Ustas Smartlib; Readcheck by Marina_Ch
«Общага-на-Крови»: Азбука-классика; С-Петербург; 2006
ISBN 5-352-01803-2
Аннотация
Роман «Общага-на-Крови» Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», публикуется впервые. История одной студенческой общаги, на много лет ставшей домом для персонажей этого миниатюрного эпоса, — подлинная жемчужина современной молодежной прозы. Главный герой романа — студент по прозвищу Отличник, его друзья и враги населяют микрокосм студенческой общаги. Здесь, как в сердце мироздания, происходит все то, из чего состоит человеческая жизнь: обитатели общаги пьют вино и пишут стихи, дерутся и играют на гитаре, враждуют с комендантшей Ольгой Ботовой и ее полууголовным мужем Ренатом, ненавидят и любят друг друга со всем максимализмом юности, так отчаянно, словно остальной Вселенной для них не существует…
Страсть и предательство, слезы и кровь — все это крепко-накрепко связало героев А. Иванова, и даже смерть не способна разорвать этот заколдованный круг… Блистательное чувство юмора, тонкий психологизм, отточенный стиль — все это в очередной раз убедительно подтверждает характеристику, данную в журнале «Афиша» критиком Львом Данилкиным: «Иванов — золотовалютные резервы русской литературы».
Иванов Алексей — Общага-на-Крови
ПРОЛОГ
Они квасили всю ночь, день спали, а вечером сели опохмеляться. Естественно, пивом. Их было человек десять — парни и девушки, все из общаги. Пиво принесли в автомобильной канистре и наливали в чайник, а уж из чайника, по потребности, разливали в стаканы.
Пиво легко проваливалось из горла в желудок и дальше, в мочевой пузырь. Время от времени кто-нибудь вставал и под развеселые комментарии остающихся отправлялся в туалет. В своем блоке туалет почему-то постоянно был занят, и приходилось бегать через коридор в блок напротив.
— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о закрытом туалете, — сказал самый остроумный после того, как в первый раз не попал в искомое место.
Когда он не смог пробиться туда же во второй раз, он уже не упражнялся в остроумии, а с досадой выключил свет.
Когда он вышел в третий раз, то обнаружил, что свет по-прежнему не горит, а туалет по-прежнему заперт изнутри.
— Эй, ты спишь, что ли? — постучав, осторожно спросил он.
Ему не ответили. Он еще постучал. Все равно не ответили.
— Я дверь вышибу, — предупредил он. В туалете хранили молчание.
Тогда он саданул в хлипкую дверь плечом и с первого же раза вывернул хлипкий шпингалет. Дверь отскочила сантиметров на двадцать и уткнулась во что-то мягкое. В темноте ничего не было видно. Взломщик, не отводя взгляда от темной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щелкнул.
Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука. На ее сгибе еще шевелилась живая кровь.
Взломщик осторожно прикрыл дверь, зачем-то погасил свет и прошел в свою комнату.
— Так, — хрипло сказал он развеселой компании. — Все сматываемся. Мужики, прячьте бутылки. Вовка, звони в «скорую». В сортире — самоубийца.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Так в их дверь не стучал никто, кроме Лели. Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе. Но Отличник услышал его и окончательно проснулся.
Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и темный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стер с их поверхности обычный их вкус — хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лели, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек.
Леля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышался шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Леля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли:
— Не открывают?
— Спят, — тихо, таинственно ответила Леля.
— Интересно, чем они ночью занимались? — И Нелли без стука решительно распахнула дверь.
Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьев, шарканье шагов, подвывание и шелест далекого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперед как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину.
Нелли вошла в комнату и твердо остановилась посередине. Леля, сделав страшные глаза, спряталась у нее за спиной. Отличник рассматривал их сквозь туман ресниц. Нелли была одета для института, а Леля в халате, который ей был велик и вечно сваливался у нее то с одного плеча, то с другого, как спящий кавалерист с лошади.
— Вы что, сдохли, что ли, уроды? — свирепо предположила Нелли. — Подъем!
С кровати Игоря донесся печальный стон.
— Доброе утро, красавицы, — сонно сказал Игорь.
— Опять всю ночь по бабам таскался? — напрямую спросила у него Нелли.
— Господь с тобой, радость моя, — сладко произнес Игорь, прикрывая глаза от солнца ладонью. — Учебники, учебники…
— Знаем мы твои учебники, — грозно и туманно заявила Нелли. — Лучше бы не сочинял, старый пес, а сигарет дал.
— А в буфете их приобрести невозможно?
— Ты такой жадный, Игорек!.. — с ужасом ахнула Леля.
— Вон лежат на стуле, — не меняя позы, указал Игорь.
