Иначе в скором времени понадобится скидка на починку твоих зубов.
Юношеское высокомерие, с которым Джош улыбнулся, и нахальный взмах руки, адресованный недовольному водителю, одновременно позабавили и возмутили Реба. Но, пожалуй, в его годы Реб был таким же дерзким.
Когда Реб знакомился с Джошем, щеки Аманды-Джейн горели от волнения. Однако потом с сияющей улыбкой она настояла, чтобы они зашли в молочный бар на противоположной стороне улицы, просто поболтать.
Реб вызвался принести напитки. В это время Аманда-Джейн пыталась прочитать мысли своего брата. Он провожал рассеянным взглядом пожилого мужчину, направлявшегося к стойке. Есть вещи поважнее… Что происходит у Джошуа в голове? Скорее всего, он поверил, что через несколько недель Аманда-Джейн вступит в неравный брак. А если еще не поверил, то его обязательно нужно в этом убедить. Патриция не должна думать, что в последнюю секунду Аманда-Джейн даст задний ход. Но слишком многим рисковать не хотелось, и девушка решила действовать по ситуации и дождаться, когда брат сам затронет тему ее предстоящего брака.
– Никак не ожидала натолкнуться на тебя, – пролепетала она. – Ты говорил, что собираешься провести недельку с друзьями на островах, понырять с аквалангом.
– Я и собираюсь. Мы уезжаем через два дня.
– Правда? Я надеюсь, ты замечательно проведешь время.
– Да ладно, сестренка, перестань, – поморщившись, сказал он. – Можно подумать, что мои планы на каникулы – самая подходящая тема для разговора. Так, значит, я собираюсь стать дядей и шурином… Похоже, тебя можно поздравить, Аманда-Джейн. Я не думал, что ты способна выкинуть такой фокус.
– Это не фокус, Джош.
– Конечно, – скептически заметил он. – Еще скажи, что у тебя с этим парнем большая любовь.
– Я не понимаю, что тут удивительного?
– Скажем так, – рассмеялся Джошуа, – я не верю, что любовь может быть так слепа. Или глупа. Гораздо более правдоподобным мне кажется то, что это попытка утереть нос моей мамочке. Но я и предположить не мог, что ты так изобретательна.
Аманда-Джейн постаралась изобразить раздражение на своем лице.
– Джош, если ты и впредь собираешься говорить такие вещи, то тебе лучше сейчас уйти. Я не позволю тебе чем-нибудь расстроить Реба.
Джошуа посмотрел на нее сначала с недоверием, потом с беспокойством.
– Расстроить Реба? Сестренка, такие парни, как он, не расстраиваются. Они выходят из себя и разбивают пивные бутылки о головы обидчиков.
– Реб не такой, – выпалила Аманда-Джейн. – И потом, неужели ты думаешь, что я могла бы выйти замуж за хулигана?
– Об этом лучше у тебя спросить. Боюсь, маму удар хватит, когда она узнает об этом счастливом событии.
– Она что, еще не знает?
– Пока нет. – Джош покачал головой. – Но только потому, что она переехала к тете Рэйчел в Мельбурн. Должна вернуться завтра. Готов поспорить, будет так орать, что пена пойдет изо рта.
Должно быть, облегченный вздох Аманды-Джейн Джошуа принял за отчаяние. Он грустно улыбнулся:
– Да ладно, сестренка, неужели ты рассчитывала на понимание с ее стороны? Ты прекрасно знаешь: широты ее взглядов не хватит на то, чтобы смириться с этим. Твоя связь с местным бандитом…
– Моя связь? – Аманда-Джейн сжала кулаки. – Между прочим, я собираюсь за него замуж, Джош. Скоро.
– Ах да, конечно.
– То, как Патриция отнесется к этому, не главное. Главное – мои чувства. И чувства Реба, разумеется, – с подобающей случаю нежностью добавила она. – Кроме того, я бы не сказала, чтобы мы с твоей матерью когда-нибудь были особенно дружны.
Лицо брата напряглось, он опустил глаза.
– Я знаю, мама всегда относилась ко мне лучше, но это ведь не моя вина.
Удивительно, но признание парня заставило Аманду-Джейн почувствовать, что сейчас они с братом ближе друг другу, чем когда–либо за долгие годы. Это ощущение заставило ее на время сбросить маску.
– Я знаю, Джош, – ласково сказала она. – Я ничего не имею против тебя. У нас с твоей матерью были разногласия еще задолго до твоего рождения. Дело в том, – сказала она, стараясь не переходить на сантименты, – что я никогда не ползала у ее ног, исполняя каждую прихоть. Не буду и сейчас. Она не заставит меня отменить свадьбу и уйти от отца моего ребенка.
– Но она будет стараться. Ведь нам с колыбели внушали, что у Воганов безупречная репутация, которую надо поддерживать, а твоя фамилия – Воган.
– До поры до времени. – Она мечтательно улыбнулась.
– Ты хочешь сказать, что действительно влюблена в этого парня?
