– Мне поручили написать статью. Что я и сделал. Это моя работа. Вот и все.
– Меня-то тебе незачем убеждать, милый, – сказала она, ласково ероша его волосы и прижимаясь к его плечу. – Не забывай, я тоже бывала в подобных ситуациях.
– Нет, детка, только не в таких, – мрачно произнес Мел, по-прежнему не отрывая взгляда от экрана. Там шло интервью с каким-то мужчиной. – Это ее муж. Он считает, что из-за моей статьи ее убили.
– Убили? – недоуменно переспросила она. – Почему?
– Ее похитили ради выкупа. Муж полагает, из моей статьи преступники могли сделать вывод, что полиция напала на их след.
– Как бы ты себя повел, если бы похитили меня? – спросила Кэтлин после короткого молчания.
– Я бы просто выжидал.
– Как это – выжидал?! – воскликнула она.
– А так: сидел бы и ждал, какую сумму они мне предложат за то, что я тебя заберу.
– Негодяй! – крикнула Кэтлин и стукнула его подушкой по голове.
Мел расхохотался и, крепко схватив за запястья, перебросил ее к себе на колени.
– Ну вот, сама видишь: они бы за сутки от тебя устали. С тобой им было бы не справиться!
– Нет, все же ответь! – прошептала она, потянувшись к его губам. – Ты бы стал платить, если бы меня похитили?
– Отдал бы все до последнего цента.
– И что бы ты предпринял после того, как они перестали бы смеяться?
При их теперешних натянутых отношениях с трудом верилось, что когда-то им было так хорошо вместе. Ей хотелось заплакать. Да, она любила его. Допустим, она тогда была глупая и не знала жизни. Но чем же объяснить ее теперешнюю тоску, ее боль, ее желание, чтобы он был рядом?
Глава пятая
– Как продвигается книга?
– Туго, – призналась Кэтлин своему агенту Карле Филлипс.
Они находились в шумном терминале аэропорта. Направляясь на Западное побережье для переговоров относительно экранизации одного романа, Карла сделала остановку в Сент-Луисе специально ради того, чтобы встретиться с Кэтлин.
– Это совсем другое, чем писать для газеты, – продолжала Кэти. – Гораздо сложнее, чем я ожидала.
Карла отнеслась к ее признанию спокойно.
– Это естественные трудности. Перемена стиля требует времени, – заметила она, пока они ждали прибытия багажа.
Кэтлин заколебалась, не уверенная, стоит ли говорить Карле все как есть, но потом все же решилась.
– Дело не только в стилистике, – проговорила она.
– А в чем же еще? – подняла брови Карла.
– Вы, вероятно, знаете, что о деле Роллинза готовится еще одна книга? – спросила Кэтлин.
Она полагала, что, как агент, Карла наверняка должна быть в курсе. И она не ошиблась.
– Да, конечно. Кажется, один из ее авторов не кто иной, как сам главный обвинитель?
– Совершенно верно. А другой – журналист из газеты «Стар», – с трудом выговорила Кэтлин.
– Я об этом слышала.
– И мой бывший муж. Карла круто обернулась.
– Мелвин Ригз – ваш бывший муж? – изумленно спросила она.
– Совершенно верно. Лауреат Пулитцеровской премии был женат на никому не известной журналисточке из маленькой провинциальной газетенки, – саркастически произнесла Кэтлин, не сумев скрыть горечи.
– И как давно вы расстались?
– Теперь мне кажется, что это случилось совсем недавно, – хмуро отозвалась Кэтлин.
– Кого я вижу! Как все-таки тесен мир! – услышала Кэти знакомый голос; она чуть не выронила из рук вилку. Они с Карлой только что уселись за столик, решив перекусить. Мел был уже почти рядом.
– Кто это? – спросила Карла.
– Он самый и есть – мой бывший муж. Раньше это был вполне приличный ресторан, – с иронией продолжала она нарочито громким голосом, – но, похоже, времена изменились к худшему, раз сюда стали пускать таких, как ты.
