..
– Ладно, – сказал Дэн. – Вовка, он сам тоже виноват. Никто его туда не тащил, сам поперся. Сам виноват. Вернее, никто не виноват... Но надо что-то делать...
Я стала внимательно изучать рыбок, а Жук вернулся к своей ноге. Правда, он забыл, что раньше чесал левую, и стал чесать правую. Дэн стучал ногтями по крышке стола.
– Да что ты там все чешешься? – Я не вытерпела и ткнула Жука локтем в бок. – Клещ там в тебе, что ли?
– Да не, – покраснел Жук. – Это... нервное это. Мне сон приснился....
– Надо идти, – решительно сказал Дэн. – Тут по-другому никак нельзя.
И он стукнул ногтями особенно решительно, так что даже рыбки в аквариуме подскочили и булькнули. А мы все вздрогнули.
– Куда идти? – промямлил Жук.
– Жук, не прикидывайся давай, – я ущипнула его за руку. – Ясно же, куда идти.
– Куда? – упорно прикидывался Жук.
– Куда-куда, туда! – Я указала пальцем в пол, специально так указала, будто мы собираемся идти в подземное царство.
Мы снова замолчали. Дэн захрустел суставами особенно громко, мне даже показалось, что я слышу этот неприятный костяной хруст. А Жук смотрел в ковер, будто бы ему вот прямо сейчас надо было начинать продираться сквозь этот пол, сквозь бетонные плиты, сквозь квартиры, а потом и дальше в подвал, а в подвале сами знаете, чего только быть не может. Все в подвале может быть. От представления этой мрачной картины Жук, видимо, сильно страдал и, чтобы не было так страшно, робко оглядывался по сторонам. Искал поддержки у Дэна и у меня. Самой бы тут найти какой-нибудь поддержки, от этих ведь не дождешься.
– Туда? – прошептал Жук тише, чем обычно, и осторожно кивнул вниз.
– Туда-туда, – подтвердила я. – Вот именно туда, под ковер...
– А какой день завтра, вы помните? – прошептал Жук и сделал большие глаза.
– Какой день? – Дэн хрустнул уже шеей. – День обычный, пятница. В субботу выходной, кстати.
– Не, не пятница, – теперь Жук шептал уже зловеще. – Во-первых, завтра как раз тот день, когда повесился Петрушка! А во-вторых, завтра Хэллоуин! А в третьих-то, сон мне очень плохой приснился, очень...
– Ах ты! – сказала я безо всякой иронии. – Ах как неудачно-то!
И все мы посмотрели на календарь и обнаружили, что и в самом деле завтра как раз Хэллоуин, День Всех Святых. Дэн поморщился, а мне даже показалось, что в комнате стало как-то прохладно. Дэн взглянул на окно, но оно было закрыто. Я стянула с кресла плед и закуталась. Хэллоуин – это плохо. В такие дни всякое случается. По-настоящему случается.
– Мертвецы завтра выходят из могил, – продолжал нас пугать Жук. – И ходят по миру, охотясь на живых. Они выгрызают у них глаза...
– Хватит! – Мне это уже не нравилось. – Никого там в подвале нет!
– А сама говорила, что есть, – ухмыльнулся Дэн. – Сама говорила, что там Петрушка мертвый живет!
– А он там и живет... – Жук страшно зашевелил пальцами. – Об этом все знают...
Бзыньк. Что-то ударило в стекло, и звук прорвался сквозь мою глухую тишину и ужалил мне нервы. Я даже ойкнула, если бы не мальчишки, я бы ойкнула гораздо громче.
Дэн тоже дернулся, а Жук, тот вообще подскочил на диване. И сразу стало тихо, я это почувствовала. Очень тихо, только с кухни, наверное, слышался звон посуды и разговор родителей Дэна.
– Это знак, – сказал Жук. – Знак...
