? – осторожно спросил Рэнди, надеясь, что его любопытство не обидит Джейн.
– Удивительно, но так и есть. – Она провела ладонью по твердой обложке учебника, затем с улыбкой взглянула на Рэнди. – Я изучаю психологию и хочу стать психоаналитиком, чтобы помогать людям справляться с проблемами, возникающими из-за неадекватного восприятия реальности.
– Отличная профессия, – одобрил Мюррей.
Он действительно полагал, что Джейн выбрала себе подходящее поле деятельности. Учитывая ее природную доброту, мягкость и веселый нрав, она наверняка сможет легко сходиться с нуждающимися в помощи людьми. Джейн пожала плечами.
– Да, наверное. Я выбрала ее потому, что в юности мне самой требовался человек, который хотя бы согласился выслушать меня. А если бы мне вдобавок помогли советом, я была бы просто счастлива. – Немного помолчав, она добавила: – В свое время я очень страдала оттого, что у меня нет родного дома.
Рэнди сочувственно похлопал ее по руке.
– Догадываюсь, что твоя юность была печальна. Или я ошибаюсь? – произнес он, стараясь, чтобы вопрос прозвучал ненавязчиво. На самом деле ему хотелось побольше знать о прошлом Джейн.
Она откинула голову на спинку кресла и устремила взгляд в глубь небольшого садика, словно размышляя, что бы ответить Рэнди, который затронул потаенные струны ее души и пробудил воспоминания, которые сейчас более отчетливо, чем прежде, обозначились в медленно восстанавливающейся памяти.
Наконец Джейн повернулась к Рэнди.
– Понимаешь, не так-то легко, когда тебя постоянно переводят из одной патронажной семьи в другую. Только начнешь привыкать к новому месту и людям, как непременно что-то случается и тебя отвозят к другим опекунам. А там все начинается сначала – новый дом, новая семья и окружение. После нескольких подобных перемен постепенно перестаешь сближаться с людьми, с которыми вынужден жить. Тогда очередная разлука происходит менее болезненно.
Рэнди покачал головой.
Представляю, через что тебе пришлось пройти… И каков был твой максимальный срок пребывания в одной семье?
Джейн задумалась. Ей требовалось время, чтобы вспомнить.
– Два года. Это была последняя семья. Я пришла туда в шестнадцать лет, а ушла в восемнадцать. И с тех пор моя жизнь зависит лишь от меня самой.
Пока Джейн говорила, в ее мозгу вспыхнул образ темноволосого молодого человека, в котором она признала сына супружеской пары – ее последних опекунов. Она вдруг вспомнила, как ей приходилось отбиваться от назойливых ухаживаний этого парня, ненавидя свои пышные формы, особенно грудь, которая из-за своей величины постоянно становилась объектом мужского внимания.
Это воспоминание странным образом противоречило страстному желанию, которое Джейн испытывала по отношению к Рэнди. Оно было в той же степени физическим, что и эмоциональным.
В памяти Джейн промелькнул еще один смутный мужской образ, однако его появление сопровождалось ощущением угрозы, настолько пугающей, что от нее бросало в дрожь. Не в состоянии определить источник подобных эмоций или хотя бы понять, кто этот человек, Джейн нахмурилась и закрыла глаза, стараясь таким образом сузить фокус воспоминаний. Однако из ее попытки ничего не вышло, только закружилась голова и заныли виски. Воспоминания же, напротив, потускнели.
– Джейн?
Теплые пальцы коснулись ее руки, выводя из состояния задумчивости. Она открыла глаза и взглянула на Рэнди, который уже давно пристально смотрел на нее. В его глазах застыл вопрос, но так как Джейн не могла четко описать словами родившиеся в ее мозгу образы, то она решила ничего пока не говорить.
– Прости, я немного отвлеклась. – Она вздохнула, чувствуя, что ей расхотелось обсуждать с Рэнди свое прошлое. – Думаю, на сегодня мне достаточно солнечных и воздушных ванн. Лучше пойду вздремну.
– Отличная идея, – кивнул Рэнди.
Они вернулись в дом. Рэнди ушел в кабинет, а Джейн отправилась в спальню.
Она действительно прилегла и попыталась уснуть, но лишь проворочалась в большой постели с полчаса, пытаясь проникнуть в смысл загадочного ощущения опасности, посетившего ее при попытке заглянуть в прошлое.
И не только одно это волновало Джейн. Еще она думала о своей бурной реакции на присутствие Рэнди. Всякий раз, когда они оказывались рядом, Джейн охватывал трепет. Даже просто думая о нем, она испытывала сладостное томление.
Так и не уснув, Джейн поднялась с постели. Она чувствовала себя разбитой и физически и морально. Стремясь как-то стряхнуть с себя это неприятное состояние, Джейн направилась в ванную. Причесываясь перед зеркалом, она обратила внимание на полоску пластыря на своей скуле и решила сменить ее.
Отделяя от кожи пластырь, она болезненно поморщилась и открыла дверцу шкафчика, надеясь найти там аптечный пузырек с перекисью водорода, чтобы промыть ссадину. Ее взгляд скользнул по выстроившимся на полках шеренгам флаконов с мужским парфюмом, и она вздохнула: кроме нескольких принадлежащих ей предметов, все остальное было совершенно незнакомым. Ни гель для бритья, ни лосьон, ни дезодорант, ни коробочка презервативов в дальнем углу нижней полки. Презервативы?