– Немного лести – и тебя всюду пропустят, – отшутился он.
– Меня-то своей лестью тебе обмануть не удастся.
– А жаль. Раньше удавалось.
– Слава Богу, я с тех пор поумнела, – сердито проговорила Кэтлин.
Мел перевел взгляд на Карлу, которая во время их словесной дуэли хранила упорное молчание.
– Кажется, мы не знакомы? Разрешите представиться: Мел Ригз.
– Я – Карла Филлипс, – сказала Карла, пожимая ему руку.
– Я много о вас наслышан.
– А я – о вас.
– От нее? – Мел кивнул в сторону Кэтлин. – Ну, конечно же, от нее! Предупреждаю: не верьте ни одному ее слову.
– Я говорила только правду, – холодно сказала Кэти.
– Правду – как ты ее понимаешь?
– Ты с кем-то назначил здесь встречу, Мелвин? – с трудом сдерживая ярость, спросила она. – Или просто подошел, специально для того, чтобы испортить мне аппетит?
– Ты права, у меня свидание. Но она немного запаздывает.
– Будь у нее хоть капля рассудка, она бы совсем не стала с тобой связываться, – ядовито заметила Кэтлин.
– Смотрите-ка! Она ревнует! – Мел подмигнул Карле. – И даже не умеет этого скрыть.
– Это я-то ревную? Не дождешься! – вспыхнула Кэти и попыталась засмеяться.
И тут в ресторан вошла высокая блондинка. Платье вызывающе облегало ее довольно пышные формы.
– А вот и она, – сказал, заметив ее, Мелвин. – Вы извините, если я вас покину? – спросил он, обращаясь к ним обеим.
– О чем разговор! Да ради Бога, беги! – небрежно бросила Кэтлин.
– Тогда до встречи в зале суда, золотко мое! – сказал он и отошел от их столика.
– Как раз из тех, что ему нравятся, – заметила Кэтлин, оглядывая блондинку с головы до ног. – Много тела и ноль мозгов. Господи! Отчего бывает так больно, даже если любовь уже умерла?
– Если больно, значит, любовь не умерла, значит, она еще жива, – рассудительно заметила Карла.
Если больно, значит, она еще жива, повторяла про себя Кэтлин. Видимо, так оно и есть. Эта мысль не давала ей покоя и на следующий день, когда она принялась прослушивать свои записи по делу Роллинза. Если об этом догадалась Карла, которая, в сущности, совсем ее не знает, то что говорить о ее друзьях и коллегах? А Мел? Ему, наверно, это тоже стало ясно?
Она выключила магнитофон. Все равно ничего не получается. Кэтлин уже четыре раза прокручивала все одно и то же – интервью с горничной отеля, где погибла Джун Роллинз, – но так и не смогла сосредоточиться, ее мысли постоянно обращались к собственным проблемам. Господи, а она-то полагала, что стоит им развестись – и всю боль как рукой снимет!
Долгое время она сидела, нервно стуча карандашом о крышку стола. Как могло случиться, что она все еще неравнодушна к нему? Как она способна любить такого подонка? Однако надо признаться, что тогда он отнюдь не казался ей подонком. Или он хорошо умел скрывать свою истинную сущность? Тогда он просто был совсем непохожим на нее, и как раз это привлекало ее больше всего…
– Тот, кто горит на работе и не умеет расслабляться, обычно плохо кончает, – доверительно заявил Мел, когда они в очередной раз направлялись в маленький уютный парк в юго-западной части Мичигана. Еще до свадьбы они провели там много счастливых часов.
– Похоже, для расслабления у нас времени будет достаточно, – откликнулась Кэтлин. – Я не удивлюсь, если и на твоем и на моем столе уже лежат розовенькие бланки с уведомлением о том, что мы оба уволены.
– Они этого не сделают, – беззаботно проговорил Мел. – Рабов не увольняют их продают с торгов.
