Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определённое существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.
Однако каким же образом в рамках божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации и как рождается конечное, остаётся без объяснения. Для Спинозы всякое определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно позитивное существо такова, что не подлежит определению, иначе говоря, "отрицанию".
Это одна из самых сложных апорий системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей, но которую необходимо показать для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.
Глава 3 Мир как математическая система
"Этика", Спинозы построена в манере Евклидовых "Начал", т. е. акцентирует внимание на дефинициях, аксиомах, суждениях, доказательствах, схолиях (пояснениях). Речь идёт о дедуктивно-геометрическом методе, примененном Декартом и высоко ценимом Гоббсом; однако Спиноза придает ему особое значение. Почему он выбрал именно этот метод толкования о высшей реальности, т. е. о предметах, для коих математические методы могут показаться неадекватными и слишком узкими? Этот вопрос, задают себе все комментаторы. При всей своей видимой ясности данный метод часто не раскрывает, а скрывает сокровенные мотивы Спинозы, и кое-кто может отбросить проблему без решения, избавившись от строгой научности, а затем пространно обсуждать её в затяжной дискуссии. Опрометчивое решение, поскольку выбор Спинозы основан не на одной мотивации, а на многих.
Итак, нам ясно, против чего протестовал Спиноза, используя как орудие геометрический метод. Он стремился отвергнуть: а) свойственный многим схоластам абстрактный метод построения силлогизмов; б) правила риторики, присущие эпохе Возрождения; в) чрезмерно многословный (раввинский) метод изложения.
Стиль Декарта и вообще вкус к научным методам XVII в. вдохновлял философа, поэтому Спиноза построил свою систему в виде математической системы. Более того, философ и мир представлял в виде математической системы, и вот почему.
Под Богом Спиноза понимает субстанцию с её бесконечными атрибутами; мир, напротив, состоит из модусов, бесконечных и конечных. Однако одни без других существовать не могут, следовательно, всё неизбежно детерминировано природой Бога, ничто не существует случайно, и мир является необходимым "следствием" Бога.
Спиноза называет Бога также "natura naturans" - "порождающей природой", а мир - "natura naturata" - "порожденной природой"; "порождающая природа " - это причина, а "порожденная природа" - следствие этой причины, которое, однако содержит причину внутри себя. Можно сказать, что причина имманентна по отношению к объекту, так же как и объект, в свою очередь, имманентен по отношению к своей причине, по принципу "все - в Боге".
Но вот точное пояснение Спинозы по данной теме: под "natura naturans" нам должно понимать то, что существует само в себе и представляется само через себя, иными словами, такие атрибуты субстанции, которые выражают вечную и бесконечную сущность, Бога, поскольку Он рассматривается как свободная причина (свободная в том смысле, что зависит только от собственной природы). "Под "natura naturata" я понимаю всё, что следует из необходимости природы Бога, либо любого из Его атрибутов, как находящееся в Боге и без Бога неспособное ни существовать, ни быть воспринятым".
Сейчас мы можем понять, почему Спиноза не приписывал Богу разум, волю, любовь. Бог есть субстанция, в то время как разум, воля и любовь являются "модусами " абсолютного мышления (представляющего собой атрибут). Поэтому как бы ни понимались "модусы" - "бесконечные" или "конечные" - они принадлежат к natura naturata, к миру. Следовательно, нельзя сказать, что Бог задумал сотворение мира разумом, что Он желал его создания в результате свободного выбора или сотворил его из любви, ибо все это "апостериорно" (из опыта, на основании опыта) Богу и от Него происходит. И приписывать эти свойства Богу означало бы путать порождающую природу с порожденной.
Когда говорят об известном высказывании Спинозы: "Deus sive natura" (Бог, или природа), следует понимать: "Deus sive Natura naturans" (Бог, или творящая природа). "Natura naturans" не трансцендентная (нечто, превосходящее всякое бытие), а имманентная причина, и поскольку ничего вне Бога не существует, так как все находится в Нём, то концепцию Спинозы, без всякого сомнения, можно назвать "пантеистической".
Античная концепция идеального мира приобретает у Спинозы новое и необычное значение, единственное в своем роде. Действительно, "идеи" и "соответствующие вещи" не связаны между собой отношениями типа "образец-копия" и "причина-следствие". Бог не создает вещи по образцу собственных идей, вовсе не творит мир в традиционном значении, - мир истекает из Него. С другой стороны, наши идеи не являются результатом воздействия тел.