Тогда Дэн потихоньку подошел к окну, отдернул штору и выглянул. Он смотрел долго и все молчал. Я покрепче заворачивалась в плед, а Жук ерзал на диване. Я даже огляделась в поисках чего-нибудь тяжелого и обнаружила в углу под кроватью гантелю Дэна. Так обнаружила, на всякий случай. Дэн все смотрел в темноту.
– Не знак это. – Дэн наконец задернул штору. – Это береза просто. Растет под окном.
– Береза... – протянул Жук. – Ага... Из березы надо делать колья, их в грудь мертвецам забивают...
– Дура я. – Тут я вдруг чуть не расплакалась. – Из-за меня Вовка пропал...
Мне и в самом деле хотелось плакать, я не кривлялась. Дэн сунул руку в карман и протянул мне платок, но у меня был свой, с вышитой розой, перекрещенной с револьвером. Мой любимый платок, я его сама полгода вышивала. Я стала тереть глаза, и они у меня, кажется, покраснели.
– А как вы думаете, почему он пропал? – Жук снова зачесался, но теперь по-настоящему. – Почему не вышел? Потому что его забрал Петрушка. Вот почему.
– Ерунда. – Дэн шагал по комнате. – Это все ерунда. Там, под школой, целый лабиринт, мы однажды туда ходили. Недалеко, конечно... Там заблудиться легче легкого. Говорят, там раньше убежища строили, на случай столкновения с метеоритом, так там аж до аэродрома подземные ходы идут. Он просто заблудился.
– Заблудился?! – фыркнул Жук. – Ага, заблудился... С овчаркой ведь искали!
– Овчарка! – Дэн презрительно скривился. – Они эту овчарку неделю не кормили, она просто работать не хотела. Надо Дика взять, он все равно ничейный. А нюх у него – ого-го! Я как-то раз ключи от дома потерял, так он их за пять минут нашел. Дик Володьку сразу найдет.
– Классная идея! – одобрила я. – Дик классный.
Дик мне тоже однажды помог. Мой прошлый котенок сбежал, а Дик его тоже нашел. Правда, потом собирался котенка сожрать, еле отбили. Хорошая собака.
– Вы что, на самом деле решили идти? – испугался Жук. – Совсем...
– А ты что, нет, что ли? – Дэн посмотрел на Жука с неодобрением. – Отколоться решил? Забыл, что ли? Если ты плюнешь в коллектив, коллектив утрется, если коллектив плюнет в тебя...
– Нет, – вздохнул Жук. – Чего уж. Я тоже. Если никак нельзя...
Откалываться от Дэна и меня Жуку было нельзя. Я делала за Жука математику, а Дэн писал сочинения. Сам Жук не отличался способностями к учебе. К тому же, кроме меня и Дэна, с Жуком никто не дружил. Из-за того, что Жук был вот такой вот круглый. Дружил еще вот Володька, но Володька теперь пропал. Володьку теперь надо было идти искать в школьный подвал, который тянется аж до самого аэродрома и в котором бродит дух военрука Петрушки, повесившегося ровно год назад как раз на праздник Хэллоуин. Поэтому Жук вздохнул еще раз и подтвердил:
– Ладно. Я с вами тоже.
Дэн выставил вперед кулак с оттопыренным большим пальцем, я придвинула к нему свой кулак, последним присоединился со своим круглым кулаком Жук. Не хватало четвертого кулака – Володькиного. Без четвертого кулака наш знак – тайный знак нашей компании – был неполным.
– А родителям что скажем? – спросила я. – Меня никуда не отпустят... Особенно теперь, после Вовки...
– Никого не отпустят, – сказал Жук. – По-глупому никого не отпустят. Надо по-умному. Скажем, что пойдем в поход.
– В какой поход? – Дэн повертел пальцем у виска. – Конец октября. Снег скоро выпадет.
– На турбазу, – ответил Жук. – Идем в поход на турбазу «Белый Бор». В прошлом году ведь ходили с классом? Ходили. И никто ничего не сказал. И сейчас никто ничего не скажет. Идем, значит, в поход.