– Перестань шутить!
– А я и не шучу. Ты обратила внимание, столько тебе заплатили последний раз?
– Наверняка у тебя есть какой-то компромат на заведующего редакцией, иначе нас давно уволили бы, – заключила Кэтлин, наблюдая за тем, как он расстилает одеяло на траве и распаковывает корзинку со съестным.
– Честно говоря, как раз наоборот, – с улыбкой признался Мел. – Это не у меня на него, а у него на меня досье. И довольно объемистое.
– Тогда тебе может грозить серьезная опасность, Ригз, – сказала она, продолжая игру.
– Что делать? Уж такой я тип – без опасностей мне жизнь не в жизнь, – откликнулся он, выкладывая огромные сандвичи, фрукты, сыр и баночки с содовой.
– А ты запасливый, – заметила она, наблюдая за его приготовлениями.
– Я привык делать все как следует.
– Ты это о чем? – подозрительно спросила она.
– Обо всем, – сказал он веско.
– Звучит многообещающе, – поддразнила Кэтлин, опускаясь на одеяло и беря содовую.
Мел сел рядом и протянул ей сандвич.
– Надеюсь, тебе нравятся сандвичи?
– Сказать по правде, я предпочитаю более здоровую пищу.
– Это как понимать? – изумленно спросил Мел. – Неужели ты помешана на бескалорийной диете?
– Я бы выразила это иначе.
– Ты что же – питаешься одними ягодами и орехами? – допытывался он.
– Я совсем не это имела в виду, когда говорила о здоровом питании, – оправдываясь, произнесла Кэтлин.
– Так что ты ешь? Бобовые стручки, что ли?
– Ригз! Ты забываешься! – с шутливой угрозой воскликнула она.
– Если тебе не по душе сандвичи, я готов, не медля, надрать для тебя коры.
– Ну хватит, поиздевался!
Кэтлин сделала вид, будто хочет встать, но он потянул ее к себе, и она упала прямо в его объятия. Мел начал целовать ее, и Кетлин забыла обо всем на свете… Она уже поняла, что Мелу особенно нравится заниматься с ней любовью, когда она сердита, и она частенько специально для него делала вид, будто злится.
Но под конец их совместной жизни Кэтлин уже не приходилось притворяться. Она действительно обозлилась на него. Обозлилась и разобиделась. Развод стал для нее самым сильным жизненным ударом, который ей когда-либо довелось испытать.
А боль так и не прошла по сию пору.
– Жалко, что я так и не встретилась с Дарси, – заметила Карла, когда на следующее утро они с Кэтлин ожидали в аэропорту объявления о посадке.
– Ей пришлось выехать срочно, она и сама заранее ничего не знала, – ответила Кэтлин. – Дело в том, что ее муженек в постоянных разъездах и поэтому она пользуется любой возможностью с ним лишний раз повидаться. Вот и отправилась к нему на свидание.
Карла не успела ответить: объявили ее рейс.
– Запомните, что я вам сказала, – крикнула она на прощанье, уже стоя в очереди на посадку.
– Я запомнила: если больно, значит, любовь еще жива, – задумчиво проговорила Кэтлин.
– Да уж, что и говорить: удивительные бывают союзы.
Подняв голову от компьютера, Мел недоуменно взглянул на Ричарда:
– О каком союзе ты говоришь?
– О тебе и Уошберне. Более странную пару трудно себе вообразить. Никогда бы не подумал, что ты согласишься.
– Я же не жениться на нем собираюсь, всего лишь книгу вместе писать, – рассмеялся Мел.
– Насколько я слышал, это почти одно и то же, – заметил Ричард.
– В течение полугода я могу вытерпеть кого угодно, даже Уошберна.
Кого угодно, кроме бывшей супруги, при этом подумал он.