Аманде-Джейн снова пришлось напрячь фантазию:
– Вспомни, через что я прошла с Энтони. Неужели ты думаешь, что после этого я снова вступлю в брак по какой-нибудь другой причине?
Брат с тоской посмотрел на нее и откинулся в кресле.
– Тогда будь готова к тому, что мама испробует все известные ей способы, пытаясь остановить тебя.
– О, не волнуйся, Джош, – с улыбкой сказала девушка. – Я готова к этому. – «Более того, я рассчитываю на это», – добавила она про себя.
Глава шестая
Реб всегда считал Аманду-Джейн необыкновенно красивой. Но сейчас, когда она загадочно улыбалась брату… Ее глаза были широко раскрыты. У Реба перехватило дыхание: она была ослепительна, почти божественна. Раньше ему казалось, что Эй Джей и Джош не особенно близки, но сегодняшнее появление молодого человека доказало обратное. Мнение Реба о нем значительно улучшилось. Нужно иметь сильный характер, чтобы на глазах у всех сопровождать свою сестру к алтарю, когда твоя мать сбежала из страны, не выдержав позора.
Несмотря на заявления Аманды-Джейн, что утренняя тошнота прошла и теперь с ней все в порядке, Реб видел, что здесь что-то не так. Он предполагал, что теперь она борется с острой предсвадебной лихорадкой и страдает от невозможности помириться или хотя бы увидеться со своей мачехой. Связаться с уехавшим на каникулы братом, чтобы выяснить у него местонахождение Патриции, не представлялось никакой возможности. Все попытки получить какую-либо информацию успешно пресекались друзьями, родственниками и даже семейными адвокатами. Что и говорить, Патриция Воган все предусмотрела и ясно дала понять своей падчерице, как она относится к ее браку.
Лично Ребу было глубоко плевать на то, какого мнения о нем эта женщина. Но все это причиняло массу беспокойства его будущей жене, что в ее положении было крайне нежелательно. Кроме того, его собственная жизнь превратилась в ад. За последнюю неделю настроение Аманды-Джейн менялось, наверное, тысячу раз. То она приходила в ярость, то уходила в себя. В любое время дня и ночи она могла сорваться с места, сесть в свою машину и уехать в неизвестном направлении. Пока она в одиночестве колесила по дорогам, Ребу оставалось только волноваться и ждать ее возвращения. Все это так беспокоило его, что он даже говорил на эту тему с доктором О'Брайен. Она заверила его, что, скорее всего, странное поведение Эй Джей связано с гормональной перестройкой организма. Но нельзя исключить, что одна из причин – сложные отношения с мачехой.
Реб пытался найти утешение в словах доктора. Было очень трудно. Невыносимо, черт возьми. В ответ на каждое, даже самое невинное высказывание или замечание Аманда-Джейн поднимала крик или бросалась в слезы. И он, и она постоянно были взвинчены, и Реб сомневался, смогут ли они в такой атмосфере вообще дожить до рождения ребенка. Саванне и всему персоналу гаража тоже доставалось…
Может, предстоящий брак будет только игрой, но все равно Реб был бесконечно благодарен Джошуа за то, что тот появился практически ниоткуда в ответственный момент. Он сопровождал сестру к алтарю, потому что один Бог знает, как ей удалось бы справиться с этим самой. Рука Аманды-Джейн дрожала, когда Джошуа передал ее Ребу.
Аманда-Джейн была уверена, что вот-вот упадет в обморок. Нет, она молилась, чтобы это произошло. Только бы предотвратить неизбежное, выиграть еще хоть пару минут! Она и предположить не могла, что до этого дойдет. Совсем не так должен был завершиться ее тщательно продуманный план. Она посмотрела на красивое лицо мужчины, стоявшего рядом с ней, и у нее сжалось сердце. Реб взглянул на нее с нежной улыбкой и ободряюще пожал ей руку.
«О Господи, вытащи меня отсюда! Меня не должно быть здесь, не должно!» – в тихом отчаянии умоляла Аманда-Джейн.
Священник откашлялся, чтобы привлечь внимание присутствующих: «Можно начинать?»
Протест застрял у Аманды-Джейн в горле.
– Аманда-Джейн, – нетерпеливо произнес священник, – ты готова?
Должно быть, сейчас злорадствует! После того, как он принял у Реба заказ на проведение церемонии, тут же позвонил Аманде-Джейн. Просил не принимать близко к сердцу ее «непреднамеренное отклонение от принципов и правил поведения» и не вступать в брак, заранее обреченный на провал. В другой ситуации она, может, и оценила бы его дар красноречия. Но сейчас у нее не было сомнений: источником такой отеческой заботы была ее мачеха.
В церкви воцарилось тягостное молчание. Оно пульсировало в том же темпе, что и бешено стучащее сердце Аманды-Джейн. Молодая женщина стиснула руку Реба в надежде впитать те уверенность и спокойствие, которые он всегда излучал. Почему поддержка исходила именно с той стороны, в которую Аманде-Джейн так не хотелось идти?