Нелли взяла со стула открытую коробку, посмотрела и сказала:
— Подлец! Тут пусто!
— Как — пусто? — удивился Игорь. — На момент моего погружения в сон там содержалось не менее пяти штук.
— Их, наверное, Ванечка выкурил, — предположила Леля.
— Я Ивана, видимо, вскоре ударю бутылкой по голове, — задумчиво произнес Игорь. — Посмотри тогда, радость моя, в моей тумбочке, внизу.
— Больно мне охота в твоих грязных подштанниках рыться.
— В таком случае не смотри, — спокойно согласился Игорь.
Нелли присела и открыла дверцу его тумбочки. Фыркая и шипя, она побренчала дезодорантами Игоря и сообщила:
— Подлец! Тут их тоже нет!
— Так, — глубокомысленно подвел итог Игорь. — Тогда, радость моя, посмотри в кармане у Ивана. Больше сигаретам деться некуда.
Ванька спал одетым поверх одеяла лицом к стене. Нелли, скорчив гримасу отвращения, подошла к нему и запустила руку в карман его джинсов.
— Не спутай карман с ширинкой, — предостерег Игорь.
— Всю жизнь не путала и вдруг спутаю… — проворчала Нелли.
— Только без рук, гады… — во сне пробормотал Ванька.
Когда Нелли, добыв сигареты, с презрением удалилась, Леля крадучись направилась к Ваньке. Встав на цыпочки, она осторожно заглянула ему в лицо и ласково погладила по плечу.
— Ва-анечка, — тихо позвала она. — Ва-ня… Просыпайся.
— Хрен вам, — буркнул Ванька.
Леля печально вздохнула и посмотрела на Игоря.
— Игорек, а ты спишь? — шепотом спросила она.
— К сожалению, еще нет, — официально ответил Игорь.
— Пойдем к нам чай пить.
— Знаешь, радость моя, я бы лучше отдал предпочтение сну.
Леля опять вздохнула и отправилась к Отличнику. Она присела на край его койки, положила руки ему на грудь и, наклонившись, потянулась к нему губами. Они мелко поцеловались несколько раз. Отличнику было приятно чувствовать мягкие Лелины губы.
— Приходи, Отличничек, к нам чай пить, — прошептала Леля.
— А ты мне купишь коржик с зубчиками?
— А ты обещай, что придешь, тогда куплю.
— Обещаю.
— Дай честное-пречестное, самое верное слово.
— Лопни моя прорва, — смеясь, поклялся Отличник.
Отличник постучался и вошел в комнату номер двести двенадцать. Леля сидела у стола и, обернув ладонь полотенцем, разливала по стаканам заварку из маленького пузатого чайника, похожего на игрушечного слона. Нелли с ногами забралась на подоконник и курила — она любила курить, сидя на подоконнике. В окне за ее плечом Отличник увидел угол стены общаги, сложенный из желтого, как вечность, кирпича. Угол уходил по резкой вертикали вверх и вниз, за урезы окна. На каждом кирпиче солнечный свет играл, как мелкая вода на голышах переката. Вдалеке, за дорогой, за троллейбусной остановкой, за больничным парком, за мостом, растворяясь в утренней майской лучезарности, плавали призрачные розовые многоэтажки заречного района.
— Садись на Нелечкин стул, — пригласила Отличника Леля.
Золотой дым сигареты смешивался с майским золотом солнца, и Нелли выглядела как светило во время затмения — темный силуэт, испускающий сияние.
— Какая ты красивая, Нелли, — усаживаясь, сказал Отличник.
— Кто тебе это сказал? — не сразу спросила Нелли.
— Никто. Я сам вижу.
— Ты не можешь этого понимать, потому что ты юн и, следовательно, глуп, — безапелляционно заявила Нелли.
— Опять ты, Нелечка, обижаешь Отличника, — укорила ее Леля. — Я тебе, Отличничек, купила коржиков, какие ты просил…
— Спасибо, Леля, — сказал Отличник, взял коржик и стал сгрызать с него зубчики.
— Я не обижаю его, — возразила Нелли, пуская дым. — Я приучаю его трезво глядеть на мир и избавляться от инфантильных иллюзий.
— При чем тут инфантильные иллюзии? — улыбнулся Отличник.
— Ты в этом ничего не можешь понимать, потому что ты маленький мальчишка. Сознайся, кто тебя подучил так сказать.
— Не слушай ее, Отличничек, — посоветовала Леля, расставляя стаканы двумя пальцами. — Она бешеная.
— Сам я это понял и сказал просто так! — не унялся Отличник.
Нелли подумала и напрямик спросила:
— И чего тебе от меня надо?
— Ничего, — пожал плечами Отличник.
