И
все это Кезия наврала про мою посуду. Я не хуже чем они умею вести
хозяйство.
- В том-то и дело, - успокоил я Линду.
Она смотрела на телегу, стоявшую за моей спиной.
- И это все ты даришь нам? Ты так добр, Филипп. Не знаю, что бы мы
делали без тебя. Иногда я думаю... Ну зайди же в дом.
Я зашел в пустую квадратную комнату. И только по большой миске Линды
было видно, кто здесь хозяйка. Это была обычная коричневая посудина для
печенья. Она стояла в углу, наполненная красными ягодами, рдевшими на фоне
деревянной стены.
- Красиво, не так ли? Я вчера собрала их. - Линда посмотрела в
направлении моего взгляда. - Я хотела сегодня посадить свои кусты, но
земля такая твердая, а я... ну понимаешь...
Мне было бы проще всего поручить эту работу Майку или Энди, но я с
готовностью предложил:
- Я сам это сделаю. Мне действительно хотелось бы посадить их. У меня
к этим растениям появилось нечто вроде отеческого чувства.
- Но ты ведь не можешь копать, Филипп, - поспешно возразила Линда.
- Откуда тебе знать, что я могу, чего не могу. Где лопата?
И действительно копать оказалось для меня делом практически
невозможным. Больной ногой я не мог воткнуть в землю лопату, равно как и
не удавалось устоять на своей железной подкове, нажимая на нее другой
ногой. Но при помощи ножа, рук и наконечника лопаты мне удалось вырыть
углубление, достаточное, чтобы посадить куст розы. Линда подошла и
остановилась чуть позади меня, подсказывая, где лучше располагать кусты. Я
копошился в земле, разравнивая поверхность ладонями рук. Мы воображали,
что хороним Кезию, и смеялись над этими своими фантазиям. Я же мечтал о
том, как зацветут кусты, доставляя радость и наслаждение женщине, которую
я люблю всей душой. И в этом цветении, в этом счастье будет частичка меня
самого. В этот момент у дома появился Эли - весь взмокший, задыхающийся от
быстрой ходьбы. Я вскочил и отряхнул землю с колен.
- Ну что, нашел? - спросил я, хотя заранее знал ответ.
Эли отрицательно покачал головой и поникшим голосом начал
рассказывать:
- Я шел по следу до самого леса, но там столько опавшей листвы. Я
обошел весь лес. Я свистел и кричал. Хорошие были животные. Особенно
Мэгги. Всегда откликались на свист. Не думаешь ли ты, что это проделки
Кезии? Увела их в лес, запутала следы, потом вывела с другого конца -
просто, чтобы поволновать меня.
- С нее станется. Но скоро все выяснится. Помоги-ка мне разгрузить
воз и пойдем поищем Кезию.
Кезии не было в бараке, но каждая встреченная нами женщина считала
своим долгом сообщить, что Кезия большую часть времени проводит у Прохода.
И мы направились туда по дороге, приведшей нас в Зион. Файнеас и сыновья
хлопотали возле постройки, которая была уже наполовину завершена. Они
стояли позади дома, где предполагалось расположить двор и загон для скота.
Магитабель Пикл стирала, а Кезия бранила ее за то, что белье недостаточно
белое. Эли спросил Кезию, что ей известно о лошадях.
- Так что, - ядовито прошипела она. - Выходит, я украла то, что по
праву принадлежит мне? - за этим сразу же последовала вульгарная брань и
обвинения в адрес Эли - он якобы обманным путем пытается выманить у нее
собственность. - Очень умно, - злопыхала она. - Мне очень жаль, мистер
Оленшоу, что вы, не захотели принять справедливое решение в мою пользу,
зато охотно поддерживаете бесчестный поступок моего брата. Ну, ладно,
сегодня я украла собственных лошадей. Дальше что? Голос ее скрипел как
несмазанная телега, раздражая слух. Да поможет Бог Файнеасу Пиклу, да
поможет Бог бедным девочкам. Я ткнул локтем в бок Эли, сидевшему рядом со
мной на скамье телеги с несчастным, растерянным видом, и одними губами
прошептал:
- А где твои собственные тридцать фунтов? Они-то были твоими?
Бородатое лицо его осветилось, под густыми бровями озорно зажглись
серые глаза, которые тут же обрели обычное серьезное выражение.
- Я обвиняю тебя в краже МОИХ лошадей. Они стоили тридцать фунтов
моих собственных сбережений. Да, именно, тридцать я на них и потратил.
Остальное свое барахло можешь забирать хоть сейчас. Пока, Кезия.
Я дернул поводья, и телега медленно тронулась. Кезия сделала
несколько шагов вслед за нами, продолжая злорадно пришептывать:
- Так ты потерял их, не так ли? - Со своим скрипучим смехом она
вернулась к дому, откуда снова донеслось ее ворчание: - Больше работай
руками, да поменьше трать мыла.