Джейн вновь взглянула на красочную упаковку и нахмурилась. Разве Рэнди не сказал ей прошлой ночью, что не имеет никаких защитных средств? И что из-за этого они не могут заняться любовью?
Она разозлилась.
Что за дьявольщина? Почему Рэнди решил, что обязан защищать и оберегать ее, – даже от занятий любовью! – когда она меньше всего желает, чтобы с ней обращались, как с беспомощной неженкой, которая не может даже переспать с мужчиной?
Вероятно, он полагает, что так для нее будет лучше, однако он ошибается. Джейн жаждет его душой и телом, причем так страстно, что не успокоится, пока не добьется своего. А может, не успокоится, даже добившись желаемого.
Джейн вынула один пакетик с намерением уличить Рэнди во лжи, если тот вновь вздумает отказаться от физической близости.
На сей раз, вооруженная всем необходимым, она даже слушать ничего не станет!
5
Мюррей настолько был погружен в работу, что не замечал вошедшей в кабинет Джейн до того момента, пока на страницы составляемого им отчета упал маленький серебристый пакетик.
Рэнди уставился на странный предмет, и ему потребовалось несколько секунд, прежде чем он сообразил, что именно лежит перед его носом. Зато когда это произошло, он похолодел, а его желудок сжался от нехорошего предчувствия.
Очень медленно Рэнди поднял взгляд и обнаружил стоящую перед столом Джейн. Ее кулачки упирались в бедра, голубые глаза метали молнии, в лице читалось нетерпение.
Рэнди поймал себя на желании съежиться и забиться в угол. Ну, сейчас начнется!
– Куда подевался пластырь, который был на твоей щеке? – спросил он, беря себя в руки и одновременно пытаясь сбить Джейн с толку.
Не тут-то было! Она презрительно прищурилась, всем своим видом показывая, что не собирается поддаваться на незатейливую уловку.
– Сейчас речь идет не о пластыре! – возмущенно воскликнула Джейн. – Мне бы хотелось услыхать от тебя, что это такое? – Она резко выбросила руку вперед и указала пальцем на пакетик, чтобы у Рэнди не осталось сомнений в том, что ее интересует.
Тот медленно взял уличающее его вещественное доказательство, повертел в пальцах, пристально рассматривая и тем самым выгадывая для себя время.
– Это похоже на презерватив.
– Не умничай, Рэнди! – раздраженно бросила Джейн. – Я имею в виду вовсе не это, и ты прекрасно меня понимаешь. Ясно, что это презерватив. Меня интересует, почему ты солгал ночью, заявив, что у тебя нет ни одной такой штуки?
Рэнди пожал плечами.
– Потому что был уверен, что ты не готова заниматься любовью.
С губ Джейн слетел негромкий сухой смешок.
– А тебе не кажется, что подобное решение я способна принять самостоятельно?
Беседа явно принимала неприятный оборот, поэтому он встал, аккуратно закрыл отчет и положил в папку, на всякий случай отодвинув ее подальше.
– Видишь ли, солнышко, учитывая, что ты сейчас страдаешь временной потерей памяти, я стараюсь облегчить для тебя процесс принятия решений. Кроме того, уверен, что тебе требуется время, чтобы восстановиться после несчастного случая. – Боже, что я несу! – подумал он. Предлагаемое объяснение даже ему самому показалось идиотским.
– И какой, по-твоему, срок должна я выдержать, прежде чем смогу заняться с тобой любовью? Неделю? Месяц? Год? – Она решительно обогнула письменный стол и стала перед Рэнди таким образом, что они оказались лицом к лицу, грудью к груди и бедрами к бедрам. Сделано это было с явным намерением дать ему понять, как сильно их тянет друг к другу.
Как будто он этого не знает!
Гнев и решительность Джейн сильно возбуждали Рэнди, и он понимал: нужно как можно скорее что-то предпринять, иначе ему не устоять перед соблазном. Однако, как только он попытался отступить на шаг с целью проложить между собой и Джейн спасительное пространство, та ухватилась за футболку на его груди и удержала на месте.
– Я так хочу тебя, что это вызывает у меня физическую боль, – прошептала она. – Перестань обращаться со мной как с хрустальным сосудом. Обещаю, я не разобьюсь на мелкие осколки.
Избегая прикасаться к Джейн, Рэнди уперся ладонями в край стола по обеим сторонам ее бедер. В его горле заклокотал хриплый стон, однако он напомнил себе о необходимости держать дистанцию.
– Джейн…
– Не говори мне «нет»! – взмолилась она, охваченная трепетом. – Я хочу заняться с тобой любовью! Возможно, я и потеряла часть памяти, но не страсть к тебе. Сейчас она сильнее, чем когда бы то ни было.
Рэнди зажмурился, балансируя словно на краю пропасти. Слова, произнесенные Джейн, были столь искренни и свидетельствовали о таких сильных чувствах, что он поневоле сообразил: полгода она лишь делала вид, что безразлична к нему. На самом же деле Джейн страстно желает его. Она просто не помнит, что держалась с Рэнди прохладно, и потому не стесняется демонстрировать истинные эмоции.
Джейн восприняла молчание Рэнди как знак согласия. Она вытащила майку из джинсов Рэнди, быстренько стянула через голову и бросила на пол. Затем прижала ладони к обнажившемуся торсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19