— Значит, ты в чем-то провинился, — убежденно изрекла Нелли.
Она спустила ноги, спрыгнула на пол и ловко швырнула окурок в форточку. Одернув юбку, она деловито уселась Отличнику на колени и по-хозяйски обняла его за шею.
— Я тоже так хочу, — завистливо сказала Леля.
— Тебе нельзя, Лелька, потому что ты старая и толстая.
— Ты сама, Нелечка, старая и толстая, — обиженно сказала Леля и стала дуть в стакан. — Даже старее и толще, чем я.
Нелли провела ладонью по лбу Отличника, взбив ему волосы, и задумчиво посмотрела ему в глаза.
— Отличник, — велела она, — скажи честно: ты меня любишь?
— Конечно люблю, — серьезно ответил Отличник.
— А как я могу узнать, правда ли это?
— Поверить, — подумав, сказал Отличник.
— Нет… — недоверчиво сказала Нелли. — Таких уже не бывает.
— Он же есть, — улыбнувшись, возразила Леля.
— А кого ты больше любишь, меня или Лельку?
— Это глупый вопрос, Неля.
— Давай поженимся, а? — внезапно предложила Нелли.
— Мы и так всегда будем вместе, — уверенно возразил Отличник.
— Нет. Всего-то через год и я, и эта корова, и Симаков с Каминским получим дипломы и разъедемся, а ты будешь учиться здесь еще три года.
— Но вы будете ездить в гости ко мне, а я — к вам.
— Чепуха. Мы все забудем друг друга. А так я буду тебя любить и дальше.
— А как же Игорь, Неломка? — ехидно спросила Леля.
— С ним я буду изменять Отличнику.
— Может, Нелечка, тогда лучше выйти замуж за Игоря и изменять ему с Отличником?
— Нет, — поразмыслив, не согласилась Нелли. — Отличник на такое не пойдет.
— Неля, ты бы сменила тему, — предложил Отличник.
Нелли закрыла ему рот ладонью.
— Отличник! — официально заявила она. — Заткнись и слушай. Я — женщина, которая старше и умнее тебя во много раз. Я буду учить тебя жить, чтобы ты не погиб. А ты будешь делать все, как я скажу.
— Нам, Нелечка, нельзя учить Отличника, — возразила Леля. — Мы развращенные, а он чистый.
— Ну… Леля… — весь поджался и скривился Отличник.
Нелли захохотала, схватила Отличника за щеки и поцеловала.
— Скажи, Отличник, — весело предложила она, — ты что, и вправду веришь, что мы хорошие?
— Дура ты, Караванова! — яростно стирая помаду, сказал красный Отличник. — Убирайся давай с моих колен!..
— Ну чего в нас хорошего? — допытывалась Нелли.
— Отстань!
— Я знаю: ты понимаешь, что каждому из нас кажется, будто в нем есть что-то хорошее и важное для всех. Но неужели ты веришь, что так на самом деле?
— Знаешь, как ты мне надоела? — с досадой сказал Отличник. — Шла бы поскорей на свою консультацию, а то опять выгонят за опоздание.
— А может, и вправду есть?.. — робко предположила Леля.
— Просто он один в это верит, вот ты в него и влюбилась.
— Ну какая же ты противная, Нелечка!.. — сконфузилась Леля.
— Тс-с-с!.. Тихо! — вдруг шепотом закричал Отличник. — Тихо вы!.. Кажется, Ботва пришла!
Все разом замолчали. В блоке кто-то стучал в чью-то дверь. Леля потихоньку приоткрыла свою дверь и глянула в щелку.
— Ботова к вам… — оглянувшись, прошептала она Отличнику.
Ольга Васильевна Ботова была комендантом общежития. Кличка у нее была Ботва. Маленькая, толстая, дряблая, с близко поставленными глазами, неизменно одетая в синий тренировочный костюм, она и вправду чем-то напоминала ботву — завядшую, бесформенной кучей выброшенную за ненужностью.
Уверенным шагом она вошла в блок и забарабанила в дверь двести четырнадцатой комнаты, где жили Отличник, Игорь и Ванька.
В блоке было четыре комнаты, объединенные узким П-образным коридорчиком. Здесь находились умывалка и туалет. Стены были покрашены глухо-сизой, пластилиновой краской. Они словно бы покрылись гусиной кожей от того, что краска была с мусором и плохо размешана. Дурно оструганные косяки словно зудели махрами задравшейся, нерасчесанной древесины. Пол покрывала желто-оранжевая банная плитка.
Постучав, Ботова сразу открыла дверь и вошла.
— … и еще спите! — донесся до двести двенадцатой ее громкий голос.
1 2 3 4 5