Тем не менее, метод и способы, применяемые Спинозой в "Этике", нельзя считать чем-то формальным, напротив, связи, объясняющие реальность, как её понимает Спиноза, являются выражением некой абсолютной рациональной необходимости. Будь то Бог (или субстанция), либо треугольник, все рассматривается с такой же точностью, с какой решаются теоремы: они "действуют" строго по правилам, иначе быть не может. Следовательно, если все, включая Бога, гипотетически можно "доказать" с такой же абсолютной строгостью, то евклидов метод оказывается наиболее адекватным.
Кроме того, метод дает преимущество неэмоционального толкования предмета, обеспечивая беспристрастную объективность, свободную от иррациональных и алогичных искажений, что в большой степени благоприятствовало воплощению идеала: увидеть самому и заставить других видеть то, что выше страстей, смеха и слез, в свете чистого разума. Этот идеал точно выражен в следующей максиме: "Nec riderе, пес lugere, neque detestari, sed intelligerе" ("He смеяться, не плакать и не отворачиваться, но понимать").
Глава 4. Антропология Спинозы
Учение о человеке или антропология не случайно приобретает в философии Спинозы центральное значение. Особое положение философского учения о человеке XVII в. объясняется несомненной приверженностью великих мыслителей той эпохи гуманистическим ценностям. Осмысление философии - даже тех её разделов, которые непосредственно не касаются человека, - неизменно приобретает у философов XVII в. также и нравственный характер. Забота о человеке, о "правильной" жизненной ориентации заключена в самом фундаменте научного познания и философствования. Служению человеческому здоровью, счастью, благополучию, разуму подчинено познание законов природного универсума, в особенности закономерностей, управляющих самой человеческой жизнью. Учение о человеке в гуманистически задуманном комплексе философских исследований как бы скрепляет единой целью весь свод философских знаний.
Учение о человеке, как считает Спиноза, должно помочь людям открыть такую "человеческую природу", которая свойственна всем людям. К выполнению благородной цели, "а именно к тому, чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству", Спиноза и стремится направить все науки, начиная от механики, медицины и кончая моральной философией и учением о воспитании детей. Для этого необходимы не только науки. Следует, согласно Спинозе "образовать такое общество, какое желательно, чтобы как можно более многие, как можно легче и вернее пришли к этому". Итак, у Спинозы философия благодаря учению о человеке концентрируется вокруг блага человека, его нравственного обновления и тесно связывается с изменением общества на гуманистических началах.
В антропологии Спинозы одну из важнейших ролей играет понятие свободы. Вопрос о свободе воли, разрабатывающийся в философии прошлого, решается у Спинозы весьма просто: мыслитель отождествляет волю с разумом, а потому отрицает саму необходимость вести длинные и запутанные рассуждения о свободе воли. Да и вообще абстрактные "лозунги", касающиеся свободы, сколь бы они ни казались Спинозе привлекательными, интересуют его меньше, чем тщательная работа - уже в рамках философии человека, общества, политики над более конкретными аспектами проблемы свободы. Это вполне "позитивное" изучение того, как в рамках существующих социальных условий и политических систем может быть достигнута пусть минимальная, но так необходимая человеку свобода. Но следует понимать, что термин "свобода", с другой стороны, приобретает конкретный, частный, специфический смысл: речь идёт о свободе слова, печати, о формальной законодательной свободе, о свободе мысли от церковно-идеологической цензуры и т. д. Иными словами здесь говорится о тех свободах, которые впоследствии получат название демократических. Философы XVII в., как правило, констатируют, что в существующих государствах все эти свободы попираются. Руководствуясь гуманистическими идеалами и желаниями хоть что-нибудь сделать для своего современника, Бэкон, Гоббс, Спиноза предлагают правителям "максимально разумные" (основанные на свободе) правила управления своими подданными и требуют от них соблюдать такие правила. В этой части своих социально-политических концепций мыслители данной эпохи говорят о том, как должна быть в соответствии с соображениями здравого смысла и гуманности организована государственная власть. Характерный образец такого способа рассуждения о свободе дает Спиноза.