– Тогда надо приготовиться. – Дэн достал из стола листок бумаги и карандаш. – Валя, записывай. Что нам понадобится? Жук, диктуй...»

Второй вечер

Больно хорошо написано, – сказал во второй вечер Корзун. – Ей, этой девчонке, лет сколько?
– Тринадцать стукнуло, – ответил новенький. – Но она умная была. У нее отец был профессор, а сама она в литературный кружок ходила. Ее стихи даже в газетах печатались. А потом вот...
– Ну и дурни они, – сказал Борев. – Поперлись ночью в подвал. Кто же так делает?
– Да уж, – хихикнул Корзун. – Ты ночью даже в туалет один не пойдешь, только с охраной...
– А ты вообще в туалет не ходишь, – огрызнулся Борев. – А еще боксер...
– Нормальная история, – сказал Малина из своего гамака. – Интересная. Могу поспорить, что в конце их убьют.
– Как их убьют-то, если она сама все и рассказывает? – возразил Корзун. – Ее не убьют, а этих убьют. Точняк. Могу тоже поспорить.
Борев хотел было поспорить на три йогурта, но не стал. Может быть, и в самом деле их там всех убьют. А если не убьют, то история не страшная будет. Так что выбора нет. В любой страшной истории кого-нибудь должны убить.
Было уже темно. Вход в палатку был плотно зашнурован и даже завязан узлом, Бореву стало смешно – он видел, как Корзун в обед на всякий случай припрятал за тумбочкой тяжелый сосновый сук. Для уверенности.
– А вы хорошо себя чувствуете? – неожиданно спросил новенький.
– Я плохо, – ответил Корзун. – После супа из рыбьих кишок я всегда чувствую себя плохо. Даже отвратительно...
– А я чувствую себя еще хуже, – сказал Малина. – В компании с такими придурками будешь чувствовать себя только плохо.
– Я не о том, – тихо сказал новенький.
– А я о том, – икнул вдруг Малина. – В прошлую смену в лагере со мной жили такие прекрасные люди! Сын директора фабрики сгущенного молока – вот это парень! Он рассказывал, как рабочие на фабрике все время тонут в сгущенке...
– Малина, хватит пургу нести, – сказал Борев. – Пусть новенький рассказывает...
– Ты давай лучше дальше читай. – Корзун стукнул кулаком подушку. – Время-то уже подошло – почти одиннадцать.
Новенький раскрыл черную тетрадь. Борев укрылся одеялом поплотнее и стал слушать.
«В пятницу, 31 октября, в самый канун Хэллоуина, мы вошли в магазин „Супертовары“. Там в вестибюле были такие большие зеркала, и мы в них отразились сразу все трое. Один высокий, худой и белобрысый, другой круглый, похожий на шар. И я. Я как я, среднего роста, в потертом джинсовом комбинезоне. У круглого за спиной болтался длинный, до пояса, рюкзак. У меня в руках – сумочка. У Дэна – пластиковый пакет.
Лица у нас были какие-то уж очень уверенные, что как раз свидетельствовало о том, что мы весьма и весьма напуганы.
Мы постояли у зеркала минуты две, а потом пошли в туристический отдел выбирать амуницию. Мы остановились у витрины со всякими рыболовными и походными товарами, и Жук стал выгребать из карманов мелочь.
– Копилка? – улыбнулся Дэн.
– Не. В носке собирал.
Жук достал последнюю пятерку и демонстративно вывернул карманы.
– А у тебя? – Жук посмотрел на Дэна с алчным интересом.
Дэн сунул руку в карман и достал тоненькую пачку бумажных денег.
– Тут не только мои, – пояснил он. – Тут еще и Валькины. Она на кроссовки копила, а я – на велик. С чего начнем?
На самом деле я копила не на кроссовки, а на чучело птеродактиля, но об этом я не стала говорить, а то эти два типа наверняка стали бы надо мной смеяться.