В конце концов, она решила, что на карту поставлено не только ее будущее, но и будущее ее еще не родившегося ребенка. Но поскольку на горизонте пока не появилась Патриция на боевом коне, триумфально размахивающая чеком, Аманде-Джейн оставалось только плыть по течению. Глубоко вдохнув, она кивнула священнику…
– Харлей Ребел Браун, согласен ли ты…
Слова священника вывели Аманду-Джейн из оцепенения, в которое она погрузилась в надежде безболезненно пережить церемонию. Харлей Ребел? Она быстро взглянула на Реба. Она не ослышалась. Господи! Выходит замуж за мужчину, которого назвали в честь мотоцикла! А вдруг это свято хранимая традиция семьи Браун? Страшно себе представить, какое имя будет выбрано для их будущего ребенка! Наверное, Кавасаки, или Ямаха, или еще что-нибудь похуже.
– Харлей и Аманда-Джейн, я объявляю вас мужем и женой. Теперь можете поцеловаться.
Когда слова священника эхом отозвались в его голове, Реб постарался убедить себя, что поцелуй – всего лишь неотъемлемая часть церемонии. Он не имеет ничего общего с возможностью реализовать то желание, которое ему приходится сдерживать каждую ночь, лежа рядом с Амандой-Джейн. Сейчас они стояли перед лицом Бога и половиной населения Воганслэндинга. Сейчас не время и не место давать волю эмоциям. Во всяком случае, Реб так думал, пока его руки не накрыли обнаженные плечи Аманды-Джейн, а ее карие глаза, озаренные вспышкой страсти, не взглянули на него.
Лишь несколько секунд спустя до сознания Реба, наконец, дошла вся важность того обета, который они с Амандой-Джейн только что дали. «В богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, в радости и в горе…»
Та часть клятвы, которая касалась бедности и богатства, вселила в него ужас. Пройдет три года, и, Аманда-Джейн снова станет богатой. Слишком богатой, чтобы нуждаться в нем. Конечно, он и раньше знал, что такое произойдет. Но дело в том, что до сегодняшнего дня его это не беспокоило. Однако теперь, стоило ему хоть на секунду представить, что он может ее потерять… У него возникло страшное чувство несправедливости, как будто судьба отбросила его на задний план.
Аманда-Джейн покраснела от негодования, когда явное нежелание Реба целовать ее вызвало более чем бурную реакцию в той части церкви, где сидели гости со стороны жениха. Оттуда послышалось улюлюканье. Впервые ее гордость была публично растоптана. Только правила этикета не позволили ей сказать: «Придурок, разве похоже, что у меня слюнки текут от желания поцеловать тебя?»
Ситуация становилась смехотворной. Еще немного, и ей будет уготована участь жить среди городских плебеев. Нужно было спасать положение. Она неуверенно улыбнулась и, сделав шаг вперед, положила руки на грудь Реба. В ответ послышались свист и одобрительные возгласы. Священнику пришлось откашляться, чтобы напомнить разбушевавшимся прихожанам, где они находятся. Стараясь не обращать внимания на внутреннюю дрожь, Аманда-Джейн приподнялась на цыпочки. Ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Реба, и она быстро прошептала: «Слушай, лучше поцелуй меня. Твои друзья уже на грани бунта».
Это предложение моментально заставило Реба отказаться от намерений сохранить дистанцию и ограничиться легким, целомудренным прикосновением к ее губам. Его пальцы скользнули по ее щеке и утонули в блестящей меди волос. Всего один вдох, и его губы прижались к ее разгоряченным губам. Вот, должно быть, каков на вкус первый глоток воды, который делает человек, измученный жаждой, опаленный солнцем в пустыне! Возникшая мысль плотно засела в мозгу у Реба. До этого момента он и представить себе не мог, насколько велико было его желание снова овладеть губами Аманды-Джейн. Причиной такого, конечно, могло стать длительное отсутствие какой-либо личной жизни. Наверное, его воспаленное воображение несколько преувеличило страсть, которая разгорелась в нем той ночью в Сиднее. Реб мог бы поверить во все это, если бы не изумительное чувство облегчения, которое он испытал. Как будто гора свалилась с плеч от такой простой, заурядной вещи, как свадебный поцелуй.
Простой? Если бы! На самом деле все было гораздо сложнее. Эта красивая, умная, обаятельная женщина, стоявшая рядом с ним, отныне его жена. Факт в высшей степени странный и при этом абсолютно справедливый. Теперь Реб знал наверняка: нет на свете другой такой женщины, поцелуй которой был бы так же сладок. Сегодня он снова ощутил неповторимый вкус губ Аманды-Джейн. Его руки скользили по ее бархатной коже, убийственная нежность Эй Джей сводила с ума. Невозможно было поверить, что эта совершенная женщина носит его ребенка. Сколько ночей подряд он вскакивал с постели!.. Ему хотелось приблизиться к Аманде-Джейн, положить ладонь на ее все еще казавшийся плоским живот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18