Развитие разума, по мысли Спинозы, есть одновременно обеспечение свободы. Из этого теоретического постулата вытекает важнейшее политическое требование: "В свободном государстве каждому можно думать то, что он хочет, и говорить то, что он думает. Тирания одного лица несовместима со свободой, разумом и благополучием большинства. Между прочим, "Богословско-политический трактат" Спинозы имеет такой примечательный подзаголовок, разъясняющий его, основной замысел - Богословско-политический трактат, содержащий несколько рассуждений, показывающих что свобода философствования не только может быть допущена без вреда благочестию и спокойствию государства, но что она может быть отменена не иначе, как вместе со спокойствием государства и самим благочестием".
Глава 5 Этика и социально-философские идеи
Спиноза разработал своё этическое учение прежде всего с целью решения проблемы существования. В конце второй части "Этики" философ резюмирует моральный аспект своих теорий: "Наконец, остается показать, насколько это учение полезно для жизни:
I. Поскольку мы действуем единственно по воле Бога, будучи частью божественной природы, то чем активнее и совершеннее производимые нами действия, тем лучше мы познаем Бога. Значит, кроме умиротворения, приносимого душе, эта доктрина полезна ещё и тем, что объясняет нам, в чем состоит высшее счастье или блаженство: только в познании Бога, которое побуждает нас совершать действия и поступки, продиктованные любовью и милосердием. Благодаря познанию Бога мы ясно понимаем, как далеки от истинного уважения к добродетели те, кто в ответ на самое низкое рабство ждет от Бога высоких наград и благодеяний, как будто добродетель и служение Богу уже сами по себе не становятся счастьем и высшей свободой.
II. Учение полезно, поскольку учит, каким образом мы должны себя вести по отношению к судьбе или неподвластным нам вещам: ждать, т. е. со стойкостью духа переносить все превратности судьбы, ведь все вытекает из вечного закона Бога с такой же необходимостью, с какой из сущности треугольника следует, что три его угла равны двум прямым.
III. Учение полезно для общественной жизни, потому что отучает нас ненавидеть, презирать, насмехаться, сердиться, завидовать. Помимо этого, она учит каждого довольствоваться немногим своим и помогать ближнему не из-за сострадания, пристрастия или суеверия, а руководствуясь только рассудком, т. е. в соответствии с требованиями времени и обстоятельств.
IV И наконец, это учение объясняет, каким образом надо управлять гражданами, чтобы они не были рабами, а свободно исполняли свой долг".
Воплощение в жизнь морального идеала, берущего начало в вышеописанных метафизических и гносеологических предпосылках, предполагает этапы, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) беспристрастное и трезвое толкование человеческих страстей; 2) переоценка понятий совершенства и несовершенства, добра и зла; 3) прогресс морали, поставленный в связь с познанием; 4) высший идеал человека - любовь к Богу.
Все страсти, пороки и безумства людей Спиноза анализирует при помощи геометрического метода (т. е. когда из точек, линий и плоскостей образуются объёмные тела, а затем выводятся соответствующие теоремы). По своему образу жизни человек не составляет исключения из общего порядка Природы, а подтверждает его. Человеческие страсти обязаны своим происхождением отнюдь не "слабостям" и "недостаткам" индивида и не "бессилию" и "непостоянству" его души (или мыслей), поэтому их не следует ненавидеть и порицать, но необходимо объяснять и понимать, как любую другую реальность Природы. В самом деле, везде и всюду действия Природы равнозначны, следовательно, и способ её изучения во всех проявлениях должен быть единым.
Мыслитель предполагает, что человек движим жизненной силой (impetus), а страсти берут начало из влечения (conatus), устойчиво сохраняющегося в течение неопределённого периода времени; эта склонность сопровождается соответствующей идеей, т. е. в ней участвует сознание. Conatus в умственной сфере называется волей, в телесной - влечением (appetitus). Положительный модус его мы называем удовольствием или радостью (laetitia); противоположное явление мы называем неудовольствием или печалью (tristitia). Из этих двух главных страстей возникают все остальные. В частности, мы называем "любовью" аффект удовольствия а "ненавистью" аффект неудовольствия, с идеей внешней причины.
Аналогичным способом из человеческого сознания Спиноза выводит все страсти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25