– С лески начнем, – сказал Жук.
И мы принялись изучать леску. Точнее, изучали леску как раз они, я ничего в лесках не понимала. Жук считал, что нужно брать никак не меньше миллиметровки, Дэн возражал, что и четверки за глаза хватит. Жук говорил, что миллиметровка выдерживает шестнадцать килограммов, Дэн отвечал, что столько им не понадобится. В конце концов они сошлись на шестерке. Жук отправился к кассе и пробил шесть мотков зеленой лески, на такой иногда белье сушат. Дэн аккуратно уложил их в рюкзак.
– Теперь свистки. – Дэн заглянул в составленный накануне список.
– А свистки зачем? – спросил Жук.
Дэн кивнул на меня.
– Чтобы Валя слышала, если мы разойдемся, – пояснил он.
И мы купили три синих тренерских свистка. Жук свистнул в каждый, проверяя их профпригодность. Свистки были хорошие, громкие, я их слышала, даже если дуть не в полную мощь. Жук раздал их нам и велел повесить на шею.
– Фонарики, – сказал Жук. – Нужны четыре фонарика.
– Почему не три? – спросила я.
– Один – запасной, – пояснил Жук. – И батареек по два комплекта. А вдруг отсыреют.
Мы купили фонарики и батарейки. И конечно же, Жук проверил каждый фонарик и каждую батарейку. Фонарики были тяжелые и большие, даже в главный карман комбинезона такой влезал с трудом.
– Теперь баллон. – И Жук потащил нас в лакокрасочный отдел.
Баллончик оказалось купить нелегко. Жук долго выбирал и остался недоволен. Он заставил продавщицу показать почти тридцать емкостей, и ни одна его не удовлетворила.
– Молодой человек, – спросила запыхавшаяся продавщица. – Что же вам надо?
– Надо, чтобы краска светилась в темноте.
– Вам флуоресцентную краску?
Слово «флуоресцентная» я сразу не поняла, потом уже прочитала на этикетке.
– Ага. Вот такую как раз. Светящуюся.
Дэн стоял за спиной Жука и держал рюкзак. В хозяйственных вопросах Жук разбирался гораздо лучше, чем мы, отец у Жука был строителем, автомехаником и еще кем-то там и умел практически все. Жук пошел в него. А я, наверное, ни в кого не пошла, потому что толком делать ничего не умела. Хотя мои родители в молодости тоже были строителями.
– А деньги у вас есть, молодые люди? – осведомилась продавщица.
– Вестимо, – ответил Жук с достоинством и кивнул в сторону Дэна.
Он подтвердил нашу платежеспособность. На баллончик со светящейся краской ушла почти половина собранной суммы. Жук завернул его в двойную газету и спрятал в рюкзак.
– Компас теперь, – сверился со списком Дэн. – Вон там.
– Классно бы компас-нож, как у Рэмбо, – начал мечтать Жук. – Чтобы и пила там была, и кошка...
– Вон хороший компас. – Дэн указал на самый дешевенький компас из белой пластмассы.
– Это для девчонок, – презрительно сказал Жук. – Вон классный...
И Жук указал на дорогой компас, с рамкой для определения положения по звездам, с азимутом, противомагнитный и влагонепроницаемый.
– Там звезд не будет, – рассудил Дэн и купил дешевую модель.
Жук скептически промолчал, а я с Дэном была вполне согласна.
Потом они еще купили: охотничьих спичек, непромокаемую планшетку и зачем-то Жук купил еще подводные очки. Зачем, он не стал объяснять.
– Надо бы еще амулетов купить, – заныл неожиданно Жук. – Амулеты нам пригодятся. Я одно место знаю, там по дешевке есть...
– Деньги кончились, – оборвал его Дэн.
После чего мы отправились домой к Дэну, и тут случилась одна забавная штука. Возле самого подъезда с тополя прямо перед нами упала кошка. Она была черная и какая-то ободранная, кажется, даже одноглазая.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3