- Это ты ловко придумал с тридцатью фунтами, но все равно это не
оправдание, чтобы упоминать имя Всевышнего всуе.
У меня при этом чуть было не вырвалось "О Боже!", но я быстро
поправился: "А, брось!" и, щелкнув поводьями, подумал: "Бедняжка Линда, и
она прожила с этими двумя столько времени без всякой отдушины!".

Дни мчались быстро. Я подготовил лес для постройки собственного дома
и начал сушить его. По соседству то и дело вырастали небольшие домишки.
Пикл женился на Кезии, Тим Денди взял в жены Марту. В один из декабрьских
дней Линда с помощью Майка и нескольких добрых женщин благополучно
произвела на свет двух мальчиков-близнецов. Это было большое событие,
всколыхнувшее наше селение. О нем много говорили, поминая сыновей Громов,
что побудило Эли окрестить новорожденных Джеймсом и Джоном. Многие
цитировали строки Писания, благословлявшие многодетные семьи. Я старался
не принимать все это близко к сердцу, но, когда весной Ральф подстрелил
большого медведя, попросил его отделать шкуру, которую затем и отнес
Линде.
- Это для твоих негодников, пусть ползают, - небрежно пробормотал я.
- О, Филипп, они такие милые. Ты же еще ни разу не видел их. Как они
прелестны. Войди, взгляни на них.
- Нет у меня времени, чтобы любоваться младенцами, - с напускной
серьезностью отказался я.
- Ладно.
Линда взяла в охапку блестящую шкуру и улыбнулась. При этом все ее
существо так светилось любовью и нежностью, что острая боль внезапно
пронзила мое сердце.
- Мне так хочется отблагодарить тебя, Филипп.
- Это вполне в твоих силах, - ответил я не задумываясь. - Ты ведь
можешь надеть свое малиновое платье на одно из субботних собраний? Я не
переношу это твое мрачное одеяние, будто ты вечно на похоронах. Если ты
наденешь свой наряд, я подарю тебе к нему меховую накидку. У Ральфа много
хороших шкур.
Лицо ее озарилось, но лишь на короткое мгновенье.
- Действительно, как это было бы замечательно. Но я не посмею.
Пшеница сгниет в земле или начнется мор скота, стоит мне только осмелится
сделать что-то подобное.
- Да уж, - мрачно проговорил я. - Есть много разновидностей мора
скота.
Она так и не надела свое малиновое платье. Никто из женщин не носил
цветных нарядов. И, наверняка, именно по этой причине урожай выдался
замечательным, а у свиней вместо мора появились выводки замечательных
здоровых визжащих поросят. Гарри Райт, безземельный член нашего общества,
который женился на Ханне Крейн, отделился от своего тестя и построил
мельницу как раз у входа в долину, где течение реки было особенно сильным.
И хотя большую часть года место было достаточно уединенным и безлюдным,
после сбора урожая Ханна могла наслаждаться общением больше, чем любая
другая женщина нашего селения. Свистуны, Майк, Энди и я были единственными
оставшимися в бараке, большая часть которого теперь использовалась как
место собраний.
После сбора урожая я приступил к строительству дома. Свистуны как-то
незаметно привязались ко мне. Джейк Крейн, старший из квакерских сыновей
начал было проявлять внимание к Джудит, и я уж было подумал, что молодые
люди поженятся. Но цыганка четко дала понять всем, включая самого беднягу
парня, что ничего подобного она в виду не имеет. Я предложил всем троим
построить отдельное жилище, и даже хотел одолжить им все необходимое для
ведения хозяйства, но ни Ральф, ни Саймон, казалось, не обрадовались этому
предложению. Они заверяли меня, что ничего не смыслят в земледелии, и сама
мысль о том, чтобы нести ответственность, даже перед собой, за состояние
какого-то клочка земли наводила на них смертельную тоску. Они были бы
намного счастливее, если могли бы жить у меня на кухне, оказывать мне
помощь, и когда им того захочется, чувствовать себя свободными, чтоб
побродить по лесу в очередном своем приступе бродяжничества. Джудит
спокойно заметила, что за хозяйством кто-то должен присматривать после
завершения строительства дома. И поскольку запасов у меня было достаточно,
и вся эта компания была мне по душе да и все шестеро прекрасно уживались
друг с другом, я отказался от дальнейших попыток подстегнуть их
честолюбие, и, собрав урожай, мы приступили к сооружению общего дома.
Должен признать, что я очень придирчиво относился к строительству.
Мне не хотелось иметь лачугу, которая через несколько месяцев покосится и
будет зиять дырами. Лес для дома был заготовлен прошлой осенью, он
выдержал сезон осенних дождей и хорошо просушился на летнем солнцепеке.