Зал суда был уже набит битком, когда Мел вошел туда с пятнадцатиминутным опозданием. Слушание шло полным ходом, и единственное свободное место в рядах для прессы, как назло, оказалось непосредственно позади Кэтлин.
– Ручка нужна? – иронически спросила она, обернувшись.
– Нет уж, спасибо. У меня свой запас.
– Я просто спросила на всякий случай.
– Так я и понял. Послушай, а где твоя подруга? Спит сегодня где-нибудь в другом месте?
– Я сейчас уже не работаю в газете, поэтому не в курсе, – спокойно ответила Кэтлин. – Вероятно, получила другое задание.
– Обидно за нее. Здесь ей так хорошо спалось.
– Хоть бы кто догадался выставить тебя отсюда, Ригз, – вырвалось у нее. Однако, заметив, что на них начали оглядываться, Кэтлин выпрямилась и стала внимательно слушать показания очередного свидетеля. Если и дальше так пойдет, то могут выставить нас обоих, подумала она.
Кэтлин не включила свой карманный магнитофон, на таком расстоянии запись выступлений вряд ли удалась бы. К тому же на пленку тогда попала бы ее перепалка с Мелом, а это уже было ей и вовсе ни к чему. Она наблюдала за Уошберном, и у нее просто в голове не укладывалось, каким образом Мел мог согласиться работать с ним в паре. Мел вообще был не создан для соавторства. Он любил работать в одиночку, и это удавалось ему лучше всего. Он справился бы и один – без всякого Уошберна. И, как ни трудно было ей в этом признаваться даже себе самой, сделал бы это еще лучше, нежели в сотрудничестве с Уошберном.
– Роллинз родом из Далласа, – заметил Мел. Они с Ричардом сидели в издательском кафетерии. – Вся его родня и теперь там живет.
– Ну и что?
– Как это «ну и что»? До чего же ты тупой, Рич! – рассмеялся Мел. – Как только ты справлялся с работой репортера!
– А я и не справлялся, – пожав плечами, безмятежно ответил Ричард. – Потому-то меня и сделали обозревателем. Так к чему ты клонишь?
– А вот к чему. Роллинз родом из Далласа, – упрямо продолжал Мел, запихивая в рот остаток шоколадки и методично скатывая фольгу в тугой маленький шарик. – Без встреч с людьми, которые его знали, без выяснения всех обстоятельств его жизни книга вряд ли удастся, верно я говорю?
– Пожалуй что так.
– Вот видишь! Знаешь, что мне больше всего в тебе нравится, Рич? – спросил, вставая из-за столика, Мел и, дружески потрепав Ричарда по плечу, закончил: – То, что ты у нас ужасно сообразительный.
– Зачем ты хочешь ехать в Даллас? – допытывалась у Кэтлин Дарси.
– Не хочу, но нужно, – ответила Кэтлин, укладывая вещи в чемодан.
– Нужно? Для чего?
– Для того, чтобы собрать сведения о жизни Роллинза, – вдруг окажется, что он ненавидел мать или что его отвергла его первая любовь. Да мало ли что еще, – рассеянно ответила Кэтлин, ища глазами шарф, который минутой раньше держала в руках.
– Хочешь, значит, поиграть в психоанализ? – спросила Дарси.
– В книге об уголовном деле без психологического портрета предполагаемого убийцы не обойтись, – принялась терпеливо объяснять подруге Кэтлин.
Та хоть и слыла мастером душещипательных романов, но явно ничего не смыслила в документальном жанре.
– Для этого мне и необходимо побывать в Далласе: нужно покопаться в его прошлом, выяснить все о семье, разузнать обо всем, связанном с его женитьбой.
– Иными словами, выяснить, зачем ему понадобилось убивать свою жену, – подвела итог Дарси.
– Вот об этом мне, пожалуй, спрашивать нет нужды, – с легкой гримаской произнесла Кэтлин.
– Послушайте, на подробные объяснения у меня уже нет времени, – раздраженно проговорил Мел. – Все расскажу, когда вернусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13