Нижний этаж соединялся с верхним лестницей, и, так как нас было
шестеро, я посчитал, что иногда каждому из нас будет полезно ненадолго
уединяться. Также мне хотелось иметь несколько лишних комнат, поскольку в
то время мы жили на самом краю необжитой земли, а я верил в то, что
наступит час, когда через Зион пройдут такие же отважные путешественники,
как мы, и будут нуждаться в нашем гостеприимстве. Темными вечерами второй
зимы нашего пребывания в Зионе мы с Ральфом наносили последние штрихи -
отделывали гостиную, украшали трубу, вставляли в дверь огромные
саффолкские замки, и - что было еще более забавно для нашего крошечного
самодеятельного городка - изготовляли внушительный молоток на входную
дверь, который был настоящим произведением искусства из дерева, толщиной в
четыре дюйма.
В законченном виде строение выглядело весьма солидно и органично
будто само выросло на этом месте.

Как только мы въехали в новый дом и не успели еще даже расставить
мебель, Ральф обратился ко мне с просьбой одолжить ему пару лошадей для
поездки в Салем. Нужно было привезти кое-какие вещи для всего селения,
кроме того, он хотел продать свои шкуры.
- Что, опять зуд в ногах? - пошутил я.
- Да, - сказал он, осклабившись. - И надо бы еще подзаработать. Да и
Саймон отвлечется от своих неприятностей. Он просто сам не свой после
того, как Пиклы застращали его.
- Застращали? Почему это?
- Все из-за Магитабель, хозяин. Он влюбился в девушку, но ее родня не
переносит цыган. Только ничего об этом Саймону не говорите. Это так задело
его.
- Не могу понять, Крейны были бы рады выдать Джейка за Джудит, а
Марта Пикл и Ханна Крейн вышли замуж за молодых людей, которые нисколько
не богаче и не лучше, чем Саймон. Может, мне поговорить с мистером
Крейном?
- Ради Бога, хозяин. Только не это! - в голосе его послышалась
настоящая тревога. - Видите ли, один-два раза она выскользнула из дома,
чтобы встретиться с ним. Мы, цыгане, не обхаживаем наших девушек
где-нибудь в углу кухни, как это принято у вас. Недавно Марк Пикл выследил
их. Он поднял такой шум! Пиклы пригрозили, что, если Саймон кому-то
проболтается о слабости их сестры, они заставят его горько пожалеть об
этом. Не думаю, что Саймон испугался, мы с ним могли бы уложить хоть сто
таких Пиклов, но он не хочет причинять горе девице. Итак, он пока оставил
все это, и никому ни слова не сказал, только мне. Но сам себя съедает.
Вот, что я знаю наверняка. Поэтому поездка в Салем...
- Ладно, бери лошадей. Надеюсь, ты вернешь их. А то опять увидишь
какой-то корабль в Салемской бухте и захочешь узнать, куда он
отправляется.
- Все-то вы помните, хозяин, - рассмеялся цыган нисколько не
смутившись. - Но даже если бы я и захотел уехать, Саймон-то ни за что не
согласится. Так он к ней привязался. Он хочет переждать, пока все
поуляжется, понаблюдать за ней. И если она действительно хочет выйти за
него, он украдет ее и женится.
- А вот тут-то слово будет за мистером Томасом, - возразил я.
- Это все пустяки. Я сам могу обвенчать их. Я глава здешнего
цыганского общества. - В голосе Ральфа звучала уверенность, граничащая с
самодовольством.
- А, ну тогда ладно. Но, наверняка, до этого не дойдет. Если Пиклы
убедятся, что у Саймона серьезные намерения, отпадет всякая необходимость
в твоих услугах.
- Что вы хотите этим сказать?
- Я имею в виду, вызывать ветер, заклинать жилище или выполнять
обязанности священника.
- Можете смеяться, но ветер я действительно вызвал. А что до
заклинания дома, то все знают об этом. И меня всякий раз вызывали, когда
начинали строительство. Вот увидите, дом будет стоять прочно и долго. Вы
будете жить счастливо в нем. Ни под одной крышей вы бы не чувствовали себя
так хорошо.
Заклинание, о котором шла речь, было цыганским суеверием, и я
неохотно, но все-таки согласился на этот обряд. Когда мы разметили
площадку для фундамента, и Энди уже занес лопату, чтобы воткнуть ее в
землю, Ральф схватил его за руку, вырвал инструмент, осторожно отмеряя
шаги, прошел к центру участка. Он четыре раза вонзил лопату в землю и
вытащил прямоугольный кусок торфа.
- Земля эта имеет четыре угла, таким будет дом, стоящий на ней. Земля
сия богата, и богато будет жилице, стоящее на ней. Здравие, счастье,
изобилие и долгие годы да поселятся в этом доме.
- Вспомнив это, я спросил:
- А ты не можешь заколдовать сердца Пиклов? - Магитабель слишком
хороший работник - в доме, на поле. Мои чары не для таких упорных, -
ответил он, будто втолковывая обычную истину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40